Руслан несколько секунд внимательно смотрел на меня с непроницаемым видом. Одному богу известно, что творилось в его голове. Потому что в его чёрных глазах просто невозможно что–либо прочитать.
– Я сделаю так, чтобы тебя больше никто не тронул, – пообещал он мне, чему я искренне удивилась. – Но с левыми взглядами ты должна научиться справляться.
– Рано или поздно это должно прекратиться, – вздохнула я, хрустя вафлей рожка. – Нужно переждать.
– Нужно забить, – стоял на своём Верховцев, – тебе должно быть плевать на то, что о тебе думают другие. Какая разница?
– Тебе легко говорить, Руслан, – снова разозлилась я. – Ты не чувствуешь того, что чувствую я!
– Но чувствовал, – с особым равнодушием поведал мне он, – знаешь что такое побывать в детском доме, где тебя гнобили за слишком длинн
