Голодные секс-игры

Тюрьма или ад

Странное помещение, потом эти двое. Меня изнасиловали двое… и похоже, выжить не удалось. То место, в котором сейчас находилось мое тело, мало походило на ад, но с другой стороны, кто знает, как он выглядит на самом деле? 

Хотя в ад вроде попадает душа, без тела. И тут должны быть котлы, сковородки и прочие атрибуты загробного мира. Если верить легендам, преданиям и общественному мнению, то место это вполне мрачное и жаркое. 

А тут свет кругом и довольно чистенько и свежо. Смрадного запаха и испарений серы тоже не наблюдалось. Может, все-таки умерла? Переносить такие воспоминания в реальной жизни слишком тяжело для моей психики.

– Диана, ты попала… – надо срочно собраться с мыслями, и желательно успокоиться.

Пульс зашкаливал, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Дыхание было рваные, мне никак не удавалось сделать нормальный вдох, отчего голова немного кружилась.

Помещение напоминало тюремную камеру, а может и являлось таковой. Оно имело две неполные металлические стены, к одной из которых крепилась полка – жесткая конструкция, обтянутая каким-то дермантином. 

Видимо с нее я и упала. Задницу и бок отбила капитально, хотя на фоне общего самочувствия сложно определить, болели свежие травмы или старые. 

Задняя и передняя стены отсутствовали, вместо них были решетки как в клетке. Часть боковых перегородок также заменялись прутьями так, что можно было наблюдать соседние камеры. 

Передняя решетка выходила на длинный коридор из таких же клеток-камер. А сзади открывался вид на огромное помещение, в котором располагалось уйма оборудование, компьютеров и прочего барахла. 

Людей видно не было, но отчего казалось, что они там непременно должны быть. В углу камеры многозначительно стояло металлическое ведро, а рядом миска с какой-то жидкостью, по всей видимости, водой. 

Было довольно прохладно, особенно учитывая тот факт, что на мне не было одежды. Совсем. Хозяева этого места не оставили мне даже белья. От осознания этого факта еще больше заставило нервничать. 

Мое тело пестрило ссадинами и кровоподтеками, все ужасно болело, а еще нестерпимо хотелось пить. Видимо тот препарат, которым меня вырубили давал сильную интоксикацию, а может, просто уже прошло несколько дней. 

Бррр…Переборов очередной приступ тошноты и брезгливости, я подошла к миске, чтобы попить. Во рту все пересохло, словно в Сахаре. Но миска оказалась намертво прикручена к полу. Поднять ее или хотя бы наклонить, чтобы нормально попить, было невозможно.

– Вот гадство, – прохрипела я, искренне желая хозяевам этого чудного заведения сдохнуть от жажды, причем в ближайшее время.

Чтобы попить надо было встать на четвереньки и попытаться втянуть воду ртом. Ну или как животные, складывая язык своеобразной ложечкой. 

Жаль мой язык не обладал такой акробатической подвижностью. Пить хотелось смертельно, поэтому пришлось все же встать на четвереньки и втянуть ртом воду. Но с первой попытки напиться не получилось. Коварная жидкость попадала в нос, разбрызгивалась в стороны при дыхании. В общем, попадала куда угодно, кроме рта. 

Я ощущала полное отчаяние, что вблизи от воды, мне приходилось страдать от дикой жажды. Раза с пятого мне удалось сделать пару глотков.

– Делай это сексуальней, кобылка, – послышался голос справа.

– Что? – от неожиданности я в очередной раз поперхнулась, разбрызгав воду.

Это было полное разочарование, потому что вода была последняя. А пить хотелось только сильнее.

– Пей говорю, сексуальный! – повторил голос раздраженно, – А то как свинья тут все разбрызгиваешь.

Мне все-таки удалось обнаружить собеседника. Из-за правой переборки выглядывала полноватая блондинка, тоже полностью обнаженная. Под левым глазом у незнакомки виднелся кровоподтек, а рука как-то безвольно висела, причем немного на расстоянии от тела. 

При движениях девушка придерживала ее другой рукой. Полные груди призывно колыхались при каждом ее движении, хотя размер больше напоминал стенобитные орудия. Я рефлекторно посмотрела вниз, сравнивая со своими. Мои явно проигрывали.

– Ты знаешь где мы, если считаешь, что этот навык мне пригодится? – стоило огромных усилий ответить спокойно.

– Пффф… – фыркнула собеседница, – Если мы в камере и голые, то это явно какое-то р*****о, а судя потому, что тебя тоже отделали, – она многозначительно показала взглядом на мои синяки, – Эти двое тоже тебя трахнули. Ну как, сколько оргазмов получила, кобылка?

При этих словах девушка зло расхохоталась. Мне резко захотелось схватить эту за ее белые лохмы и хорошенько приложить об прутья. Ее длинный язык похоже являлся главной причиной финала и вывихнутого плеча.

– Заткнись Марта, – раздался голос из камеры напротив, – Хватит ее гнобить, девчонка ничего тебе не сделала.

Я перевела взгляд вперед, всматриваясь через проход в другую камеру. Лица девушки разглядеть не удалось, потому что она лежала на полке ногами ко мне.

– А с чего я заткнуться должна? – распалялась Марта, – Может мне жить осталось полчаса! Нафига себя сдерживать?! Дай хоть напоследок злость выпустить.

– Ну так, если помирать собралась, так подумай о душе, а на склоки разводи, без тебя тошно! В тебе все равно этой злости, что полматерика затопить можно.

– Простите, – хотела было встрять в эту перебранку.

С левой стороны стал нарастать какой-то скулеж. Хотя что-то похожее слышались давно, но до этого мне показалось, что это скрип металлических конструкций, а теперь совершенно точно стало ясно, что звук издавал живой объект.

– Марта, вон смотри, придурошную испугала опять! – в разговор включился третий голос, – Опять час скулить будет! У меня от ее воя зубы крошиться начнут скоро.

Откуда был этот голос видно не было, но мне почему-то казалось, что это соседка Марты.

В ответ скулеж усилился еще сильнее, и появилось четкое ощущение, что зубы начнут крошиться еще и у меня. Настолько этот плач был пропитан тоской.

– Успокаивайте ее теперь, как хотите! – рявкнул кто-то с другой стороны.

– Заткнитесь вы уже!

Я покрутила головой, отмечая, что все камеры в поле зрения с постояльцами, а потом решилась спросить.

– Девочки, – получилось немного протяжно, словно зовешь кого-то в темноте, надеясь, что тебя не услышат, – А вы знаете что это за место? И что с нами будет?

– Ничего хорошего, – фыркнула Марта и скрылась за переборкой.

– Нет, правда, кто-нибудь в курсе? – повторила попытку я.

Скулеж достиг пика.

– Милая, – раздался голос из камеры напротив, – Успокойся. Тшшшш….

Скулеж начал потихонечку стихать.

– Меня Лекса зовут, а тебя? – женщина встала с полки и подошла к внешним прутьям.

Я наконец смогла ее разглядеть. Высокая, статная, она словно сошедшая с обложки глянцевого журнала, что совсем не вязалось с несколько развязным стилем речи. Да сейчас голая и за решеткой она была прекрасна.

– Диана.

– Очень приятно, – Лекса широко улыбнулась, – Тебя я вижу, тоже не хило раскрасили.

– Да уж, – кивнула я, отмечая в свою очередь отсутствие побоев на девушке, – А кто это так скулит?

– Соседка твоя, – пожала плечами женщина, – Ее кажется, Дори зовут или что-то типа того. Сквозь скулеж разобрать сложно было. Она походу немножко умом тронулась, после того, как эти двое ее трахнули.

Скулеж вновь усилился.

– Тише, Дори, тише, – покачала головой Лекса.

– А они всех что ли тут? – я многозначительно подняла бровь, не решаясь закончить фразу вслух.

– Нет, только нечетных, – огрызнулась из-за переборки Марта.

– А четных видимо ты, – не удержалась я от ответной колкости.

– Девочки! – раздались из камеры, расположенной справа от Лексы, – А как вы думаете, нас убьют?

– Сара, – протянула устало женщина, – Откуда мне знать? Но если ты еще десять раз спросишь, то тебя точно убьют, причем кто-то из нас.

– Лекса, ты помнишь что с тобой случилось? – я села, облокотившись на стену спиной.

– То же, что и со всеми, – пожала плечами она, – На улице что-то вкололи и в путь. Пришла в себя с этими двумя кабанами.

– Кай и Храйк?

– Наверное. Мне их имена не запомнились. Я, признаться, в таком шоке и ужасе была, что чуть умом не тронулась, как Дори.

– А я подумала, что умерла и это ад…

– Да, Диана, – рассмеялась Марта, впрочем не показывать из-за переборки, – Смешная ты.

– А ты о чем подумала, Марта? – раздражение на нее начало проходить.

В конце концов, ей просто плохо, от этого и такая дикая злость. Все по-разному реагируют на боль и стресс.

– Я в этом более консервативна. Мы угодили в сексуальное р*****о и теперь, – она с силой пнула ведро, оглушив грохотом, – Нас будут трахать долго и мучительно. Может даже извращенно.

От этих слов захотелось вжать голову в плечи и слиться со стеной. В таком положении очень хотелось верить, что меня просто не найдут и забудут здесь. Не то чтобы числа склонна питать иллюзии насчет нашего тут пребывания, но перспектива быть затраханной до полусмерти или же не до полу, откровенно пугала.

– А я верю, меня продадут в гарем к красивому и молодому шейху, – мечтательно протянула Сара, – Он будет очень горяч… А потом влюбится в меня по уши так, что дышать без меня не сможет. И потом дарует свободу и женится, – девушка хихикнула, – И у нас будет много детишек.

– С десяток, – вставила свои пять копеек Марта.

Где-то раздался еще один скептический смешок, а потом и ехидное замечание:

– А еще он может быть старым и страшным садистом. Будет пороть тебя на завтрак, обед и ужин.

– А еще, а итоге, окажется не шейхом, а какие-нибудь маньяком, – внес свою лепту голос слева.

– Ну девочки! – всхлипнула Сара, – Мне и так страшно.

– Всем страшно, – тихо отозвалась Дори, на секунду перестав скулить.

– О! – хохотнула Марта, – Придурошная отживела. Ты скулить то еще будешь, убогая?

Дори не ответила, но выть все же не продолжила.

– Так значит никто не в курсе, что нами произошло? – я с надеждой посмотрела на Лексу, но та лишь отрицательно покачала головой.