Капиталист

5.

Туров стоял у окна и смотрел, как неторопливо идет в его сторону Юлия.  Но до него она не дошла, так как была перехвачена другими сотрудниками. Она разговаривала с ними, стоя спиной  к Турову, словно бы его тут и не было.

Из кабинета Проклова вышел Саватюгин и подошел к Турову. Он помахал перед его глазами листом бумаги.

- Старик подписал заявление об увольнении. Все, я свободная пташка.

- Он тебе что-то сказал?

- Ни словечка! – раздраженно выпалил Саватюгин. – Просто чиркнул авторучкой по бумаге. Ну и пожелал удачи на новом поприще.

Туров посмотрел на приятеля и удивился: кажется, он еще ни разу не видел его таким возбужденным. Лицо красное, глаза горят. К нему пришла мысль, что он не все знает о своем друге,  хотя дружат они с первого курса университета. Впрочем, можно ли знать вообще все о Вселенной, о человеке.

- Ты идешь? – спросил  Саватюгин.

- Да, сейчас пойду, - ответил Туров, не спуская глаз со спины Юлии.

Саватюгин тоже посмотрел на нее.

- Странно, что она пришла сюда на работу. Отсюда все бегут, а она к нам. Говорят, она работала  в банке на хорошей должности.

- Заместителем начальника департамента.

Саватюгин тихонько присвистнул.

- Банки - единственное место в стране, где неплохо платят. Я знаю, она пришла сюда из-за тебя. А ты уходишь. Вот невезуха. - Он засмеялся.

- Ерунда. Тебе ли не знать, как все у нас случилось.

- По-моему, точно этого не знает никто.

- Ладно, иду к Проклову. Ты ему обо мне не говорил?

- Нет. Сам скажешь.

Проклов встретил Турова хмурым взглядом.

- Что  у тебя?

Туров положил перед ним на стол заявление. Проклов несколько секунд неподвижно, как завороженный,  смотрел на него.

- Я так  и знал, что это случится, - вдруг глухо произнес он.  – После того, как твой дружок принес заявление об уходе, у меня появились предчувствия, что сегодня оно не последнее.

- Я понимаю, Юрий Владимирович, но я так решил.

- Ты с ума сошел, вот что это значит.

- Не исключено, тогда тем более не о чем говорить. Подписывайте, и я пойду лечиться.

- Как хочешь, но я не подпишу.

Туров понял, что его мрачные предчувствия сбываются. Ему предстоит тяжелое объяснение. А хотелось бы все решить без него. Ему и без того трудно.

- Юрий Владимирович, правильно или нет, но я твердо решил. Я меняю сферу деятельности.

- И что это за сфера?

- Я хочу заняться бизнесом.

- Вот как! Захотелось быть богатым?

- Да. Не вижу причин, почему не могу быть богатым. Я решил стать миллиардером.

- Кем, кем? – Проклов едва не грохнулся со стула.

- Миллиардером. Это человек, у которого не меньше одного миллиарда долларов.

- Я догадывался. Но все равно спасибо, что просветил. – Проклов замолчал. – Послушай, Олег, я понимаю, у нас платят ужасные гроши. Но нельзя все мерить деньгами.

- Желание  стать миллиардером вовсе не означает, что все мерится деньгами.

- Да, а чем тогда еще? – удивился Проклов.

- Кто-то же должен строить новую экономику. Если ее не будет, если она сохраниться в прежнем виде, то и науки в стране не будет.  Она и никому не будет нужна, и ее не на что будет содержать.

- И ты решил заняться этим строительством?

- Да.

- А то, что у тебя задатки великого физика, это тебя не волнует?

- Очень волнует, Юрий Владимирович. Я долго думал. Поверьте, это мучительный выбор. Но я его сделал. Даже если и не правильный.

- У меня  в этом сомнений нет.

- Я понимаю.

- Да что ты понимаешь! – взорвался, как это умел,  Проклов.  - Дар ученого – это дар божий. И тот, кто его получил, не имеет право им пренебрегать.

- А как же свобода выбора?

- Свобода выбора у человека одна – следовать своему предназначению. А если он не желает этого делать, то свобода выбора нарушается. Он становится рабом обстоятельств. Хотя ему может казаться, что у него свободное волеизъявление. – Проклов с торжествующим выражением, словно бы он одержал победу над неприятелем, взглянул на своего ученика.

- Но может быть, у меня два предназначение, не только физика, но и бизнес. Мы же с вами изучаем пространственную структуру Вселенной и понимаем, как она сложна. Она не одномерна, она многомерна. А значит, скорей всего, человек копирует эту многомерность. Вот я в какой-то момент и почувствовал ее в себе. Я убежден, что бизнес – это тоже наука. По крайней мере, ему можно придать ее вид.

- Замечательная наука. Едва ли не каждый день приносит новости: там убили предпринимателя, там сами предприниматели кого-то убили. Если Россия и сохранится, то только благодаря нам, ученым.

- Нет, у нас сил на это не хватит. Мы все погибнем. Вот увидите, когда много людей разбогатеют, они начнут жертвовать большие суммы на научные исследования. И здесь все изменится. Это единственный      путь и другого нет и не будет. -  Туров провел глазами по кабинету. – Посмотрите, какое тут царит запустение, это здание не ремонтировали лет пятьдесят. И оборудование у нас допотопное. На нем невозможно работать.

- Ну, хорошо, Олег, езжай за границу, как многие твои коллеги. У нас половина института туда перебралось. Еще половина сидит на чемоданах.  Английский знаешь, диссертацию защитил, у тебя есть все шансы сделать там  карьеру.

- Юрий Владимирович, я принял другое решение. Наш разговор ничего не изменит. Нам только обоим от него становится тяжелей. Подпишите заявление об увольнении. 

Проклов поднял голову, внимательно осмотрел свой кабинет, задержал взгляд на осыпавшем потолке, затем  подписал заявление. И отвернулся.

Туров взял заявление и направился к выходу. У двери он остановился.

- До свидания,   Юрий Владимирович.

Ответа он не услышал.