ЗАМОК

6

Мария обычно уходила в сон очень глубоко, ее первый и пока единственный муж часто повторял, что когда она спит, можно смотреть телевизор на полной громкости, все равно она не проснется. И хотя тот брак давно распался, в этом плане у нее ничего не изменилось. Она быстро засыпала и практически никогда ночью не пробуждалась.  

Мария проснулась, словно от сильного толчка. В первые секунды она даже не поняла, что с ней случилось. Ей понадобилось время, чтобы вернуться к  реальности. Она скосила глаза в сторону  Каманина, но его не было в постели. Не было его и  комнате. Марией  тут же завладела сильная тревога.

Мария поспешно накинула халат прямо на голое тело и вышла из спальни. В коридоре тоже никого не было. Она прислушалась к звукам, но вокруг царила сплошная тишина.

Мария стала спускаться по лестнице. Она не освещалась, а потому приходилось перемещаться в кромешной темноте. Она помнила, что ступени тут расположены под углом друг к другу, одно неверное движение и есть все шансы кубарем покатиться вниз. Это заставляло идти медленно и осторожно.

Лестница вела в каминный зал. Он был так же не освещен, а Мария не помнила, где находится выключатель. Огонь в камине погас, а потому почти ничего не было видно.

- Феликс! – на всякий случай крикнула она.

- Я тут, - услышала она ответ.

Ей сразу же стало легче.

- Ты где? – спросила она.

- Я у окна.  

- Сейчас я подойду к тебе.

Мария пошла в ту сторону, откуда звучал голос Каманина. Она сделала с десяток шагов и попала в более светлую благодаря свету луны  из окна полосу. Она даже разглядела его силуэт.

Поравнявшись с Каманиным, она тут же схватила его за руку и стала щупать пульс. Но он вырвал свое запястье.

- Не надо, со мною все в порядке, - сказал он.

- Почему тогда не спишь? Что ты тут делаешь?

- Стою и смотрю.

- На что?

- На мир. Вернее, на ту его часть, что открывается из этого окна.

Мария невольно вздохнула.

- Феликс, сейчас не время для таких ответов. Что все-таки с тобой случилось?

- Никак не могу уснуть. А вдруг я напрасно все это затеял, всем во вред.

- С чего вдруг такие мысли?

- Столько лет они жили без меня, а тут эта встреча. Я не уверен, что она не принесет им вреда.

- Но в чем может быть вред?

- Каждый из них живет в своем мире. А тебе же известно, что я всем навязываю свой мир. Не потому, что хочу, а потому что так само получается. И не у всех получается его выдержать. Знаешь, если было бы уже не поздно, я бы сейчас все отменил. Мне вдруг стало страшно.

Мария обняла Каманина и прижала к себе.

- Никогда не поверю, что тебе может быть страшно, - прошептала она ему в ухо.

- Мне не было страшно в двадцать лет, в тридцать, даже в шестьдесят. А вот в семьдесят страшно. Я всю жизнь был безрассуден, а сейчас надвигается ощущение бездны. И это не страх смерти, а совсем другое.

- Что же тогда, я не понимаю.

Каманин  высвободился из ее объятий и снова стал смотреть в окно.  Ни луны, ни звезд не было, а потому почти ничего нельзя было разглядеть.

- Бездна – это наше бессилие перед миром, не способность его понять, невозможность найти с ним неразрывную связь. Мы не знаем, к чему ведут все наши действия, даже слова. Мне не хочется нанести вред своим детям, но и остановиться я тоже не могу. Меня опять понесет неизвестно куда. А это опасно.

- Ну, Феликс, ты жил так всю жизнь. И ничего страшного не случилось. А если были ошибки, то у кого их не было.

Теперь вздохнул Каманин.

- В слове «ошибка» заключено оправдание. Это не правильно, наши ошибки возникают от нашего нежелания проникнуть в смысл явления. Говорим, что приходит в первую очередь в голову, совершаем поступки под влиянием примитивных эмоций. И считаем, что так и должно быть.

- Ну что поделать, Феликс, такие уж мы создания. Пойдем спать, завтра, вернее уже сегодня у тебя будет напряженный день. Нужно хорошо отдохнуть.

- Я не чувствую себя уставшим. А ты иди спать.

- Никуда я без тебя не пойду. Буду стоять тут с тобой хоть до утра, - решительно произнесла Мария.

- Ладно, пойдем спать. Я тебя знаю, в самом  деле, будешь стоять тут со мной до утра.  А потом целый день ходить не выспавшейся.

- Надо обязательно провести свет на лестнице, там очень легко сломать себе ногу, а то и шею.

Каманин  посмотрел на  Марию, контуры ее лица едва проступали сквозь тьму.  Он нежно провел по ее щеке ладонью, но ничего не сказал.