Следы на снегу

Глава 11

Родригер Янсон

Прошло уже две недели, как Нат лежит в коме. Мне бы этого ни один из друзей или сочувствующих ему не рассказал по доброй воле, а вот по морде надавали бы без разговоров. Все эти проклятые две недели я безвылазно сижу в загородном домике одного знакомого в нескольких километрах от Карунги.

Шесть лет назад они так же встретились в «клубе по интересам». Стэн и сейчас хорош, но тогда, тонкий, даже изящный, Стэн Корн не позволил мне пройти мимо – влюбился сразу и бесповоротно. В клубе парень был не один, а с другом, этаким качком, что не помешало с ними познакомиться.

Партнер Корна присматривал, чтобы к нему никто не подкатывал. Это я потом понял, что вся их связь, оказалась фикцией, когда однажды на какой-то вечеринке, куда меня пригласили друзья, качок в тихом уголке трахался с незнакомой мне девкой. Она пьяно стонала, а мне стало противно даже слушать их, не то чтобы наблюдать, и я ушел.

Мы не виделись почти месяц. Он не звонил, хоть я и оставил Стэну, написанный на салфетке свой номер телефона, старался не появляться на их пути. На душе восстановилась привычная легкость, у меня был новый партнер – высокий и красивый, чем-то смахивающий на Стэна. В клуб я не ходил, развлекались с Тереном у меня или у него, в основном, у меня. Я уже подумывал, чтобы и вовсе начать жить вместе, хоть времени прошло не так много со дня нашей встречи, но все решил случай. Однажды, ко мне в дверь позвонили, открыл Терен, удивился незнакомому посетителю, крикнул меня. Когда я увидел, кто пришел, сам чуть не обалдел.

- Стэн? Тебе чего? – видок у меня был не менее удивленный.

- Да, вот, вспомнил… - промямлил он, топчась на пороге.

Неловкость Стэна передалась всем троим. Стоим по разные стороны порога, переминаемся, не зная, что сказать. А чего тут скажешь? А ничего! С одним я живу, другой ко мне пришел явно с подобными намерениями. Ситуацию взял под контроль Терен.

- Может, пригласить гостя, чтобы не развлекать соседей?

Я только кивнул. Пропуская нежданного гостя в квартиру, мы с Тереном отошли в сторону. Молчание затягивалось. Терен не говоря ни слова, жестом пригласил Стэна в комнату. Тот прошел, сел на диван, мы расположились напротив него в старенькие кресла.

- Так зачем ты пришел? – хотелось выяснить все сразу, прежде чем отправить Корна по каким-нибудь его делам.

- Да я просто зашел… По старой дружбе, - он старательно прятал глаза.

- Так особой дружбы у нас не было, ты был со своим парнем. Что изменилось?

Мне уже перестал нравиться этот разговор, только и ждал, когда же он покинет наш мирок к чертовой матери! А Корн молчал.

- Может, мне уйти и вы поговорите без меня? – предложил вежливый Терен.

Вот еще! Уйти он собрался!

- Нет, - резко остановил я Терена, - мне нечего скрывать от тебя.

Он снова уселся в кресло. Совершенно не представляю, о чем с ним говорить? Терен тоже поддерживает меня молчанием. Черт, как же он некстати! Потер сухими ладонями лицо. Помявшись и поборовшись с неловкостью, Стэн наконец начал разговор.

- Мне больше не к кому обратиться, Риг.

Голос его тих, почти прозрачен, он и был-то субтильным, а теперь и вовсе можно изучать скелет. Под глазами синяки. Закралось нехорошее, аж засосало под ложечкой, но постарался отделаться от навязчивых мыслей.

- Что случилось? – я не настаивал, просто подталкивал его к рассказу о чем-то важном и, как казалось, страшным.

Он побледнел еще сильнее, вот-вот хлопнется в обморок. Только этого не хватало. Терен, вероятно подумал то же, что и я, потому вмиг подбежал и наклонился над парнем, заглядывая ему в глаза.

- Чем-то помочь? Ты голодный? – тревожно спрашивал его, но Стэн мягко отстранил моего друга, мотая головой, сам отстраняясь в кресле от того, насколько получалось.

- Я болен, - убито закрыл лицо ладонями, плечи дробно затряслись.

Он что, плачет? Не знаю, как Терену, а мне стало жутко от картины плачущего Стэна. Я помнил его веселым, беззаботным, таскающимся, то с одним, то с другим, потом с неизвестным качком, а теперь он приходит ко мне, как к единственному причалу, но он здесь лишний, и понимает это. В душе становится пусто от подобных мыслей, а как уж переживает Терен, и говорить не стоит. Воркует над ним, как наседка, прекрасно понимая, неспроста пришел Корн ко мне. Где-то внутри я уже озвучил его диагноз, но не хотелось верить, насколько он бездарно распорядился своей жизнью.

- Чем? – я сам не узнал своего голоса: хриплый, глухой.

- Мы с Беном встречались, но он бисексуал, а я смотрел на его проделки сквозь пальцы, - «проделки»? Это так называется, когда твой партнер таскается по всем подряд постелям? Но Стэн продолжал: - Позавчера прискакала его очередная подружка и заявила, что она заразил ее ВИЧ. Бен не поверил, чуть не спустил ее с лестницы. А она еще долго орала во все горло, в коридоре, рассказывая, что именно он виноват в ее болезни. На крики открылись несколько дверей, но ведь ты знаешь, никто не вмешается, пусть хоть убивают. Может, полицию вызовут. Так и случилось, - Корн замолчал, собираясь с мыслями, мы же сидели тише мыши, переваривая, какой компот у него сейчас в голове. – Бен рассказал в участке, что да как. Нас тут же в госпиталь для взятия пробы, - он снова замолк на время, потом выдавил: - Она у обоих оказалась положительная, - вот он все и рассказал, поднял голову с видом, что его сейчас начнут линчевать, не глядя на то что он во всем сознался, отдаваясь на наш суд.

Какого рожна мы его должны судить? Сам облажался, а ко мне приполз покаяться? На кой х**н мне это надо? Так как и Терену. Он вообще не при делах. Однако, высказать ему все именно так не смог. Тяжело вздохнув, выдыхая через нос, словно выпускаю пар, проговорил:

- Но, есть же клиники, лекарства… Я не знаю, где и что, ведь можно узнать.

- Бен уже давно болен, почти год, - голос снова еле слышен, - Я с ним почти весь этот год и провел.

Теперь все встало на свои места. Даже если предположить его незнание о болезни, мои ухаживания во время его течки с этим Беном, я с ним не спал, значит, не подцепил заразы. Прошибло холодным потом. А каково ему? Поди ты, в пот не швыряет с разбега! А Бен еще и с девками терся по подворотням, поназаражал кучу, скотина похотливая!

- Он же и с девчонками встречался, - озвучил свои мысли.

- Всех, кого вспомнил, проверили – все больны. Он собрался уезжать из города. Меня с собой зовет.

Сука! Застеснялся, аж уши покраснели. Невеста! А я-то в таком раскладе при каком боке? Надо ему валить с этим бугаем и сдохнуть подальше отсюда? Пусть валят. Асфальтовой дороги с ветерком. Терен, видимо понял, отчего у меня раздуваются крылья носа, постарался выпроводить побыстрее незваного гостя.

- Стэн, а от нас ты чего хочешь?

Если б Терен не произнес этот вопрос, я бы сам спросил, но в достаточно грубой манере, потому как сдерживаться сил нет.

- Хотел попрощаться с Ригом.

- Корн, ты уже попрощался, - как бы сдержаться. – Мы прониклись твоим горем, постарались не спустить тебя с лестницы, сидим, сочувствуем, только всему есть предел. Мы не виноваты во всем том дерьме, что с тобой случилось. Я честно желаю вам долгих лет жизни, пусть на лекарствах, но долгой.

Хоть и без мозгов пацан, однако, понял меня с полуслова после довольно нетактичной тирады. А что он хотел? Что я плакать стану? С чего бы? У меня есть нормальный парень, с которым мне хорошо, а помнить все страницы до этой главы совершенно не обязательно. Даже проверяться не стоит, но схожу для проформы. Однако, желание у***ь гада не прошло. Скорее бы он ушел, пока я его сам не проводил. Он, видите ли, болен, а кто просил разрешать своему парню… впрочем, мысленно возмущаться по второму кругу глупо.

- Извините, ребята,  - Стэн поднялся с кресла, направляясь к двери, оглянулся, прощаясь, и вышел.

Я пребывал в полной уверенности, что он идет к своему любовнику, с которым решил уехать. На следующий день на работе мне кинули шепоток, что когда Стэн пришел домой, Бен лежал посреди большой комнаты с перерезанным горлом. Его грохнул парень одной из девах, с кем тот развлекался, по цепочке заражая окружающих.  Подругу он тоже порешил, прежде чем отправится в «гости». Стэн как раз пришел от нас, встретившись с обиженным убийцей в дверях. Тот, не долго думая, хватанул и его в живот. Соседи вызвали полицию и скорую, но Корн умер по дороге в госпиталь от полостного кровотечения.

С Тереном мы прожили еще четыре месяца после данных событий, потом он не выдержал разговоров и насмешек, извинился и уехал на побережье, устроившись в порту.

Через несколько месяцев, я устроился в кафе, а через два месяца Таппа привел к нам Ната. Вроде парень, как парень, только было в нем что-то такое располагающее всех к нему, а на меня он не обращал внимания - у него был жених, с которым они поругались.

В клубе, куда я его с большим трудом затащил, сам же облажался, при всех показывая, что мы пара, вот тут он вспылил и ушел один. Я смотрел ему с лед, и за увязавшимся за Натом красавчиком Йоро Свенсоном, так же надеющегося на взаимность.

Любовниками они не стали, как ни старался Йоро, а друзьями получилось. Злость меня обуяла. Как это? Меня, значит, по боку, взяв себе в компанию конопатую Ниру и того самого Йоро.

Изрядно попив виски несколько дней, случайно встретил Ната утром на остановке автобуса. Он ехал на смену. Что меня дернуло толкнуть его, не вспомню, но толкнув парня, который отверг меня, под колеса. Из моих рук выпала недопитая бутылка с виски в бумажном пакете. Я несколько мгновений наблюдал, как расползается желтоватое пятно из разбитой бутылки по свежевыпавшему снегу, после чего сам скрылся в снегопаде…

Как добрался до квартиры, не помню. Спал почти сутки, вернее, отсыпался после долгой попойки, после чего кое-как сделал попытку подняться, чтобы выпить кофе. Он всегда мне помогал с похмелья, а пачка оказалась пустой. Пришлось собрать всю силу воли в кулак и отправиться в ближайший магазин. Стоя в очереди, услышал такое, отчего у волосы о всему телу встали дыбом: оказывается Нат лежит в коме.

Все ищут виновника происшествия на остановке ранним утром. Город гудит слухами о несчастном парне. Пришел домой, бросил пачку на стол в кухне, сам прошел в комнату, не разуваясь, в верхней одежде, сел на диван, обхватив голову ладонями. Что ж я наделал, дурак? Даже не вспомнил , что мне может грозить за подобное преступление, просто сидел, бездумно уставившись в одну точку. Ни о чем  не думалось. Пустота заполнила меня полностью. Нет цели. Нет боли. Не осталось ничего, кроме сожаления о собственном безрассудстве.

Марко

Йоро показал нам ту остановку, на которой едва не размазали тонким слоем нашего друга. Конечно, если бы медведь знал, где сейчас находится его жених, бросился бы сразу сюда, сам бы порвал на ленточки этого Рига Янсона, но его не оказалось рядом в злосчастный момент. Бродит зверем на Шпицбергене и в усы не дует. Обижается. Скотина белая! А мы тут расхлебывай их проблемы.

Нет. Мне далеко не все равно, что творится в отношениях друзей, но слишком больно смотреть на Якоба, как он переживает за Ната, да и мне  не по себе от его состояния, хотя, после лечения Микки тому гораздо лучше. Мы все надеемся, скоро он выйдет из госпиталя. Тогда я найду белозадого жениха и макну его носом в какую-нибудь полынью.

От кровожадных мыслей отвлек звонок телефона, на дисплее отобразилась смешная фотография Донни. Он ее сделал сразу после покупки нового андроида.

- Привет, мы через двадцать минут вылетаем в Стокгольм. Встретите, или нам самим до вас добираться?

- Давайте сами, - мотаться несколько  сотен километров туда и обратно не самый лучший способ развлечься. – Нанимайте такси до Карунги или на автобусе, а уж тут мы вас встретим.

- Тогда ждите, - я, словно видел, как широко растянул в довольной улыбке губы Донни.

Мы не виделись давно. Он почти все время проводил в России с Джино и Паоло. Раньше за ними не замечалось особой привязанности, но совместное рабочее времяпрепровождение сблизило их, сделав близкими друзьями. Даже оставаться не захотели там вместе, а летят сюда с желанием поразвлечься за чужой счет. Пусть их. Разрядка тоже нужна. Не думаю, что у них там подобное веселье после нашего отъезда из России в достатке. Если уж я так кровожадно настроен против мишки, то уж этим парням только дай волю, они устроят из его головы мишень для дартса. В переносном смысле, конечно. Никто не собирается его убивать, но по дурной башке надавать придется. Исключительно для профилактики сотрясения головного мозга. Услышал сзади легкие шаги супруга по мягкому ковру, вот уже и подбородок положил мне на плечо.

- Кто звонил? – голос мурлыкающий, у меня научился.

- Донни. Они только что вылетели.

- Здорово, - он вздохнул с облегчением, от приезда парней ожидалось многое.

Донни профессионал во многом и в детективном деле первый. Он нам помогал и в операции с вызволением Якоба из психиатрической клиники, куда его упекли родственники, и теперь он нам нужен со своим чутьем криминалиста. Братья Марецци не смогут усидеть на месте, если назревает интересная заварушка, потому ждем всех к завтрашнему утру. Потом день на отдых, если захотят,  а после Донни с парнями начнет развлекаться по полной. Ему мешать не станем.

- Своими руками бы придушил за Толика, - скатился на тихий шепот Якоб.

Его начало трясти от возбуждения. Тут-то я снова испугался нового приступа, но он не последовал. Супруг, прикрыв веки несколько раз медленно вздохнул-выдохнул, открыл глаза, поймал мой беспокойно-выжидающий взгляд, успокаивающе улыбнулся.

- Все в порядке, расслабься, - улыбочка с каждой секундой становилась более пошленькой.

Понятно, какие мысли загуляли у него в голове, но пришлось его охолонуть.

- Микки обещал сейчас прийти.

Интересно следить за его эмоциями. Он явно решил перед обедом сделать нам обоим приятное, а теперь моська скисла. Ничего. Подождет. Будет у нас еще время для маленьких шалостей.

Микки пришел, как и хотел как раз после наших размышлизмов на тему «сделай супругу приятное». Один взгляд на наши переглядки, тут снисходительно хмыкнул.

- Вас ни на минуту нельзя оставить вдвоем, - мы тут же состряпали праведные рожи, а он чуть не расхохотался. – Хватит меня смешить! Донни отзвонился?

- Да. Они уже вылетели, к утру будут здесь на такси или автобусе. Я пока не предлагал, но может они захотят отдохнуть.

- Успеют! – отрезал Миккеле. - Мы что сюда зимовать приехали? Хотя, вы можете остаться, - ироничная улыбка изогнула уголок губы.

- Умеешь ты сказать приятное, - отплатил ему язвительной улыбочкой в ответ.

- А мне не страшно, - отмахнулся Якоб. – Я в Сибири родился и вырос, так что мне все равно, а вы уже смерзли, - он шутливо обхватил меня за талию, стараясь приподнять.

Микки, глядя на нашу возню, решил помочь Якобу справляться со мной. Общими усилиями они меня, изрядно упирающегося, повалили на пол, поваляли, перекатывая от одного к другому, после чего, едва дыша, повалились рядом со мной, раскинувшись звездами.

Хьюго Линд

Керстин сидела, глядя, как собираю вещи, с таким видом, словно я отправляюсь в лес на охоту, но это не так. На этот раз я уходил насовсем. Душой понимал, что там меня ждет новая жизнь с Пирсом, но не отпускало чувство, словно я сейчас предаю жену, семью, все наши совместные годы. Все мое добро поместилось в три большие сумки. Инструменты оставил, вдруг приедут Бьёрн с Натом, если у них хватит мозгов соединить свои судьбы. Видимо мое настроение перекинулось на жену… пока еще жену. Сегодня мы должны пойти на поляну за поселением в полночь, просить Мать разъединить наши судьбы.

Ощущение потерянности не покидает, а я не знаю что с этим делать. И Кирстен молчит, не помогает. Хоть бы слово сказала, а то уставила пустой взгляд в одну точку на одну из моих сумок. Потоптался на месте, оглядывая дом, где мы провели немало совместных лет, сел рядом с ней на скамью, положив ладони на колени, глупо уставившись в ту же точку.

Тишина заполнила каждый уголок нашего дома. Вернее, теперь только ее дома. Мы оба знаем, что в вышине летает спереживаниями в пернатом теле, Пирс, ожидая меня.

А ночь никуда не торопится, медленно заволакивая сумерками окрестности. Осталось совсем немного времени до момента нашего полного расставания. За окном задула метель, заметая дорогу, чтобы мы одумались, но мы для себя уже все решили.

Кирстен молча поднялась не глядя на меня, принялась надевать шубу, а я сидел, смотрел как она одевается, уж и не зная, помогать ей как прежде или нет? Все перевернулось с ног на голову. Вдруг одолела неуверенность в чем-то, но отступать некуда. Поднялся, накинул меховую куртку, не в медвежьем же виде идти на свидание с Матерью. В следующий раз мы  уже придем к матери с Пирсом, чтобы она благословила нас парой. Это будет чуть позже.

Мы шли по пустой улице. Почти во всех домах горел свет. Спать вроде еще не пора, просто зимой темнеет раньше. Кирстен шла чуть впереди, а у меня храбрости не хватало, как раньше взять ее за руку. Теперь это никому не нужно. Все наши ласки остались за порогом общего дома, ставшего мне чужим.

Свернули в проулок, ведущий за поселение, прошли метров пятьдесят, чтобы нас никто не видел за идущим снегом. Встали лицом на север, молча призывая ту, что должна разлучить нас навсегда. Мать явилась не сразу, глянула на нас мудрым взглядом, все понимая, мазнула лапой в воздухе, взвились снежинки между нами стеной, отделяя друг от друга, после исчезла.

Ветер разбросал снежную стену, сооруженную Белой Медведицей, а мы продолжали стоять, не веря в случившееся. Не знаю, что почувствовала Кирстен, но показалось, что плечи у меня стали ровнее, словно тяжелый груз свалился. Теперь я был ей просто благодарен, за все наши совместные годы, и не устану благодарить, за ее заботу, ласку, детей, которых родила от меня, но с этих пор у нас у каждого своя дорога. Мы будем вспоминать прошлое с доброй улыбкой.

Возле дома на заснеженной завалинке сидел Пирс, ожидая меня. При нашем появлении он поднялся, впиваясь в наши лица глазами, стараясь угадать, радоваться ему или нет? Я улыбнулся одними глазами, и ему этого оказалось достаточно, чтобы так же глазами показать свою радость.

Кирстен позволила нам войти в дом, накрыла на стол, все, что хранилось в холодильнике и подвале, поставила бутылку с настойкой на рябиновых ягодах. Кирстен умела готовить любые разносолы на долгую зиму из дикоросов, рыбы, мяса, наливки тоже у нее получались на славу. Сама разлила по трем рюмкам, села, за стол, сложив руки на столешнице, смотрит на нас, как молодых на свадьбе, с интересом.

- Ты, Хью, был мне добрым мужем, хорошим отцом для наших детей, но пришел срок нам расстаться. У вас теперь своя дорога, у меня своя. Пришла пора искать свою пару, пока вовсе не состарилась, - она нервно хмыкнула, вновь становясь серьезной. – Все у нас с тобой получилось, как получилось, - перевела тяжелый взгляд на Пирса. – Ты почто нашего сына с женихом пугать вздумал? Медведи тебя искали, но только мне Хью рассказал, что почуял запах. Далекий… Знакомый. Я тут же поняла, кто охотился за мальчишками. Поймала бы сама – убила бы сразу. На месте.

- Хотел бы у***ь – убил бы, а я так, шугнул маленько, чтоб не забывали меня, - прищурил глаза, искоса глядя на Кирстен. – А ты мне должна больше, чем он. Ты увела его у меня.

- Знаешь поговорку кому должна, за все прощаю. Вот и я тебя прощаю, пернатый. Хью не моя пара, мне предстоит искать свое. И я найду, не сомневайся, вам же желаю только добра в память о нашем прошлом. Если в чем виновна, не поминайте лихом. Этот дом я закрою, вдруг пригодится кому. Возьмите  все, что вам пригодится на первых порах, остальным обзаведетесь после, и я поступлю так же. На том и распрощаемся. Может, когда и свидимся.

Медведица тяжело поднялась, все-таки годы берут свое, отправляясь собираться в дальнюю дорогу в неизвестность. Мужчины так же пошарили глазами по комнатам, взяли какой посуды, для еды и готовки, постельное белье, одеяла, подушки. Вобщем, скарба оказалось немало. Я подошел к Кирстен, сжал ладонями ее плечи, вгляделся в немолодое лицо, словно хотел там разглядеть, чего раньше не видел, прижался лбом к ее лбу.

- Если будет тяжело, кинь зов – мы придем, - она в ответ кивнула.

Не отказалась т помощи, и то молодец. В жизни всякое бывает. Еще зачем-то постоял, впитывая энергию дома, вспоминая прошлое, повернулся и вышел из нашей спальни. Подхватив пожитки, обернувшись зверем, Пирс скинул часть мне на спину, остальное взял в лапы, поднимаясь ввысь. По свежему следу шел от старого дома в новую жизнь, по наводке низко летящего рябого сокола.