– Ну вот, сам видишь – нужно же поговорить, – продолжил я миролюбиво. – Я тебе вчера далеко не все успел рассказать. Идем? До сих пор ничего ведь с тобой не случилось, – бросил я через плечо, поворачиваясь к кухонному уголку.
Он пошел за мной. Не сразу – но пошел. Когда мы устроились в нашем обычном углу, я рассказал ему, наконец, свою историю. В своей редакции, разумеется. Незачем ему знать, что я Татьяне случайно показался; незачем ему знать, насколько мизерной оказалась моя роль в создании моей видимой личности; незачем ему знать, что меня Анабель надоумила за разрешением к отцам-архангелам обратиться… Совесть меня не мучила: в конце концов, я изложил ему квинтэссенцию своей истории (ситуация – проблема – путь решения – достигнутый результат) – так, как мы обычно представляем ее в свои
