Тяжелой поступью король ступал по ковровым дорожкам. Лицо его было перекошено от ярости и негодования; руки его сжаты в кулаки, и будь рядом кто-то, кто хоть попробовал бы возмутиться — никто не сомневался, король лично бы избавил его от неразумной головы. Слуги и стража жались к стенам, пытаясь быть ниже травы, тише воды, и молили Создателя, чтобы не быть замеченными его величеством. Король был взбешён. В очередной раз его супруга устроила невесть что, и его терпению настал конец. Пару минут назад ему сообщили, что Лилиан приняла просителей из селян. Увеличение налогов люди встретили не слишком агрессивно... но достаточно, чтобы пришлось подавлять беспорядки. Законы стали жёстче. О короле ходили неприятные слухи: он, мол, ударился в распутство и пьянство, и вообще постепенно лишается рас
