Путь в Поднебесье

Часть 15

========== Часть 15 ==========

— Я уже жалею, что отвлек тебя от близости, — мрачно процедил Сатана. Он неизменно заставал падшего ангела в кузнице, и увлеченный работой, тот был прекрасен, но раздражителен, и интимных поглаживаний и нечаянных объятий не терпел. От вечного огня стояла жара, настолько сильная, что черти сюда бы не сунулись, и Люциферу прислуживали шустрые сообразительные дракончики, огненные саламандры и несколько младших ангелов. Все вокруг сливалось в бушующую огненную стихию, в которой готовился, похоже, какой-то совершенно уникальный сплав, более чистый и светлый, чем золото, и более прочный, чем самая крепкая сталь.

— Камень пожирает свет, не трудись, за ним любая оправа будет незаметна, — начал Сатана, осторожно проходя в мастерскую.

— Именно! Я и хочу направить его силу таким образом, чтобы он пожирал энергию и свет того, кого ты допрашиваешь. Представляешь, как великолепно в нем будет допрашивать пленных смертных?

— Пожалуй, для этих целей мне не помешала бы еще и новая тюрьма. Если мы планируем наступление на царства людей, скоро потребность в темницах возрастет.

— Это позже, мой дивный, — и Люцифер неожиданно приник к щеке Сатаны в нежном извиняющемся поцелуе. Похоже, он впервые был уязвлен тем, что не успевал все одновременно и извинялся. — Ты мог бы пока сам оформить свои замыслы. Знаю, ты не любишь чертить...

Это было верно. Темный господин не признавал ни ложки, ни чернил, ни пера, ни прочих изобретений человеческой расы. И даже желания свои ему было проще внушить или принудить исполнять свои пожелания, чем беседовать, поскольку он был силой стихии, а не демоном или человеком. Он провел рукой по воздуху, словно создавая магические символы, и в образовавшейся тьме показался контур высокой башни, черной, с узкими провалами бойниц в высокой стене и острыми пиками, торчащими из стен, заточенными в каждой грани, башню боли и ужаса. В центре ее находилась камера охраны, по периметру за решетками — темницы для людей. Люцифер стоял рядом, кивая и всматриваясь в эту фантазию, что рассеялась так же быстро, как и была создана.

— Разумный замысел, господин мой. Я позабочусь о том, чтобы он был воплощен однажды. Нам только надо пленить тех смертных.

Люцифер много времени потратил на создание короны. Но когда все было закончено, его работа смотрелась бесподобно. Немного изящнее, чем предыдущая, с острыми даже на вид гранями. Камень, что создал Дьявол, не мог не притягивать взгляд. Казалось, когда он находился в комнате, даже свечи горели тусклее. Он преподнес корону Сатане и торжественно опустил ее на голову господина. Он отступил, давая повелителю взглянуть на свое отражение в зеркале.

— Это бесподобно, Люцифер, — восторженно проговорил господин, любуясь.

Люцифер довольно улыбнулся, даже, вопреки своему обыкновению, не поморщившись, услышав свое первое имя. Он обнял Сатану со спины и положил подбородок ему на плечо.

— Рад, что Вам понравилось, мой господин. — Он прижался теснее и поцеловал его за ухом, затем скользнул руками по его груди, наслаждаясь изгибами безупречного тела, и крепко сжал талию. — Я успел соскучиться по Вам, — проговорил ангел, потеревшись щекой о щеку Сатаны.

Он развернул Сатану к себе лицом и уверенно притянул ближе. Ловкие пальцы быстро расстегнули длинную черную мантию. Добравшись до бледной кожи, ангел впился поцелуем в основание его шеи и больно укусил рядом с ключицей. Одна рука его скользнула ниже и, огладив живот, забралась в штаны, сразу сжимая плоть.

— Сатана, — промурлыкал ангел, с удовольствием растягивая имя Владыки.

Тот охотно позволил ему сделать это. Как ни странно, в этот раз ему не очень-то хотелось отдаваться ему, но Люцифер был хорош в своем порыве, и Сатана позволил себе поддаться.

— Не сдерживай себя, — довольным низким голосом проговорил он. Чувствовалось, как загоралось в нем ответное желание.

Лапка Люцифера, оканчивающаяся когтями, царапала его, но это было приятно, как терпеть игры своего котенка. Он повел плечами и остался обнаженным. Люцифер, похоже, входил во вкус. Оставалось спросить себя: "И когда я успел так разбаловать его?" — но ангел всегда был своеволен. Оставалось надеяться, что он не зайдет слишком далеко. Он повалил его на пол, но камень был холоден и тверд, решили устроиться на столе, выточенном из сердца исполинского черного дуба. Древесина была теплее. Сатана охнул, согнувшись, когда Люцифер толкнул его на стол. А Падший Ангел с довольной и хищной улыбкой, как зверь, поймавший добычу, изучал его тело, гладил, делая бесстыдные замечания. Шлепнул пару раз по ягодицам, нагло приказал раздвинуть их.

Сатана сдвинул брови и готов был резко осадить его, но Люцифер, схватив его за черные лохмы, снова стащил на пол, устроив у своих ног. Сатана поднял глаза; ему было приказано открыть рот. Он подчинился, нагло улыбаясь. Взять в рот достоинство ангела, посасывая его и смотря на него, с нимбом золотых волос, смотрящего сверху, ему нравилось. Если бы еще не эти доспехи, можно бы было увидеть, как бьется его сердце, но ангел казался спокойным, только глаза были довольно прищурены. Рука покоилась на затылке, не давая оторваться и принуждая заглатывать его член все глубже. Сатана закашлялся, несколько раз мотнул головой, пробуя высвободиться.

— Глубже, Сатана.

Его ободряюще похлопали по щеке.

Он почувствовал себя полузадохнувшимся, отрываясь наконец. Из глаз текли слезы. Но Люцифер был намерен продолжить и приказал подниматься; скоро Сатану вновь навалили на край стола, Люцифер коленом раздвинул его бедра. Рука его была в стальной перчатке, и он посоветовал ему самому растянуть себя. Ему на поясницы капало масло с травяным запахом, стекая ниже, к ложбинке между ягодицами, и Люцифер, взяв его руку, приказал самому растягивать себя. Сатана прошипел несколько проклятий — к такому он не привык, и ангел больно и неудобно вывернул ему руку.

— Что ж, тем больнее тебе будет.

В его тело грубо вторглись, и скоро весь стол сотрясался от резких толчков и шлепков. Сатана ощутил разливающееся в низу живота горячее желание, перехватил свой член, двигаясь с Люцифером в такт: ему, тем не менее, было не так уж больно. Помогало превосходство в размерах и то, что стихийная сила его превозмогала боль и слабость этого тела, и он был вполне доволен грубыми действиями ангела. Люцифер излился глубоко внутри Сатаны, низко простонав его имя. Ангел навалился на него сверху и жадно огладил руками, закованными в железные перчатки его бока, не сильно царапая.

— Какой ты страстный, мой господин, — довольно проговорил он, улыбнувшись.

Хорошенько потискав его и вдоволь насладившись его телом, Люцифер наконец его отпустил, правда, совсем ненадолго. Он опустился на пол и, царапнув бедро Владыки, раздвинул его ягодицы и приник языком к растянутой пульсирующей дырочке. Немного подразнив, он проник языком внутрь, тщательно вылизывая и лаская. Наигравшись, он совсем отстранился и потащил Дьявола в постель. Упав рядом с ним на подушки, ангел лениво вытянулся во весь рост, а потом повернулся на бок, лицом к хозяину.

— Помоги мне раздеться, — капризно попросил ангел, указывая на латные перчатки и другие элементы доспеха.

Сатана раздраженно вздохнул, но не отказал. Как вообще можно отказать хоть в чем-то этому рыжеволосому чуду. Сейчас Люцифер выглядел как большой довольный рыжий кот и был особенно прекрасен. Дьявол стащил с него доспех и, небрежно покидав все на пол, занялся одеждой ангел. Люцифер прикрыл глаза и откинув голову, даже не смотрел на старания Владыки, будто господин каждый день за ним ухаживает. Он лениво запустил руку в волосы Сатаны и потянул на себя, чтобы его поцеловать. Нахальный, разбалованный ангел! Но как же он красив! Только за это можно простить ему все грехи, но на одной красоте достоинства Люцифера не заканчивались, а потому он был воистину бесценным. Оставшись без одежды, ангел притянул Сатану ближе, чтобы обнять. Он сонно шептал ему на ухо какие-то ласковые глупости, рассказывая про то, какой господин замечательный. Лизнув его напоследок в ухо, он затих.

Сатана обнял его и тоже затих, погружаясь в свои замыслы. Силы людей на земле были разрозненны, и вернее всего было справиться с ними поодиночке: сперва воинственных людей Востока, а потом оставшихся европейцев и прочих — тех, кто не сбежит к той поре сам. Поэтому на рассвете Падший Ангел уже сидел за столом в своем кабинете, задумчиво чертя на карте схемы наступления на один, убежище оставшихся христиан, размышляя, откуда лучше их неожиданно атаковать, а Сатана носился по верху крепостной стены, громко собирая отряды из чертей  на построение. Чертей и троллей подгоняли огненными хлыстами несколько огненных демонов, кроме того, оставались ещё несколько саламандр и драконы, которые могли нападать с воздуха, сжигая все живое. Черная армия простиралась до линии горизонта, черный цвет кое-где разбавлялся оранжевым — там, где действовали демоны. Конечно, часть этих сил в бой не пустят — они останутся охранять сам Ад и тыл, но и так силы были впечатляющими.

— Если бы ты мог скрыть до поры передвижения чёртов грозовыми тучами, — мурлыкнул возникший из ниоткуда рядом с Сатаной Люцифер, — те смертные дряни нас бы не заметили.

Сатана довольно кивнул и, повернувшись к наместнику, жадно лизнул его в шею. Запах Ангела, чуть солоноватый от пота и всей впитавшейся в его кожу во время сражений крови, сводил с ума, а гладкая нежность кожи заставляла желать ещё и ещё. Сатана слегка прикусил ее, расхохотался и взмыл ввысь, словно растворяясь в сером небе и наполняя его чернотой. Тучи повисли так низко, что, кажется, касались земли пушистым брюхом, и их низа можно было дотронуться рукой. У земли было туманно, и только всполохи огня от бичей надсмотрщиков разгоняли его. Военачальники из числа младших духов-ангелов одни знали, куда двигаться, благодаря особым приборам с намагниченной стрелкой, украденных когда-то у пленных людей. Так они подступили к цепи невысоких гор, между которыми виднелись небольшие долины. Издалека казалось, что с юга идёт грозовая туча. Однако когда войска Ада подступили, смертные все же поняли, что направляет этот черный туман какая-то темная сила, и выставили вперёд несколько гарнизонов. На их стороне было преимущество в виде гор, естественных укреплений, но десятки огненных демонов проникли в сердца гор и начали растапливать их, заставляя лаву извергаться. Смертныйы бросились прочь. Они сражались храбро, так что даже черти разбегались, однако драконы опаляли человеческих воинов с неба, а демоны своими бичами загоняли их в ловушку.

К вечеру большинство люедй было истреблено, а немногочисленные их предводители пленены. Среди них было два молодых принца и двое их старших братьев.

Вместо того, чтобы отмечать победу с остальными, Люцифер сразу занялся пленниками. Шумные пиры, где буянили напившиеся воины его не прельщали, а вот мелодичные крики новых пленников стали бы отличным завершения и без того удачного дня. Смертных рассадили всех в разные камеры. Люцифер или заходил к каждому по очереди, или выводил из камеры и приковывал к пыточному столу, на который открывался отличный вид из всех камер. Двое младших, с которых он решил начать, быстро ему наскучили. Младшего принца пытать было отчего-то жалко. Падший Ангел еще не терял надежд услышать его игру и пение. Оставался только самый старший. Этот принц держался долго, упрямо не издавая ни единого звука. Настолько, что поначалу наместник Ада засомневался в своих способностях, настолько смертный был несгибаем. Он проникался, только когда Люцифер начинал пытать его братьев, но и в этом случае с его губ не слетало ничего, кроме проклятий. Конечно, можно было узнать все полезные и необходимые знания у младших смертных, по ним было видно, что долго они не продержатся, но сломить старшего стало делом принципа. За этим увлекательным занятием его и застал Сатана. Ангел облокотился бедром о залитый кровью стол и начал вытирать руки какой-то тряпкой.

— Почему Вы не празднуете победу со всеми, мой господин? Если Вас беспокоит упрямство наших гостей, то не стоит волноваться. Я непременно узнаю у них все. — Почувствовав на себе взгляд, Люцифер обернулся к младшему принцу и весело подмигнул ему.

— Да? Ты прекрасно знаешь, что хлестать вино не по мне, да и потом, оно тут прескверное. Нет, я подумывал забрать с собой менестреля для увеселения, — Сатана медленно подошёл к прикованному за руку окровавленному юному принцу, с усмешкой оглядывая злое измученное его лицо. Он протянул руку, пробуя погладить его, как дикого зверя, запертого в клетке, но тот вскинулся и разразился грубыми проклятиями. — Вижу, что менестрель настроен побыть с тобой, Люцифер. А если так, то и я останусь с тобой, моя прелесть.

Темный господин склонился, рассматривая результаты работы своего вассала: оба младших принца были закованы в станок, приспособленный для растяжения и похожий на дыбу. Оба еле дышали и были в полубессознательном состоянии, поводя голубыми глазами вслед за движениями своего палача и вскрикивая от боли, когда Люцифер действовал дальше.

— Славно поохотились, мой прекрасный, — и Сатана похлопал Люцифера по плечу. — Давно мечтал научить вежливости этих наглецов. Не поставить ли мне на них клеймо, раз уж теперь все четверо принадлежат мне?

— Прикажите, господин, — с улыбкой поклонился ему ангел.

Ему поднесли клеймо со знаком Сатаны, и он, нагрев его в пламени огня, придал к телу младшего.

— Этот юноша теперь собственность Сатаны и Люцифера, наместника Ада!

Младший принц вскрикнул. Вой его долго отзывался эхом под сводами башни. Глаза старших братьев горели ненавистью, но Сатане это придавало особых сил. Старшего, заклеймив, приказали увести и посадить в темницу дальше от других, но ещё трое остались. Самый старший был принужден вновь смотреть на страдания младших братьев. Он дёргал вмурованные в стену цепи, в которые был закован, но не мог их вырвать или разорвать. Скорее походило на то, что у него не выдержит сердце, чем на то, что он согласится принести присягу Сатане или откажется от притязаний на свою свободу. Оба младших принца уже лежали у ног Люцифера без чувств. Пытать обморочных пленников, отзывавшихся слабым хриплым стоном, не вызывало интереса, и теперь в распоряжении Сатаны и Люцифера оставался один старший.

— Да, я уже понял, что ты не очень умный, мой смертный друг. Раньше я думал, что отец назвал тебя "медная голова" из-за цвета волос, но теперь понимаю, что он имел в виду содержимое, — и Сатана расхохотался. — Тебя можно под предлогом безумной клятвы отправить куда угодно, и ты последуешь, влекомый своим обостренным и самоуничтожительным чувством долга.

Тёмный Господин провел пальцем по его щеке, убрал красный от крови завиток волос за острое ухо, и стёр пару капель крови со скул. Старший принц упрямо мотнул головой, но сопротивляться не смог. Сатана задумчиво поднял глаза, выбирая, что следует делать. Люцифер понимающе смотрел на него, и оранжевые глаза его светились довольным светом, как у тигра. Отдать гордеца чертям? Приказать какому-нибудь демону обесчестить его? Сделать это самому? Вдвоем с Люцифером?

— Иди ко мне, мой хороший.

Люцифер с готовностью шагнул к повелителю, сразу же заключая его в объятия и жарко целуя.

— Быть может, Вы сделаете это сами, мой господин, а я возьму себе музыканта? Этот меня и раньше не привлекал, а после истязаний и вовсе отбивает все желание своим видом. — Предложил ангел, гладя Дьявола по плечам и груди. — Раз уж младшему удалось избежать пыток, а петь он отказывается, то пусть отрабатывает по-другому. Тем более, как Вам известно, брюнеты мне намного больше нравятся. — Последние слова Люцифер прошептал ему прямо в губы, одарив взглядом, полным вожделения.

Прнцы скривились, слыша, как их делят.

— Я буду петь, только не заставляйте меня делать это! — раздался полный отчаяния возглас со стороны младшего.

— Молчать! — Рявкнул Люцифер и с размаху влепил ему пощечину. — И петь ты тоже будешь. Поблагодари за то, что не будешь делать все сразу. — И он отстегнул его старшего брата от стола, чтобы Сатана мог делать с ним все, что пожелает, и направился к певцу. Тот медленно отползал от надвигающегося на него Люцифера, пока не уперся спиной в стену.

— Нет, прошу Вас!

Ангел усмехнулся и, взявшись за кандалы, резко вздернул его на ноги. Он прижал младшего к стене и впился грубым поцелуем в его губы. Люцифер вжался в него своим телом, крепко удерживая на месте, а потом за цепь потащил к столу.

— Впрочем, я передумал. Ты будешь петь, и тогда те двое младшеньких смогут избежать этой участи. Начинай, певчая пташка!

Люцифер уложил смертныйа грудью на стол и начал стаскивать с него одежду. Принц сдавленно всхлипнул и тихо запел.

— Пусть они хотя бы не будут смотреть, пожалуйста, — попросил он, прервавшись на мгновение и кивнув в сторону младших братьев, — я не выдержу такого позора!

— А не слишком ли много просьб, мой дорогой? Будь благодарен за то, что я не зову чертей, — резко ответил Люцифер и завел его руки за спину, — и я не разрешал тебе прекращать!

Снова раздался тихий дрожащий голос певца. Ангел довольно улыбнулся и коленом раздвинул его ноги.