Путь в Поднебесье

Часть 13

========== Часть 13 ==========

Настало время, когда Сатана не выдержал долгой разлуки и пронесся по небу грозовой тучей, высматривая край новых укреплений. Наверху стены стояла высокая закованная в доспех фигура. Пара рыжих прядей выбилась из-под шлема, который Дьявол осторожно снял.

— Давно не видел тебя.

Сильные и крепкие объятия со спины, секундное замешательство Люцифера — и наигранно холодное: "Разве?" — в ответ. Он обернул к нему профилем красивое лицо. Бледный, глаза, сверкающие красным огнем, просвечивающие сквозь тонкую кожу вены... Сатана не удержался и лизнул этого гордеца, чуть прикусывая, за беззащитную теперь шею. Просто чтобы напомнить ему, чей он.

— Я так боялся сломать тебя. И вновь не мог сдержаться. А теперь вижу, что ты и впрямь меня достоин.

Дьявол сжал в руках его талию. Его желание можно было почувствовать даже сквозь вороненую сталь — оно незримо пронизывало воздух, вибрировало в низком тоне его голоса. А потом он подхватил своего прекрасного наместника и перенесся с ним в подземелья, где хотел насладиться им одним. Он уже предвкушал это, хотя и подозревал, что Люцифера придется уговаривать.

Очутившись в подземельях, Люцифер раздраженно взглянул на Дьявола.

— Впечатление на Вас произвели не мои старания, а мое тело, да, господин? — проговорил падший ангел, сверкая огненными глазами.

Несмотря на свое недовольство, он, видя желание Дьявола, начал привычно снимать доспехи. Желания повелителя оставалось превыше всего. Люцифер быстро стянул с себя одежду, надеясь поскорее закончить с этим, отвернулся от него и, красиво изогнувшись, оперся руками о каменную стену. Затем пошире расставил ноги и обернулся на Владыку. Сатана не заставил себя долго ждать. Он жадно накинулся на такого желанного ангела. В этот раз он, кажется, был чуть более аккуратен.

***

Люцифер отстранился и тяжело, терпя боль, наклонился за своей одеждой. Ангел быстро облачился в доспех. Он забрал у Дьявола свой шлем.

— Надеюсь, Вы довольны моей работой, мой господин, — он подарил Сатане короткий поцелуй.

После, сдерживая эту боль, он повел Владыку наверх, чтобы показать ему, сколько всего уже было сделано, и что еще только предстоит. Он старался ничем не обнаружить перед хозяином свое раздражение, когда тот привычно клал руку ему на талию, или засмотревшись, пропускал мимо ушей половину объяснений, или же прерывал его и целовал при других демонах. Последнее было особенно неприятно. Ангел послушно терпел все, но неприязнь к Дьяволу крепла.

Что до Сатаны, то сперва гнев ангел позабавил его — для темного господина он был не страшнее, чем гнев котенка, хотя скорее назвал бы Люцифера пантерой или пумой.

— Прости, — это слово было для Дьявола редким, — ты слишком прекрасен. — Он куснул его последний раз прямо в плечо, потом стал серьезнее. — Мне не следовало так злиться. В конце концов, кристалл — лишь вещь, пусть и заключившая в себе свет создания мира. А ты дух стихии, и гораздо дороже мне. Это я понял.

Люцифер не отвечал, отвернувшись, а Дьявол продолжил:

— Злишься? А ты ведь тоже всерьез меня испугал. Сперва исчез, а потом — когда воскрес так быстро. Но мне очень нравятся твои идеи. Ты прав, мы должны обращать больше внимания на расположение сил. Нам нужны большие армии чертей в разных частях этого края Преисподней, — сказал он, переходя на серьезный тон. Ему все еще сильнее хотелось любоваться острым профилем своего любимого ангела, чем погружаться в тактику наступлений на мерзких людей. Люцифер был так хорош равно в латах и кольчуге и полуобнаженным. А, сверх того, еще и умен как никто.

Оставшиеся дни они провели за взаимным планированием, и Дьявол был вежлив подчеркнуто (но не настолько, чтобы разозлить падшего ангела обходительностью).

— Ты должен найти хороших наместников в этих краях, когда закончишь со всеми намеченными нами шагами. Потом я хочу, чтобы ты вернулся в Преисподнюю. Или ты планировал остаться здесь?

Темному господину хотелось, чтобы ангел выбрал сам, а сильнее всего он жаждал увидеть хоть какой-то признак того, что и Люцифер расположен к нему в ответ. Конечно, тот был покорен, но это спокойное послушание было хуже любого гнева или подобострастия. Сатане впервые не хотелось брать свое силой. Он даже задумался над тем, что хотел бы ему подарить, и в голове его зрел интересный замысел. Он мог бы наколдовать любые цветы и бриллианты, и возвести любые дворцы, но разве это был бы знак признания? Его корона с утраченным кристаллом посередине, вместо которого зияло пустое гнездо, казалась смешной. И он решил перековать её, сделав два венца. Что бы более понравилось Люциферу, чем подобный знак его внимания?

— Я бы хотел остаться, если вы позволите, господин, — отвлек его однажды от этих долгих размышлений падший ангел, — у меня еще осталось несколько дел.

Люциферу очень понравилось, как к нему изменилось отношение Дьявола. Тот больше не лез с приставаниями, был вежлив. Более того, он даже извинился! Последнего на памяти ангел не случалось ни разу. Жизнь возвращалась в привычное русло. Люцифер наконец смог окончательно успокоиться и расслабиться. Теперь он больше не ждал со стороны Сатаны очередного наказания и мог доверять ему как прежде. Когда господин снова попробовал поцеловать его, Люцифер ответил ему, впрочем, все так же ничего при этом не чувствуя. Однако холода и отстраненности в его голосе при разговоре с хозяином поубавилось.

Он все еще любил его как господина и думал о нем. Закончив обсуждать с Владыкой грядущие планы, Люцифер обошел развалившегося на стуле Дьявола и, встав у него за спиной, положил руку ему на плечо.

— Прошу прощения за неуместную просьбу, но не могли бы Вы мне позволить расчесать Ваши волосы, мой господин? — немного смущенно попросил падший ангел.

Господин поднял на него взгляд, удивленный необычной просьбой от своего вечно холодного и собранного наместника. Но сразу небрежно махнул рукой, позволяя делать все, что угодно.

— Если тебе так хочется, — усмехнулся Сатана, наблюдая за ним краем глаза.

Выдохнув, Люцифер взял со стола расческу и принялся за дело.

— Благодарю вас, — тихо проговорил он.

Люцифер все размышлял, чем бы еще можно было украсить голову его господина. Он понимал, что старая корона теперь не могла удовлетворить Сатану, а потому нужно было придумать что-то новое, где хорошо бы смотрелись не три, а два кристалла. Честно говоря, Люциферу совершенно не хотелось касаться этих проклятых камней и уж тем более ему не хотелось создавать для них новую оправу. Он бы предпочел выковать для повелителя новую корону, в которой бы не было места для кристаллов. Люцифер бы сделал ему такую корону, что смотрелась бы величественнее, чем сотня драгоценных камней! Или же для начала можно было бы выковать изящные заколки. Ангел давно обращал внимание на то, что длинные волосы повелителя сильно путаются и мешают ему. Особенно неприятно было, когда пряди запутывались за острые шипы доспеха.

Люцифер отложил расческу в сторону и начал убирать часть волос в пучок. Он уже представлял, какие сделает заколки. Это будут длинные острые спицы, навершия которых напоминали бы корону.

Жёсткие спутанные черные волосы не давались, и Люцифер в попытках их расчесать больно дёргал, но все же это было приятно. Точнее, Сатане состояние волос было безразлично, но вот то, что его строптивому падшему ангелу захотелось повозиться с ними — вовсе нет. Тот расправил волосы господина, напоследок пройдясь по ним пальцами, и отстранился. Сатана обернулся на него: Люцифер поблагодарил Сатану за оказанную ему честь и вышел из покоев, сразу направившись в сторону кузницы. Они долго не виделись: творя, Люцифер не замечал никого и ничего вокруг.

В кузнечном фартуке, сузивший глаза, стоящий напротив жаркого пламени, Люцифер выглядел не хуже, чем на троне или на крепостной стене, командуя полчищами чертей. Так что Сатана расположился в кузнице, сидя напротив него и наблюдая за отточенными сильными движениями ангела-творца. Красивым сильным телом хотелось обладать, но это было вторично после любви к наблюдению за процессом.

— Посмотрю, если не возражаешь.

И он сидел, ссутулившись, потом опираясь на стол, чтобы не упасть, а потом уснул. К счастью, Люцифер вовсе не думал сбегать от него. И когда он очнулся, новый венец был перед ним, острые зубцы угрожающе торчали, а камни сияли, озаряя резную поверхность металла.

Дьявол примерил его — из зеркала на него смотрело собственное безвозрастное лицо с глубокими черными глазами и привычным к жестокой усмешке ртом. Грани драгоценных камней ловили свет и усиливали, преломляя, и он казался себе ещё лучше, чем прежде. Определенно он не ошибался, простив Люцифера.

Падшего Ангела ждали тяжёлые объятия господина.

— Ты все же возвращайся ко мне, когда завершишь здесь всё, — проговорил он ему на ухо негромко и хрипло, оставив невесомый поцелуй в угол губ на прощание.

Так что хотя Люциферу пришлось повозиться с камнями, но восхищение его работой и похвала хозяина того стоили. После даже объятия и поцелуй не вызвали отторжения. Ему всегда было приятно, когда повелитель обращал внимание на его работу. Когда тот смотрел только на его тело, падший ангел чувствовал себя оскорбленным. Он главнокомандующий, советник, наместник и искусный мастер, а не красивая кукла. Люцифер довольно улыбнулся, понимая, что Сатана наконец-то начал воспринимать его всерьез.

Он помнил его просьбу возвращаться скорее и ощущал его тоску, но дела были превыше. Как можно скорее разобравшись со всем и завершив строительство укреплений, он вернулся в Ад. Первым делом Люцифер направился к Владыке. Прочитав доклад и отчитавшись во всем, он замолчал и нерешительно взглянул на хозяина, размышляя, в хорошем ли тот настроении, чтобы докучать ему своими идеями и отвлекать от более важных дел. Он шагнул вперед и продемонстрировал Сатане сделанные им заколки. Он постарался и украсил их камнями и искусно выполненной гравировкой.

— Вы позволите? — неловко спросил ангел, протянув руки к его волосам.

Сатана чуть наклонил голову, чтобы ему было удобнее. Люцифер быстро управился с волосами, собрав передние пряди и аккуратно закрепив получившийся пучок заколками.

— А теперь, если разрешите, я хотел бы вернуться к своей работе, — он чуть приподнялся и осторожно коснулся своими губами его губ, а потом смущенно отвел взгляд, мягко сжал его запястье на прощание и вышел.

Дьявол вслед ему проронил ругательство на неизвестном никому из живущих языке. Теперь ради демонстрации хоть каких-то чувств собственного же наместника приходилось вновь завоевывать — а это было посложнее, чем приказать притащить Люцифера к себе зашиворот первому попавшемуся демону или чёрту. Дьявол не принимал никаких границ своей воли и желаний. Но и в обаянии мало кто мог ему отказать, хоть это и была притягательность мрачная и тяжелая. Улыбка его появлялась редко. А если и появлялась, причиной ее был Люцифер, изводящий его.

Темному господину не пристало бегать, выслеживая какого-то ангела, так что в следующий раз они встретились нескоро.

Встреча состоялась на огромной выжженной равнине, окруженной скалами. В центре было грязное озеро с вечно горячей водой. Причиной тому было то, что долина и скалы были гнездилищем стай драконов. Раскаленный пепел делал атмосферу вечно сумеречной, а раскаленный воздух поднимался ввысь, и очертания дальних пиков скал, облаков и луны дрожали. Люцифер кормил их мясом, натаскивая на людей, и пытался приучить их носить седла и упряжи для всадников, которые могли бы направлять их, но пока что выходило дурно, ибо драконы — твари строптивые. Туда же, пронаблюдать, явился и Сатана.

Скоро он стоял посередине и довольно хохотал. Драконы летали и ползали вокруг, садились на его плечи и обдавали его жарким дыханием, и несмотря на глухую ночь, у земли было светло от непрерывно изрыгаемого пламени. Самый огромный и умный из них обвил ноги господин кольцами, и Дьявол плюхнулся туда, увлекая за собой Люцифера. Дракон довольно ворчал.

— Ну, разве они не великолепны? Что скажешь? Оставь свои дела.

Он обхватил его за талию. Оба сели на спину дракона. Тот до этого сбрасывал любые поводья, но сопротивляться власти двух высших сущностей не мог и подчинился. Скоро оба неслись по темному небу, наблюдая внизу редкие огни селений, серебрящиеся ленты рек и белые пики гор. Дракон отнес их к пикам гор, туда, где стоял постоянный холод, и снег серебрился. Отсюда открывался прекрасный вид на все укрепления. Внизу слышен был рев демонов и полчищ чертей.

— Захватывающий вид. Полюбуйся делом рук своих, мой очаровательный творец. — Дьявол вновь положил руки на пояс Люциферу, но скорее оберегая, чтобы тот не соскользнул вниз.

Ему немалых трудов составляло сдерживать свои темные желания в этот момент, и стоять так, просто прижимаясь, но не имея возможности слиться в одно целое, было сложно. Поэтому в тот же мог он обхватил его и ринулся вниз, сам похожий на порывы ветра, что несет в себе огонь.

После Люцифер демонстрировал ему волколаков. Огромные белые звери уже спали стаей, а разбуженные появлением ангел и господин, зевали, оборачивая свои желтые глаза, и зевали во все зубастые пасти.  И Люцифер, любуясь ими с ним, сам вставал поближе к Сатане почти вплотную и ожидал, что тот снова положит свою руку ему на талию. Он был уже почти не против его знаков внимания. Но близости не желал совсем, и если бы Дьявол до этого интересовался его мнением, а не просто пользовался преданностью и покорностью, то ангел не согласился бы ни разу. Впрочем, он и теперь бы не согласился. Слишком уж много неудобств и неприятных ощущений приносили ему моменты близости с ним. Ему не нравилось чувствовать себя беззащитным в его руках, не нравилось то, что Дьявол по большей части думал только о себе, а ему приходилось терпеть, не испытывая ни капли удовольствия, он даже ни разу не возбудился.

Но вот против объятий и поцелуев Люцифер ничего не имел, особенно когда повелитель был с ним добр и заботлив: порой даже самому хотелось прильнуть поближе, насладиться теплом сильного тела и получить нежный поцелуй. Но гордость и привычка вести себя в соответствии со всеми правилами, не нарушая субординацию и этикет, не позволяли ему сделать шаг навстречу Сатане. Он всегда тщательно выполнял свою работу и все поручения Владыки, больше не был холоден к нему, но редко когда позволял себе поцеловать того даже в щеку. Однако все же было кое-что, заставляющее сердце его биться чаще. Ему запал в душу смех Сатаны. Когда Владыка смеялся, он был меньше всего похож на того жестокого господин, что отдал своего ученика на растерзание чёрту.

Сатана догадывался о происходящем в его душе — он ведь был господин, а не жалкий смертный, и умел читать в душах. Но с Люцифером и это не требовалось: за сотни лет вместе он вполне его изучил. Значит, Люцифера тяготило подчинённое положение? Желания Сатаны обычно были сильнее его самого, и теперь он был готов на любые средства.

Они сидели вместе в тронном зале подземной крепости, темном и пустынном. Отдаленное пламя освещало стены, но дальняя сторона терялась в темноте. Вокруг не было ни души кроме, может быть, крыс, кормившихся пленниками и падалью. Сатана накрыл руку Люцифера своей, гладя. Потом взял ее, целуя прохладную гладкую кожу.

— Отчего ты так холоден! Я уже сам готов предложить себя тебе. — Но Люцифер молчал, хотя на поцелуй ответил благосклонным поклоном, и Дьявол продолжил: — Ты слишком прекрасен, чтобы я не мог отвлекаться на тебя, мой светозарный. Мне нравилось смотреть, как ты трепетал в моих тяжёлых объятиях, но больше я не хочу твоего страха.

Пальцем он погладил острую скулу и холодную щеку, продолжая говорить о том, что украл бы и заточил его, но делать так не станет — падший ангел захиреет там без воздуха и простора.