Сломанная куколка

Глава 6

Ивар

Выпроводив, наконец-то, довольных законников, я возвращаюсь в клуб и следую в кухню. Всегда лично бываю там, чтобы понимать, чем кормят в моем клубе. В коридоре встречаю девчонок, сияющих и довольных, ведь их часовой выход был хорош. Сегодня будет еще один, и Федор, думаю, тоже доволен.

- Ну, как? Хороша малышка? – Федор оборачивается, жуя.

Он тоже решил поужинать прямо тут, за металлическим разделочным столом. В кухне всегда очень чисто, поверхности надраены и пахнет только едой.

- Организуй-ка мне тоже пожрать, Лиза, - бросаю полной и очень ответственной поварихе, которая не то, что с тремя помощниками, одна может справится на этой кухне.

- Тушеные овощи с мясом, Ивар Стефанович, нарезочка, рыбка?

- Давай с мясом. Знаешь ведь, что люблю. – бросаю ей, подмигивая.

Ей уже за пятьдесят, она одна поднимает двоих внуков и любит собак, кажется у нее две, если верно помню ее досье.

- Понравилась куколка, что сказать. Потянет? Подписала? – спрашиваю у Федора уже больше для протокола, как говорится.

- Конечно, она таких денег не видела поди за всю жизнь.

- А девки как? Не заклюют?

- Да х*р с ними! У каждой свои выебоны, че теперь подстраиваться? – Федор привычно прямой на поворотах. – Завтра получит денежку, приоденется и будет себе спокойно работать. Тельце отличное, мозги, думаю, тоже присутствуют. - он болтал с полным ртом, не стесняясь в манерах.

Простой паренек, вроде двадцать пять годов, училище на автослесаря, но долго занимался в Доме культуры, театральный кружок или что-то подобное. Он только пришел сюда, наевшись кренделей по специальности и сорвав спину, когда я перекупил клуб. Понятливый, простой и ровный, он не прикасался к девчонкам и пальцем, не говоря уже о других частях тела. Благодаря этому факту, танцовщицы отлично ладили с ними, или он с ними.

Неожиданно мы оба слышим звук упавшего на пол металлического предмета прямо за… обратной стенкой нашего стола. Елизавета уходит в другую дверь, и мы оба, переглянувшись, вытягиваемся через стол, ожидая увидеть причину звука именно под столом с обратной стороны. Оттуда появляется растрепанный бело-золотистый пучок, потом два испуганных глаза и, наконец, перепачканные шоколадом губы куколки…

- Ты чего здесь? – Федор отмирает первым.

- Вилку уронила. Простите… - опускает тут же глаза, заливаясь краской.

Она выпрямляется, видимо, понимая, как по-детски сейчас выглядит.

- Подслушиваешь? – громко спрашиваю я, в душе хохоча над этой…молодухой.

- Н-нет, что Вы! Мне разрешили…сказали, что я могу поесть… а тут Федор… и Вы… - в испуганных серых глазах застывают слезы, а нежные красивые губы в шоколаде подрагивают.

Она ставит тарелку с куском шоколадного бисквита на стол, и пытается удрать, но я хватаю ее за руку.

- Лиза! Елизавета, твою мать! – ору повару.

Слезы бегут ручейками по щекам, и я не выдерживаю. Рука тянется к ее лицу, и я стираю ее слезы, меньше всего желая, чтобы они появлялись на ее почти детском личике.

- Лиза! Какого хера ведущую в пятерке кормят тортом! Мяса ей и риса, а торта чтоб пять граммов было!

- И молока за вредность! – заржал Федор, подавившись и закашлявшись.

- Сейчас исправим, Ивар Стефанович! Риточка, поди сюда, - она по-матерински позвала девчонку, и я отпустил ее руку, улыбнувшись.

Сколько всего крикнули ее льдистые пронзительные глаза! Она так боится всего, шарахается, прячется. Что у нее за жизнь? Ах, черт! Я опять не нашел времени, открыть ее личное дело! Лиза выставляет мне две тарелки с ужином, и я принимаюсь уплетать, потому ее стряпня дорогого стоит. Еще в день покупки клуба, я собрал весь персонал и задал всем один вопрос: «Причина, по которой каждый из вас хотел бы работать тут дальше?». Так Лиза ответила «Готовлю так, что забудешь стряпню своей жены», и ни один человек из присутствующих даже не улыбнулся. Я попробовал, и с тех пор эта грузная женщина имеет увесистый иммунитет.

Федор что-то болтает про усилители и прожекторы, а я поглядываю на девчонку, сидящую ко мне спиной у края разделочного стола, и аккуратно, явно нервничая, поедающую стряпню Лизы. Она тоже уселась рядом с ней с чашкой чая и вот сейчас похлопывает ее по плечу. Получается, не у меня одного возникают чувства как-то поддержать ее? Почему девчонка в первом часу ночи садится есть в ночном клубе? И торт? Как ребенок уплетала, аж рот испачкала… мысли сразу же метнулись в сторону детского дома в прошлом в прошлом, но тут же перекинулись на ее фигурку, изящную и подтянутую. Она следит за собой, но увидев сладкое – дорвалась? Значит, не так часто оно ей попадалось?

- Чего? – поворачиваю голову к Федору.

- Говорю, посмотреть записи и на их основе уже составить программу.

- Да, посмотри. Лиза! Зачет! – бросаю по поводу стряпни и отправляюсь на выход.

В кабинет к себе решил не заходить, сразу двинулся к охране и вышел на улицу. Моросил противный холодный дождик. Лето выдалось дождливым и промозглым. Почему-то подумалось, что было бы не плохо, метнуться куда-нибудь отдохнуть. Куда я теперь со всем этим хозяйством? Охранку оставить невозможно, клуб тем более. Может, наладится? Федор вполне справляется с девчонками, да и законники сегодня остались довольны до хрюка…

Завожу свой любимый дизель, отмечая, что старенького Ford, не вижу, и срываюсь с места. До городской квартиры мне минут пятнадцать, поэтому не спешу и вальяжно качусь в неплотном ночном потоке. Море ночных огней и море чужих теперь людей…

« - Ивар, у нас будет мальчик! Слышишь? – ее голос сейчас был таким радостным, и сердце само готово было разорваться от счастья.

- Слышу, родная! Слышу! Люблю тебя… - я не знал, что еще сказать ей. – Через месяц я буду дома!»

Наивный и верящий в любовь и счастье возвращался я домой со срочной службы. Не успев добраться до квартиры, у подъезда я увидел скорую. Мать? Галя? Бежал, как ошпаренный по ступенькам…

Ее нашла моя мать. Острая сердечная недостаточность. Она умерла внезапно во сне, с ней умер и ребенок. Я проводил глазами только тело на носилках.

Пожалуй, Галя была моей единственной женой. Я любил, бежал, ждал, верил… Подыхал на безмолвной могиле, но как ни старался, как ни бухал, остался в живых. Для кого? Себе я тогда был не нужен. Пули, летящие из новой автоматической Сайги, летели с визгом в серые камни чеченских гор, но не отвечали мне. И командиры, вычеркивающие бойца за бойцом, группу за группой из списков живых, тоже молчали.

Когда я вернулся, спустя несколько лет, и мне предложили взять объекты под охрану, молчание стало раздражать чуть меньше. Был вынужден разговариваться со всеми этими чужими людьми. Я делил бизнес с одним из криминальных авторитетов, который несмотря на деньги, быстро покинул этот мир из-за туберкулеза, приобретенного по молодости где-то на северных зонах. Тверь всегда была «зеленой» ментовской зоной. Милиция, а ныне полиция, не имели тут особой власти, многое отдавая на откуп братве. И братва отлично справлялась. Город и область под контролем, что еще нужно центру? Относительно адекватный черт, с которым возможен диалог, и я отлично играю эту роль уже скоро десяток лет. Сегодняшним вечером я продемонстрировал, как близка власть к настоящему народу… Губернатор, поставленный федералами, отлично уживается с быками, крупной и скоро единственной охранкой в городе и области.

Добравшись до дома, я еще немного работаю с бумагами, пробегая глазами уже подписанные документы, и отправляюсь спать, снова ругая себя за пробравшиеся воспоминания. То ли приближающаяся дата, то ли девчонка эта молоденькая разбередили во мне то человечье, что я предпочитаю прятать подальше от всех и себя самого.