Игрушка из Грязных Трущоб

— Але, мы приехали! Живо на выход! — кто-то очень громко крикнул мне на ухо, мигом приводя в чувство. Подпрыгнув от неожиданности, я осмотрелась, прикладывая ладони к пульсирующему болью лбу. Незнакомец всё еще что-то хрипло вопил, но я не обращала внимания на его ярые угрозы, потому что пыталась рассмотреть незнакомую местность из окна тонированного автомобиля. Когда зрение стабилизировалось, мужчина схватил меня за руки и одним резким рывком выволок из джипа, швырнув прямо на асфальт, декорированный плиткой из натурального камня. Удар коленными чашечками о каменную поверхность окончательно вернул затуманенное сознание в привычную реальность. Руки всё ещё были плотно связаны грубым ремнём, который протёр нежную кожу до самых суставов, но уже не в районе поясницы, а на уровне живота. То есть мерзавцы перевязали путы так, чтобы я их видела, чтобы мне было легче двигаться. — Поднимайся, шалава! Чего разлеглась?! — сильный рывок за волосы, и я снова на ногах. Боже, сколько у меня уже синяков? Странно, но я до сих пор не обращала должного внимания на боль, потому что была очень сильно напугана. Меня доставили в логово одного из самых влиятельных криминальных авторитетов мира. К хозяину Грязных Трущоб, владеющему частными плантациями по производству наркотиков, не одной дюжиной ювелирных фабрик и бесчисленным количеством душ безвольных рабов. К Дамиру. *** Судя по густым сумеркам и полной луне, время было достаточно позднее. Часов одиннадцать-двенадцать вечера. Те же самые упитанные амбалы, не имеющие ни сердца, ни души, грубо тащили меня за волосы, используя локоны в качестве поводка, по идеально чистой дорожке из дикого камня, вдоль плотно высаженных кустарников. Исходя из визуальных наблюдений, мы находились в экзотическом саду. Или же, если бы я умерла, то в раю. Как жаль, что я всё ещё дышала. Лучше бы меня просто застрелили. Покинув место парковки, мы направились к огромному многоэтажному дому, со всех сторон освещенному ажурными светильниками. Нет, не к дому. А к самому настоящему замку! При виде которого у меня в горле образовалась пустыня, а дыхание сбилось. Прожив девятнадцать лет на экваторе ада, я никогда не думала, что когда-либо увижу нечто прекрасное. Ни во сне, ни на картинках… ничего более волшебного мне не приходилось видеть, так как выросла я среди мусора и кроме вечного хаоса ничего другого в жизни не знала. Изумительный сад мы обошли стороной, направляясь к запасному входу в особняк. Голова кружилась от дивных цветочных запахов, а по всему периметру владений эхом витало пение птиц, заставляя моё сердце бешено колотиться в груди. Вероятно, тут обитали павлины. Хоромы Дамира оказались невероятно огромными, красивыми и сказочно богатыми. Если бы мои руки не были связаны, я бы сто раз протерла глаза и двести раз ущипнула бы себя за щёки, чтобы проснуться. Многоэтажный дом, перед которым расположился удивительный пруд, усыпанный благоухающими лилиями, очаровывал своим великолепием. Кругом зелено, красочно, живописно. Ухоженные газоны, идеально подобранные растения. Тихо, умиротворённо. А оригинальная подсветка создавала дополнительный уют. Сам особняк был построен в золотисто-белых тонах и отделан замысловатыми узорами. Окна — арочной формы. Несколько балконов и одна большая лоджия с мраморными колоннами. Видимо, там находились личные апартаменты Хозяина. — Хватит пялиться! И рот закрой! Не то весь газон запачкаешь своими соплями! — внезапно, я ощутила резкий толчок в спину, и с ненавистью сжала челюсть до сильного напряжения в скулах. Добравшись до чёрного входа, амбалы втолкнули меня внутрь усадьбы, утаскивая за собой к кованой лестнице, по которой мы поднялись на предпоследний этаж здания и замерли перед огромными дверями, литыми из чистого золота. Напротив них я увидела двух незнакомцев в черных балаклавах, вооруженных автоматами, которые охраняли покои главного предводителя, окидывая вновь прибывших грозными взглядами.  Один из безликих бандитов, облачённый в кожаную жилетку и дутые шаровары, цвета мазуты, угрожающе направил на нас дуло автомата, выкрикнув вопрос: — Новенькая? — Ага! Та самая, которая была обещана в качестве долга, — отозвался Ашот, потрепав меня за волосы так грубо, словно пойманного за уши кролика, хвастаясь уловом. — Фу… Ну и дрянь! А вы уверены, что Господин именно ЭТО приказал вам доставить? — фыркнул стражник, разглядывая меня с таким отвращением, словно я была не человеком, а куском грязи. — Уверены. — М-да уж… Похоже по весне нынче совсем уже крыша у нашего босса того… — в полтона хохотнул безликий, кивая в сторону двери, кивком намекая на то, чтобы мы поторапливались, не толпились у прохода, и проходили внутрь. — Ах-ха! Да она у него уже давно того… ещё с рождения. А баба, между прочим, ничего такая. Грязная, как свинья, но это дело поправимое, — в разговор вмешался Самир, игриво подёргав бровями, с ног до головы окатив меня озабоченным взглядом. — Но киска у неё волшебная. — Вы, кстати, как раз вовремя. У Барона вечеринка, — отчеканив это, охранник, взявшись за кольца, служившие дверной ручкой, резко распахнул увесистые двери, впуская нас внутрь. Точнее, в логово. Самого настоящего бездушного монстра. *** Первое, что я почувствовала — едкий, удушающий запах дыма, от которого моментально начала задыхаться. А первое, что увидела — была просторная, словно музей, комната, неземной красоты, до предела обставленная дорогой мебелью, вазами, картинами и прочей диковиной. Пол — застелен белоснежным ковром, на окнах — колышутся роскошные шторы из шёлка, ну а по центру хором расположился многоярусный фонтанчик, выточенный из мрамора, с обнаженной нимфой, с грудями, как у кормящей женщины. Однако, вода в фонтане была какого-то странного цвета — жёлтая.  Личные владения Барона от и до были наполнены тяжелым, приторным ароматом, а в воздухе витала белая дымка. Поэтому я не сразу заметила Хозяина всей этой изумительной роскоши, который, развалившись на диване, прямо за фонтаном, лениво жевал виноград, наблюдая за энергичными танцами троих, не то женщин, не то кошек. Это были действительно женщины. Правда, облаченные в костюмы кошек. Точнее, в костюмы тигриц. Но весьма вызывающие такие костюмы: лосины с пришитыми к ним длинными хвостами, тигровые портупеи, надетые на голое тело, полосатые маски, что скрывали их лица, и, прикреплённые к волосам, словно обручи, ушки. Но самое ужасное было то, что к шеям невольниц были пристёгнуты кожаные ошейники, как у собак, а к ошейникам крепились металлические цепи, концы которых находились в руках… их мучителя. Наркобарон сидел к нам вполоборота и, кажется, не замечал, что в его покои пожаловали посторонние. Я лишь мельком смогла рассмотреть властный профиль мафиози, оценив некоторые детали его… весьма особенной внешности: хмурый лоб, широкий нос, с орлиной горбинкой, пухлая нижняя губа, верхняя же — тонкая, на подбородке — изысканная ямочка, а скулы — покрыты модно выбритой щетиной. На его безупречном теле, очерченном грудой каменных мышц, поблескивал дорогостоящий пиджак из шёлка, цвета тёмного шоколада, что был небрежно наброшен на голое тело, а его крепкие ноги облегали шёлковые штаны, низко сидящие на узких бёдрах. Что касается возраста, визуально Дамиру можно было дать не более двадцати девяти лет. Господин был очень красив. И от этой невероятной красоты меня бросило в морозную дрожь, а моё тело превратилось в безвестную вату. Но сердце подсказывало, что эта красота являлась обманной уловкой, с помощью которой данный мужчина вертел глупыми женщинами направо и налево, словно опытный кукловод, разбивая их нежные сердца как хрусталь. Внешность Дамира притягивала, опьяняла, сводила с ума, окрыляла. Он действовал на меня как наркотик, хотя он ещё даже ни разу не взглянул в мою сторону. Мне вдруг захотелось подойти к мужчине ближе, чтобы изучить его притягательное тело более тщательней, узнать какого цвета его глаза и... какие на вкус его губы. Так! Стоп! Что за дурацкие мысли? Видимо, я просто надышалась странных паров, что парили в этой комнате, словно утренний туман над землёй, оттого и брежу. Но как же сразу я не заметила одной пугающей детали?  Девушки-невольницы, наряженные в костюмы кошек, прикованные друг к другу цепями, которые отплясывали на столе развратный стриптиз и сексуально двигались в такт ритмичной музыке, были тем ещё пустяком, в отличие от того, на чём расположились ноги Наркобарона. Точнее, на ком. На живом человеке, выступающим в роли подставки для ног. Дамир, развалившись на диване, лениво пожёвывал виноград, которым его кормила одна из рабынь — «женщина-кошка», а он, в свою очередь, нагло плевал косточки винограда прямо в спину темнокожего мужчины, что, стоя на четвереньках, молча терпел унижения. Я почувствовала, как по моему телу пронеслась холодная дрожь. Мне стало очень дурно и душно! Голова сильно закружилось, сердце бешено забилось в груди. Я поняла, что то, что я сейчас увидела — это вовсе не сон, не плод моих фантазий. А ужасная реальность. И меня, возможно, ожидает похожая участь. *** Ритмичная мелодия больно била по ушам, едкий дым вызывал адское, ни с чем не сравнимое, головокружение. Всё происходило как в кино. Как в замедленной съёмке. И мне бы свято хотелось верить, что я действительно сейчас снимаюсь в фильме, что такого кошмара в современном мире ну просто не должно существовать!  Всё-таки р*****о уже давно как отменили… Но, видимо, некоторым закон не писан. Внезапно, одним грубым толчком ноги в бедро Дамир оттолкнул от себя «кормилицу виноградом» и, деловито рыкнув, вручил ей в руки кожаную плеть: — Накажи их! Девушка нехотя взяла плеть и на трясущихся ногах направилась к столику, на котором полным ходом демонстрировались развратные танцы, а тиран, ехидно улыбнувшись, потянулся к стоящему рядом устройству, по форме напоминающему сосуд, что извергал из себя дым, и полной грудью втянув содержимое устройства через трубку в рот, он снисходительно выпустил кольца белого дыма на вспотевшую спину мавра. Подобная бездушность со стороны мерзавца вогнала меня в еще больший шок. Танцовщицы нервно замешкались, глядя на плеть. Но, переключив внимание на ухмыляющегося Господина, всё же продолжили двигаться, стараясь не обращать внимания на боль… когда первый удар хлыста обрушился на их обнажённые груди. — Сильней! — скомандовал деспот, хлопнув в ладоши, и рабыня ударила плетью танцовщиц ещё несколько раз. Девушки взвизгнули, но всё равно продолжали стоять на ногах, двигаясь в такт музыке. — Ещё сильней! — голос Дамира кипел от власти, как лава извергающегося вулкана. Ещё несколько сильных ударов кнута, и лица девушек увлажнились слезами, а их тела покрылись красными ссадинами. С каждым новым ударом он требовал бить всё сильней и сильней, пока одна из рабынь не оступилась и не упала на пол. После чего монстр довольно захлопал в ладоши и, неожиданно, повернулся в мою сторону. Наши глаза встретились.  Пламя и лёд. День и ночь. Жизнь и смерть. Все это отразилось в таких разных и таких противоположных взглядах, когда мы… впервые увидели друг друга. *** Мне казалось, что я умерла и попала в ад, к самому настоящему кровожадному демону, питающемуся человеческой плотью, болью и страданиями. Но самым ужасным в его внешности был не редкий, с огненным отливом цвет глаз, а МАСКА, выкованная из серебра, скрывающая ЛЕВУЮ ПОЛОВИНУ его лица. Что? Маска? Зачем? Почему его лицо скрыто маской?  Точнее не всё лицо. Лишь левая часть.  Счастливая улыбка Дамира вмиг исчезла из его губ, и он одобрительным кивком приказал охранникам подойти ближе. — Новенькая? — голос Барона охрип, а в чёрных, как ночь глазах, сверкнули яркие искры интереса. — Д-да, Господин! — ушлёпки грубо толкнули меня в спину. Так, что я, не устояв на ногах, неуклюже упала на пол. — Ублюдки! Только не на мой любимый ковёр!  Я вздрогнула и начала молиться, когда его хриплый рык, будто раскатистый гром, на миг оглушил мои уши. — П-простите! П-простите! — те грозные терминаторы, словно малые дети, упали перед тираном на колени, моля о пощаде, но перед этим, быстро столкнули меня с ковра. — Вы в-ведь приказали сразу к в-вам доставить. И-или надо было с-сначала отмыть? Почесав свою шелковистую щетину, мужчина призадумался, продолжая жадно трахать меня взглядом, и через пять секунд ответил уже более спокойным тоном: — Нет. Не надо в банную. Кажется, её грязнота… выглядит интересной. Его слова — как пули. Он будто не общался со мной, а расстреливал в упор. Из пистолета. Слово — выстрел. А я умирала. Долго. Медленно. Мучительно. «Грязнота…» «Интересной!» Да он просто сумасшедший псих и извращенец! Он — самая страшная ошибка природы, за период существования нашей планеты. — Значит так! Кошек — обратно в клетки, темнокожего — тоже на х*р. Хочу хорошенько новую игрушку осмотреть! Что? Как он меня назвал? Игрушку... Игрушку, мать его? Боже! Помоги…