Nezapertaja dver

Глава 1-2

– А весну? Весны в твоей картине совсем не будет? – поинтересовался Ганелин.

– Весну можно снимать в ноябре, деревья голые, земля сырая.

– Ага, и хороший оператор, – подхватил он. – Ну что, Наташа, решаешься? В тебе всегда дремала авантюрная жилка, дай ей наконец проявить себя, а то ты ее всю жизнь задавливаешь и в темный угол загоняешь. Скучно живешь. Тебе сорок шесть лет, пора уже попробовать совершить рискованный поступок. Ну хотя бы ради интереса.

Наталья колебалась, но тут вступила в игру ее воспитанница, она же актриса Ирина Савенич.

– Натулечка, да о чем тут думать-то?! – кричала Ирина, размахивая руками. – Конечно, надо снимать. Тебе что, нравится без работы сидеть?

Сидеть без работы Вороновой не нравилось. Но влезать в авантюры ей нравилось еще меньше. Тем более в такие беспрецедентные…

И все-таки она решилась. Вместе с автором романа Русланом Нильским написала поэпизодный план сценария, заключила договор с компанией-производителем и в конце мая начала снимать, как говорится, «с колес». Готового и утвержденного сценария не было, но Наталья положилась на собственный опыт (все-таки она закончила сценарное отделение ВГИКа и много лет работала сценаристом до того, как получила второе образование и стала режиссером) и на талант молодого писателя. Каждый день в свободное от съемок время они с Русланом писали диалоги для ближайших съемочных дней, а многое придумывали и меняли прямо на площадке.

Руслан приехал из Кемерова, никакого жилья в Москве у него не было, и Наталья, недолго думая, поселила его в пустующую квартиру своего младшего сына, поскольку Алешка все равно жил с ней, никак не желая приучаться к самостоятельному существованию. В отличие от старшего брата Саши, который с радостью выпорхнул из-под материнского крыла, недавно женился и жил отдельно, девятнадцатилетний Алеша по-прежнему жался к матери и ее второму мужу Ганелину.

С Русланом, правда, тоже возникли трудности, в Кемерове у него остались жена и две дочки-близняшки, и пришлось потратить немало сил на то, чтобы убедить его в необходимости провести несколько месяцев в Москве. Главную роль в уговорах играла Ирина, и бог знает как, но ей удалось добиться его согласия. Во вторник, двадцать второго мая, торжественно разбили тарелку, что символизировало начало съемочного периода, разобрали на память осколки и, благословясь, приступили.

* * *

Яна, конечно же, примчалась в Москву с горящими глазами, оставив двухгодовалых дочек со своими родителями.

– Как здорово, Русик! – не уставала она повторять, снова и снова обходя все уголки небольшой однокомнатной квартирки, где им предстояло жить до конца съемок. – Мы с тобой целых полгода проживем в Москве! По твоему роману снимается кино! Поверить не могу. Неужели это происходит с нами?

Руслан подозревал, что причиной появления Яны было не стремление пожить в столице и, пожалуй, не столько любовь к мужу, сколько ревность. Так и оказалось. И объектом этой ревности была Ирина Савенич. Первые несколько дней Яна еще как-то держала себя в руках, но потом уже не могла скрывать неприязнь к красивой актрисе. Дружеские отношения между Ириной и Русланом приводили молодую женщину в откровенное бешенство, и никакие разговоры об их давнем знакомстве на Яну не действовали.

– Чего она к тебе липнет? – недовольно спрашивала Яна каждый вечер, когда они возвращались домой. – Как будто ты медом намазан.

– Она не липнет, – терпеливо объяснял Руслан. – Она общается со мной ровно столько же, сколько со всеми остальными на площадке. Можешь по часам засечь.

Но засекать по часам Яна Нильская не хотела. Она хотела только одного: чтобы вызывающе красивая, броская брюнетка с яркими темными глазами и густыми смоляными кудрями не приближалась к ее мужу и не разговаривала с ним. А они ведь не просто разговаривают, они улыбаются друг другу, вместе отходят в сторонку покурить, сидят рядышком, голова к голове, склонившись над сценарием. И эта старая сводня Воронова им потакает, чуть что – сразу зовет к себе их обоих и о чем-то шепчется. Самыми страшными были для Яны те часы, которые Руслан проводил у Вороновой, работая над сценарием. Яну туда не приглашали, и она сидела в крошечной квартирке на окраине Москвы и лелеяла возникавшие в воспаленном сознании страшные картины происходящего. А вдруг они там не над сценарием работают? Вдруг туда явилась Ирина, а Воронова ушла и оставила их наедине? Чем они занимаются вдвоем, ее муж и эта актрисулька? Или Руслан вообще не у Вороновой, а у Ирины дома?

Телефона в квартире не было, и Яна каждые полчаса бегала к ближайшему автомату и звонила Вороновой. Наталья Александровна всегда оказывалась дома и сама брала трубку, потом подзывала Руслана, который с трудом сдерживал раздражение от постоянных беспричинных звонков супруги. Подозрения Яны, казалось бы, не подтверждались, но это не заставляло ее пересмотреть свое отношение к ситуации. Она все равно ревновала, и с каждым днем все сильнее. Ежедневно находясь рядом с мужем на съемочной площадке и видя, как он то обсуждает что-то с Вороновой, то разговаривает с актерами, то сосредоточенно что-то пишет, склонившись к лежащему на коленях блокноту и не обращая на жену ни малейшего внимания, Яна ощущала себя лишней и ненужной, терзалась тем, что находится здесь напрасно, и страдала от того, что не может не приезжать на съемки вместе с Русланом. Пока она рядом, он не посмеет слишком сближаться с Ириной Савенич. Правда, Ирина снимается далеко не каждый день, но Яне хватало ума понимать, что нельзя появляться на площадке только тогда, когда там присутствует Савенич. Это сразу все заметят и сделают выводы. Над ней будут смеяться, за ее спиной начнут шушукаться и отпускать сальные шуточки в ее адрес.

Она пыталась отвлечься от черных мыслей и даже попробовала, надо признать, не без успеха, пофлиртовать с кем-нибудь из съемочной группы. Перебрав несколько кандидатур, Яна остановила свое внимание на одном из водителей. Водитель – идеальная кандидатура для ее целей, он не занят непосредственно съемками и, пока все работают на площадке, может посидеть в сторонке и поболтать с Яной, жуя гамбургер и потягивая пепси-колу из горлышка бутылки. А если его посылают куда-нибудь с поручением, то можно поехать вместе с ним, все-таки какое-никакое – а развлечение. Она увидит новые улицы, новые магазины, а если все совсем хорошо сложится, то сумеет перекусить в новом для себя ресторанчике, куда они вместе заскочат. Рестораны Яна Нильская обожала, с самого детства для нее посещение любого предприятия общепита, отличного от забегаловки или учрежденческой столовой, было синонимом настоящей шикарной жизни, которую она видела только в кино. Руслан, конечно же, чувствовал противные уколы ревности, наблюдая крепнущую на глазах дружбу его жены с водителем съемочной группы, но при этом понимал, что так лучше для всех: и Янка не скучает, и ему самому спокойнее.

Водитель по имени Тимур был симпатичным парнем, веселым и обаятельным, умел смешно рассказывать анекдоты и говорил с легким, почти незаметным грузинским акцентом. Два дня назад, узнав, что предстоит почти две недели снимать в парке «Сокольники», он радостно сообщил Яне и Руслану, что это его родной район, и пообещал, что уж там-то они не заскучают.

– Творцы пусть творят, – сказал он, лукаво подмигнув, – Руслан будет создавать шедевр, а мы с тобой, Яна, такого шашлычка покушаем – пальчики оближешь. Ты кошек любишь?

– А что, мы будем кушать шашлык из кошки? – не на шутку перепугалась Яна.

– Глупенькая! – расхохотался Тимур. – Шашлык мы будем кушать из осетрины, тут есть одно местечко, где его превосходно готовят, «Фиалка» называется. А еще в Сокольниках по субботам и воскресеньям проходит выставка кошек. Там такие котята продаются – умереть можно! Посмотришь на них с полчасика и душой отходишь, особенно если настроение хреновое. Они такие маленькие, трогательные, беззащитные… Прямо взял бы всех и купил одним махом.

– Чего ж не покупаешь? – хмуро спросил Руслан. – Денег жалко?

– Были бы деньги, я бы их не жалел.

– Да ладно прибедняться, – не поверила Яна. – Можно подумать, у тебя лишних ста рублей не найдется.

– Сто рублей? – прищурился Тимур. – А сто долларов не хочешь? А то и сто пятьдесят.

– Сколько?! – ахнула Яна. – Это что же за кошки такие? Бриллиантовые, что ли?

Сто пятьдесят долларов – это же примерно четыре с половиной тысячи рублей! Яне такая сумма за какого-то паршивого котенка казалась просто немыслимой.

– Вот завтра начнем снимать в Сокольниках, я тебе все покажу, – загадочно произнес Тимур, продолжая соблазнять жену сценариста прелестями предстоящих развлечений. – Завтра как раз суббота, так что и шашлычка покушаем, и кошечек посмотрим. Ты в пинг-понг играешь?

– Играю.

– Я ракетки принесу, а ты оденься в спортивное, там столы есть, поиграем с тобой, если будет желание.

На следующий день, в субботу, девятого июня, Яна проснулась ни свет ни заря в самом радужном настроении, и Руслан понимал почему. Тимур обещал, что скучать ей не придется. К тому же сегодня Савенич не снимается, так что ревнивой супруге можно расслабиться.

– Ты чего? – удивленно спросил Руслан, увидев, что она достает из большой дорожной сумки кроссовки.

– Пока вы будете снимать, мы с Тимуром в пинг-понг поиграем, – беззаботно ответила Яна.

Ах да, пинг-понг. Водитель вчера что-то говорил об этом, но Руслан уже успел забыть.

– Опять с Тимуром? – нахмурился Руслан, и Яна с трудом сдержала торжествующую улыбку. Ничего, пусть поволнуется, не только ей одной от ревности себя изводить.

– А что такого? – она изобразила искреннее недоумение. – Чем он тебе не нравится? По-моему, очень хороший парень.

– Не понимаю, что у вас может быть общего.

– А что у тебя общего с этой Савенич? – отпарировала Яна. – Ты журналист, кстати бывший, она – актриса. Ты из Кемерова, она коренная москвичка. Но вы же находите, о чем поболтать, вас друг от друга тягачом не оттащишь.

– Я тебе тысячу раз объяснял: мы с Ирой знакомы уже десять лет. Это совсем не то, что ты думаешь… – Руслан снова начал заводиться, но сегодня Яну это не особо трогало. Такой чудесный день впереди!

Действие в романе и, соответственно, в фильме происходило частично в провинциальном маленьком городке, частично в столице. Городок этот снимали в Подмосковье, но для съемок некоторых сцен «на природе» вовсе не обязательно было выезжать за пределы Москвы, для них нашлись вполне подходящие места в московских парках. Все «лесные» эпизоды, например, планировали снимать в лесопарке Тимирязевской сельскохозяйственной академии, в Сокольниках же собирались имитировать лесные полянки, опушки и берег озера, а также провинциальную городскую танцплощадку и придорожные кафе на открытом воздухе.

Съемочная группа появилась в парке, как обычно, с опозданием минут на сорок. Руслан и Яна приехали точно в назначенное время, в два часа дня, и к тому моменту, когда прибыл Тимур, Яна успела осмотреться на местности и убедиться, что скучно здесь и в самом деле не будет. Она даже нашла тот самый ресторан «Фиалка», о котором говорил водитель, и заглянула внутрь. Ничего особенного, никакого шика, да и народу нет, в большом зале – ни одного клиента, все столы пустые, видно, популярностью это заведение не пользуется. О своих сомнениях Яна тут же сообщила Тимуру.

– Что-то в твой хваленый ресторан народ не ломится, – скептически заявила она.

– Понимала бы что-нибудь, – усмехнулся он. – Народ к вечеру появится. В «Фиалке» такие личности бывают, перед которыми вся Москва на цыпочках ходит. Посмотришь, на каких машинах туда гости приезжают.

– На дорогих?

– Не то слово. Ну что, пойдем шарик покидаем?

Время летело незаметно. Они поиграли в пинг-понг, посидели в «Фиалке», где им подали действительно потрясающий шашлык из осетрины, потом Тимур повел Яну смотреть кошек. Вдоволь насмотревшись на пушистых, гладкошерстых и даже совсем лысых котят и их родителей, Яна поняла, что имел в виду ее новый знакомый, когда говорил, что здесь, на выставке, у него словно тяжесть с души спадает. Не зря, видно, считается, будто кошки принимают на себя отрицательную энергетику. На душе у Яны стало тепло и уютно, и даже мерзкие мысли об отношениях ее мужа с актрисой Ириной Савенич стали смутными и расплывчатыми и уже не отдавались во всем теле острыми болезненными уколами.

– А теперь что будем делать? – спросила она Тимура, с тихой радостью думая о том, что съемки сегодня по плану будут идти часов до двенадцати, а то и до часу ночи, и столько всего интересного и приятного может уместиться в оставшиеся часы… А когда стемнеет, ее прогулка с Тимуром станет совсем уж романтической. Интересно, как он себя поведет? Впрочем, как бы ни сложилось, она, Яна, возражать не станет. Кажется, он сказал, что Сокольники – его родной район. Что это означает? Что он здесь вырос? Или что живет где-то здесь неподалеку? А коль так, то, возможно, ему надоест болтаться по парку, и он рискнет пригласить Яну к себе на чашку кофе. Она, разумеется, не откажется. И если Тимур захочет воспользоваться ситуацией, это будет даже к лучшему. Может быть, хоть это отвлечет ее от постоянно грызущей ревности.

* * *

Отремонтированная и обставленная новой мебелью квартира казалась Насте Каменской игрушечной и ненастоящей, и она никак не могла привыкнуть к мысли о том, что здесь надо жить обычной жизнью, то есть стирать, убирать, готовить еду. Вообще привыкать за последний год ей пришлось ко многому, и, оглядываясь назад, Настя каждый раз с ужасом чувствовала, как растет и углубляется пропасть между прежней Настей и нынешней.

Началось все с мужа. Как-то неожиданно профессору Чистякову стали предлагать очень выгодные контракты на чтение курса лекций в Европе, Соединенных Штатах и Канаде, а также в Японии. Командировки следовали одна за другой с небольшими перерывами, в семье появились деньги, которые поначалу казались просто огромными. На эти деньги закончили наконец давно начатый и остановленный на полпути ремонт, купили мебель и технику, обзавелись мобильными телефонами. От таких перемен голова у Насти шла кругом, а тут еще и на работе беда: любимый начальник полковник Гордеев вышел на пенсию, ему исполнилось шестьдесят, и продлевать срок службы было уже нельзя. Некоторое время обязанности начальника отдела исполнял его заместитель Коротков, нового шефа все никак не присылали, и Настя почти полностью укрепилась в своей надежде, что в конце концов именно Юрку Короткова и назначат на эту должность. С Гордеевым она проработала полтора десятка лет, и, как ни напрягала фантазию, не могла себе представить работу на этом месте под руководством кого-то другого. Хорошо бы Юрку назначили начальником, он, конечно, не такой мудрый, как Колобок-Гордеев, но все же Коротков – свой, привычный, с ним Настя не один пуд соли съела, десятки запутанных дел вместе размотали, десятки убийц вычислили и отловили. Юрка – ее друг, давний, добрый и надежный, под его начальством она с удовольствием будет работать.