Между строк

Глава 1.

Осень в Твери в этом году наступила неожиданно. Свалилась на голову листопадом красным, жёлтым, коричневым, она текла ручьями от дождей и ворвалась холодным северным ветром, заставляя горожан кутаться потеплее в безразмерные куртки, шарфы и шапки. Но, кажется, только одному человеку нет никакого дела до погоды. На самом берегу реки Волги, совсем рядом с картинной галереей, в симпатичном даже несмотря на отвратительное ненастье городском саду, на деревянной скамье, краска с которой уже давным-давно облупилась, каждый день можно видеть одного парня. На нём лёгкое пальто, голову защищает большеполая шляпа, а в руках он держит всегда книгу. И ничто не способно его от неё отвлечь.

Долгими часами можно наблюдать, как он вчитывается в печатные строки. В такие моменты он будто в какой-то своей вселенной, которая существует только для него. Он не обращает на прохожих внимания, даже на тех, кто присаживается с ним рядом. Парень приходит после полудня, всегда с чашечкой кофе в руках. Отряхивает скамью, устраивается на ней поудобнее и принимается за чтение. Если засекать время, то можно узнать, что проводит на скамье он не меньше двух часов. Затем просто поднимается, выбрасывает опустевший стакан, уходит, не оглядываясь. Это место, видимо, становится его укрытием от остального мира. Место, где он может отдохнуть от всего, даже от себя. И только один раз чётко выстроенная схема даёт сбой.

Не совсем приятный понедельник, когда люди спешат на работу, а кто-то уже идёт с неё, Матвей Прозорков все ещё на своем месте. Наслаждается очередной главой книги, попивая горячий макиато. День выдался замечательный, пары прошли в университете как надо, даже пару пятёрок получил, поэтому сейчас себя вознаграждает заслуженным отдыхом. Однако, едва он начинает читать, вытянув ноги перед собой, до хруста, чтобы каждая косточка и сустав встали на свои места, как происходит нечто, что всё меняет.

Спешащий мужчина спотыкается об них, сам оказываясь прямо на грязном, мокром после прошедшего дождя, асфальте, кофе, что он держит в руке, заливает белоснежную рубашку, тщательно отглаженную и заправленную за пояс строгих темных брюк. Матвей успевает лишь заметить мелькнувшие ноги в идеально начищенных ботинках. Тихий вскрик, и на его коленях уже мужчина. Он пытается подняться, тихо ругаясь, но ничего не получается. Несмотря на сцепление, обувь на асфальте прилично так скользит, видимо, подморозило сегодня неплохо.

– Какого черта ты тут развалился? – Зло спрашивает мужчина, повысив голос. Затем тыкает рукой на испачканную рубашку, указывая на неё парню, – что мне теперь с этим, бл*дь, делать?

Молодой человек дёргается, как от удара, так громко звучит чужое обвинение. Прикрывает пугливо глаза, но затем, собравшись силами, вновь их открывает, внимательно смотря на незнакомца.

– На первый вопрос отвечу коротко: под ноги смотреть ещё никому не мешало. А на второй итого проще: могу оплатить химчистку, если вы так страдаете, – Матвей достает кошелёк из пальто, а из него пару купюр, разноцветной радугой укладывающиеся в его узкой ладони.

Мужчина смотрит на это действие с отвращением, как будто таракан вдруг вылез на его идеально чистой кухне.

– Денег у меня и так достаточно, оплатить я смогу сам. А вот извинения не помешали бы.

Парень фыркает презрительно, но всё-таки, откладывает от себя книгу, а затем говорит: – Ну, простите меня великодушно. Простите, что вы не смотрите под собственные ноги. Интересно, а если в следующий раз вас машина собьет, то вы водителя будете обвинять, хотя сами себя не бережёте?

– Когда такой случай настанет, тогда и подумаю, – Мужчина щуриться от внезапно вышедшего из за тучи солнца, затем его взгляд падает ниже, прямо на книгу, которую до этого читал Матвей и выражение лица становится совершенно не читаемым. – Где ты достал этот раритет?Вроде их уже давно нет в книжных магазинах.

Студент буквально загорается, как будто тема разговора для него действительно желанная. Он любовно поглаживает книгу по корешку, как мама своего ребёнка по головке, трепетно и осторожно. Лёгкая полуулыбка придаёт его лицу ещё более счастливый вид. Незнакомец опешивает — слишком давно он не видел таких искренних проявлений чувств.

– Я её перечитываю, одолжил у друга однажды, в итоге пришлось выкупить. Но это не проблема, нет ничего лучше, чем хорошая книга. «Через тернии» именно таковой и является, - в его тоне полная уверенность в собственных словах.

Телефон мужчины настойчиво пиликает, заставляя его отвлечься от разговора и ответить на звонок. Но общение выходит коротким, скомканным, а затем он его заканчивает и вовсе расслабленно присаживается рядом.

– Если хочешь, можем обсудить, я ее тоже...читал когда-то, — предлагает он, запинаясь на секунду, смотрит через полуопущенные ресницы на парня, – все равно совещание уже отменили. Спешить мне некуда.

Матвей неверяще смотрит на мужчину, как будто у него как минимум рога на голове выросли, а не просто он согласился провести время с незнакомым парнем, на которого совсем недавно ругался. Но хозяин барин, раз уж ему так хочется, то почему бы нет? Но одно ему не даёт покоя, поэтому задаёт вопрос:

— В таком случае, может, хотя бы имя своё назовёте?

Мужчина тцыкает недовольно, будто ему предложили яду выпить, а не банально представиться, а затем глубокомысленно изрекает:

— Разве это важно? – Его глаза блуждают вокруг, будто пытаются за что-то зацепиться, но все настолько скучно и обыденно, что он лишь выдыхает, растерянно смотря теперь в лицо Матвея.

Больше всего у мальчишки ему понравились его глаза: серые, словно погасшая звезда из далёкой галактики, свет которой уже не виден. Неужели существует такой вроде бы не заметный, но в тоже время притягивающий чужие взгляды цвет?

– Совсем нет, если бы вы оказались маньяком или убийцей, наоборот, это сыграло бы вам на руку, – парень улыбается, но его вид явно не из веселящихся. Ему очень хочется спросить, что же такого скрывает незнакомец, желающий не быть названным, но вид его настолько неприступен, будто скала в далеком Тибете, что не решается спросить, продолжая лишь наблюдать. Но вопрос этот не очень-то вяжется с тем, каким мужчина был буквально пару минут назад, когда спешил по своим делам в своем идеальном костюме и начищенных ботинках. Это было похоже на сошедшего со страниц модельного журнала идеальную версию бизнесмена. Наверно, по мнению большинства домохозяек, которые развлекаются чтением таких журналов, чтобы хоть как-то отвлечься от бесконечно одинаковых будней, именно так должен выглядеть успешный мужчина к своим тридцати/тридцати пяти годам. Теперь тот, расслабившись после разговора, присев рядом с Матвеем, скорее напоминает парню того, кто по ошибке пришел не на ту вечеринку. Больше нет желания у***ь в его глазах, лицо не сморщено от злости, а на губах даже играет лёгкая полуулыбка.

– И что же такого ты можешь мне рассказать, чего я не знал раньше о книге? Может, какие-то подробности, которые прочитал между строк? – Матвей ухмыляется, понимая, насколько глупо это звучит. Эти книги он перечитал вдоль и поперёк, не один и даже не два раза, возможно, количество прочтений перевалило уже за сотню, сделав его этаким гуру всезнающим по вселенной любимого чтива.

– Вы мне не кажетесь тем, кто зачитывается подобным, наоборот, скорее тем, что всячески отрицает любовь и романтику, где бы её не видел: кино, театр, искусство, реальная жизнь, например.

Его не переубедить, хоть он и сам сомневается в собственных словах. Всё-таки раньше ему не приходилось оценивать людей с первого же взгляда, с первых слов общения. Это как играть в русскую рулетку, патрон окажется там, где должен – прогремит выстрел, раскраивая черепушку на множество осколков и оставляя мозги прямо на стене.

Мужчина берет в руки книгу, которая до этого была у Матвея, открывает первый же её форзац, а затем дёргает кусочек бумаги, отклеивая его от картона. Студенту это не нравится, его это даже злит, поэтому он тут же подскакивает со своего места, пытаясь отобрать свое сокровище, пока ещё ничего хуже не сотворили.

– Что ты делаешь, черт подери?– Его пугает порча того, что он так долго искал и бережно хранил. Но тут же замирает, смотря, как незнакомец достает что-то из-под бумажного форзаца.

Маленький, можно сказать микроскопические свёрток, который даже не чувствовался под пальцами, когда Матвей раньше просто трогал книгу, пытаясь слиться с ней воедино, оказывается у него в руках, когда мужчина его передает. Это крохотный бумажный конверт, в котором, если развернуть, можно найти записку.

«Дорогому читателю! Помни, как важно не только читать между строк, но и доверять своей интуиции». И это не напечатанный текст, сразу видно, что кто-то от руки написал крошечными буквами эти слова.

– Это шутка чья-то? – Затем Матвей задумывается, понимая, что даже если бы это с книгой сделал кто-то другой, то откуда бы об этом знал незнакомец? Тут явно что-то нечисто, ему чертовски хочется узнать правду. — Откуда ты вообще об этом знаешь?

– Может, я такой же поклонник, как и ты? – Вопросом на вопрос отвечает тот, немного скривившись. Либо этот разговор ему доставляет такое удовольствие, что и слов не подобрать, либо неприятные воспоминания всплывают в его голове. – А вообще, это известно всем поклонникам, которые с первого дня после печати, купили эту книгу. Ты же не думаешь, что ты один такой, кто влюблен до потери пульса в "Через тернии"? Думаю, ещё лет десять назад ты бы нашел в любом парке хотя бы парочку таких же молодых людей, которые вчитываются, пытаясь понять скрытый смысл автора. Но, видимо, иногда мода возвращается, моды на книгу это тоже касается.

Матвей нерешительно сжимает в руках записку, чувствуя острые уголки бумаги, думает о том, кто же этот таинственный человек, так удачно ему подвернувшийся сегодня. Простая случайность или происки судьбы? Что из этого верно, а может, все вместе?

– Вообще, насколько я слышал, сам автор писал эти записки, и разложил в двести книг, – незнакомец подставляет свое лицо ветру, будто бы даже не наслаждаясь им. Идеальная стрижка уже не является такой идеальный, вся растрепана, но от этого мужчина не менее красив. – Значит, тебе повезло получить именно ту книгу, что из лимитированной версии.

– Я нигде о таком не слышал, – Матвей выглядит озадаченным; ни в сети, ни где-либо ещё не было подобных слухов. Если бы поклонники книги узнали, что где-то там внутри неё хранится маленькое послание от автора, то они бы уже выставили свои на аукцион. Ведь фандом хоть и небольшой, но вполне себе уверенный и живущий уже не первый год. – Откуда ты об этом знаешь?

Наконец-то он выглядит таким заинтересованным, каким его и хотел видеть мужчина. Как говорится, если не можешь победить, то хотя бы поверни ситуацию в свою сторону. Так он и сделал, когда решил просто остановиться и поговорить с тем, из-за кого оказался на земле.

– Скажем так, у меня обширные связи в писательских кругах, и с автором этой книги тоже, – стучит пальцами по обложке, – я знаком. Причём, очень хорошо.

Незнакомец с удовольствием наблюдает, как в глазах Матвея загорается надежда на то, что может быть дальше. Возможно, он чает надежду познакомиться с автором, а, может, просто хочет ещё чуть ближе прикоснуться к творению, которое тронуло его сердце. Не многим такое удается, поэтому лучше ценить момент и пытаться выжать из него всё возможное.

В жизни так часто бывает, выпадает множество шансов, а ты ими не пользуешься, а потом бесконечно жалеешь об этом, об упущенных возможностях, о несбыточных мечтах.

Матвей же, если ранее воспринимал появление странного мужчины рядом с собой с отрицательной стороны, теперь меняет свое мнение, стоило ему только хоть немного его поразить. Он же ещё совсем ребёнок, восемнадцать лет – самое время предаваться юношеским мечтам, а что так их не поощряет, как увлекательные истории и сказки, которые может подарить новый человек. А тут сразу поразили его в сердечко, просто заглянув под обложку книги. Как мужчина и думал, дети нынче ничем не отличаются тех, что были раньше, им подавай сказку, желательно в которой у них главные роли.

Матвей именно из таких подростков, которые мечтательны настолько, что порой не замечают действительности и происходящего вокруг. Мужчина думает о том, что когда-то и он таким был, живым, наслаждался происходящим и строил планы на будущее. Как жаль, что это время очень быстро и жёстко закончилось. Может, если бы ему дали ещё хотя бы пару лет, он бы повзрослел настолько, чтобы не воспринимать происходившие с ним тогда слишком близко к сердцу, но, увы, что произошло, того не изменить. Сейчас же он откровенно наслаждается видом парня, который совсем ещё по-детски наивно смотрит на этот мир. Солнце наконец появляется из-за облаков, освещает светло-русые волосы парня, ветер их треплет в разные стороны и создается ощущение, будто это не причёска, а чуть потемневшая шапка одуванчика, одно дуновение ветра – и разлетятся семена по всему земному шару. Если бы это можно было с чем-нибудь ещё сравнить, то в голову сразу приходит сияние, которым окружают головы святых на иконах. Хочется смотреть и смотреть, чтобы как можно дольше оставаться под этим тёплым светом парня, согревающем даже такого ужасного взрослого, как мужчина.

– Что-то я засиделся, – старший знакомец поднимается со скамейки, поправляет на себе одежду, и так уже безнадёжно испорченную. Смотрит вновь на Матвея, немного подумав, дает ему его же книгу, затем протягивает руку для пожатия, – что ж, будем считать, что знакомство состоялась, было очень приятно.

После этого, не говоря более ни слова, просто уходит, оставляя парня в раздумьях, что же только что произошло. Он изначально не хотел с ним общаться или же просто он пожелал оставить неприятное впечатление о себе? Обиделся или всё-таки простил за испачканную одежду и падение? Так много вопросов, и так мало ответов – из них и состоит наша жизнь. А ему все равно неприятно, потому что только он расположился к этому человеку, как тот неожиданно сбегает, даже не представившись. И как теперь его искать, когда очень этого хочется?

Студент понимает, что больше ему не хочется наслаждаться тем, что раньше приносило неимоверное удовольствие – читать на этой лавочке. Теперь с ней будет ассоциироваться незнакомец, который исчез также быстро, как появился. Любовно проводит по страницам пальцами, закрывает книгу, убирает её в свою кожаную сумку, щелкая застёжкой. Пустой стаканчик из-под кофе выбрасывает в мусорный бак, слыша при этом лишь глухой стук. Солнце, что так быстро вышло, там же моментально исчезает. Тучи вновь закрывают весь небосвод, обещая пролиться очередным дождём. "Хорошо, что ухожу сейчас, а не когда промокну до нитки", – думает Матвей, кутаясь в пальто поплотнее. Тот, пусть и не непромокаемый, но всё-таки защищает от порывов ветра и влаги. И много раз его до этого спасал от ненастной погоды. Надевает наушники, скрываясь от шума мира за музыкой, и уходит, направляясь в сторону университета.

Он только на первом курсе высшего учебного заведения, но уже устал от бесконечных лекций и семинаров. Нет, учиться он пошёл по собственному желанию, родители на него не давили, общественное мнение тем более, просто в какой-то момент осознал, что учёба в институте поможет ему обзавестись множеством новых связей, которые однажды помогут. Так и получилось, едва он ступил за порог здания, пришел на первую лекцию, как сразу же познакомился с парочкой хороших людей, которые вскорости стали ему отличными друзьями, преданными, весёлыми, искренними. Он и сам с ними таковой, потому что всегда предпочитает быть открытым миру. Именно поэтому мужчина, полностью закрывшийся от всех и от всего, а таким он показался студенту, ещё больше вызывает у него вопросов. Не человек прямо, а какая-то сплошная загадка, которую хочется очень разгадать.

Общественный транспорт – отдельный вид издевательств, как считает Матвей. В нём вечно тесно, воняет чьими-то испражнениями и застаревшим потом, люди в нём не очень вежливые, так ещё за такое сомнительное «удовольствие»приходится платить. Но как тому, кто едва справил восемнадцатилетие, выбирать не приходится. За плечами нет богатеньких родителей, которые бы раскошелились ему на машину или хотя бы на такси, поэтому приходится на карманные деньги ездить именно так – автобусом, троллейбусом, на бесконечных маршрутках и в метро. Когда же он наконец оказывается перед нужным зданием, то в очередной раз вздрагивает. То слишком высокое, оттого выглядит величественным на фоне всех остальных рядом. Матвей чувствует себя жалкой букашкой, когда стоит на крыльце, словно муравей позарился на большое строение.

Со стороны входных дверей, отделанных позолотой и весом, такое ощущение что под тонну, разносится радостный возглас.

– Матвейка, а я тебя уже заждалась! – Парень поворачивается и видит перед собой Милу Кошкину, свою одногруппницу и по совместительству ещё и лучшую подругу.

Они познакомились ещё на линейке первого сентября, когда проходили посвящение в студенты и получали свои билеты. Тогда девушка в светло-голубом костюмчике и со смешными хвостиками на макушке сразу привлекла его внимание. Яркая, солнечная. Его она буквально покорила, моментально поселившись в каком-то отдельном уголке сердца.

Он подходит к ней, порывисто обнимает, но тут же выпускает из своих рук, чтобы случайно не помять совершенно прелестное темно-бордовое платье, которое развивается на ветру, завершая образ Милы, делая её сегодня похожей на героиню из тех самых бульварных любовных романов. Разве что розы не хватает за ушком, рядом с волосами, сплетенными в причудливые косы и уложенными наподобие короны.

– Кто ты сегодня? – Интересуется он у неё, зная о её любви к переодеваниям. Кем она только не была: и пиратом, и императрицей, и как эмо-девочка однажды проходила целую неделю, а затем две недели одевалась только в чёрное. — Очень похожа на красную королеву из той книжки, что ты читала на прошлой неделе.

– А у тебя меткий глаз! Именно её я сегодня изображаю, – Кошкина вертится вокруг себя, показывая наряд со всех сторон. Затем поднимает руки и оказывается, что рукава соединены с боковыми сторонами платья, длинные и широкие ленты выглядит, как будто крылья. – Но это не красная королева, а красная маркиза, ты их не путай. Первая из дурацкой книжки, на которую я только зря потратила деньги, а вот вторая из потрясающего любовного романа о маркизе и корсаре. Ну разве не романтично?

Матвею хотелось бы узнать, что значит вообще слово романтика, ему в жизни ещё никогда не удавалось её испытать на себе, следовательно, и выводов сделать тоже он не сможет. Но подобная игра с разной одеждой очень подходит Миле, она в этом как в своей стихии, как рыба в воде, ориентируются отлично и всегда подбирает образ, который ей подходит.

– Всё равно получилось замечательно, думаю, Овечкину понравится, – отмечает парень, вспоминая о втором своем друге в этом университете. Матвею уже не первый день кажется, и даже не неделю, что подруга неровно дышит к этому парню. Слишком уж красноречивы взгляды кидает в его сторону. – Но не волнуйся, я ему не словечка не скажу, даже если пытать будет. Признаешься, когда сама захочешь.

Она стремительно краснеет, понимая, что её секрет только что раскрыли. И не кто-нибудь, а вечно мечтательный, витающий где-то в облаках Матвей.

– Мне показалось, или я слышал свою фамилию? – вышеупомянутый друг обнимает сзади Матвея, а затем подхватывает на руки Милу, кружа её в воздухе. Знал бы Андрей Овечкин, как его действия смущают других, может, не стал бы этого делать, но, свершенного не вернуть. И теперь Кошкина заливается краской пуще прежнего, а Матвей и вовсе выпал из реальности. – Что обсуждали?

В глазах такая искренняя наивность, будто действительно ждёт, что ему ответят, даже если они здесь секретничали. Интересно, откуда в нём это?

– А вот и не скажем, – дуется Мила, понимая, как её легко можно было рассекретить. – Попробуй угадать!

Андрей недовольна поджимает губы, но затем вновь улыбается, как будто плохая мысль его посетила всего на секунду, а затем все сознание заняло что-то хорошее.