— По такому убл*юдку , уверен, никто бы не соскучился, уж тем более я, — сон у парня как рукой снимает, нет уже никакого удовольствия от лёгкой дремы. Плохое настроение возвращается вновь, с новой силой захлестывая. – Это ты предлагаешь мне от радости скакать только потому, что позвонил? Забыл, как вчера со мной обошелся и мои последние слова к тебе? Так вот, уведомляю, пока ты меня не начнёшь воспринимать как равного себе, забудь мой номер.
Прозорков кладёт трубку, не пытаясь даже услышать голос Шанского. Что бы тот не говорил, парень подозревает, что это сплошные оскорбления и насмешки, которых ему за последние два дня хватило с лихвой. Он и так чувствует себя бесконечно униженным. И не из-за того, как Демид с ним обошёлся, а по причине, что сам же ему и позволил это. «Какой же тряпкой
