Любовь-не выход.

Глава 24.

В камине дома Гилбертов играли язычки пламени, придавая вечеру особый уют. В этой гостиной сегодня собрались не только хозяева этого дома, но и их друзья — семья Беннет.

Все весело обсуждали последние новости, шутили и играли с малышом Джереми. Одна только Елена сидела в своем любимом кресле, насупившись, и пыталась что-то нарисовать в своей тетрадке. Выходило, мягко говоря, не очень. Да еще и сам рисунок был дурацким. Почему-то на листке из подсознания появились Ленивец и Скунс. А она их рисовать не хотела! Еще чего — рисовать этих глупых животных! Но в любом случае рисунок получался не очень красивым, по мнению девушки, поэтому Елена, вырвав лист из тетрадки, скомкала его и бросила на растерзание огню.

— Что случилось, милая? — ласково спросила Миранда, прерывая разговор с матерью Бонни — Эби.

— Ничего, — буркнула девушка, скрестив на груди руки.

— А если честно? — в диалог вступил Грейсон.

— Ой, оставьте меня в покое, — попросила Елена, глядя на родных и друзей. Она уже сбилась со счету, сколько раз за этот вечер они приставали к ней с расспросами. Ну не хочет она разговаривать, что теперь принуждать ее к этому?!

— Надоело все, — девушка взялась за голову, откидывая ее назад.

— Елена, успокойся, — на плечо девушки легла мягкая ладошка сестры. И тут же подчинилась спокойному голосу Кэролайн. Девочка присела на подлокотник, с тревогой глядя на нее, — Успокойся, скоро вернется твой Сальваторе.

Старшая Гилберт быстро подняла на сестру глаза, по пути заметив встревоженный взгляд Бонни, которой давно было известно, чем заканчиваются разговоры сестер на запретную тему «Деймон Сальваторе».

— Причем тут он? — тут же огрызнулась Елена, сверкнув глазами, — Он тут вообще не причем.

— Тогда что с тобой? — допытывалась Кэролайн в полнейшей тишине. Видимо, все Гилберты и Беннеты ждали зарождающей бури.

— А что у меня по-твоему забот, кроме Сальваторе, нет? — фыркнула Елена, — Да полно! Скоро матч, на котором мне снова придется плясать в этом ужасном костюме. В субботу ярмарка, вокруг которой все носятся целый месяц и не дают мне жить спокойно. Контрольную по алгебре я завалила. Да еще и Сальваторе уехал…

— Ты завалила контрольную? — удивленно спросил Грейсон, на секунду опередив Миранду.

— Ну вот, теперь и родители узнали, что у меня двойка, — всплеснула руками Елена, — И вообще: я всем мешаю.

— С чего ты это взяла? — чуть испуганно спросила Кэролайн, — Мы все тебя очень любим и всегда готовы помочь.

— Не нужна мне ваша помощь, — упрямо проговорила девушка, поднимаясь с кресла, — Мне никто не нужен.

Елена развернулась и помчалась по лестнице в свою комнату, уловив тихие слова сестры: «Кроме Сальваторе». Это разозлило ее еще больше, она влетела в спальню, громко хлопнув дверью, и упала на кровать, зарывшись лицом в подушки.

Вот пристали все со своим Сальваторе. Не нужен он ей. Она и без этого Скунса, у которого, видите ли, был день рождения, прекрасно проживет.

В честь этого дня родители отправили его вместе с несколькими друзьями в загородное поместье его деда. Оказывается, они делали это каждый год. И расстраивало Елену даже не то, что он уехал, а то, что он не взял ее с собой. Конечно, она понимала, что Джузеппе бы в жизни не позволил сыну осквернить старинный особняк присутствием там дочери Грейсона Гилберт. Но Деймон-то мог настоять на своем, или не поехать вовсе. А теперь пусть вообще не возвращается.

Елена перевернулась на спину и посмотрела на белоснежный потолок.

Конечно, не из-за дня рождения друга она была такой сердитой и раздраженной. На это повлияла Кэтрин Пирс, которой видимо хотелось выместить на ком-то свою обиду за то, что Сальваторе не позвал ее с собой, и она нашла себе цель — Гилберт, которая без друга чувствовала себя потерянной и одинокой.

Кэтрин подошла к ней сегодня на большой перемене, и мило осведомилась, что Елена думает о том, что мистер и миссис Сальваторе хотят отправить своего сына в частную школу-пансион, а сам Деймон всерьез рассматривает это предложение. Тогда девушка лишь послала одноклассницу, но стоило ей уйти, все осознание от ситуации опустилось на плечи. И если сначала были боль и непринятие, то сейчас ее переполняла злость.

Что она так переживает? Это жизнь Сальваторе, и если он хочет испортить ее, то пусть катится в этот пансион для богатеньких детишек и идет по стопам своего отца. А она не собиралась спасать его прогнившую скунсью душонку.

Дверь с тихим скрипом отворилась и в комнату вошла Бонни со спокойной улыбкой на лице.

— Можно?

— Мне только твоих лекций сейчас не хватает, — буркнула Елена, отворачиваясь от подруги, на что лишь Беннет усмехнулась и села рядом.

— Я не с лекциями пришла. Что у тебя случилось?

— Тебя родители подослали? — подозрительно прищурившись, спросила Гилберт.

— Нет. Я волнуюсь о тебе, — Гилберт затылком почувствовала, что Бонни внимательно смотрит на нее, — Переходный возраст — это, конечно, трудно, Елена, но надо и о других думать.

— Кто бы обо мне подумал.

— По-моему о тебе думают три четверти нашего города, — усмехнулась Беннет, — Учителя о том, как заставить тебя учиться. Директор Локвуд и профессор Шейн о том, какую головную боль вы с Сальваторе причините им в следующий раз. А студенты о том, как бы избежать ваших ежедневных проказ. Я уже не говорю о мальчиках…

— А что мальчики? — встрепенулась Елена, все-таки поворачиваясь к подруге.

— Ты разве не видишь, как они на тебя смотрят? — подняла бровки Бонни.

— Как?

— А ты как-нибудь оторви взгляд от Сальваторе и оглядись вокруг.

— Да ну тебя, — отмахнулась Гилберт, — А говорила, не будешь нравоучения читать.

— Ты спускаться будешь?

— Нет.

— Ну и депрессируй тут дальше, — пожала плечами Беннет, — Только учти: пока ты тут сидишь, мальчики найдут новый объект для внимания.

— Ой, шутница тут нашлась, — беззаботно фыркнула Елена, махнув на прощание подруге.

Вот и езжай, Сальваторе, в свою частную школу. Без тебя может жить легче станет!

Хотя кого она обманывает?

***

Вернувшись рано утром в Сент-Олбанс после довольно веселых дней, который он по традиции провел с друзьями, если их можно теперь так назвать, за городом, Деймон поспешил собраться в школу. Джузеппе и Мэри, конечно, сказали, что сегодняшний учебный день можно пропустить, но парень не воспользовался их предложением и, быстро собравшись, он направился к автобусу, предвкушая встречу с Гилберт.

Интересно, чем там Ленивец занималась, пока он гулял по парку в дедушкином поместье, каждый вечер выпивал с Элайджей, Колом и Тревором, ни о чем не думал и отсыпался за весь учебный год?

Все-таки день рождения хороший повод расслабиться, даже несмотря на то, что со старыми друзьями отношения у него не очень радужные. Слава Богу, удалось уговорить отца позвать только парней, Деймон бы точно не выдержал взглядов Кэтрин и вечной болтовни Ребекки, а Роуз… с ней парень не общался еще с Рождества, так что не был уверен хотел бы видеть ее или нет.

Но он с уверенностью мог сказать, что своим 16-летием он был абсолютно доволен.

Натянув на лицо фирменную ухмылку и поправив прическу, Деймон зашел в салон автобуса и его взгляд уже по привычке упал на последнее сидение, которое сегодня почему-то было пустым.

А это уже интересно. Где же Лени носит?

— Привет, Деймон, — поприветствовали парня Ребекка и Хейли.

— Здравствуйте, дамы, — насмешливо сказал Сальваторе, слегка им кивнув, и продолжил взглядом бегать по салону, ища нужного ему человека.

— Вернулся?

— Как видите, — пожал плечами парень и сделал шаг вперед, наткнувшись на нужную шевелюру.

— А нас не позвал, — с обидой проговорила Бекка, надув губки.

— Извини, — проговорил Деймон, не собираясь объясняться с Майклсон, и прошел дальше по проходу.

— Беннет.

— Сальваторе? — Бонни удивленно посмотрел на парня, занявшего место перед ней.

— Соскучилась?

— Сальваторе, отстань от нее, — рядом раздался тоненький голосок Кэролайн. Странно, он даже не заметил ее.

— Я еще и приставать не начал, Барби. Вы Елену не видели? — спросил он, и девушки быстро переглянулись.

— Ну и? — не выдержал молчания Сальваторе.

— Она дома, переживает свое одиночество и никому-ненужность, — несмотря на предостерегающий взгляд младшей Гилберт, сказала Бонни.

— Что? — брови парня взметнулись вверх, но Беннет лишь пожала плечами и повернулась к подруге. А Деймон тут же встал и направился к водителю, услышав напоследок, как Бонни убеждает подругу, что он должен был знать это.

Что же такое случилось с Гилберт? Он ведь только на несколько дней оставил ее одну.

Попросив водителя остановить автобус, Сальваторе вышел на улицу и направился к Гилберт. Идти, конечно, было далековато, но не оставлять же Лени одну в депрессии.

Преодолев расстояние до дома подруги, парень по сложившийся традиции залез к ней в комнату через окно, которое, слава всем Ленивцам, было открыто.

— Так-так, — проговорил Деймон, спрыгивая с подоконника.

На полу, прислонившись спиной к кровати, сидела Елена и подбрасывала вверх какой-то мячик, а потом ловила его. Но услышав голос друга, она быстро подняла глаза на него. И лишь на секунду в ее взгляде отразилась радость, но потом он вновь стал незаинтересованным и отрешенным.

— Что случилось? — спросил Сальваторе, но Гилберт лишь пожала плечами, не отрываясь от своего занятия.

— Как день рождения?

— Вполне приемлемо. Но ты, Лени, тему не меняй. Чего ты тут депрессию развела?

— А тебя это разве волнует? — девушка вновь посмотрела на парня, и у него от чего-то побежали мурашки.

— Так, Ленивец, ты мне определенно не нравишься, — Деймон сел рядом с подругой. — Выкладывай, что случилось.

— Я все знаю, — Елена в свою очередь поднялась на ноги и отошла от Сальваторе.

— Знаешь, что…? — парень ждал продолжения.

— Про частную школу! — всплеснула руками Гилберт, резко развернувшись к другу и кинув в него мячик, который с легкостью отскочил от его плеча.

— Так, Гилберт, у тебя точно с головой что-то не так, — Деймон поднялся с пола, — Какая частная школа?

— В которую ты намылился учиться.

— Ты головой не ударялась, а то может к врачу?

— Отстань от меня.

— Лени, с какой лианы ты упала? Далась мне твоя частная школа!

— Так значит Пирс соврала? — с надеждой в голосе спросила Елена. Сальваторе мысленно поставил галочку напротив имени Кэтрин и улыбнулся.

— Говорю первый и последний раз, ты от меня так просто не отделаешься.

Лицо девушки медленно начало светлеть, и она с улыбкой до ушей подбежала к комоду и достала оттуда какую-то коробку.

— Это тебе… С Днем Рождения, — парень забрал подарок у подруги, — Может тебе не понравится: я сама делала, — начала лепетать Елена, пока Деймон открывал коробку, внутри которой лежала книга в красивом переплете.

— Это альбом? — спросил Сальваторе, открывая первую страницу. Оттуда на него смотрели нарисованный Скунс и Ленивец. Парень медленно переворачивал страницы, на каждой из которых были их с Еленой фотографии, а где-то еще были приклеены различные билетики или нарисованы картинки, подходящие по смыслу к фотографиям.

Деймон даже не знал, что у них с Гилберт так много общих фоток. Вот они в Лондонском парке: парень на вытянутую руку фотографирует их. А вот фотография Елены, которая вся измазалась в мороженом. Еще было несколько кадров, сделанных в школе во время бала и ночью на катке, когда они были там с Роуз и Мэттом.

Но больше всего Сальваторе понравились фото с футбольного матча, когда Стефан фотографировал их. Видимо, Уэсли не прекращал снимать их, когда Деймон и Елена перестали позировать, поэтому многочисленные фото получились очень живыми и красочными. На них было запечатлено, как Сальваторе кружит Елену, щекочет, вызывая громкий смех, а она бьет его помпонами и вырывается. И на каждой такой фотографии они были счастливы.

— Спасибо, — голос Сальваторе дрогнул и он, чтобы скрыть это, кашлянул.

— Не за что, — улыбнулась девушка и от переполнявших чувств, крепко обняла его. Деймон на секунду растерялся, но потом прижал Гилберт к себе, — Прости.

— За что?

— За то, что подумала, что ты бросил меня, — приглушенно проговорила Елена, отстраняясь от друга.

— Забыли. Пошли, а то в школу опоздаем.

— Может не надо?

— Ты серьезно? А Шейн нас искать не будет?

— Думаю, он устроит праздник в честь нашего отсутствия, — проговорила Гилберт, — Пожалуйста, Скунс. Расскажешь мне про выходные.

— Ну приготовься слушать, Лени, — усмехнулся Сальваторе, растягиваясь на кровати подруги, — Рассказ будет долгим.

***

1 апреля в Сент-Олбансе было известно не только благодаря Дню Смеха, но и благодаря ежегодной благотворительной ярмарке, выручка от которой шла в помощь детским домам и больницам.

В этот день главная площадь была украшена всевозможными гирляндами, шарами и плакатами, которые развешивали студенты школы. Были собраны различные карусели и аттракционы для детей, палатки с игрушками, сувенирами и сладостями. Проводились конкурсы, в которых мог поучаствовать каждый желающий. А также была установлена сцена, на которой сегодня мог выступить любой человек.

На площади было шумно и многолюдно, но это не мешало людям наслаждаться ярмаркой.

На заборчике, ограждавшем один из аттракционов, сидела девушка в джинсовом комбинезоне, надетом поверх вязаного свитера, и ела разноцветный леденец на палочке. А рядом с ней, облокотившись на этот же самый забор, стоял парень и презрительно смотрел на происходящее вокруг.

— Вот скажи мне, Гилберт, зачем мы сюда пришли? — спросил Деймон, который не любил и никогда не посещал такие мероприятия. Но вот Елена ярмарки любила, поэтому и он был вынужден идти сюда вместе с ней, — Лучше бы к экзаменам готовились, которые ты, кстати, вряд ли сдашь.

— Ой, не брюзжи, Скунс, а то я помажу тебя автозагаром и буду звать Бонни, — весело проговорила девушка, болтая ногами и разглядывая происходящее вокруг.

На сцену вышел очередной «артист», готовый показать свои таланты. Каких только выступлений не пережила эта сцена сегодня. Казалось, что все, что можно показать — уже было показано. Но тем не менее люди продолжали подниматься на сцену и удивлять зрителей.

— Ты же повесишься, если рядом будет ходить не одна Беннет, а две, — усмехнулся Сальваторе.

— Ладно, на этот раз тебе повезло, — улыбнулась Елена и спрыгнула с забора, — Пойдем, я хочу в тир.

— Лени, — умоляюще протянул парень, но подруга не стала даже слушать его, и, взяв за руку, потянула за собой. Но девушке пришлось резко остановиться и отпустить Деймона — навстречу им спешила разгневанная Пирс. Лицо ее покрылось пятнами, стройное тело дрожало, а в карих глазах стояли слезы.

— Сальваторе! Ты урод! Подонок! Ты…

Елена застыла, переводя растерянный взгляд с Кэтрин на Деймона.

— Выбирай выражения, — холодно попросил Сальваторе, который видимо понимал, в чем дело.

— Нет, не стану! Ведь ты такой и есть! — гневно, но в тоже время жалобно выкрикнула девушка.

Деймон тяжело смотрел на бывшую подругу, понимая, что, наверное, впервые в жизни Кэтрин Пирс не была красива. Ее глаза распухли от слез, щеки покраснели, пряди выбивались из всегда идеальной прически, грудь вздымалась от гнева, а речь не была холодной и расчетливой. Но несмотря на это, она впервые казалась живой.

— Ты же знал! Знал, что он… Что его…

— Следующий раз будешь думать прежде, чем слухи обо мне разносить.

И только теперь Елена поняла, что происходит — месть.

— Ты же знал, что родители отправят Кола в военную академию, если узнают про его успеваемость!

— Пирс, знал я, не ори. И, по-моему, все честно: ты «отправила» меня в школу-пансион, а я его, — равнодушно откликнулся Деймон, — Идем, Гилберт.

— Почему он? Он же не виноват! — крикнула в спину парня Пирс.

— Не трогай моих близких, и я не буду трогать твоих, — обернулся Сальваторе, презрительно глядя на Кэтрин, которая героическим усилием заставила себя не заплакать.

— Эта, — девушка кивнула на Елену, — твоя близкая, да?

— Да. И постарайся это, наконец, запомнить.

— Ты думаешь, она сможешь понять тебя также, как мы? — наверное, собрав всю свою волю в кулак, холодно проговорила девушка, — Сними свои розовые очки, Сальваторе. Ты думаешь, она бы общалась с тобой, если бы знала, какой ты настоящий?

Сальваторе сжал кулаки. Пирс повезло, что она девчонка, иначе бы он давно ударил бы ее, чтобы она, наконец, замолчала. Но ему приходилось лишь прожигать ее взглядом, понимая, что она права.

— Кэт! — рядом с девушкой появился запыхавшийся Кол, который видимо уже давно искал ее, — Ты плачешь… — парень перевел взгляд на Деймон, — Это ты виноват.

— Твоя сестра сама нашла для себя проблемы, — растягивая слова, проговорил Сальваторе. Он знал младшего Пирса давно и точно мог сказать, что он очень импульсивен и жесток, и часто у него сносит крышу, особенно из-за сестры, которую он боготворил.

— Ты такая же мразь, как твой отец и дед. Вам нравится мучить людей.

Деймон даже сам не понял, как это произошло: он резко и сильно ударил Кола по лицу.

— Да, нравится, — сверкнул глазами он и уже занес руку, чтобы ударить парня еще раз.

— Стой, не надо, — прямо перед ним появилась Елена. Она мягко взяла зависшую в воздухе руку друга в свою и проговорила:

— Не надо, Деймон, оставь их. Они этого не заслуживают.

— Да иди ты, Гилберт, со своей моралью! — вспылил Сальваторе и, одарив напоследок Кэтрин и Кола ледяным взглядом, ушел прочь.

В первое мгновение Елена хотела кинуться за другом, но потом, резко остановилась.

Что она ему скажет? Какой смысл идти сейчас мириться, если она сама не понимала, на что так разозлился друг. Ну наговорила Пирс и ее брат гадостей — так они же делают это чуть ли не каждый день. Сальваторе уже давно привык к этому и просто не обращал внимания на их попытки задеть его.

Но сегодня что-то явно пошло не так. Видимо, Кэтрин надавила на больное место, раз друг так резко отреагировал на это.

Что они там говорили?

Кажется, что-то про то, что Деймон такой же, как его отец и дед. Елена, не удержавшись, фыркнула. Только тот, кто совсем не знает Сальваторе, мог сказать такую чушь. Парень вряд ли бы завелся из-за этих слов, ведь сам знал, что он другой.

Не потому ли он дружит с ней?

Они общаются только потому, что Деймон не хочет быть похожим на своего отца. Пусть в прошлом он и совершал ужасные поступки, но сейчас то он изменился.

В прошлом.

А ведь Пирс сказала что-то про то, каким он был. Что она, Елена, совсем не знает его настоящего.

Вот же глупости.

Она прекрасно знала, что он не похож на нее саму. У него всю жизнь были другие ценности и идеалы. Он был ужасным человеком.

Она слышала отвратительные истории о том, как он наказывал людей, посмевших задеть его или его близких. Да и случай с Пирсами доказал, что Сальваторе никогда не оставляет все просто так. Он мстит, надавливая на самые больные места.

Но ведь он сделал это только потому, что хотел защитить ее от гнусных слухов, что распустила Кэтрин. Так что Елена даже была ему благодарна, хотя и не одобряла его методов.

И вдруг она замерла, понимая, что Сальваторе этого не знает.

Он, видимо, наивно полагает, что она со своими идеалистическими представлениями мира не видит его настоящую суть. Но она ведь знала, что он опровергает все ее моральные убеждения, но тем не менее она принимала его таким. Со всей его темной стороной. Потому что он ее друг, и нет ничего правильнее этого.

— А теперь просим подняться на сцену следующую выступающую. Прекрасная Елена Гилберт!

Вот черт! Она и забыла, что записалась, чтобы спеть на этом дурацком концерте. Настроения подниматься на сцену и выступать перед всеми этими людьми не было. Интересно, еще не поздно сбежать?

Елена поймала радостный взгляд Кэролайн, которая вместе со всеми хлопала в ладоши ожидания ее выхода.

Видимо, поздно.

Гилберт поднялась на сцену, оглядываясь на толпу собравшихся зевак, которые во все глаза смотрели на нее, и тяжело вздохнула. Что ж, вот и настал ее час позора. Елена взяла гитару, специально приготовленную для нее, и села на стул, стараясь не думать о том, сколько людей за ней наблюдают.

Из-под ее пальцев начала исходить тихая, неуверенная музыка, но постепенно она становилась громче, и девушка с удивлением поняла, что играет совсем не то, что хотела. Она планировала исполнить одну из знаменитых песен, но вот мелодия складывалась в ту, что она сама сочинила.

Но пути назад уже не было, поэтому Елена, сделав глубокий вздох и закрыв глаза, запела:

«Дружба иль ненависть?

Подлость иль преданность?

Выбор сделан за нас давно.

Но на грани миров

Встретимся мы, чтоб

Исправить ошибки судьбы.

Дружба иль ненависть?

Подлость иль преданность?

Ждет дорога — нам вместе идти.

И теперь понимаю,

Сами мы выбираем

Следующий шахматный ход.»

Елена резко открыла глаза и тут же встретилась взглядом с Сальваторе, который пробирался ближе к сцене, не отрываясь смотря на нее. Девушка чуть улыбнулась ему, понимая, что поет сейчас она только для него.

«Дружба иль ненависть?

Подлость иль преданность?

Что нас ждет, я пытаюсь понять.

Но если мы рядом,

Одним только взглядом

Поможем себя обрести.»

Деймон дернул одним уголком губ, и Гилберт тут же стало легче дышать. Она и не думала, что так ждет реакции друга, который до этого наблюдал за ней, не проявляя, кажется, никаких эмоций.

«Дружба и преданность.

Подлость и ненависть.

Выбор сделан — упрямо шагать.»

Елена доиграла последние аккорды и расслабленно улыбнулась, только сейчас обращая внимания на все взгляды, направленные на нее. Раздались аплодисменты, и девушка, слегка поклонившись, спустилась со сцены, где уже ждал Сальваторе.

— В певицы подалась, Гилберт? — насмешливо спросил он, чуть сузив глаза.

— В философы, — фыркнула она.

— Знаешь, я так и не понял, о ком же эта песня?

— Об одном идиоте, которые почему-то решил, что я его не знаю.

— Идиоте, значит?

— А разве нет? Что ты устроил там?

— Гилберт, ты не понимаешь, — качнул головой Сальваторе, отводя взгляд в сторону.

— Всё я понимаю, — упрямо заявила Елена, скрещивая руки на груди, — А вот ты нет.

— Я просто не мог позволить, чтобы они… чтобы я… ты бы… — парень, кажется, впервые не мог сформулировать свои мысли, этим вызывая улыбку подруги.

— Деймон, не волнуйся, я знаю, кто ты на самом деле. И они не заставят меня думать о тебе хуже, чем есть на самом деле.

— Ты и не представляешь, что я за человек.

— Главное, что ты меняешься и стараешься стать лучше, — пожала плечами Елена, — Но даже если и не так, я принимаю тебя любого.

— Правда? — с сомнением спросил Сальваторе, окидывая подругу заинтересованным взглядом.

— Так ведь поступают друзья, да? Принимают друг друга такими, какие они есть.