У моей судьбы точно было странное чувство юмора — все те часы нам приходилось идти по тем же тропам, по той же земле, что и привела нас к Тагитук; те же переливы деревьев, тот же туман, то же серое, бесцветное небо — всё в том лесу было тем же. Сколько бы попыток сбежать я ни предпринимал, скольким бы ни пожертвовал, а судьба вновь и вновь вела меня на смерть. Нас вела. Да, у неё точно странное чувство юмора — чёрное с примесями нездорового садизма.
Тот же лес, те же пустыри, тот же мост, та же река. Я искренне хотел бы, чтобы во второй раз, как и в первый, на нас напал медведь — чтобы те солдатики получили хоть одно живое доказательство, хоть один стоящий аргумент не идти дальше. Риски всё равно были бы ниже, чем те, что мы получали, возвращаясь в Тагитук.
Что нас там могло ждать? Всё,
