Прощай Коста-Рика

Глава 3

Едва я проснулся, то первым делом бросил взгляд на Илону. К моему удивлению она уже встала и сидела на диване с плотно прижатыми друг к другу ногами. Несколько секунд я созерцал эти стройные создания природы почти полностью открытые моему взору короткой юбкой. Но затем мною овладело совсем другое настроение, едва я вспомнил, в какую трясину по милости этой особы угодил.

Я решил, что я дома, то не стоит ее стесняться. Поэтому я встал, дав ей полюбоваться на себя в трусах, и только затем накинул халат.

Та как я типичная сова, то чувствовал себя не выспавшим. А вот она, хотя спала не больше, если не меньше меня,   выглядела вполне бодрой.

- Идите, примите душ, а я пока займусь завтраком. – Покопавшись в своих пожитках, я вытащил полотенце и свой старый халат. Ничего более достойного для такого тела я не обнаружил. – Могу предложить только это, - сказал я.

- Я понимаю, вы не готовились к встрече со мной, - сказала она. – В данных обстоятельствах меня это вполне устроит.

Она взяла вещи и направилась в ванную. Я же не в первый раз почувствовал какой-то дискомофрт. В ее поведение было нечто неуловимо странное и непонятное. Но в чем заключалась эта странность или  непонятность, определить  я был не в состоянии. Меня не отпускало ощущение, что в такой ситуации многие ее интонации должны были бы быть другими. Впрочем, это с моей точки зрения, а вот для нее вполне вероятно, что  такое поведение является естественным. А потому вряд ли даже в мыслях стоит развивать эту тему.

Я жарил яичницу и одновременно вслушивался в шум падающей воды. И представлял обнаженное женское тело, на которое льется дождь из моего ржавого душа. Я был бы совсем не против встать под ним рядом с ней.  Я всегда придерживался  мнения, что сексом лучше  заниматься не в постели, а в воде, так как это на порядок увеличивает наслаждение. Мне так неудержимо захотелось  присоединиться к водной процедуре, что я уже сделал в направление ванной первый шаг. И  вдруг остановлися. Что я делаю, нам грозит смертельная опасность, а у меня восполилось воображение.  Я должен быть сосредоточен как никогда, от этого зависит моя и ее жизни. И надо как можно дальше выбросить из головы подобные мысли, как бы при этом они не были бы приятны.

Илона вышла  из душа. С мокрыми волосами и в моем старом халате она мне показалась более доступной и близкой, словно бы в таком виде я лицезрел  ее много раз. Я вдруг понял, что почти с самого начала стал подсознательно ощущать, что нас разделяет некое расстояние.  К этой девушке так просто не подойдешь, она, может быть, даже чересчур хорошо знает себе цену. И не собирается продавать себя за меньшую стоимость, чем указано в ее прейскуранте.  Сейчас же мне казалось, что я легко мог бы ее обнять и поцеловать, внутренне мне ничего не мешало это делать. Зато внешние обстоятельства препятствовали этому.

- Раскладывайте все, что я тут наготовил, а я пока быстренько тоже совершу омовение, - сказал я. – Не реагируйте ни на какие звонки и не подходите к окну.  

 Я быстро принял душ, а чтобы возникало меньше всяких посторонних мыслей, под конец окатил себя холодной водой.

На кухне меня уже ждал сервированный завтрак. Илона сидла за столом, ожидая моего появления.

- У вас гора грязной посуды, я с трудом отыскала две относительно чистых тарелки, - проговорила она.

Да, она еще делает мне замечания. От возмущения я даже не нашелся что сказать. Правда, замечание, вынужден был констатировать я, справедливое. Посуду мыть я терпеть не могу с самого детства. Как,  впрочем, тереть полы и пылесосить ковры.  И на этом список моих нелюбимых занятий далеко не исчерпывается.

Я сел напротив нее.

- Будем есть и общаться, - предложил я. – У вас появились идеи, что делать?  

- Надо сматываться, - резонно заметила она.

- А куда?

Мой вопрос заставил ее задуматься. 

- Как назло вчера утром я выложила из сумочки оба паспорта. Я не могу никуда уехать.

- Даже если бы могли, это опасно. Вам нельзя светиться нигде. Возможности этих ребят очень велики.

- Да, я знаю, они очень влиятельны. У нас говорят, что президент компании входит в кабинет к премьер-министру, как к себе домой. 

Я чертыхнулся про себя. Только мне еще не хватало бросить вызов нашим самым могущественным олигархическим структурам. Я тоже знаю этих ребят, имел с ними дело. Они пройдутся по тебе, как по асфальту катком. И никто и никогда не узнает, где тебя утромбовали. Так что час от часу не легче. 

- Ладно, оставим в покое президентов и премьер-министров и всю эту свору. Вам нужно на некоторое время исчезнуть. Страсти уляжутся, тогда можно и появиться.

Илона отрицательно покачала головой.

- Страсти не улягутся, они не успокоятся, пока не убьют меня. Пока я жива, они не будут чувствовать себя спокойными.

В ее словах есть резон. Но тогда что же делать, не может же она сидеть в каком-нибудь медвежьем углу всю оставшуюся жизнь, как послушница в монастыре. Тем более осталось ей жить еще много лет. Если, конечно, их количество резко не сокротит киллер. А впрочем, мне-то какое-то до этого дело, моя задача – избавиться от нее, как от лишнего веса.  А там пусть сама выбирается из этого кровавого дерьма.

Но она словно бы прочитала мои мысли.

- Без вас  мне не спастись, - произнесла она и умоляюще посмотрела на меня.   

Этот взгляд был гораздо более действенным аргументом, чем все ее убеждения. Знает ли об этом она? Ну, конечно, же знает,  не стоит даже сомневаться. Какая женщина этого не знает.

- Послушайте, Илона, давайте поговорим откровенно. Иначе мы утонем в двусмыслености. Вы не моя клиентка, вы вторглись в мой дом, но я не обещал вам, что займусь вашим делом. Я занимаюсь мелким сыском, абсолютно безопасным, как бритье электрической бритвой.

Я приготовлися говорить дальше, причем, довольно долго, но она меня вдруг прервала:

- Вы хотите, чтобы я бы вам заплатила за помощь. Вы правы, но мои деньги остались дома. Но при первой возможности я это сделаю.

Я обреченно вздохнул.

- Дело вовсе не в деньгах. – Я сделал короткую паузу. – Хотя в них – тоже.  Вы понимаете, что у нас с вами минимальные шансы выжить. Если они так болезненно реагируют на все, то не в их интересах оставлять свидетелей.

- Я тоже так думаю. Надо нам надо спасаться вместе. Мы связаны одной цепью.

Ее наглость была настолько поразительна, что я на какое-то мгновение потерял дар речи.

- Вы хотите сказать, что вы все сделали специально и теперь я повязан.

- Я ничего не делала специально, когда все это случилось, я  обеззумела, мною овладел жуткий  страх. Я перестала контролировать свое поведение.  Раньше со мной ничего такого не случалось. Я думала лишь об одном, как спастись. Я даже не знаю, почему побежала именно к вам. Наверное, потому, что разговор с моей подругой случился всего два дня назад. И я не виновата, что он сам собой всплыл в памяти. Это какой-то перст судьбы, ведь до этого мы не стречались с Таней почти год. А тут она вдруг позвонила и предложила куда-нибудь сходить. Как она мне сказала, ей захотелось с кем-нибудь поболтать.

- Как жаль, что она выбрала для беседы именно вас, - пробормотал я.

- Я понимаю, но уже ничего не изменишь.

Нет, дорогая, для меня еще не все потеряно. Есть один шанс; если они все же не проследили за ней и не знают, где она сейчас скрывается, то у меня еще сохраняется возможность не участвовать в этих прятках от смерти.  В таком случае после того, как я избавлюсть от своей ночной гостьи, то смогу вернуться к своему прежнему, замечательному существованию.

- Вот что, Илона, - решительно произнес я, - мы с вами поступим так. Я вас отвезу к себе на дачу, это поистине медвежий уголок, по близости очень мало людей. И ни одного бандита.  Там есть все необходомое, чтобы если не с комфортом, то вполне прилично провести некоторое время. А когда вы сочтете, что можно отчаливать, отчалите. Даже не надо будет писать длинное письмо с благодарностью за предоставленный кров, от этой повинности я вас освобождаю.    

- Я вам благодарна, терпеть не могу писать письма, - ответила Илона.

Да что она себе позволяет, ее спасаешь, рискуя жизнью, а она ерничает.

Кажется, она почувствовала, что переборщила.

- Извините меня, я неблагодарная дура, - примирительным тоном произнесла она. – Эта моя отвратительная  черта, я всегда была остра на язык. Даже в такой ситуации не могу измениться. На самом деле, я вам крайне признательна за все.

Я почувствовал, что немного отмыкаю. 

- Ладно, будем считать это маленьким недоразумением. А сейчас нам надо спешить. – Я посомтрел в окно, за которым полыхал теплый летний день. Почему-то я подумал о том, что планировал через пару недель отправиться куда-нибудь на море.  Знать бы, где на самом деле я окажусь через это время.

- Вы на меня не сердитесь? – впервые дотронулась до меня Илона.

- Нет, - покривил я душой. – Да и вообще, нам пора давать деру. Мы и так подзадерждались.

Впрочем, это не столь уж важно. Если они не знают, где находится Илона,  мы беспрепятственно покинем город. Если же им это известно…  Но об этом лучше не  думать.

- Вот что мы  сейчас с вами сделаем.  Мы  быстренько одеваемся и по отдельности спускаемся во двор. Я пойду первым. Во дворе стоит моя машина. Я подъеду прямо к подъзду, и вы нырнете в нее. Вот и вся операция. Вы меня поняли?

- Да.     

- Тогда за дело. Мыть посуду пока не будем, я слышал, что это плохая примета.