Мутный | 18+

Part 8

— Н-нет… Это не я… Правда! Я не убивал его! — сначала тихо молвит и движения медленные, а затем же Мёрфи вновь повышает голос и не оставляет свои попытки выбраться.

“Нет, это не я, правда”, “я не убивал его” – это смешно и так глупо. Джозеф уверен, что убийца именно он, поэтому и отступать не намерен. Все эти пустые отказы казались Джозефу обыкновенным дуновением ветра, ничего не значащим. Он хихикает, скрывает кольцо в кулаке, а после кладёт его обратно в карман, закрывая молнию, чтобы не вылетел. Шериф хихиканье своё оставляет позади и теперь же начинает смеяться – истерически и нездорово. Это нагоняет на Лиама только больше ужаса… И в это же время Белл поднимается на ноги, вырастая в полный рост, следом за собой тяня за волосы азиата… А затем со всего размаха и изо всех сил кидает того головою об стену, вынуждая вновь упасть на пол…

— Веселье начинается, — хохоча, молвит шериф.

Лиам хнычет, молит о пощаде, всё продолжая твердить о том, что никого он не убивал, что Джозеф просто с кем-то спутал, а отдувается сейчас он. Но из-за этих слов шерифу становится только смешнее, ведь выглядит рыжий сейчас так жалко.

Он пинает того по рёбрам, ещё раз и ещё, пока Мёрфи не перевернулся на спину, чего и хотел изначально Белл. Мужчина вновь присел на корточки, склоняясь над рыдающим парнем.

— Давай попробуем снова, — видя, что голова младшего склонена от боли, и тот на шерифа не смотрит, Джозеф насильно хватает его за больной участок кожи, держась за локоны, и направляет чужое лицо, только бы Лиам столкнулся с чужими зрачками. — Зачем ты убил Джейкоба Белла? — и в ответ азиат всё также качает головой.

— Я не знаю, кто это… Я впервые слышу это имя, — плачет.

Но Джозеф не сдаётся ведь это только начало. Он перехватывает руку, кожа которой была неестественно белой, собственно, как и у большинства азиатов, после чего скрепляет их руки в замок, как будто любовная пара.

— И снова, Лиам, давай попробуем снова, — улыбаясь Джо, повторяет свою фразу.

Шериф не позволяет ответить Мёрфи своим надоедливым нытьём, тут же выворачивая чужое запястье в противоположную сторону, да в такое положение, в какое рука самостоятельно бы никогда не выгнулась. Хруст, сопровождающийся громким криком, раздался по всему дому.

— Ну? — он ожидал ответ, но тот всё никак не говорил.

Хмыкнув, Джозеф ещё сильнее давит, но в этот раз уже слишком сильно. Громкий хруст переломанных костей чуть ли не заглушил крики Мёрфи. Кожа в области запястья рвётся, из раны фонтаном хлыщет тёмно-алая кровь, но во всей этой каше видны и белые просветы выпирающих наружу костей. Белл тут же отпрянул от чужой руки, во избежание попадание на него улик, однако сделать этого не получилось. На белоснежную футболку попало несколько капель крови, окрашивая светлую ткань в красные пятнышки, напоминающие собой россыпь звёзд.

Лиам воет, но уже тише, он смотрит на свой открытый перелом и понятия не имеет, что с ним делать, ведь венозное кровотечение очень сложно остановить самому, да и сама собой оно не остановится. Юноша пытается до него дотронуться, но становится только хуже.

— Нужна помощь? — грубый бас становится несколько нежнее, однако полностью издевательским.

— Да, да! — однако в панике тот вовсе сарказма и не замечает.

Обеими ладонями Джозеф обхватывает чужое лицо, вновь заставляя глядеть себе в глаза. Он хотел услышать точный ответ и причину, почему он поступил так с Джейкобом, хотел наконец открыть ту завесу тайны и начать жить спокойно, более не думая, что преступник – убийца его брата находится на свободе безнаказанно.

— Тогда скажи мне… Зачем ты убил его? — на этот раз спрашивает спокойно, без усмешек или хохота.

— Но я не убивал… Не убивал, клянусь, — его голос с каждым слогом пропадает, будто бы кто-то убавляет внутри него громкость.

Белл слышно выдыхает через нос, поджимает под себя губы и медленно качает головой, будто бы ему веря… Но нет… Он просто удивлялся, какой, оказывается, этот тюфяк – крепкий орешек. И вот руки Джозефа вновь крепнут, а мышцы напрягаются. Мужчина тянет вниз голову парня, после чего ударяет того носом об своё острое колено. От настолько сильного удара у Лиама ломается нос, а Белл чуть отшатывается, на секунду теряя равновесие, но он всё равно удерживается на ногах, после чего кидает младшего лицом об пол.

— Не хочешь говорить правду, да? — шериф принимает вертикальное положение, выпрямляя ноги.

Мужчина разминает своё колено, которым только что нанёс сильный удар Мёрфи, ведь то неприятно ныло, однако эта боль по сравнению с той, которую сейчас ощущает Лиам – ничто. И в то время, пока Джой даёт ему время прийти в себя, парень мучается в агонии. Его сломанная рука упирает в пол, потому что если он её уберёт, то обязательно упадёт. Светлый линолеум постепенно впитывает в себя алую жидкость, вытекающую из его ран. Кровь размазана по всему лицу из-за неё уже плохо видно, ведь брови и лоб разбиты, нос сломан, а губа треснута. Рыжеволосый хнычет, стонет и кряхтит, он пытается справиться со всеми этими недугами, но получается слишком плохо. Ведь он всё единственного понять не может – почему именно он? Он никого не убивал. Имя это “Джейкоб Белл” слышит впервые… Однако, несмотря на то, что Мёрфи понятия не имеет, кто настоящий убийца родного брата Джозефа, паренёк прекрасно знает, чьё это кольцо, подаренное им же…

— Этот перстень… — Джозеф, спустя такое долгое время услышав его голос, замер в ожидании. — Он мой, но… Но его хозяин не я, — теперь же хихикает Лиам.

— Что это значит? — он к нему приближается, но в ответ слышит только жалобный смех, доносящийся из глубины сквозь боль. — Что это, мать твою, значит?! — мужчина его вновь ногой пинает, вынуждая не устоять и упасть на пол на грудь.

Парень кашляет, дышит тяжело, но продолжает смеяться, потому что, кажется, он начинает понимать, кто же всё-таки убил его брата. И это осознание поступает в анналы его подсознания медленно, по кусочкам… А скоро вот-вот соберётся вся картинка…

— Я подарил этот перстень тому, кем дорожу больше всех на этом свете, — Джозеф не понимает зачем, ведь перстень мужской, а на нём гравировка его имени. — Чтобы всегда жить в сердце моей любви, — после его слов Белл ступает тяжёлым мартинсом тому на лопатку.

— Хочешь сказать, что девушка смогла уложить крупного парня? — шериф не верит, ногою нажимая сильнее до хруста костей. — Не мели чушь, — буквально рычит.

— Я говорю тебе правду… Но убей ты меня – никогда не доберёшься до этого ангела, — хихикает, после чего Джозеф выбивает ему кость и, кажется, затевает ещё и ключицу.

Лиам кричит громко, жалобно кряхтит, но больше не молит о своей пощаде, понимая, что Джозеф его в покое не оставит… Однако Белл и не намеревался его убивать – лишь добыть нужную информацию…

— Где мне её найти?! — и вот шериф переключается на другого человека.

Джозеф начинает понимать, что такая тряпка бы не смогла у***ь Джейкоба. Он только несколько минут назад трясся в дверном проёме, а сейчас, не в силах прекратить своё и******е, просто поддаётся каждому удару, уже принимая свою смерть… Пускай и всё равно страшно…

Однако Белл и не думает, что девушка могла у***ь младшего брата, потому что его и мёртвое тело было в побоях – это не похоже на женский стиль и методы убийства… Значит, что девушка Лиама Мёрфи заказала у******о Джейкоба и сама присутствовала на месте преступления, лишь бы только насладиться “представлением”.

— Я спросил, где мне её найти?! — совместно с нечеловеческим криком Джозеф поднимает свою ногу и резко, пяткой бьёт лежащему по позвоночнику, кажется, ломая его.

Азиат дёрнулся всем телом, закряхтел, но больше не кричал… На крик и слёзы не оставалось сил… Он просто обмяк, валяясь в ногах полицейского.

— Если хочешь умереть точно так же, как и твой брат, то едь завтрашней ночью на заброшенный завод на окраине округа Нью-Йорк, — он смеётся, потому что знает, что его любовь будет там. — Только… Не забудь ангелу сказать… Мразь… Кто… Меня… Убил… — его речь в конце невнятна, но дальше тишина.

— Куда именно?! — толкает сильнее, но азиат не отвечает. — Ты оглох?! — но и сейчас ничего.

Джозеф чувствует ногой, что грудная клетка больше не вздымается, даже слегка. Веки Лиама прикрылись, а рот же, наоборот, распахнулся в немом, болезненном крике. Белл склоняется, смотрит на него, будто бы не веря, что юноша мёртв.

— Эй… — он убирает ногу и присаживается рядом на корточки. — Эй, китаец! — Джой не знал, чья кровь течёт в его жилах, поэтому говорит первое, что вздумалось, толкая его. — Ты сдох?! — глаза шатена раскрываются широко в удивлении.

Шериф открывает фалангами чужие веки, но глазные яблоки неподвижны. Чтобы полностью в смерти его убедиться, мужчина преподносит влажный, окровавленный палец к носу Лиама, но всё также ничего, – дыхания не было.

— Мёртв, — слышно выдыхает, поднимаясь на ноги.

Он растерянно трепет грязными руками свои волосы, оттягивает их, не зная, что ему с трупом делать, ведь на мёртвое тело он никак не рассчитывал. Обескураженность. Его мысли путаются друг с другом, но пора предпринимать меры. Уже через несколько часов встанет солнце, и проснутся соседи… Нужно избавляться от трупа, как можно скорее.

По всей прихожей размазана кровь. Линолеум, обои, некоторые элементы декора – всё испачкано. Однако что-то сейчас подчищать и уничтожать улики – на это просто на просто нету времени. Но всё же нужно остаться незамеченным.

Джозеф снимает свою олимпийку, а затем наверх тянет и свою белую, испачканную в крови Лиама, футболку. Предметы, которыми ещё можно было бы вытереть свои отпечатки пальцев на ручки двери, он не видел, именно поэтому и решил использовать свою одежду.

Вновь надев на оголённый торс кофту, он застегнул молнию и стёр пальцами с болоньевой ткани олимпийки капли крови, к счастью, она влагостойкая. После чего принялся и мёртвое тело поднимать. Перекинул через шею его вялую руку, держа юношу за талию, чтобы, если свидетели и будут, то просто подумают, что Лиам напился до беспамятства. Но, выглядев в щель, мужчина не заметил ни одного дома, в котором бы горел свет.

Держа на себе довольно лёгкое тело парня, Белл намотал свою белую футболку на руку, после чего протёр дверь со внутренней и внешней стороны, стирая свои отпечатки пальцев. По пути к машине он размотал руку, обхватил место чистой ткани зубами, доставая из кармана ключи от автомобиля. Он открыл его, провёл ногою под багажником и небрежно кинул туда тело, закрывая.

Садясь за руль, Джой последний раз глянул на уже пустой дом Лиама, в котором так и горел свет, он завёл двигатель и тихо тронулся с места, лишь бы только никого не разбудить.

В голове всё крутились мысли, разные и на друг друга непохожие. Они буквально заполняли его черепную коробку, заставляя виски сильно пульсировать. Ведь Джозеф не хотел убивать Лиама, ведь тот был ни в чём не виновен. А как же равновесие? Где же та справедливость, если он убивает всех, кто встанет у него на пути?

— Чёрт! — мужчина на эмоция сильно ударяет нижней частью ладони по рулю. — Чёрт! Чёрт! Чёрт! — а затем ещё и ещё.

Правая нога так и вдавливает педаль газа в пол, – машина ускоряется, но водитель этого вовсе не замечает. Но, к счастью, дороги пустели. Мимолётно глянув на панель, чуть ниже спидометра, Джой видит время – четыре часа утра. Пускай от Дейт-стрит он уже и далеко, пускай и Бруклин он уже покинул, всё равно в душе царствовал страх… Страх чего-то чересчур ожидаемого… Но только вот что? Он и сам понять этого не может.

Но не только в душе происходит у него сейчас что-то не так, но и в голове, и в сердце тоже… Всё будто бы смешалось в один сплошной, слишком живучий орган, который всё терзается и терзается страданьями, но всё никак умереть и функционировать перестать не может. И это что-то внутри него снова трескается, уже надламывается и вот-вот это “что-то” точно сломается.

— Убил невиновного, — левой рукой держит руль и не даёт машине свернуть с дороги, а второй вытирает ненужную влагу с лица.

Из глаз текут слёзы, они щурятся, потому что их неприятно сводит. На устах застыла странная, нездоровая улыбка, прекрасно демонстрируя ровные, красивые зубы. В то время, как голос дрожит, сипнет, будто бы он сорвал его, громко-громко крича. Джой вроде бы и счастлив, что на шаг приблизился к истине… А вроде бы и огорчён… Ведь он опустился до того, что цель может оправдать средства…

— Такое равновесие тебе было нужно, Джозеф? — теперь же сквозь ту хрипоту просачиваются короткие, оборванные смешки. — Так ты хотел добиться справедливости, Джозеф Белл?!! — но сейчас срывается на крик, в который раз обеими руками ударяя по рулю.

Солёная вода, как из живого истоxника, всё продолжает литься, не прекращая. Лицо всё мокрое. На щеках смазанные следы чужой крови, потому что руки все в ней.

Он ненавидит себя… Ненавидит сейчас за то, что смерть чужая ему пришлась по душе. Да, он шериф. Да, он, как второе имя “закона”. Да, он с детства хотел быть полицейским… Но вот сейчас… Сейчас он понимает, что зря осуждал тогда Джейкоба… Он поступал неправильно, но поступал так, как желала его душа… И вот… Джозеф это понимает…

Уничтожать людей с лица Земли опасно и поступать нужно очень аккуратно… Но, чёрт возьми, как же это облегчает… Ведь твоя проблема просто на просто испарилась, вместе с тем человеком… И ты продолжаешь жить в своё удовольствие…

— Дурак, — ругает он себя, однако всё равно смеётся. — Какой же ты, Джозеф, дурак, — мужчина откидывает затылок на подголовник, буквально наслаждаясь той скоростью, с которой он движется сейчас по пустой дороге.

На резких поворотах или закруглениях машину заносит, а тело мёртвое в багажнике стучит по стенкам. Джозеф это слышит, но в ответ лишь улыбается. Ему вновь кажется это забавным… Оказывается, что смерть врага – торжественное событие… Но Беллу бы ещё до главного преступника добраться – до того, кто на самом деле убил Джейкоба.

По пути шериф заехал на заправку и залил в канистру бензина, а после же попутно заскочил и в круглосуточный магазин, купил спички, потому что с роду никогда не курил… После чего выехал из города. Снова та табличка “Вы покидаете Нью-Йорк”. За ней остаются все проблемы и ненастья, а после же новая и беззаботная жизнь… В которую, к сожалению, Джозеф никогда не найдёт правильного пути.

По давно знакомой дороге мужчина сворачивает на грунтовую, а затем и в родной ему лес, в который он приезжал в день смерти своего близнеца. Воспоминания… Они нахлынули громадной волной… И слёзы так и не кончались… Будто бы нет их края…

Стоп.

Он остановился возле обрыва. Вышел из машины. Достал тело. Кинул на песок прямо возле края.

Джозеф медленно, никуда не торопясь, достал канистру бензина с заднего пассажирского сиденья, после чего вновь вернулся к мёртвому Лиаму. Он сел на корточки возле него, тремя подушечками фаланг повернул голову на себя и всмотрелся в закрытые глаза.

— И вот так будет с каждым, — мужчина буквально рычит эти слова, после чего отбрасывает пальцами от себя чужое лицо.

Джозеф поднялся на ноги, открыл канистру и вылил плохо пахнущий бензин на мёртвое тело Мёрфи, равномерно его распределяя. Пластиковый сосуд пуст. Он выкинул его в сторону и зажёг одну спичку. Однако всё также медлил.

Мужчина посмотрел на небо. Уже светало. Но не на погоду он внимание обращал, а на своих родных, которые сейчас за ним наблюдают, и которые явно им сейчас не довольны. Спичка обожгла подушечки пальцев, из-за чего пришлось её выкинуть.

— Мама, — смешок. — Папа, — и ещё один. — Я знаю, как плохо сейчас я поступаю, — в горле образуется не сдвигаемый ком. — Знаю, как стал я в последнее время плох… Но, — вдруг замолк, опуская голову на тело погибшего. — Джейк, это всё ради тебя, — и вновь ввысь поднимает заплаканное лицо. — Ради тебя я стал плохим… Нет… Не так, — улыбка пропадает, на её месте появляется оскал. — Это всё из-за тебя, — сглатывает вязкую слюну, но даже это даётся сейчас тяжело. — Ты оставил меня одного! — пальцы неспешно открывают коробок и зажигают спичку. — Только ты виноват, что погибаю я вслед за тобой…

Всё также глядя на небо, скалясь и злясь на родного брата, Джозеф выкидывает горящую спичку, после чего тело почти моментально охватывает синее пламя. Белл делает пару шагов, гляди до сих пор на небосвод, плачет и злится…

Но вот, всего через несколько минут, когда от тела Лиама уже почти ничего не осталось и огонь не такой большой, как был изначально, Джозеф сталкивает тело Мёрфи с обрыва, туда, где его точно никто не найдёт, ведь там – глубокая чаща леса.

Он смотрит голову на верх вновь поднимает, однако ничего более говорить не смеет, лишь отходит задом на несколько шагов, а после же подбирает канистру, садится в машину и уезжает отсюда прочь.

Желание были лишь одно – напиться поскорее и не вспомнить прошлую ночь. Но для начала мужчина заедет в автомойку, чтобы убрать из салона остатки чужой крови…

— Я делаю всё правильно…

***

Ранним утром, приехав домой, Джозеф не лёг спать, лишь бы отдохнуть, нет, он лишь вновь пытался заглушить эмоции алкоголем. Несколько часов прошло вот так… Но даже состояние это его не заставило пропустить работу. Белл так же, как и всегда, собрался и поехал в департамент полиции, прошёл быстрее в свой кабинет и сел за стол, развалившись и расслабившись.

Его голова кружилась, ведь фаза отрезвления началась совсем недавно. Присутствовала тошнота и вялость, из-за чего мужчина просто застыл, смотря в одну точку… И прошло так довольно много времени, он даже и не знает сколько…

— Шериф Белл! — на повышенных тонах забежала в комнату заместитель.

Её голос быстро вывел мужчину из некого сна или забвения, после чего он вздрогнул и перевёл стеклянный взгляд на неё.

— Ты готов навестить Лиама Мёрфи? — только Сара задала вопрос, как носик её уловил неприятный запах, она поморщилась, а затем осторожно спросила. — Ты пьян? — держа руки за спиной, она слегка наклонила голову.

— Что?! Я трезв! — он резко встал, но ноги его тело не удержали, из-за чего Джозеф покачнулся.

— Что ж, в таком случае, думаю, нам стоит перенести визит к подозреваемому, — она начала выходить, но не успела.

— Садись в машину, — он направился на выход.

Походка неуверенная и размашистая. Мужчина еле как мог себя контролировать, но всё же поехал, дабы не выглядеть подозрительным. Лучше уж убитым от горя из-за потери брата, чем убийца подозреваемого.

Только они оба дошли до машины Белла, как Сара его останавливает.

— Я поведу, — протягивает руку.

Джозеф недоверчиво глянул на неё, думая. Однако он и сам понимал, что водить автомобиль в таком состоянии тяжело, к тому же и далёкая была дорога. Он сомни сомнительно поморщился, а после же отдал ей ключи. Подобные действия шерифа очень умилили девушку, она довольно заулыбалась.

— Милашка, — прошептала она сама себе, следя, чтобы Джой без проблем сел в авто.

Как только оба оказались внутри, они пристегнули ремни. Сара начала движение, выехала из территории штаб-квартиры, остановилась на регулируемом перекрёстке в ожидании зелёного света и посмотрела на Джозефа, ведь хотела у него спросить, почему на работу он явился не в трезвом состоянии, однако только рот она успела открыть, как видит, что возлюбленный её уже видит десятые сны. И вновь на лице появляется улыбка.

— Почему же ты не подпускаешь меня к себе? — Харрис осторожно тянется к чужому личику. — Неужели чего-то боишься? — своими тоненькими пальчиками убирает прядку волос с глаз. — А ведь кажешься таким бесстрашным, — тихонько хмыкает и нежно касается ладошкой его щеки. — Ты пока ещё этого не понимаешь, но я готова ради тебя на всё, — глазки оглядывают его раны от недавней аварии, которые уже почти зажили. — Жаль… Что ты вовсе не разделяешь мои чувства…

***

— Джозеф! Джозеф! — слышен где-то далеко голос заместителя.

Белл хмурится недовольно, щурится и кривится. Однако, когда голос тот вновь повторился, то выбора уже не было. Он, не спеша и нехотя, раскрыл свои очи. Изначально, заметив округ, в котором мужчина был сегодняшней ночью, его охватил страх, что всё это было сном, и Белл убил Лиама, но так и не уехал, и не сжёг тело. И теперь он попался.

Мужчина, услышав глухой стук по стеклу, обернулся направо и опустил стеклоподъёмник, ведь там была Сара. Её глаза были больше обыденного, а голос явно о чём-то переживал.

— В доме кровь! — слышно воскликнула девушка.

Голова Джозефа вдруг от её голоса сильно заболела в висках и затылочной зоне. Он зажмурил глаза, немного помолчал, лишь бы только в себя прийти, а затем спросил:

— Прости, что? — он глянул на неё.

— Я думаю, что подозреваемый мёртв, но в доме пусто, — её звонкий глас немого стих, из-за чего Беллу стало намного легче воспринимать её слова.

В голове Джозефа картинками всплыли воспоминания вчерашней ночи. Как он пытал Лиама. Как он избил его до смерти… И как сжёг тело, не оставив и мельчайшей на себя улики…

Белл вышел из машины и коллеги поспешно направились в дом. Но, войдя внутрь, стало только хуже. Те самые воспоминания теперь вовсе не казались простыми следами прошлого, они будто бы вновь воспроизводились наяву.

И шериф всё время молчал – совсем ничего не говорил, потому что было нечего… С одной стороны, он не жалеет, что так поступил… Однако вторая его сторона всегда будет против… Как добро борется со злом… Как демон хочет быть сильнее ангела… Как жизнь ставит себя превыше смерти…

— Надо вызвать наш отдел! — она закопошилась в своих карманах и достала оттуда смартфон.

— Нет! — грубо он е остановил. — Это не наше дело. Пусть этим занимается Бруклинская полиция, — развернувшись, Джозеф больше ничего не сказал и ушёл в машину, потому что дольше находиться там не мог.

Сара же была этому решению крайне удивлена, ведь, как никак, это связано со смертью его брата-близнеца, а Белл вот так вот взял и всё бросил… Это у неё вовсе не укладывалось в голове… Однако больше не было другого выхода, как только беспрекословно подчиниться.

– Алло, полиция, я хочу сообщить о возможном месте преступления…