Последнее лето нашей любви

Глава 8. Федор

Писать смс-ки не такое уж и веселое дело, если на них никто не отвечает. Потому мне становится слегка скучно вначале, а затем и грустно, когда все мои сообщения улетают в пустоту. Мне отчаянно хочется поговорить с Ниной, рассказать ей о том, что сегодня произошло, но она не желает связываться. Видимо, наша прошлая ссора ещё не остыла, вот девушка и обижается.

Как и обещал Юрий Андреевич, агентом Тара Смит оказалась первоклассным. Для начала она оглядела ровный ряд уже одетых в хоккейную броню ребят, затем взяла в руки планшет тренера. Несколько минут по нему щелкала пальцами с длинными ногтями, выкрашенными в ярко-красный цвет, просматривая информацию о каждом из спортсменов, а затем, явно удовлетворившись тем, что увидела, обратилась уже к парням:

– Вижу, что вы отлично подготовлены. Теперь хочу посмотреть, на что способны в деле. Давайте, по очереди, пробежка с клюшкой через всю арену и забивание шайбы. Пока без вратаря.

Она произносит это так уверенно, что парочка ребят даже дёргается, чтобы спешить выполнить указания. Но затем, опомнившись, смотрят на своего тренера – знают, что без его приказа не смеют выходить на лёд. И уж тем более махать клюшкой. Но Юрий Андреевич их подгоняет сам.

– Что, оглохнуть успели? Вперёд и с песней, – кратким криком отправляет своих учеников делать то, о чем их попросили. – И не спотыкаться!

Теперь дело идёт куда активнее. Моя очередь наступает минут через пять, и я, понимая, сколь много зависит от этого странного просмотра, делаю всё, что в моих силах. Ноги в коньках привычно скользят по ровной поверхности льда, разрезая его своим острием. Тяжесть клюшки в руках ощущается, словно пушинка, не зря же я так долго тренировался; когда ею замахиваюсь, удар выходит даже жёстче и сильнее, чем обычно. Меня радует результат, особенно, когда шайба ударяет с такой мощью в сетку, что едва не валит ворота. Великолепный результат на самом деле, а не просто хороший.

Я даже слышу свист со стороны трибун, где уже успели присесть на скамью другие ребята. Это меня не только подбадривает, а заставляет сердце гореть радостью, подталкивая к тому, чтобы показать ещё больше. Без всякого приказа я захожу на следующий круг, уже третий, бью в ворота снова и снова, а когда выдыхаю , останавливаюсь и поднимаю руки в победном жесте, трясу клюшкой, но при этом не кричу, безмолвно счастливый тому, что прорвалось моё желание показать себя.

– Не нужно было этого делать, – говорит тренер, когда тренировка заканчивается и женщина уходит восвояси. Он и других-то спортсменов распустил, оставив перед собой лишь потного меня. Теперь распекает, на чем свет стоит, уча жизни. – А она не любит непокорных, считает их невыгодным вложением. Если непокорен на льду, значит, непокорен в жизни, а скандалы она не выносит совершенно. Ей нужны такие ребята под опекой, которые будут спокойно работать, не вмешиваясь во всякие глупости.

– Я просто хотел показать себя, – говорю, уже чувствуя, как недовольство поднимается во мне волной. Ещё чуть-чуть, и оно превратится в настоящее цунами. Зная свой взрывной характер, могу предположить, что слова этого мужчины отчасти справедливы, но вот юношеский максимализм, похоже, во мне ещё не сд-ох. – Как будто вы, кэп, – этим словом редко, но называю мужчину, – не знаете, как для нас, тупых спортсменов, важно сделать это. Я ведь ничего другого в жизни не добьюсь без успехов в спорте. Только и умею, что соблюдать диету, бегать по многу километров подряд, махать клюшкой и строить из себя крутого пацана. Вам это очень в жизни помогло? Учитывая, что вы стали тренером, да, думаю, что помогло. А у меня ещё впереди целая жизнь. И буду надеяться, что хотя бы тренером смогу её окончить.

Ещё никогда слова не лились из меня таким потоком. Наверно, напряжение последних дней дало о себе знать, позволив наконец выговориться.

Мужчина смотрит на меня с неодобрением, но явно с пониманием. Вся его поза выражает злость, которую он не в силах удержать в себе. Я видел нашего тренера разным: и злым, и добрым, и ласковым, и жестоким, и безразличным, и участливым, но никогда прежде в нём не было столько человеческого. Наверно, я всё-таки смог потревожить те струны его души, о которых он давным-давно предпочёл забыть. Ну, или что более вероятно, отринул их от себя, чтобы лишний раз не страдать.

«Он сломлен!», – внезапно с ясностью понимаю, что этот человек, несмотря на его возраст, такой же, как и я, подросток. В любой другой момент это бы нас свело, но сейчас я пытаюсь обернуть знание в свою пользу.

– Вы, хоть и мой тренер, не имеете права решать за меня. Решает здесь только ваш треклятая Тара Смит. Если она увидит мой потенциал, значит, так тому и быть, я стану её мальчиком на побегушках, который приносит деньги. Я этого хочу, и не вам меня осуждать или заставлять следовать вашим принципам. У меня есть свои.

Мужчина лишь сплевывает на холодный лёд, затем махом руки отпускает меня. Разворачивается и уходит, не говоря больше ни слова.

Теперь же, лежа в койке, я обдумываю все произошедшее за день. Из приоткрытого окна мне в лицо пахнет летней ночной прохладой. А еще комары, гады такие, летят на прокорм. Отмахиваясь от них, не желая стать мешком с кровью, но парочка все равно добираются до моей кожи.

«И даже на девушку никак не отреагировала», — думаю о своем последнем сообщении Нине, лениво расчесывая укусы. — «Я знаю, что ревность не в ее стиле, но неужели она совсем ни капельки не боится меня потерять? Что это за отношения такие, если одному в них приходится постоянно привлекать внимание другого?».

С другой стороны, я отлично знал, что Нинель за человек. Вечно сидит за учебниками, вот я и захотел показать ей мир. Каким-то неведомым образом Уварова решила со мной встречаться, но долго ли продлится эта наша связь, если мы уже сейчас ссоримся и не хотим друг друга слушать?

Расуждать обо всем этом можно бесконечно, но я не из тех людей, которым нравится копаться в себе и переливать из пустого в порожнее, вот и сейчас банально закрываю глаза: лучше уж потратить время с пользой и восстановиться после сегодняшней тренировки, ведь завтра все будет еще хуже, если я правильно успел понять методы обучения нашего тренера.

И оказываюсь прав. Сегодня Юрий Андреевич поднял нас ни свет ни заря, в дикие пять утра, и сразу же погнал на пробежку. После изнурительных пятнадцати километров заставил окунуться в реку и проплыть от одного берега до другого и обратно. Учитывая течение, это не так уж и просто. Пару раз, чуть не захлебываюсь, но успешно выполняю задание. А затем, выползая на берег обессилевшим, замечаю, что тренер стоит не один. С ним Тара.