Я целовал Марину, страстно желая большего. Когда увидел эту маленькую, хрупкую Снегурочку в тихом бешенстве, вымещающую свой гнев на ни в чем не повинном торте, думал: не выдержу, зацелую ведь сейчас. Как она была прекрасна, стоит маленький разгневанный дракончик и фырчит, чуть ли не пар из ноздрей пускает, из рук всё не просто валится, а летает с такой силой, что ошмётки крема забрызгивают стол и стену, на что Марина еще раздраженней рычит и трясущимися руками пытается вывести какую-то надпись.
Нет, хватит смотреть, как она гробит такой прекрасный торт. Надо её срочно отвлечь, - подумал я и всё же поцеловал. И, о, чудо! Она сама дала мне зеленый свет! Какой это был поцелуй! Столько страсти и огня! Столько энергии в этом маленьком теле, пытающемся бороться со своими страхами и неувереннос
