Сто пятьдесят килограмм счастья Султана Ибрагима

Бонус 3. Укрощение строптивых обезьян

Атике Султан мычала и пыталась звать на помощь, но грубые мужские руки не давали сделать лишнего движения. Её нагло закинули на плечо и понесли в неизвестном направлении. Спустя время султаншу поставили на ноги и та огляделась.

Красиво обставленные покои сразу же закрылись снаружи… Хусейном Пашой.

— Что ты вытворяешь, паша?! — яростно визжала молодая женщина. — Я сестра султана — Атике Султан! Тебя казнят особо жестоким образом за твои действия!

— И кто же меня казнит?! — насмешливо поинтересовался мужчина и отбросил тюрбан в сторону. — Твой брат-повелитель? Я так не думаю, моя дорогая супруга… — паша медленно надвигался на злую и напуганную султаншу. — Только что между нами заключили никях, Атике. Теперь я твой муж, а ты моя жена.

— Ты врёшь! А если нет, то я развожусь с тобой! Развожусь! Развожусь! Ты меня слышишь, паша?! — дико верещала османская принцесса, медленно отступая в сторону брачного ложа. — Ты не посмеешь ко мне прикоснуться! Я член правящей династии!

— Я твой муж и имею право брачной ночи, Атике. — Мужчина говорил спокойно, он закусил губу и начал снимать верхнюю одежду. — Давай не будет скандалить, султанша? Я от тебя тоже не в восторге. Жениться на истеричной зазнайке я в этой жизни не планировал, но раз так хочет мой повелитель — так тому и быть. Придётся строить с тобой семью. Деваться некуда…

Атике не на шутку испугалась, но рассудок не потеряла.

— Мы можем просто притворяться… — с надеждой и даже как-то неуверенно сказала женщина. — Никто правды не узнает, Хусейн Паша.

— Я буду знать, ты будешь знать. Теперь я — Великий Визирь Османской империи, повелитель мне так доверяет, я никогда не совру ему, моя дорогая жена! — паша уже стоял перед Атике в одном неглиже.

Султанша замерла на месте и уставилась на тело мужчины, открыв рот от удивления.

— Эта так дико… — шептала Атике, прикрыв ладошкой глаза от смущения. — И так пошло…

— Раздевайся, дорогая. Или мне тебе помочь? — паша вопросительно уставился на султаншу.

Та не ответила, османская принцесса всё также стояла, прикрыв глаза ладошкой. Она покраснела, её дыхание сбилось. Хусейн был человеком дела, он быстро подошёл к Атике и одним движением разорвал всю одежду, что была на женщине. Султанша даже пискнуть не успела, как оказалась лежащей на ложе, прижатая сильным телом Хусейна Паши.

Он расставил жене ноги в стороны, он смотрел на её испуганное и любопытное выражение лица. Мужчина вдыхал её аромат, гладил груди и талию. Он мучил её своей неспешностью долгие двадцать минут! А после, так и не приступив к самому главному, встал с кровати, оделся и вышел из покоев.

Султан Ибрагим приказал Хусейну Паше выдрессировать сестру любыми методами, да так, чтобы Атике и не думала лезть в дела брата, которые её совсем не касаются. Паша был очень преданным человеком и собирался выполнить приказ своего повелителя в лучшем виде. Он знал, как укротить строптивую женщину. И что с того, что она султанша? Хусейн с тысячами янычар в своё время справлялся, что ему какая-то избалованная принцесса?!

Атике смотрела вслед удаляющемуся паше и пыталась не визжать от гнева и досады. Она не знала, на что была зла больше. На то, что Хусейн так нагло сейчас издевался над ней, или на то что остановил эту пытку. Султанша громко выругалась и, наплевав на свои принципы и воспитание, пошла вслед за Хусейном, шипя едва слышно себе под нос:

— Дикарь невоспитанный! Чудовище бесчувственное! Я тебе сейчас устрою!

Конец.