Ты моя леди | 18+

У жителей Америки первое, что ассоциируется со словом “мафия” – это страх. Если же ты не угодишь какому-либо влиятельному человеку, то тот с лёгкостью сможет обратиться за помощью к не очень законным организациям. Это и нагоняет ужас на народ, который даже и не представляет, что эти мафиози находятся среди них, проживая точно такую же жизнь, как и они… Почти… В Сан-Диего, штат Калифорния, царствует как минимум две семьи мафиози, которые славятся своими изысканными навыками не попадаться в лапы государства. И одна из них – семья Джебино. В этой мафии нет итало-американцев, эта семья вообще не поддаётся каким-либо правилам, установленными ещё в далёком 1800 году. Там Доном является Джошуа Честертон, пятидесятиоднолетний мужчина, за спиной которого множество смертей, но пока что ещё не одной судимости. Он хладнокровный, жестокий человек, который для достижения своей цели устранит любого. — Дон, — обратился к старшему пожилой мужчина лет пятидесяти трёх. — Мне нужна ваша помощь, — будто бы молит седоволосый, поправляя на переносице свои дорогие очки. Подручным своим Джошуа сделал своего родного и единственного сына. С самого детства он учил Джордана сдержанности и бессердечности ко всем, кроме своей семьи. Мальчишка рос в рамках дозволенного: никогда не гулял с друзьями, учился в высшей школе лишь с одними мальчиками, а вечером постоянно стрелял из револьвера вместе со своим отцом по бродячим котам на пустых улицах Сан-Диего. К сожалению, или к счастью, но всю свою жизнь младший Честертон провёл с ним, с Доном. Однако не всё его детство было таким сдержанным, как считал его отец. Был у Джордана один секрет от него, один человек, что не бросал друга в трудную минуту и всегда бежал тому на помощь. Льюис Хамфри – белокурый юноша с ярко выраженными скулами и светло-голубыми, будто бы небесными глазами. Этот паренёк был верен Честертону всегда, они никогда не ссорили, только вот пути их немного разветвились, как только юношам стало по восемнадцать лет, что не может не огорчать обоих. — Калеб Оуэнс, — будто бы пробуя на вкус имя давно знакомого человека, тянет Джошуа, сидя за своим громоздким столом в большом кожаном кресле. — Давно же мы не виделись, старый друг, — хихикает, поочерёдно соединяя подушечки пальцев левой руки с правой. — Не хочешь поинтересоваться, как у меня дела? — босс вгоняет мужчину в некое смятение, ведь седоволосому вмиг стало не по себе. — Или, как процветает бизнес? — дополняет, а после прикрывает свои веки, будто бы раздумывая, стоит ли продолжать слушать этого человека, али отправить куда подальше, чтобы более не возвращался. Консильери – один из самых важных членов семьи. Он – советник, выполняющий немало значимую роль представителя Джебино, можно сказать, он – их обложка, а вот Дон – внутреннее содержание. На эту должность был избран самый преданный и надёжный член семьи, который прослужил на благо боссу несколько лет – Чарльз Баррингтон. Этому молодому человеку тридцать семь лет, на вид не слишком красив, из-за чего до сих пор не женат. Он своей внешностью, будто отпугивает всех особ женского пола. Его длинные карамельные волосы были собраны в неаккуратный пучок, а на переносице постоянно находились квадратные очки, сильно увеличивающие мир вокруг него. Мужчина постоянно носит классический чёрно-белый костюм и, ходят слухи, что без него Чарльз не выходит из дома никогда, потому что эта одежда намертво приросла к его телу. — Дон, прошу, — Калеб вдруг встрепенулся, понимая, что дело его очень срочное. — Это касается моей дочери, Бренды! — мужчина подбежал к столу мафиози, опираясь о деревянную поверхность руками. — Она модель… Будь проклят этот чёртов моделинг, — последнюю фразу он будто бы пробубнил для себя, отворачиваясь на пару мгновений от босса. — Её спонсор, Фрэнк Гилмор, он незаконно пробивает её на ступени выше, заставляя всячески ублажать его, — голос Оуэнса дрожит от волнения. — Если ты хочешь наказать этого негодяя по закону, то ты явно пришёл не по адресу, — иронично хмыкнул Джордан, тут же ловя на себе недовольный взгляд отца. Джошуа глазами велел подручному умолкнуть, потому что сейчас говорит с заказчиком он. Глаза младшего Честертона мгновенно поникли и опустились в пол, теперь же юноша не стал наблюдать за неспокойными действиями Калеба, а просто слушал происходящее. Консильери, стоящий по другую сторону от Дона, тихо хмыкнул, будто смеясь над неудачей сына главного. Рыжеволосый всегда недолюбливал этого наглого мальчишку, то и дело подозревая в несоблюдении омерты. Хотя так и было. Джордан никогда не следует правилам, указанные на какой-то обгорелой бумажке, созданные несколько десятков лет назад. Для него это пустая трата времени. Пока он молод, нужно насладиться всеми прелестями жизни, беря из неё всё и без остатка. — Он заставляет её спать с этим ублюдком! — мужчина явно был не в себе. — Дон, пойми меня как отца дочери! — на этих словах Джошуа поднял синхронно со своим подручным взгляд на Калеба. — Если бы с вашим сыном что-нибудь бы случилось… — Честертон старший не позволил продолжать тему, касающуюся его родни, из-за чего тут же прервал. — Ты пришёл сюда, чтобы говорить о своих проблемах, — брюнет напоминает давнему знакомому цель его пребывания здесь. — Поэтому, прошу, продолжай, — разводит руками, продолжая слушать слегка замявшегося мужчину. — Моя дочь говорит, что все мои догадки – это сплошная ложь, но я-то знаю, и все это знают, что он просто пользуется её телом! — седоволосый мужчина опустил взгляд в пол, приводя сбитое дыхание в норму, потому что пульс его стократно ускорился, и это вскоре не приведёт ни к чему хорошему. Дон завидел неладное состояние Оунса, из-за чего рукой показал невидимый круг, чтобы мужчине подали стакан воды. Чарльз тут же, чуть ли не в припрыжку, подбежал к стеклянному графину и налил в сосуд спасительной жидкости Калебу, после чего тут же передал её старшему. Седоволосый жадно стал поглощать воду, пока не опустошил в итоге весь стакан, после ставя прозрачный сосуд с грохотом на стол, прямо перед Доном, громко дыша. Баррингтон же вернулся обратно на своё место позади босса. — То есть, что ты хочешь, чтобы мы сделали? — как только мужчине стало лучше, Джошуа заговорил. — Я хочу, чтобы вы убили его, — наконец он вынес вердикт. — у******о? — переспросил, слышно выдыхая из лёгких воздух. — И какая же цена за этого Фрэнка Гилмора? — мафиози изгибает правую бровь, слушая свою плату и в голове уже подбирая подходящих людей, кто бы мог выполнить это задание беспроблемно. — Этот ублюдок не так прост, как кажется, — Калеб подобными словами заинтриговал не только Джошуа, но и остальных членов семьи Джебино, присутствующих сейчас в этой комнате. — Он поставщик ценностей. А на завтрашний день у него как раз будет ваша плата, — Джордан только хотел было поинтересоваться, какой являлась цена в итоге, как замолчал, вспоминая, что отцу не понравилась недавняя выходка сына. — Сколько мы получим за него, мистер Оуэнс? — вновь повторяет волнующий для всех мафиози вопрос Дон. — Десять каратов алмазов превосходного качества, — бровь Джордана на мгновенье дёрнулась, как, собственно, и глаз, ведь один такой карат можно обменять на двадцать тысяч долларов. — А от тебя? — видимо, что Дону было мало. — Ещё столько же! — даже не подумав, выпалил. Джошуа же, в отличии от своего младшего, и глазом не повёл, будто бы цена его даже не устраивает, потому что через чур маленькая для убийства человека. Однако главный Честертон всего немного подумал, взвесил все за и против, к тому же насколько это опасно может быть для их семьи и наконец вынес свой вердикт. — Мы поможем тебе, — Калеб на лице своём растянул благодарственную улыбку, слышно выдыхая, потому что и правда думал, что Дон не согласится. — Однако это лишь из-за нашей старой дружбы, Калеб, — Джошуа поднимается со своего места, приковывая к себе взгляды Оуэнса, Джордана и Чарльза, подходя к заказчику ближе и кладя большую, тяжёлую ладонь на вялое плечо мужчины. — Твоя проблема не столь важна и высокооплачиваема, чтобы за неё брались профессионалы своего дела, но мы выполним твою просьбу, — мужчина на несколько секунд поджимает губы, чуть плавно качнув при этом головой. — Поддерживай со мной связь, иногда это будет для тебя полезно, Калеб, — похлопав пару раз, Честертон убирает свою руку и возвращается за свой стол, вновь усаживаясь в широкое кресло. Джордан сразу же заметил, как действия и слова последние отца Оуэнсу не понравились, как тот сменился в лице, и взгляд его стал более жестоким. Но только вот, ничего он против сделать не мог, потому что судьба его дочери зависит сейчас от семьи Джебино. Она целиком и полностью находится в руках мафиози. *** — Йоу, бро, как ты? — блондинистый паренёк руку пожимает Джордану, широко улыбаясь во все тридцать два зуба. — Как жизнь? Что нового? — юноша всё заваливает того вопросами, потому что ему это действительно было интересно. — Как и всегда, Лью, ничего нового: дом, семья, — в общественных местах Честертон не любил разбрасываться словами наподобие “мафия” или ”мафиози”. — Вчера к нам пришёл мужик один, Калеб Оуэнс, может, знаешь его? — после того, как брюнет назвал Хамфри имя, тот задумался, вспоминая. — Знакомо, — хмыкнул тот, пока оба парня шли по улице к своему любимому бару, дабы хорошенько расслабиться. — А! — вдруг воскликнул, вынуждая черноволосого от страха слегка дёрнуться. — Это, случайно, не тот Оуэнс, который владеет популярной забегаловкой на углу улицы Грин Стрит? У него ещё где-то рестораны, только не помню где… Но я знаю его дочь, она хорошая девушка, мы давно дружим, — Джордан хмыкнул в сторону блондина. — Да, это он, — согласился, после чего Льюис заметно поник. — Ты чего? — заметив резкие изменения в лице друга, интересуется Честертон. — А зачем он приходил в мафию? У него какие-то проблемы? — слово “мафия” юноша сказал крайне тихо. — Не совсем, — парень качнул головой в сторону. — У него там какие-то проблемы с дочерью, — Лью громко ахнул, вновь пугая друга рядом. — Чёрт тебя! — отпрыгнул, пугаясь. — Что с тобой сегодня?! Резкий такой! Я ведь и умереть тут могу, — недовольно шикнул тот, оглядывая Хамфри с ног до головы. — Просто я сегодня переполнен энергией из-за очень приятной новости, — улыбчиво проговорил старший, интонационно выделяя слово “очень”. — Что же такого случилось, что ты решил довести своего друга до белого каления? — брюнет на него подозрительно косится, даже не догадываясь, что могло с ним произойти. Льюис жмётся некоторое время, не зная, как на эту новость отреагирует Джордан, потому что черноволосому и так не нравится, кем является Хамфри. Два друга были вместе с самого детства как не разлей вода, постоянно поддерживали друг друга и играли вместе, не подпуская лишних в свой крепкий и, как ранее казалось, нерушимый дуэт. Однако время даёт своё. Джордан – сын мафиози. Ему некуда было деваться, ведь отец целенаправленно подготавливал мальчика к незаконной жизни, после чего у парня выбора не было, как только присоединиться к семье. А вот Льюис всегда мечтал стать копом. Комиссар – это его заветная мечта, к которой он стремится и по сей день. Хамфри стал тем, кто вылавливает таких негодяев, как Честертон, а тот же стал тем, кто обманывает закон всеми способами, вовсе его не соблюдая. Два лучших друга в какой-то момент разделились на перепутье, кто-то связал свою дальнейшую жизнь с криминалом, а кто-то – с законом. — Джо, не знаю, порадуешься ли ты меня или нет, но… — всё тянул старший, подбирая нужные слова. — Но я стал помощником комиссара. Меня повысили, — Честертон незаметно для Хамфри вскинул брови в удивлении и некой тревоге за свою семью. Чем выше шёл по ступеням правосудия Льюис, тем в большей опасности был Джордан и его мафия. Однако парень ему верит, верит, что тот не предаст своего старого друга и не отдаст в лапы закона, потому что тогда их дружбе настанет конец, Льюису и Джордану настанет конец, потому что Хамфри покусился бы на семью Джебино, а Честертон – нарушил самое главное – правило омерты на глазах отца. — Воу, Лью, это круто, правда, — брюнет его поддерживает, дружески похлопывая по плечу. — Думаю, что это действительно нужно отпраздновать, — парни как раз доходят до бара, к которому всё это время шли, останавливаясь возле входа. — Развлечёмся сегодня по полной! — радостно восклицает, буквально вталкивая блондина в заведение. Известный на всё Сан-Диего бар “Red Shine” являлся одним из самых посещаемых мест всего штата Калифорния. Живая музыка; прекрасные голоса певиц, выступающих на сценах; отменная выпивка и хорошее время провождение, где люди могли отдохнуть и душой, и телом, независимо от возраста, будь ты восемнадцатилетним студентом, али шестидесятилетним стариком. Вход был воспрещён лишь детям, а дальше возрастные категории ограничены не были. Парни оба были красивы на лицо, пускай и вовсе не похожи друг на друга. Всегда весёлый Льюис мог похвастаться своими белокурыми волосами, с длиной, позволяющей собрать светлые пряди в небольшой хвост, и светло-голубыми глазами, что постоянно горят искрами страсти и соблазна. Кожа его бела как снег, а после каждого чужого прикосновения оставались ярко-красные следы, что исчезали за какое-то время. Губы всегда влажные и пухлые, именно они привлекают внимание девушек, желающие прильнуть к ним и почувствовать этот вкус. Тело парня было крепким, как у настоящего комиссара со стажем, пускай пока что юноша ещё той должности и не достиг. Одет, как и всегда в белую рубашку, не застёгнутую на первые три пуговицы и классические чёрные брюки. — Какая красавица скучает у барной стойки, — обворожительно процедил Льюис, указывая на одинокую девушку, чтобы Джордан понял, о ком идёт речь. — Надо бы составить этой прекрасной особе достойную компанию, — мужчина поправляет воротник своей белоснежной рубашки и зачёсывает сексуально свои волосы. — Ты меня пытаешься соблазнить или её? — хихикает Честертон. — Иди давай, сегодня у тебя под прицелом она, — парень подталкивает в сторону незнакомки друга, получая в ответ дерзкую усмешку Лью. Джордан Честертон же привлекает девушек своей харизмой и невероятной притягательностью, которую оправдать просто невозможно, это исключительно чёрная магия, колдовство или проклятье, наложенное на юнца с самого детства. Он – полная противоположность Лью. Чёрные, как крыло могучего орла, волосы, чёлка которых свисает немного справа, скрывая тем самым половина лба и слегка прямую бровь. Глаза его тёмно-карие, несмотря на немалые размеры, всегда узки и чертовски соблазнительны, а кустистые ресницы только добавляют этим зрачкам грациозности и самоуверенности. Во взгляде может проблеснуть и нотка самовлюблённости, которая исключительно подчёркивает всю его красоту и всевластие над этим беспомощным миром. Нос его с небольшой еле заметной горбинкой чуть вздёрнут, а слегка пухловатые губы, кажется, постоянно слеплены друг с другом. Они-то у него как раз-таки и сухие, грубоватые на вид, но ничуть не отстают от желанности губ Хамфри. Ярко выраженная линия челюсти – это как отдельный вид искусства. Она незаконно прекрасна и притягательна, как и весь юноша в целом. Джордан хладнокровен и это даже выдаёт и его образ в одежде. Белоснежная рубашка, которую почти незаметно под клетчатым серо-зелёным жилетом, сверху накинут такого же стиля пиджак, ярко подчёркивая широкие мужские плечи, а на бёдрах пристроились во всю длину ног классические штаны, также подходя под дизайн жилета и пиджака. Тёмно-зелёная бабочка на шее, как вишенка на торте, идеально дополняла статность этого молодого человека. Юноша любил вечерами приходить в этот бар и выпивать несколько стопок далеко не дешёвого виски, а после, если найдётся достойная кандидатка, то и провести вместе страстную ночь. Однако это происходит отнюдь редко. Сегодня почему-то Честертон решил оторваться на все сто, выпивая пьянящую жидкость со льдом рюмками одну за другой, пока разум и рассудок вовсе не помутнели от такой дозы алкоголя. — Чарльз Баррингтон, — крайне неприятным голосом молвит юноша имя консильери своего отца. — Мерзавец, — Джордан прикончил ещё одну рюмку виски, опустошая её полностью. Чарльз был недоброжелательным человеком. Он-то как раз младшему Честертону и не нравился. Каждый раз, когда парню попадало от своего отца, тот злорадствовал, будто бы это он специально подстраивал ситуацию так, дабы виновником оказался именно Джордан. Возможно подручный себя и накручивает, но этот мистер Баррингтон никогда ему не нравился. — Я сделаю всё возможное, чтобы отец разочаровался в тебе, — брюнет поднимается со своего места, оставляя крупную сумму банкнот возле пустой рюмки. Юноша идёт сквозь толпу танцующих людей, шатаясь, ведь в голове картинка крутится, не в силах остановиться на месте. Некоторые девушки, завидев симпатичного мужчину, специально касались его или случайно толкали, дабы привлечь на себя внимание красавчика, однако только у одной это получилось, пускай и вовсе случайно. Девушка закружилась в танце и, не устояв на ногах, упала в жилистые руки гангстера, жмурясь от страха, потому что подумала изначально, что упадёт она на пол, где люди могут затоптать её, даже не замечая. Джордан опешил от внезапного появления и нарушения своего личного пространства. Однако он терпеливо ждёт, пока незнакомка не опомнится, что неосознанно удобно устроилась на чужих руках. — Юная леди, — почтительно отзывается о ней юноша. — Вы в порядке? — голос был нетрезв. Девушка убирает от своего лица ладошки и распахивает широко зелёные глаза, оглядываясь, а после и вовсе понимая, что лежит на руках у соблазнительно красивого незнакомца. Она вскакивает ошарашенно и тут же поправляет юбку и волосы. Эта незнакомка была особенно красива, нежели остальная серая масса девушек вокруг. Её широкие глаза были как у кошки коварные, но в тоже время нежные и ласковые, особенно их зеленоватый оттенок радужки. Волосы цвета каштана доставали до самых лопаток, они-то и были зафиксированы чёрным ободком, дабы чёлка не мешалась перед глазами. Платье пышное было до колен, оно белое, как первый снег, на котором изображена крупная клетка чёрными тонкими линиями, а на талии осиной пристёгнут был широкий ремень с золотой застёжкой. В то время как крошечные ступни девушки скрыты светлыми туфлями на невысоком каблуке. — И-извините, я случайно, — тут же стала оправдываться шатенка. — Моя голова закружилась, и я… — Не стоит оправдываться, — юноша помахал перед собой рукам. — Боже, так неловко, — девушка смущённо хихикнула, также прибывая не в трезвом состоянии. Эта обворожительная особа свела с ума Джордана, с первых же секунд покорила его чёрствое сердце. Возможно, это и называется любовью с первого взгляда, в которую юноша, конечно же, не верит. — Не кажется ли вам, что это место слишком людное? — он оглядывается по сторонам. — Можем ли мы пойти туда, где будет чуть спокойнее? — уголки губ Честертона приподнимаются, вгоняя девушку в лёгкую краску. Незнакомка лишь смущённо улыбнулась и в ответ одарила мужчину согласным кивком, после которого оба вышли из этого шумного заведения на улицу, по дороге которой лишь изредка проезжали машины. Изначально между ними висела неловкая тишина. Каждый неспешно перебирал ногами, глядя в пол и лишь иногда поглядывая друг на друга, неловко хихикая. Джордан всё же решил действовать, начиная разговор издалека, чтобы в итоге обворожить девушку окончательно и не оставить никакого выбора, как только уединиться с ним. — У вас произошло что-то хорошее? Вы прямо так и сияете изнутри, — сначала смотрит на её личико, с которого улыбка довольная так и не сходит, а после отводит взгляд, продолжая следить за дорогой, по которой они оба направляются. — Может быть, — загадочно отвечает шатенка. — Как насчёт того, чтобы забыть формальности и перейти на “ты”? — предлагает, вовсе не замечая, как краснеет от самых кончиков ушей до щёк, и это вовсе не из-за алкоголя. — Конечно, — улыбчиво отвечает. — Не желаете проводить меня до дома? — леди предлагает это первая, дабы юный джентльмен не смог отказаться, хотя Джордан был вовсе и не против. — Я бы предложил тебе это в любом случае, потому что ночью девушкам опасно расхаживать по улицам одним, — юноша незаметно приближается к ней ближе, сокращая между ними дистанцию до нуля. — Да, говорят, что нынешние гангстеры беспощадны к своим жертвам, — внезапно вдруг заговорила та. — Ты их боишься? — брюнет изгибает в удивлении бровь. — Ну, не то чтобы. Просто знаю, что они опасны, — оба встречаются взглядами, смущённо улыбаясь, а после вновь разрывая зрительный контакт. — Леди, они опасны только для тех, кто грешен душой, — будто бы намёки даёт, которые шатенка сейчас разобрать не сможет. — Ты не похожа на тех, кто мог бы стать жертвой мафиози, — ориентируется исключительно по своим предпочтениям. — Ты так думаешь? — упрямо хмыкает. — Как тебя зовут? — Джордан, наконец, вспоминает, что даже имении её не знает. — Бренда, — улыбчиво отвечает та. Юноша тут же меняется в лице, вдумываясь, почему же это имя ему так знакомо. После же нескольких секунд раздумий он договаривает свою мысль, окончательно убеждаясь в своих предположениях. “Оуэнс”, — в унисон с голос девушки произносит эту фамилию в своей голове. — Оуэнс, — Честертон останавливается посреди дороги, глядя в одну точку. — Я Бренда Оуэнс.