Алгоритм счастья

Глава 2

Мне кажется подошло время сейчас вспомнить всех. Ведь таких людей было действительно значительное количество.

И на каком-то этапе своего жизненного периода я действительно с ними со всеми общался. Тесно общался. Даже дружил. А вот теперь…

…………………………………………………………….

Видимо прежде всего стоит разобраться что это за периоды? Ну здесь на первый взгляд все достаточно просто. Таких периодов… Задумался. Видимо все же достаточно явно цикличность просматривается в пять лет, нежели чем в десять. Да и мало с кем я общался десять и более лет. А значит все же пять. И тогда число периодов будет… четыре. Как минимум четыре. Именно столько будет от 20 до 40. Причем последняя цифра – это некое настоящее. А первая – тоже весьма условна, ибо означает относительно сознательное прошлое. Хотя уже тут можно и предположить, что видимо как минимум можно прибавить еще период, простиравшийся до двадцатилетнего возраста. А если поднапрячься, то и несколько ранее.

Но с вашего позволения я их все же оставлю на некий запас. И когда-нибудь обязательно вернусь к ним; но только не сейчас. Потому что если это мне захочется сделать сейчас, то наверняка ведь собьет это меня с толку. А то и еще хуже – и совсем запутаюсь что и как.

………………………………………………………..

Итак, пока буду действительно рассматривать временно период, простиравшийся в 20 лет. Ну а быть может потом – и опущусь чуть ниже.

Итак, что это были за люди?

Видимо прежде всего следует разобраться что из себя представлял я. Ибо уже так получается, что в каждые пять лет я менялся. Пусть границы «пятилетки» весьма условны, но чтобы не запутаться, я буду действительно придерживаться их. Учитывая про себя что все на самом деле и по-настоящему весьма условно. Но все же…

…………………………………………………………….

Так случилось, что в двадцатилетнем возрасте я оказался в новом месте, новом городе, уехав из города детства. Ну и уже понятно, что передо мной стали появляться совсем другие, новые люди; тогда как с теми, с кем я общался когда-то – на время (тогда я считал что это только на время) исчезли из сектора моей видимости.

………………………………………………………….

Нравились ли мне новые люди? Такой вопрос передо мной никогда не стоял. Скорее всего общение с новыми людьми относилось к вообще необходимости продолжения жизни. И если сейчас мы перешагнули в новое тысячелетие (и даже уже вроде как уверенно закрепляемся в нем), то начало двадцатилетнего возраста пришлось на середину восьмидесятых. Когда в стране уже начинался абсолютный бардак, который и привел в последующем к развалу этой самой страны.

Ну а пока, тогда все только начиналось. И я (как и кто-то другой) прикладывал определенные усилия, желая разобраться в новом времени. И тогда мне даже казалось, что я и действительно разобрался. Тогда как все то, что произошло после, не оставило мне сомнений что это так не было. А мои мысли видимо носили достаточно определенный сумбур. И если я как-то и способен был закрывать какие-то вопросы (находящиеся всецело в зоне тогдашних моих мыслей), то так происходило исключительно потому, что на тот момент мне необходимо было закрыть какие-то знаменатели. Про себя допуская их вполне приемлемую ошибочность. Но так уж выходило. Это было не страшно. Да это и действительно было не страшно. Потому что только закрыв один вопрос, мы можем переходить к другому. А если эти вопросы будут накапливаться как снежный ком, то в итоге это ведь и ни к чему не сможет привести. И на каком-то этапе вконец запутает все и вся. И так действительно будет.

………………………………………………………….

Я могу сказать, что уже просто необходимо именно сейчас докопаться до каких-то глубин восприятия прошлого. Притом что это прошлое на самом деле пока есть самое лучшее, что когда-либо было. И это так же верно, как и то, что именно оно поможет разобраться, лучше поняв, все то, что происходит сейчас, и что еще может произойти в будущем. Причем уже без сомнений, это самое будущее каким-то образом находится в программной зависимости от того, что было когда-то. Хотя, безусловно, я и допускаю что всегда – и словно бы независимо от меня – будут вноситься свои коррективы. Хотя и по-прежнему уверен, что нечто происходящее в масштабном порядке – не изменится.

(Я не буду добавлять что это так, потому как это и действительно так. Все и без того понятно.)

Кто были эти люди? Наверняка ведь или они мне, или я им, или мы друг другу нравились. Испытывали взаимные симпатии. Или же просто нас объединяло какое-то дело, окончание которого уже как будто и предполагало и окончание общения между нами. Причем тут же можно предположить, что не только окончание дела, но и невыполнение его по каким-то причинам. И точно также, видимо, разочарование друг в друге уже во время выполнения этого дела. Причем само дело по всей видимости было сродни чему-то важному, быть может даже секретному. Ну, по крайней мере, что уж точно (не помня никакого «дела», я тем не менее предполагаю что это так) было что-то такое, что включало в себя тайну. И уже быть может - как раз наличие этой самой тайны и сплачивало нас. Потому как ничто не может объединить больше, чем совместная принадлежность к какому-то тайному ордену. Члены которого составляют между собой братство. И совсем иначе смотрят на тех, кто не входит в их (сплоченные и секретные) ряды.

Что до какой-то секретности, то думаю она была весьма условна. Скорей всего было нечто, что действительно могло свидетельствовать о не особом желании распространения о том деле, которое нас объединяло. Если, разумеется, допустить что это все действительно так.

И хотя я наверное не помню каких-либо деталей (да и наверняка бы достаточно скептически отнесся к наличию их), тем не менее могу просто предположить, что нечто подобное наверняка было. Ну, на крайний случай, а почему бы и нет?

В той ситуации, в которой оказался я сейчас, словно бы предполагается, что я действительно должен разобраться, почему в моей жизни происходило то или иное событие. Причем это уже кажется интересным мне. Ибо, получается, я предвижу, что каким-то образом все это способно помочь мне. Помочь разобраться не только в прошлом, но и в настоящем, но и в будущем. Потому как уже без всяких сомнений, если мы знаем ошибки, совершенные когда-либо – нам заметно легче становится обходить острые углы в нашем (далеком - не далеком – вопрос условный) будущем. И можно даже предположить, что наше будущее неким таинственным образом уже и формируется в соответствие с наличием в нашей жизни прошлого. Того прошлого, которое для меня совсем не хочется чтобы исчезало. Потому что…

--А быть может и не было никакого прошлого?—задумался я.—Быть может не было ничего, на что мне бы сейчас пришлось обращать такое уж особое внимание. А значит, в соответствие с этим…

Это все не так.

Это все не так, потому что я с легкостью могу опровергнуть самого себя.

Это все не так, потому что в призрачном возникновении подобных мыслей угадывается нежелание доискаться истины. Хотя и каждому должно быть известно исцеляющее значение правды. Той правды, без которой совсем невозможно жить. Потому что чуть ли не любое наличие правды приводит к исцелению души. А если не болит у вас душа – то вы сможете совершать дела с еще большим вдохновением. А значит есть некая уверенность, что все у вас действительно получится.

Люди из прошлого все чаще начинают будоражить мое настоящее. Черты большинства из них уже стерлись из моей памяти. Но при этом они словно бы ненавязчиво начинают появляться передо мной, угадываясь в тех или иных окружающих; которых я совсем не знаю. Так же как, быть может, и по-настоящему не знал тех, кто когда-то был рядом.

На вопрос: действительно ли я считаю, что для меня все эти люди необходимы – я скорей всего сразу не отвечу. Да это и понятно. Не так-то уж и легко ответить о необходимости людей, с которыми как будто и сам потерял контакт.

Но уже и тут, вероятно, следует говорить не о какой-то сознательности. И даже скорей всего – как раз об бессознательности. И ответ, почему подобное случилось – простирается как раз, ни больше ни меньше, в область бессознательного. А с позиции этого быть может и следует рассматривать все то, отчего так произошло.

А ведь и действительно: отчего?

Всю жизнь я прожил в одном российском городе. И как будто никуда из него уезжать не собирался.

А потом неожиданно уехал за границу. Причем мой отъезд по всем признакам подпадал под категорию поспешности. Ибо произошло все и действительно достаточно скоро. И я, собрав все необходимые документы, уехал.

………………………………………………………….

Первое время на новом месте меня как будто должны были занимать другие вопросы, да как будто бы и занимали.

А потом я вдруг начал вспоминать о родине. Причем поначалу я даже не мог решить для себя, к каким характеристикам следует относить мои воспоминания. С ностальгией ли я вспоминал, или с разочарованием. Или же в моих воспоминаниях просматривалось исключительно безразличие.

Наверняка ничего не изменилось бы, если бы я задал себе еще с дюжину подобных вопросов. Возвращаться обратно я не собирался. На новом месте мне тоже не сказать чтобы нравилось. Но я списывал это на необходимый инкубационный период. А потому просто заставил себя начать думать о чем-то другом. И вот тут-то ко мне как раз и пришли эти воспоминания о прошлом. О людях прошлого. О людях, которых я потерял. О потерянных людях.

………………………………………………………..

Нет, наверняка ведь все было не совсем так, как это хотело представлять мое сознание (притом что это по-настоящему было – сознание, бессознательное, или просто элементарная игра воображения – а может и еще что; тоже одиночество на новой родине, например), я не знал. И поначалу, было, отнесся к этому как к чему-то такому, что, по сути, было временно и проходящее. А потом неожиданно понял, что у меня уже и нет пути назад. И мне следует как минимум разобраться в вопросе, почему подобное становилось возможным – чтобы хотя бы избавиться от этого. Ведь как ни печально, но иными методами избавиться от этого было невозможно. Да и, пожалуй, не совсем и нужно было это делать. Потому как мои воспоминания есть еще и удивительная возможность погрузиться в некое свое прошлое. Прошлое, которое еще совсем недавно было более чем настоящим. С той самой степенью настоящего, что вы и сами не замечаете, что на каком-то этапе это все вдруг отходит от вас. И ничто уже от вас и не зависит. А вам приходится как минимум элементарно смириться с тем, что это так. Смириться еще и потому, что какая-либо борьба попросту неуместна. А вам… а вам необходимо действительно восстановить в памяти прошлое. И уже, думаю, и быть может не для того чтобы избавиться от него, а для того, чтобы, например, лучше его понять.

И через какое-то время для вас уже не существует ничего. И вы пускаетесь в эти самые воспоминания, желая чтобы как минимум лучше понять то, что когда-то происходило с вами. Про себя еще не понимания, что вам ничего и не остается…

………………………………………………………………………………..

Начав набрасывать всех, кто когда-либо находился рядом со мной, я неожиданно обнаружил, что список «потерянных людей» значителен. И почти одновременно с осознанием этого, меня стал преследовать вопрос: зачем я с ними расстался? На самом ли деле в каждом конкретном случае была какая-то причина, или же все объяснялось довольно просто – моей проекцией бессознательного на этих людей.

То есть, все те не совсем положительные черты, которыми был наделен я – я самым удивительным образом находил в них. Причем, видимо, нечто похожее (если имело место) происходило как раз в тот момент, когда нам, по моему мнению, необходимо было расстаться. И что я и делал, уже не обращая внимание на какие-то причины, которые наверняка могли бы отвратить подобное желание, исходившее от меня.

Так вполне могло быть. С психологической, так сказать, точки зрения.

Но, к сожалению, не всегда следует полагаться на мнение определенных светил психологии. Особенно учитывая, что в каких-то вопросах они могут увидеть не совсем то, что увидите вы. А уже потому, получалось, что именно мое мнение оказывалось наиболее приоритетным в выборе направления, которому буду я следовать. А раз так, то как легитимность бывших моих знакомых, так и необходимость моего расставания с ними – не вызывала сомнений.