Ангел-мечтатель

Глава 13.3

Другое дело — совсем крохотные поселения в самой глуши. Жизнь в них была простой, почти примитивной и отнюдь не легкой — воду их жители брали из рек, а не из крана, а хлеб — из домашней печи, а не с полки магазина. Поэтому расшаркиваться перед заезжими гостями им было некогда.

Встречали нас хоть и с любопытством, но настороженным — как пришельцев из чужого и чуждого им мира. Который, как выяснилось, когда мне все же удалось разговорить собеседников, наступал на них с упорством, достойным куда лучшего применения. Зарясь на окружающие их природные богатства, уничтожая ради последних привычный им уклад жизни, сгоняя их с исконных мест обитания.

Они говорили об этом достаточно спокойно, как о простом факте жизни — в которой они точно также постоянно отбивались от хищных животных, ядовитых насекомых и природных катаклизмов.

И точно также не собирались они отступать перед асфальтным катком цивилизации — даже осознавая его превосходств в силе и мощности.

Им просто некуда было идти.

Опять накатило узнавание — настоящее на этот раз.

В положении дел, сложившемся вокруг этих простых, не мудрствующих лукаво местных жителей, как в капле воды, отразилась ситуации, в которой оказалось все человечество.

На него точно также накатывала бесчувственная машина уверенных в своем превосходстве, искушенных в подавлении и не останавливающихся ни перед чем существ.

Которым все человеческое чуждо по определению.

А посему должно быть искоренено — либо из людей, либо вместе с ними.

И отступать последним точно также некуда — космические корабли для исхода с земли еще не построены.

И пригодные для жизни миры пока еще не открыты.

И нет никакой гарантии, что такие миры точно также под пятой небесной братии не находятся.

Не раз во время таких встреч я пожалела, что Татьяны рядом нет. Вот он — ярчайший аргумент в наших с ней вечных спорах об испытаниях — прямо перед глазами. Эти местные жители сталкивались с ними ежедневно — не уклоняясь, не смиряясь и не опуская руки — и огонек сопротивления горел в них ровно и надежно.

А вот цивилизованный мир — изнеженный безопасностью, ослабленный сервисом и парализованный комфортом — похоже, рухнет первым. И я бы не удивилась, узнав, что такая его обработка — небесных рук дело. Подсаженный на иллюзию безмятежного благоденствия мозг даже перед лицом непосредственной опасности не сражаться с ней будет, а искать способы в свой дурман вернуться. Любой ценой.

Но это, как говорится, выбор каждого — а я ядро своей будущей армии нашла, хотя и совсем не там, где ожидала. Теперь еще сотню другую не до конца цивилизованных сюда на выучку прислать, чтобы эстафету огня сопротивления дальше понесли — и посмотрим, как небожители с разветвленной партизанской сетью справятся.

Смотреть, правда, будет не на что, если они о некой подозрительной активности здесь пронюхают. Своих миссионеров они, вроде, в такую глушь не посылают, недостойна она их благосклонного внимания … или все же везде своих соглядатаев понатыкали?

Кису к ним на разведку посылать бесполезно — он у них на испытательном сроке, с ним никто об их шпионской сети говорить не будет.

Тоша руки умыл. Хотя он, пожалуй, живое подтверждение того, что я могу быть спокойна: сообщи ему кто о переводе в здешние места, без электричества и вайфая — тут же заявление по собственному желанию напишет.

Мне, что, опять Анатолию перемирие предлагать?!

Нет, пора домой. Лучше Тошу припугнуть, что, мол, дошли до меня слухи, что его начальство строит планы широкого освоения целинных земель и уже составляет списки освобождающихся в ближайшее время хранителей — сам бросится все мне разузнать.

Все это время я была, разумеется, на связи.

Как в рядовой рабочей командировке.

Уверенность в чем я твердо во всех поддерживала.

Чтобы у меня утечки информации в самом неожиданном месте не произошло.

Судя по одобрительному угуканью Стаса в ответ на мои рассказы, Киса дальше угроз не пошел — и появления даже дружественно настроенного отряда быстрого реагирования в обнаруженном заповеднике человеческого духа можно не опасаться.

Тоша подчеркнуто не интересовался подробностями моих поездок и твердо убеждал меня, что у них в жизни все, как обычно — из чего я сделала вывод, что его громогласно объявленный нейтралитет строго соблюдается.

Мелкие усомнились было в официальной версии моего отсутствия, но я быстро вернула их к нашей договоренности, потребовав детального отчета о развитии ситуации в соцсетях — и всякий раз только радовалась, что у моей будущей армии уже отрасло такое надежное, ответственное и целеустремленное крыло.

Костяк которого именно на земле все лучшие человеческие качества в себя впитал.

Но кто же знал, что они еще и изворотливость до такой степени впитают?!

Вдобавок к дурной наследственности — чисто ангельскому маниакальному стремлению все нити в один кулак собрать и дергать их до потемнения в глазах у тех, к кому они ведут.

Не знаю, как у других, а у меня из глаз просто искры посыпались.

От неожиданности утечки в самых, казалось бы, прочных рядах.

По приезде я прямо на следующий день к Светке поехала — она слышать ничего не хотела: подавай ей первой рассказ о заморских краях.

Приехала я с утра пораньше — благо, у нее выходной был, и я не хотела день разбивать. И еще очень удивилась, что мелкие с самого утра на дачу укатили. Сергею, понятное дело, срочно понадобилось какому-то другу с машиной помочь — он от моих рассказов всегда надувался: надо понимать, Сетка его потом пилила, что вот, мол, люди путешествуют, а они все на месте сиднем сидят.

Но Светка за любую аудиторию всегда единолично могла сработать. Это не Татьяна с ее вечным глухим молчанием — Светка и ахала, и охала, и глаза округляла, и руками всплескивала, и переспрашивала по десять раз. Я ей, понятное дело, в основном про природу рассказывала, но и тех описаний не на один час хватило.

Вернее, хватило бы — в конце первого и прозвучал звонок.

— Марина, привет, это Алена, — раздался в трубке торопливый, но уверенный голос. — Ты уже дома?

— Да со вчера уже, — проворчала я с неожиданной для самой себя досадой. — А куда это вас унесло?

— Мы договорились встретиться с Татьяной … и еще другими, — сообщила она мне так, словно речь о школьной дискотеке шла. — Они буквально ночью подтвердили, что будут. Вот сейчас ждем.

— Кто — мы? — выдохнула я — услышанное переваривалось только по частям.

— Мы все, — исчерпывающе ответила она. — Мы хотим поставить их с известность, что без людей ни в каких их мероприятиях участвовать не будем. Тебя не было, и Игорь с Дарой решили, что людей Олег представлять будет, но он пишет здорово, а говорит — не очень. Вот я и подумала — если ты уже здесь, может, приедешь?

Ну, спасибо, что хоть у кого-то из них нашлось, чем думать! Эти упыри решили Татьяной прикрыться, чтобы нам руки-ноги и, главное, языки связать — и выставлять против них мальчишку зеленого, ни разу с ними еще не сталкивавшегося? Да они его проглотят, не жуя — и добавки попросят. В размере всего человечества.

— Вы где? — процедила я сквозь зубы, почувствовав, что мое «стоять насмерть» начинается немного раньше предполагаемого.

— На даче, — также коротко ответила она.

— Сейчас буду, — отключила я вызов, сунула телефон в карман и поднялась — все какими-то рывками.

— Что случилось? — пролепетала Светка побелевшими губами — глаза у нее снова, как тарелки, сделались, но уже отнюдь не от радостного изумления.

Я бросила ей что-то о бардаке, который у меня в офисе образовался в мое отсутствие. О возникшей из-за него серьезной проблеме. О том, что ее нужно срочно решить, пока она все под откос не пустила. Точно не помню, что я ей говорила — мыслями я была уже в машине. Вжимая педаль газа в пол.

Вот вам еще один минус комфорта — из-за тех чертовых светофоров я бы в джунглях, по усеянной ямами и буграми дороге быстрее доехала!

Дверь мне открыл Олег. И начал что-то говорить — но уже в спину. Молча, чтобы не расплескаться раньше времени, отодвинув его в сторону, я влетела на это типично ангельское сборище.

А ведь правы они оказались, знатоки человеческих слабостей — я сначала только Татьяну и увидела! Хорошо они ее выдрессировали — в такой счастливой улыбке расплываться, словно вместо меня ей Дед Мороз явился. С мешком подарков. За месяц до Нового Года.

Но и я не слишком ошиблась — при моем появлении нырнули они таки ей за спину. Фигурально выражаясь — но кто сказал, что они в своей невидимости вообще под стулья не залезли?

По крайней мере, Анатолий и еще один рядом с ним. Я сначала подумала, что это Стас был, и даже фыркнула про себя — видно, нервы у него совсем сдают, если он такую слабину прямо перед Максом дал. Единственным, между прочим, из пришельцев, не перешедшим в газообразное состояние.

Особо нервных я быстро в приличный в человеческом обществе вид вернула.

Вернее, одного Анатолия. И тогда-то и поняла, что второй — точно не Стас: перед хранителем пасовать ему бы никакие нервы не позволили.

Ну и плевать на этого невидимку, если он трусливее Татьяниного пустомели оказался! Я оглянулась по сторонам — и выплеснулась от всей души.

Чтобы десант незваный сразу на место поставить — куда им со своим уставом ходить.

И мелким урок преподать — кого пресс-секретарем человечества выбирать.

Пока я жива, на земле за людьми последнее слово останется!

Но кто сказал, что за Светкой?!

То ли я ей что-то лишнее в беспамятстве сболтнула, то ли она сама обрывки нашего с Аленкой разговора услышала — но потащилась она таки вслед за мной. И чтобы зайти к себе на дачу, ей ни стучать, ни звонить не понадобилось.

В общем, последнее на тот момент слово человечества произвело поистине оглушительный фурор. Даже на меня. И пустило только что взятую мной под контроль ситуацию прямо под откос. Очень крутой откос.