Глава 8.11

1566 Words
И из Макса вытрясти, как он на таком расстоянии сканировать умудряется. Пригодится, если придется-таки в бега податься. Так же, как и своя собственная мысленная сеть информаторов — чем шире, тем лучше. Погоню с любой стороны держать под контролем надо. Я затормозил на этаже целителей. Заглянув в кабинет их главы, я молча поманил ее на выход и резко провел ладонью под подбородком. Вот мне эти гражданские еще, с их выпученными глазами — непонятно, что ли, что дело срочное? — Я хотел предупредить Вас, — негромко заговорил я, как только она вышла в коридор, — что наверху знают о возвращении памяти той новенькой, которой вы … занимались по ее прибытии. Вы же об этом не докладывали после сканирования ее хранителя? — Мы доложили обо всем, что нам удалось узнать, — натянуто ответила глава целителей. — Вот давайте на этом и остановимся, — согласно кивнул я. — Типа в голове у него был полный кавардак — для него это нормальное состояние. А после того, как Ваш сотрудник сообщил ему, что причиной сканирования является необъяснимое поведение его бывшей подопечной, его вообще с катушек сорвало. Он тогда решил, что у нее снова память вычищена — вот только это вы и выудили. На том и стойте, — добавил я, — иначе под расследование загремите. Глава целителей коротко кивнула, поджав губы, и повернулась к двери своего кабинета. — Я бы также хотел быть в курсе этого расследования, — бросил я ей в спину, — если оно все же случится. — А я бы не хотела, — снова повернулась она ко мне лицом, на котором уже и глаза в щелки превратились, — чтобы Вы появлялись в моем отделе слишком часто. — Не буду, — пообещал я, и глянул по сторонам. За что бы тут зацепиться, чтобы ее вызывать? Чего-то не очень. С Татьяниным балбесом мы в качестве сигнала Маринину палату в земной больнице выбрали, в которую она после покушения попала — и то поначалу не всегда срабатывало. А тут вообще все на одно лицо — эту дверь можно сто раз себе представлять и никакой гарантии, что одна и та же будет. Стоп. Кто сказал, что нужно именно место? Темный мыслитель — так это теоретикам можно зубами за свои догмы держаться, им не нужно оперативно по ситуации реагировать. А с целителями меня точно может связать один образ. Причем такой, о котором больше никто ни в зуб ногой. — Вам знакома эта картина? — вызвал я в памяти бесчувственное лицо Татьяны сразу после аварии. — Сканируйте. Я был почти уверен, что память ей чистили сразу, когда она еще без сознания была и даже малейшего сопротивления оказать не могла. Опять глаза выпучила! Нормально? Как заключенного — с доказанным составом преступления — так полдня обхаживали, чтобы он позволил им заглянуть в ту карусель, которая ему мозг заменяет. А как главный каратель сам свое сознание открыл — так на него с таким видом смотрят, словно он в выгребной яме покопаться предложил. — Вам письменное заявление нужно, что я не возражаю? — процедил я сквозь зубы. Глава целителей тряхнула головой, взгляд у нее сделался сосредоточенным, потом на лице у нее мелькнула болезненная гримаса … А потом мне очень не понравилось ее следующее выражение. Острое такое, охотничье. Это чего — если уж копаться в выгребной яме, так по полной? Что-то в последнее время слишком много желающих щупальца запустить поглубже в мысли главного карателя. Даже если их от этого воротит. Я со всего размаха шарахнул блоком по непрошеному любопытству. — Кто Вас этому обучил? — резко спросила глава целителей, прищурившись и отступая от меня на шаг. — Не важно, — отрезал я. — Когда перед Вами появится этот образ — это значит, что я Вас вызываю. Чтобы новостями обменяться. Вы со мной точно также можете связываться. Теперь она не просто глаза выпучила — они у нее выкатываться начали. А вот слова никак — она уже ртом воздух хватать начала. Вот не понял — мне ее лекарей звать, чтобы начальство спасали, или своими методами в чувство привести? Нет, мне контакт со всей ее командой точно не нужен. Я сделал к ней шаг — больше ничего не понадобилось. Она отшатнулась от меня, впечаталась спиной в свою дверь — сработало, как тычок в спину человеку, подавившемуся едой. — Я решительно протестую! — зашипела глава целителей, задыхаясь. — Это провокация! Непосредственный мысленный контакт категорически запрещен … — Так же, как и эксперименты над курсантами, — с готовностью подхватил я ее мысль. — Проходящими всего лишь первичную подготовку в вашем павильоне. Плюющееся возмущение остыло. Я бы даже сказал — застыло. В позе неприступной крепости. — Ваши обвинения беспочвенны и бездоказательны, — холодно объявила крепость о готовности к любой осаде. — Я не обвиняю, а констатирую факт, — хмыкнул я. — У той экзекуции свидетели были. Я даже ставлю Вас в известность, что закончилась она полным пшиком. Ваш подопытный кролик подавил все поставленные блоки. Сам. После окончания эксперимента и признания его удачным. Стены крепости рухнули. Оставив открывшийся за ними гарнизон полностью деморализованным. — Это невозможно! — выдохнула глава целителей. — Оказалось, что очень даже, — пожал я плечами. — Блоки он не уничтожил — под постоянным давлением держит. — Кто его обследовал? — снова прищурилась она. — Не сомневайтесь, — покачал я головой. — Есть у нас умелец — уровня уж никак не ниже Вашего. В ее прищуре опять появилась охотничья цепкость. — Куда распределили … курсанта? — небрежно поинтересовалась она. — Туда, где Вы до него не доберетесь, — ухмыльнулся я с понимающим видом. — Без моей помощи. Так что — на связи? Взгляд главы целителей становился все острее. Я прямо физически укол почувствовал. В блок. Ну-ну. Я этот блок в свое время на Максе проверил. А потом на их мыслителе, для верности. — Вам известно, — медленно протянула глава целителей, откинув голову и снизив голос, — что упомянутый Вами свидетель в состоянии ощущать полностью … скрытых … коллег? Я молча смотрел на нее. Не отрицая и не подтверждая услышанное. Если до верхов дойдет и прижмут официально на предмет сокрытия угрозы безопасности всего сообщества — сошлюсь на шок. И даже пол-звуком при этом не совру. Нет, это нормально? Сколько раз было сказано, что пробой инвертации — государственная тайна? До особого распоряжения. Моего. Это он так на одном рядовом целителе поупражнялся? Скрытно? А теперь выясняется, что они уже в полном составе в курсе? Уже было рухнувшая крепость учуяла замешательство в рядах осаждающих и принялась снова торговаться об условиях своей капитуляции. — Он мне тоже будет нужен, — безапелляционно заявила мне глава целителей. — Исключительно через меня, — твердо пообещал я не только ей, поворачиваясь к выходу. — Ваш свидетель обладает редким везением, — донеслось из-за моей спины. — В том, какое близкое участие Вы принимаете в его делах. — Он — да, я — нет, — бросил я через плечо и вышел на лестницу. Решение Верховного Совета настигло меня через два пролета. Моя отставка принята. И больше ничего. Вероятность ухода в леса резко возросла. И потребность в обширной сети контактов. У хранителей я справился намного быстрее. Их главе хватило сообщения, что создана команда исключительно по мелким. Под эгидой аналитиков. С неясными пока целями. Которые, само собой, нужно выявить. В тесной координации, без сомнений, с заинтересованными отделами. Осуществлять которую должен, понятное дело, я. Вот никогда я не пойму — такие же гражданские, как и целители, ту же школу на земле прошли, но с одними на маневры кучу времени убил, а другие с полуслова оперативную обстановку уяснили. Спускаясь в расположение своего отряда, я замедлил шаг. Опять встал вопрос, что сейчас важнее: укрепить тыл здесь или на земле. И там, и там задача не из простых. Победили мои орлы. Марину я высоко ценю, но их каждого лично шлифовал. И она сейчас на земле одна и дождется меня — хотя бы чтобы выораться, а они в последнее время либеральных идей нахватались — об инициативе и обсуждении приказов. Нужно говорить, от кого? Самое время им урок преподать. Открытый. Я вызвал их всех по нашему общему каналу и коротко бросил: «Общий сбор». Дождавшись последнего лестничного пролета перед входом в расположение отряда. Нет, не все так плохо — когда я зашел к себе в кабинет, они все уже были там. Но физиономии мрачные — значит, оставшиеся в павильоне уже доложили, куда я оттуда направился. Если они меня наверху еще и караулили… А я-то думал, что у меня нервный зуд от словесных расшаркиваний появился. Ну, все — сейчас получат … инициативу. Зала для совещаний в расположении моего отряда отродясь не было. Моим орлам и так едва помещений хватало — с тем, что приличная их часть была занята под тренажеры. Не бегать же им каждый день в павильон. Выручало только то, что то одна, то другая группа постоянно на земле находилась, вахтовым методом. Самое обширное помещение занимал мой кабинет, но и в нем ни для каких столов для переговоров места не хватало — мои орлы обычно рассаживались, кто куда успел, или стулья с собой притаскивали. Совещания — это тоже громко сказано. Перед операцией я обычно высылал назначенную группу на землю для ознакомления с местностью, поэтому никаких карт у нас тоже не водилось. По возвращении разведгруппа докладывала обстановку, каждому из них назначалась позиция — так же, как и резерву — и озвучивались запасные варианты развития событий, если что-то в исходном плане пойдет не так. Вот на этом этапе Татьянина трансляция на несколько приемников кстати пришлась бы — все варианты на местности проиграть … Стоп. Об этом потом, сейчас — к делу. Я прошел к своему столу, сел за него и молча обвел взглядом своих орлов. Понятно — языки уже чешутся, по дисциплина пока держится. Ну, все — погнали.
Free reading for new users
Scan code to download app
Facebookexpand_more
  • author-avatar
    Writer
  • chap_listContents
  • likeADD