Глава 12.17

1503 Words
Марина резко замотала головой — но она и дня не провела в нашем небесном офисе и понятия не имела о том, к чему, в конечном счете, приводит полу-правда, а я еще в самом начале, еще на земле, много лет назад, когда говорила ей, что Светке нужно все рассказать, имела в виду все, без малейшей утайки. — О заговоре ангелов против людей, — отчетливо произнесла я, глядя ей прямо в глаза. Светка нахмурилась, сосредоточенно моргая и кивая головой в такт каким-то своим мыслям — и вдруг просияла понимающей улыбкой. — Ну, конечно! — замахала она перед собой указательным пальцем. — Это же наверняка враги рода человеческого никак происки свои не оставят! Все им неймется слабых духом в свое царство мрака заманить! Мы с Мариной переглянулись — пожав плечами, она только руками развела. — У них там, Светка, бардак почище нашего, — не отразилось показное смирение в ее голосе. — И мрак повсеместно царствует. — Ты чего несешь-то? — накинулась на нее Светка. — Правильно она все говорит, Свет, — отбросила я полу-правду и о небесных делах — из чистой справедливости. — Там уже не разберешь, кто светлый, а кто темный. Стас, к примеру, светлый — так же, как и Тоша с моим ангелом — но из карателей. И хотя его дело — за порядком на земле следить, постоянно им помогал, когда они этот порядок нарушали. Пока его … — вовремя спохватилась я, — … в наш новый отдел не перевели. — Он больше не глава своего отряда? — прищурилась Марина с острым интересом в глазах. — Ну да, конечно — не глава он! — поморщилась я. — Его куда ни назначь, он всех сразу в колонну по четыре строит. — Ну, допустим, не всех, — хмыкнула Марина, и небрежно бросила Светке: — А вот Макс, кстати, темный — и отличный парень. Света икнула. — И отец Дары, — ликвидировала я последнюю утайку. — Как отец? — ухватилась Светка за более понятный ей аргумент. — Я же того фанфарона помню — лощеный, слащавый, ничего общего … — Они все внешность менять могут, — развеяла ее спасительные сомнения Марина. — Вот на Татьяну глянь — ты ее тоже такой помнишь? Светка выставила перед собой две руки: одну — ладонью к ней, другую — ко мне. — Так! — решительно скомандовала она. — Тихо. Я поняла. У меня крестница — не просто полу-ангелица, а темная. Чаю. — Свет, да нет у них белого и черного! — Не хватало еще, чтобы на наших детей и на земле начали ярлыки вешать! — Так же, как и у людей. Заговор этот светлые задумали, а раскрыл его Люк — который у темных очень даже крупная шишка. И который, между прочим, прямо перед нашим возвращением встречался с самим небесным главой — и получил добро на пресечение нападок на землю! Теперь переглянулись Светка с Мариной — с одинаково встревоженными лицами. — С каким главой? — осторожно поинтересовалась Светка. — Татьяна, ты точно в порядке? — озвучила Марина свои подозрения. — Тьфу! — ответила я обеим сразу. — С тем самым, о котором ты подумала. А ты можешь у него сама спросить — он действительно не врет, только иногда так ответы свои изворачивается, что все слова понятны, а что за ними стоит — нет. Так что лучше прямо в лоб — Да или Нет. — Отлично! В лоб — это самое надежное! — подхватилась Марина с места и ринулась к двери в гостиную. — Свет! — взмолилась я. — Чаю! Пожалуйста — в горле же пересохло! То ли мои слова вернули Марине ее обычный непререкаемый тон, то ли затянувшееся ожидание — но не успела Светка поставить по второму разу чайник, как на кухню влетели, как ошпаренные, все дети и Тоша. За которым и Киса тихонько бочком протиснулся. С видом вселенской трагедии на лице. Светке пришлось готовить чай на всех, и в привычной суете она немного пришла в себя — только глазами стрельнула, когда Дара голос подала. — А о чем это вы тут секретничали? — обдала она нас обеих своей неотразимой улыбкой, когда Светка возле меня оказалась. — Об ангельской студенческой жизни, — отшутилась я. — А нам? — тут же загорелась Дара, и все остальные тоже, словно по команде, поближе к столу придвинулись. Повторяться мне не пришлось — и дети, и Тоша с Кисой были в курсе основных событий. Их больше интересовали подробности — стиль обучения в разных отделах, организация их работы и взаимоотношения между ними. Личные каналы мысленной связи — или перемычки, как их называл тогда еще только Винни — не произвели на детей никакого впечатления: они их подобием с самого детства пользовались. А вот у Тоши взгляд расфокусировался, и он беззвучно зашевелил губами, глядя куда-то вдаль и сосредоточенно моргая. Услышав о моем открытии — как распознавать инвертированных ангелов — о котором я случайно проболталась, рассказывая о своем особом курсе в павильоне Стаса, они тоже только озадаченно переглянулись: оказалось, что они и этим умением давно владеют, причем без сопутствующего дискомфорта, который на всех нас действовал буквально убийственно. А вот Тоша мгновенно проснулся. — Всех Стасовых мордоворотов обучила? — заплескалась обида в его все еще широко раскрытых глазах. — И темных? А меня? Я вполне резонно поинтересовалась, когда — до сих пор — могла это сделать. Он отвел глаза, обронив с горечью, что Стасу и Максу, которым земля в то время была все еще вполне доступна, это тоже даже в голову не пришло — и я дала ему честное слово исправить эту вопиющую несправедливость в самое ближайшее время. Ну и конечно же, в разговоре то и дело всплывал мой ангел: его безуспешные попытки сделать из меня физкультурницу в павильоне своего бывшего отдела, его соперничество с ребятами Стаса, его соблазнение целителей нашими воспоминаниями, его холодный прием у администраторов, которые припомнили ему все чрезмерные запросы в его бытность на земле, его стычки со Стасом, его знакомство с Винни, его арест, его лавирование на допросах внештатников, его ссылка, его побег из нее, его появление на церемонии распределения и п*******е меня в башню темных, к Винни … Эта часть рассказа постоянно сопровождалась шутливыми замечаниями — одобрительными со стороны детей и саркастическими в устах Тоши — и Светка, притихшая было с вновь округляющимися глазами всякий раз, когда речь заходила об ангельской специфике, под конец окончательно расслабилась и начала совершенно естественно прыскать вместе со всеми от смеха. Что лишило и все наши последующие встречи и надрыва, и скованности. Мы так и болтали — то с ней и Мариной, когда Люк с детьми и Тошей переговаривался, то с ними, когда Марина требовала своей доли его внимания. И возвращаясь в офис, я старательно утрамбовывала эти живительные воспоминания в своем батискафе — чтобы для новых места хватило. Мой ангел меня ни разу не спросил, почему я даже за пределами офиса свой щит не опускаю. Он и Игорю-то позвонить всего лишь раз предложил — и не стал настаивать, когда я, боясь выдать себя неосторожным словом и сославшись на усталость, попросила его немного отложить звонок. Встрепенувшаяся было после первого побега на землю совесть снова улеглась, ворча — и уступила место насторожившейся наблюдательности. К концу третьего дня, после очередного возвращения моего ангела из главной ангельской администрации, сомнений у меня уже не оставалось — у него явно появились свои тайны. Он полностью отстранился от меня — точно так же, как в то давнее время, когда на земле возле Гали начал Макс в ипостаси Дениса крутиться, и мне не положено было знать, что это темный. Тогда у меня, правда, еще никакого опыта не было в том, на что внимание обращать, но сейчас мне нескольких его коротких взглядов искоса хватило, чтобы понять, что у меня за спиной снова какие-то ангельские интриги плетутся. Причем тайны появились не только у него. В офисе он сбоку от меня сидел и у меня не было возможности постоянно наблюдать за ним, а вот Стас с Максом на линии прямой видимости располагались. И я просто не могла не заметить, что у них обоих то и дело экран замирал — а вместе с ним и выражение лиц. После чего Стас обычно мрачнел до вида грозовой тучи, а Макс выглядел настолько удрученно-растерянным, что в первый раз я даже сморгнула, решив, что привиделось. И стрельба глазами после каждого такого контакта с Винни велась во все стороны: подозрительно друг на друга и настороженно на меня. Ну, понятно — больше сюрпризов со стороны предмета интерьера никто не хочет, его и отстранили от каких бы то ни было дискуссий. И не исключено, что с подачи Винни — судя по всему, я его в роли пропуска на землю вполне устраиваю. Как же это пренебрежение отличалось от атмосферы наших земных встреч! Только там — среди добродушного подтрунивания и с горячим чаем в руках — я оттаивала. Там я видела, что мне искренне рады. Там со мной говорили на понятном мне языке. Там я осознавала себя нужной и равной. Там я чувствовала себя дома. Ну что же, я предупреждала этих великих конспираторов. Режущую им глаза мебель очень легко убрать с этих глаз долой. — Девчонки, я остаюсь! — воспользовалась я тем, что на ближайшей встрече Люк снова уединился с детьми и Тошей. — Марина, ты на машине? Можно пока к тебе? Потом я где-нибудь устроюсь. Светка с Мариной переглянулись. И они туда же?!
Free reading for new users
Scan code to download app
Facebookexpand_more
  • author-avatar
    Writer
  • chap_listContents
  • likeADD