Храм детства

Глава XII

XII

Часы показывали девять вечера. Свет на втором этаже не горел. С чего я вообще взял, что Мила живёт здесь? Может быть, она дала секретарю мифический адрес? Или адрес прописки, а сама снимает квартиру в другом месте? Может быть, на втором этаже только мыши обитают последние лет двадцать?

Я вышел из автомобиля и немного прошёлся взад-вперёд. Вернулся. Убрал верх, опустил стёкла, заложил руки за голову и откинулся на спинке сиденья, глядя на первые загорающиеся звёзды.

Звёзды бескорыстны и фантастически далеки от нашей земной суеты. Им никакого дела нет до того, что сметная стоимость работ после заседания управляющего совета уменьшится на двести тысяч рублей, а важный дядя хочет спалить симпатичный старый домик, оставив нескольких человек без крова. Думают ли об этом где-нибудь на Бетельгейзе? Или у обитателей тех миров свои, тоже мелочные заботы? Ужасно не хочется верить в то, что вся Вселенная населена такими же, как мы, хапугами и карьеристами. Что это за тип подкатил ко мне сегодня на оранжевом мотороллере? Неужели в нашем городе действительно есть частные детективы? Может быть, парнишка просто перечитал Конан-Дойла и Честертона? Помнится, у Честертона был отец Браун. Коричневый такой отец. Интересно, духовный отец Милы — тоже детектив? И прячет кольт под рясой? А её обычный отец — я его… как-то знаю? Да с чего бы? Ай, мысли путаются…

Я уже спал. Я мало спал предыдущую ночь, а смотреть на звёзды — так успокаивает… Поезда проходили по правую руку от меня, диспетчер гнусавым голосом что-то объявляла машинистам поездов в репродуктор, редкие фуры пролетали по шоссе слева — я спал.

Проснулся я поздно ночью. Не от шума поезда, не от гудка грузовика. От особой тишины, которая устанавливается, когда р-я-д-о-м с в-а-м-и н-а-х-о-д-и-т-с-я к-т-о—т-о и б-е-з-м-о-л-в-н-о н-а-б-л-ю-д-а-е-т з-а в-а-м-и.

Осторожно я повернул голову направо. Холодок пробежал у меня по спине.

Справа от меня, на пассажирском сиденье, сидела девочка.

Девочка-подросток.

— Кто вы? — спросил я шёпотом.

— Человек, — ответила девочка.

«Как вы сюда попали?» — хотел я спросить и прикусил язык. Дурацкий вопрос. Открыла дверь и села рядом. Крыша-то убрана.

— Зачем… вы здесь?

— Хотела посмотреть на вас.

— Для чего это?

— Я часто смотрю на людей. На самых разных.

— А для чего вы смотрите на людей?

— Некоторые люди не безнадёжны.

— Слово — как у врача. Вы врач, что ли?

— Я медсестра.

— В самом деле?

— В самом деле.

— Вы очень молоды для медсестры.

— Когда вы будете умирать от жажды, вы не спросите человека, который даст вам глоток воды, о его возрасте.

— По-вашему, я умираю? Я, как его, — «безнадёжный»?

— Нет. Вы лучше, чем я думала.

— С чего вы взяли?

— Смотрела на вас.

— Что: много можно узнать о человеке, глядя, как он спит?

— Да. Ещё наблюдайте, как человек смеётся. Ест. И ходит.

Я кашлянул, не зная, что сказать.

— В вас, на самой границе, движутся разные мысли, — произнесла девочка. — Вы слегка испуганы. Одновременно вам интересно. Вы очень хотите узнать, кто я такая.

— На границе чего?

— Ауры.

(«Клиника», — мелькнуло у меня в голове.)

— Вот теперь — вспышка недоверия, — спокойно отметила она.

— Надо быть очень смелой, чтобы в вашем возрасте ночью сесть в автомобиль ко взрослому человеку, которого вы, вдобавок, не знаете, — сердито ответил я. — Или очень испорченной. Надеюсь, вы не часто это проделываете?

— Ни разу раньше не делала. Откуда у вас эта мысль? А! Понимаю. Вам внушила её директриса.

— Мила?! — воскликнул я.

Лицо девочки я в темноте видел очень смутно, и голос как будто был не похож, но на секунду мне показалось… Да нет, не может быть! Мила выше ростом, крупней, и, конечно, учительница английского языка не стала бы вести такие таинственные разговоры ночью с малознакомым мужчиной.

— Нет.

— Вы — её сестра?

— Я — медицинская сестра, я же сказала. Сестра мы или брат кому-то, зависит не от крови.

— Ваша фамилия — Миронова?

— Нет. Моя фамилия — Стейн.

— Чего угодно ожидаешь услышать ночью в промзоне, между гаражами и железной дорогой, но не фамилию Стейн.

— Да. Жизнь вообще отличается от того, что мы о ней думаем. Мы ещё поговорим с вами. Езжайте домой, прошу вас! Холодно спать в открытой машине.

Девочка вышла из автомобиля и осторожно прикрыла дверь. Выйдя, она никуда не торопилась идти, а стояла и смотрела на меня. Видимо, ждала, когда я послушаюсь её просьбы. Пожав плечами, я повернул ключ зажигания.