Начни жизнь сначала

Подготовка к инаугурации

Проснулась я оттого, что меня кто-то теребил. Я открыла глаза и, повернувшись в кровати, увидела сидящего на моей постели Анатоля. Он дёргал меня за рукав ночной сорочки.

— Вставай, Дуня! — сказал он мне. — Сегодня Фильку Хохлова обмывать будем!

— Фильку? — удивлённо переспросила я, прогоняя последние капли сна, и поинтересовалась: — Это за какие такие заслуги?

— Он теперь генеральный директор банка вместо Белокопытова, — объяснил мне Анатоль. — Вчера полицейские выловили Олега у берега моря. Его кто-то убил!

— Но как же так! — возмутилась я. — Олега ещё не похоронили, а вы вечеринку устраиваете!

— Не вечеринку, — поправил меня Анатоль, — а инаугурацию! Филька, как-никак, будет президентом компании!

— Ну а мы тут с какого боку? — недовольным голосом спросила я. — Ты же только являешься вкладчиком в их банке!

— Но какой! — поднял он палец вверх.

— Какой? — переспросила я.

— Самый главный! Ты даже понятия не имеешь, сколько моих денег, на которых держится этот банк, у них в обороте!

Я зевнула и прикрыла рот рукой.

— Анатоль, — вяло обратилась я к мужу, — не знаю и знать не хочу! Мне это неинтересно!

Анатоль удивлённо посмотрел на меня, помолчал, а потом улыбнулся.

— А вот это правильно, Дуняша! — похвалил он меня. — Да и правда, зачем тебе вникать в неинтересные вещи?!

— Я тоже так думаю, — поддакнула я, соглашаясь с Анатолем.

— Вообще-то, женщин интересует, какой суммой владеют их мужья, — осторожно стал прощупывать он меня.

— А меня — нет! — повысила я голос на мужа. — Всё! — прервала я начатую Анатолем тему. — Хватит говорить о деньгах! Мне становится скучно!

— Вот смотрю я на тебя, Дуняша, и не пойму: глупа ты или умна? — пристально поглядел на меня Анатоль, сверля глазами.

— Анатоль! — капризным голосом обратилась я к нему. — Лучше бы ты не заводил разговор о своих деньгах! Вот сейчас снова поссоримся! А мне это совсем не нужно! Лучше скажи, что ты там говорил об инаугурации Фильки Хохлова?

— Она сегодня будет проходить в семь часов вечера в самом дорогом ресторане.

— «Алмазные копи»? — уточнила, я и высказала своё мнение. — Да, действительно, в нём за каждое блюдо можно алмазами расплачиваться!

— Поднимайся, прелесть моя! — Голос Анатоля звучал наигранным и неискренним. — К шести вечера ты должна быть готова! А также выглядеть лучше всех женщин вместе взятых! Для такого случая я пригласил ювелира, — оповестил меня муж. — Он принёс несколько фибр, брошей, ожерелий и серёг. Подбери украшения к платью, которое ты наденешь в ресторан!

— Платье должно быть длинным или коротким? — уточнила я у Анатоля.

Он немного подумал и сказал:

— Коротким! И вырез побольше!

— Ты хочешь сказать «декольте»? — снова решила уточнить я.

— Вот именно! — подтвердил Анатоль мои слова и предупредил: — И чтоб каблуки, повыше! Когда оденешься, зайдешь

ко мне в кабинет — я оценю!

— Ну, красота! — Анатоль несколько раз обошёл вокруг меня, разглядывая со всех сторон.

— Фишман предложил накинуть на голые плечи песцовое манто, — вставила я между восхищениями мужа.

— Однако ты выбрала не совсем короткое платье! — упрекнул меня Анатоль.

— Мне показалось, что среди высшего общества это будет выглядеть вульгарно, — объяснила я мужу своё решение. — Платье чуть ниже колен смотрится намного красивее. А в коротком я буду выглядеть как «прости, Господи»!

— Ладно! — сдался Анатоль и удовлетворённо произнёс: — В этом тоже видны твои стройные ножки!

— Анатоль! — не выдержала я. — У меня такое чувство, что ты решил продать меня, как будто я лошадь редкой породы!

— Ты должна понравиться одному человеку! — загадочно произнёс муж, признавшись в таком тщательно оценивающем моём собирании на банкет по поводу вступления Фильки Хохлова на должность генерального директора банка «Алмаз». — Это для меня очень важно! — с намёком сказал он, выделив последние слова.

Анатоль сел в кресло и сложил на животе руки.

— А потом подложишь меня под него, — недовольным тоном продолжила я.

— А это уже от тебя, Дуняша, зависит! — заулыбался он. — Честно признаюсь, если всё пройдёт по моему плану, обещаю: ты получишь свою компенсацию!

— Анатоль, — возмутилась я, повышая на него голос, — да ты что? Я же твоя жена, а не путана! Ты что, меня продать вздумал? Я так и знала! Никуда я не поеду! — Я резко села на диван и закинула ногу на ногу. Вынув из сумочки сигареты и взяв одну в рот, прикурила её от зажигалки и пустила дым прямо на мужа.

— Он не любит курящих женщин! — повысил на меня голос Анатоль, подбежал ко мне и рывком выдернул из моих пальцев дымящуюся сигарету.

— А мне какое дело до твоего, знакомого? — Негодуя, я вскочила со своего места и дерзко посмотрела в его глаза. Потом, резко развернувшись, направилась к дверям.

— Стоять! — громким возгласом остановил меня муж.

Не доходя до дверей, я остановилась и, обернувшись, посмотрела на Анатоля недовольным взглядом, выдерживая молнии, которые метал он из своих глаз.

— Я предупреждал тебя, что со мной будет нелегко? — спросил он меня и, не дав мне ответить, продолжил: — Ты всё равно на этих условиях согласилась выйти за меня замуж! Так будь любезна, выполняй свои обещания!

Я так была сердита на мужа, что совсем выбросила из головы ночной сон.

«Чёрт! — подумала я. — Надо же! Совсем про обещание забыла! А я ведь сегодня ночью заверила Лёлю, что найду их убийцу!»

И тут я сразу обмякла. Стала мягкой и податливой. Улыбнувшись Анатолю, я подошла к нему и, обнимая за шею, ласково произнесла:

— Прости меня, дорогой! Признаю: я была не права! Ты хочешь, чтобы нужный тебе человек был от меня без ума? Нет проблем! Приложу максимум усилий, чтобы соблазнить его! — пообещала я мужу, держась изо всех сил, чтобы не рассмеяться.

На моих глазах его лицо исказилось в кривую гримасу, а губы — в кривую улыбку. Смотря на Анатоля, я поняла, что он не верит такому быстрому моему перевоплощению.

— Ну ты даёшь, Дуняша! — удивлённо произнёс он. — Прямо настоящая стерва!

— Даю, но не всем! — весело отозвалась я и увидела, как снова пришел в ярость Анатоль.

— Дерзить вздумала? — спросил он меня, уже в который раз повышая голос. — Смотрю, смелая стала?

— А что мне остаётся делать? — сощурив глаза, ответила я ему. — Ты меня сам такую вылепил! Так теперь терпи!

— Сопатка моя — это твоё лицо, Анатоль! — дерзко отозвалась я. — А я тебе ой как нужна! Как воздух! Интересно, ты и первую свою жену подкладывал под нужных тебе людей? — спросила я его и, немного подождав, продолжила: — Молчишь? Сказать нечего? А теперь для этих же целей меня вместо неё держать вздумал! — Продолжала наступать я на мужа. — Так что моя сопатка, — я обвела пальцем вокруг своего лица, — останется прежней! Иначе те, для кого я предназначена, даже не посмотрят в мою сторону! А ты этого совсем не хочешь! Не так ли, Анатоль? — уточнила я у него, сверля мужа взглядом. — А теперь, будь добр, пошли служанку за белоснежным песцовым манто!

— Сейчас пошлю за ним Клавдию Александровну! — сменив гнев на милость, тут же сообщил мне Анатоль о своём решении и, взяв со стола в руку колокольчик, зазвенел им.

Я сходила в ванную и тщательно вымылась.

Ювелир ждал меня в огромном зале, примостившись на краешек стульчика. У него на коленях стоял кожаный чемоданчик. Еврей придерживал его руками.

— Здравствуйте, Соломон! — поприветствовала я ещё нестарого еврея.

Он приветливо мне улыбнулся.

— Евдокия Августовна, — заговорил со мной Соломон, — зачем вам драгоценные камни? Жемчуг? Золото? — обратился он ко мне. — Вы и так обворожительно и ослепительно красивы! Поверьте еврею на слово, что не каждая женщина может сравниться с вами красотой в нашем городе! Евдокия Августовна, с вами бы рекламы делать на тот товар, что плохо продаётся!

— А почему я должна афишировать только непригодный товар? — поинтересовалась я у ювелира.

Соломон мне хитро улыбнулся.

— Этот товар моментом бы расхватали!

Я весело рассмеялась и подначила его:

— Вы, евреи, во всём выгоду найдёте!

— Такой уж наш народ! — притворно вздохнул Соломон. — Если говорить точнее, то сметливый и находчивый! А это не каждому дано! — подвёл он итог своему высказыванию.

— Это уж точно! — согласилась я с ювелиром и нетерпеливо попросила его. — Ну, показывайте, Соломон, что вы там принесли в этот раз?

Еврей не спеша открыл ключом кожаный чемоданчик.

— Вот, Дуняша, всё перед вами! Выбирайте! — предложил он мне.

Я заглянула в открытый переносной сейф Соломона. Это он снаружи кожей обтянут, а внутри сделан из специального сплава. Да и открыть его, если не знаешь кода, невозможно. А если попадёт в чужие руки, то даже может взорваться. Это мне ювелир ещё в первый день нашего знакомства объяснил.

— Ну отчипляйте быстрее свои сокровища, Соломон! — весело обратилась я к еврею.

— Вы сначала, Дуняша, платье выберите, а потом к украшениям перейдём! — посоветовал мне, ювелир.

— Соломон, — обратилась я к нему, — может, посоветуете мне, какой выбрать цвет платья, чтобы лучше к украшениям подходил?

— Чёрный! — сразу же отозвался он. — У меня есть одна коллекция, Дуняша, — специально для вас держал! Ожерелье из белого жемчуга в несколько нитей и редкой красоты сапфиров! К нему серьги прилагаются в виде капелек, подвешенных на жемчужных нитях. Браслет — копия ожерелья. И колечко на средний пальчик! А ещё у мужа попросите манто из белого песца. Очень изысканно будете смотреться! — цокнул языком еврей и добавил: — Это я говорю, Соломон Фишман!

— Ну что же, придётся последовать вашему совету! — бросила я на ходу, направляясь в комнату-гардеробную, где на вешалках висела моя одежда.

Я надела на себя чёрное, чуть ниже колен, облегающее платье, подобрала к нему туфли на высоченных каблуках и вышла к Соломону.

Увидев меня, ювелир оценивающе осмотрел моё платье, которое обтягивало фигуру, и одобрительно покачал головой.

— Ну как, пойдёт? — решила я узнать мнение еврея.

— Дуняша! — восхищённо воскликнул Соломон. — Да вы просто неотразимы! И запомните мои слова: не драгоценности будут украшать вас, а вы драгоценности!

— Ох и умеете же вы, Соломон, делать женщинам комплименты! — улыбнулась я.

— Это входит в мою работу, — отозвался еврей. — Чем больше комплиментов я делаю женщинам, тем настойчивее они будут просить своих мужей купить им мои украшения! А это значит, что я больше продам своего товара! — пояснил Соломон, приведя неоспоримые доказательства. — Бизнес, Дуняша! Тут уж никуда не денешься!

— Не надейтесь! — остудила я ювелира. — Анатоль ничего, Соломон, у вас покупать не будет!

— А это мы ещё посмотрим! — не сдавался Фишман и решил ещё раз мне подсказать. — Вам бы ещё, Дуняша, стилиста пригласить, чтобы причёсочку поправил!

— Смею предположить, — отозвалась я, — что Анатоль уже послал за ним. Уж очень мужу хочется, чтобы на сегодняшней инаугурации я кому-то понравилась!

— Ну что же, приступим! — не откладывая в долгий ящик, предложил мне Соломон, доставая из своего чемоданчика большую коробку, обтянутую синим бархатом.

Еврей открыл её. В коробке ещё оказалось несколько коробочек, поменьше. Как я поняла, для каждого украшения была своя, отдельная.

— Разрешите, Дуняша, поухаживать за вами— попросил меня Фишман. — Не откажите в любезности! Обожаю надевать свои драгоценности на женщин и первым видеть, как они передо мной расцветают!

— Я принимаю ваше предложение, Соломон! — улыбнулась я ювелиру. — Сочту за честь!

Я наблюдала за тем, с какой осторожностью Фишман открывает каждую коробочку и, вынимая из них украшения, не спеша вешает на меня.

— Ну вот, Евдокия Августовна, теперь вы в другом образе! — поворачивая кресло так, чтобы я могла рассмотреть себя в зеркало, восхищённо произнёс Соломон. — Теперь можете оценить мою работу!

Увидев себя в зеркало, я обомлела. От еврея не ускользнула такая моя реакция на его украшения, и он сразу же поинтересовался:

— Ну как? Нравится?

— Очень! — восхищённо ответила я, разглядывая себя со всех сторон. — У Белокопытова на золотой булавке не такой голубизны был сапфир! — поделилась я с Фишманом своим сравнением. Эти намного красивее!

— Вам повезло, Дуняша! — произнёс Соломон, тоже разглядывая меня в зеркало. — Этот камень, из которого я создал украшения, привезён из Африки. Это очень редкий камень, скажу я вам! Сапфир такого глубокого голубого цвета я вижу первые!

Я встала с кресла и подошла к другому огромному зеркалу, занимавшему всю стену от потолка до пола. Приблизив к нему своё лицо, покрутила головой, чтобы удостовериться, что жемчужно-сапфировые серьги делают меня неотразимой. Потом отступила на шаг назад, разглядывая наикрасивейшее ожерелье и такой же браслет, обхватывающий моё запястье. Даже несколько раз изменила ракурс тела, чтобы рассмотреть себя получше.

— Удивительные создания — женщины! — улыбаясь, заговорил ювелир. — Все драгоценности мира — только для них!

— Не преувеличивайте, Соломон! — возразила я. — Есть мужчины, которые тоже неровно дышат к драгоценным камням и золоту!

— Редко! Такие встречаются очень редко! — поправил меня ювелир и обратился ко мне с просьбой: — Дуняша, разрешите снять с вас мои ювелирные изделия? Коллекцию наденете, когда будете полностью готовы выйти в свет!

— Да, конечно! — согласилась я.

Фишман так же осторожно, как и надевал, стал снимать с меня дорогие украшения и раскладывать их обратно по коробочкам.

Услышав стук в дверь, я крикнула:

— Войдите!

Приоткрыв дверь, в комнату заглянула Мариша.

— Евдокия Августовна, — обратилась она ко мне, — к вам стилист приехал. Дожидается внизу. Что ему передать?

— Мариша, — обратилась я к служанке, — скажи ему, что я скоро освобожусь и сразу же к нему спущусь!

— Так и передам! — ответила она и исчезла, прикрыв за собой дверь.

— Дуняша, — обратился ко мне Фишман, — я подожду вас в этой комнате.

— Как вам будет угодно! — улыбнулась я еврею, вставая с кресла.