Жертва артефакта: Обречённая любить

Глава 5 ПОПАДОС

– Что за… – вырвалось у меня.

– Молчи! Живее будешь, – перебил хрипловатый голос, и обзор закрылся натянутым на голову мешком.

Чьи-то руки профессионально прошлись по груди, спине, бокам, ногам, вывернули карманы, и молча подтолкнули, требуя куда-то идти. Как оказалось, к припаркованной неподалёку машине. Минут через десять автомобиль плавно притормозил.

– Пошли, – раздался чей-то бас.

Кто-то потянул меня вперёд. Памятуя о том, как оперативно справились с ментом в сквере, сопротивляться смысла не было. И тут я ещё и оступился, позорно упав.

– Помогите ему забраться, – произнёс тот же голос.

Чьи-то руки подхватили и поволокли вперёд. Раздался гул двигателей, уши заложило.

Вот же блин горелый, всю жизнь хотел на вертолёте полетать. Сбылась мечта идиота! Только положительных эмоций что-то не ощущается.

Толчок при приземлении. И меня выволокли из вертолёта.

– Мне говорили шо вы высший класс. Хорошая работа. Ден забирай клиента, – послышался грубоватый голос.

Топот чьих-то ног, скрежет захлопывающихся где-то дверей. Оглушительный рёв двигателей. Волна внезапно поднявшегося ветра почти сбила с ног. Толчок в спину.

– Пошли голубчик, добегался.

Опять машина. С обеих сторон кто-то подпирает телами. Сквозь ткань пробились запахи бензиновой зажигалки и сигаретного дыма. Тишина, только равномерное урчание двигателя. Начало потряхивать, колеса зашуршали громче. Взвизгнули тормоза. Не удержав равновесие, приложился виском о подголовник переднего сиденья, перед глазами закружили яркие разноцветные звёздочки. Чьи-то руки выволокли его из салона и поставили на ноги. Пение птиц и тишина. Шуршание песка под ногами. Ступени. Многочисленные двери распознал ни столько по звуку, сколько по спотыканиям. Наручники наконец-то сняли. Усадили в кресло. Руки тут же крепко пристегнули к низким для моего роста подлокотникам.

– Куда ты дел добытый на раскопках артефакт? – раздался незнакомый мужской голос.

– Сдал руководительнице экспедиции.

– Это уже проверяли, ты действительно отдал первый найденный в раскопе предмет, однако по обнаружении второго предпочёл скрыться. Нас интересует именно он. Отдай его и окажешься на свободе.

– У меня нет никаких предметов, – вполне искренне признаюсь.

Вопросы, вопросы, ответы.

Господи, пусть я в тебя и не верил, но если это работает, то… хочу вернуться в прошлое и выкинуть к чёрту грёбаный журнал! – от всей души пожелал я, но… ничего не произошло.

Руки тем временем освободили.

– Подъем! – раздалось рядом.

Вот и что делать? Это в кино все крутые, а в жизни-то

Кто-то подталкивает. Глухой скрежет открываемой тяжёлой двери. Щелчок наручников. «Бл-л-л-л…»

Толчок в спину, кто-то сдёрнул мешок, в глаза ударил невыносимо яркий свет. Я инстинктивно дёрнулся в сторону… и ощутил прохладный, по-настоящему свежий воздух. В глазах искры от внезапного ослепления. Ночь. Всё тот же судя по всему безлюдный лагерь.

– Ну и бредовые сны мне снятся, – буркнул я и дёрнулся протереть глаза, но не тут-то было… – Чёрт, чёрт, чёрт!

Снять наручники даже при обилии инструментов оказалось непросто. Это не верёвки как в прошлый раз, да и сковали сзади. Спустя несколько часов, в конец измученный, я смог лицезреть свои основательно израненные руки. Найдя аптечку и обработав повреждения, достал мобильник – связи по-прежнему не было.

«Бежать! Здесь будут искать…» – кричало сознание, но измученное тело вопреки призывам разума, доплетясь до палатки, мгновенно забылось сном.

Проснулся я в полдень. Руки саднили, горло пересохло, голова раскалывалась, но ощущение свободы наполняло энергией и жаждой действия.

Медальон из моего бреда видимо действительно существовал. Куда он делся вопрос другой, но прикосновение к нему дало способность к перемещению в пространстве. В принципе это даже круто! Если б не те уроды, что теперь гоняются за мной. И ещё… куда исчезли все из лагеря? И кто был в пещере? Кто эти нелюди? Их одежда, язык, первобытная жестокость.

Человек, воспитанный в современном обществе не способен на подобную бессердечность. Вчерашние братки заковали, но не издевались, не пытались у***ь или причинить боль ради развлечения… Получи они желаемое, я бы скорее всего умер, но быстро, а не мучительно как мог это сделать там, внизу…

Закурив, начал разводить костёр. В памяти всплыла картинка: в промежутке между домами на фоне мрачного неба ярко сверкает сине-красно-белыми лампочками-гирляндами телевизионная башня. Хм… Может и сны, вовсе не сны? Та девушка… Если она реальна, значит – найду! – сам не понимая откуда эта решимость, пообещал я себе. Почему-то очень хотелось увидеть её лицо, во снах почему-то не удавалось удовлетворить любопытство.

В подвешенном над костром котелке забурлила вода. Внезапно накатила тоска по дому, и… я оказался в родной квартире. Прошёлся по комнатам – никого, на кухонном столике кружка с плавающими в недопитом чае кружочками плесени.

Вот и где все? В Питере же был народ. И со Славкой я говорил! Значит, с ними всё в порядке, они дома, но… не здесь.

Заглянув в ванную повернул ручку горячей воды и с удивлением уставился на полившуюся из крана воду цвета ржавчины, которая постепенно становилась всё прозрачнее. Повалил пар. Отрегулировав температуру, скинул вещи и забрался в душ. Закончив водные процедуры, заглянул в холодильник: кусочек подсохшего сыра, заветренная колбаса, кастрюлька с давнишним супом…

Взял в руки чайник и, направляясь к плите, подумал: «А что, если пройтись до магазина?» и замер шокированный раздающимся со всех сторон гулким эхом собственных шагов. Он стоял в просторном торговом зале супермаркета.

– Офигеть! Всё так просто?

Забыв о покупках, начал экспериментировать, оказываясь то возле статуэтки хрустальной туфельки, то во дворе своей бывшей работы. Не успел подумать – «Набережная из снов…» и оказался на берегу реки. В свете дня она смотрелась иначе. Но место определённо было тем же. Вокруг тишина. «Красная площадь!» и вот они – красные стены мавзолея, без единого зеваки на площади. Наконец-то утолив любопытство, перенёсся в магазин, набрал вкусностей и очутился прямо на кухне.

– Круто! – только и смог выдавить я. – Нет, это реально круто!

Вскоре на плите весело скворчали котлетки.

– Макарошки, макарончики, – радостно пританцовывая приговаривал я, натирая сыр.

Запах растопившегося сливочного масла и сыра, ароматных румяных котлеток и свежих огурцов сводил с ума.

– Обмоем это дело! – провозгласил я и на одну треть наполнил хрустальный пузатый бокальчик прихваченным из магазина бренди.

Стою на балконе с бокалом и сигаретой, ощущая себя этаким всемогущим… восточным шейхом. Почему именно шейхом? Да потому что с нашими олигархами себя идентифицировать не хотелось. А ведь у меня теперь есть не просто своя квартира, у меня есть целый мир! Назову-ка я его… Отражением! Ну а что? Ведь он копия нашего реального.

Пройдя в комнату, только прилёг и тут же вновь оказался на берегу реки, а впереди, как и всегда в моих снах – маячил знакомый силуэт. Девушка повернулась… 

– Охренеть! – шепчу, не веря глазам. – Алина?! – окликнул, обращаясь к недавней попутчице, но она… никак не отреагировав прошла сквозь меня. Подношу руку к лицу – обзор не меняется. – Вот чёрт, я ещё и невидимка!

Озарённый этим открытием я последовал за девушкой. В конце концов, меня действительно очень заинтересовала моя попутчица. А то, что она же и оказалась той девушкой из снов – всего лишь приятный бонус.

Миновав перекрёсток, она скрылась под аркой. Не включая света, скинула в прихожей обувь и, шлёпая босыми ногами, прошла в комнату. Голубые обои, синие занавески во всю стену и даже постельное белье с изображением картин подводного мира. Свисающая с высокого потолка бело-голубая люстра в три рожка заливает ярким светом просторное помещение.

Старенький мебельный гарнитур с множеством книг и дисков на стеллажах, на стенах огромные написанные маслом картины в резных лакированных рамках из тёмного дерева и электроакустическая гитара. В изголовье гигантских размеров кровати на подставке лежит ноутбук. Девушка мимо ходом чмокнула сидящего за стационарным компьютером парня…

Я ощутил, что стиснул зубы настолько, что имеется реальный шанс их лишиться. От этого и проснулся. С ужасом осознавая, что кажется доигрался. Ведь моя неадекватная реакция, это ни что иное как ревность! А она не возможна без любви… Значит, я ещё и…

– Ох, звездец! И это была любофь… – грустно напел я, перековеркав слова.

Остаток ночи и большую часть следующего дня, в попытке выбить из головы дурь, я промотался по всей планете, устроив себе обзорную экскурсию. Вот небоскрёбы Дубая, вот белоснежные пляжи, тропические леса – места сменялись как картинки, принося с собой новые звуки и запахи.

К вечеру измотанный вернулся почему-то не в квартиру, а в лагерь и уснул мертвецким сном. Вот только ночью меня что-то разбудило. Долго прислушивался к окружающим палатку звукам: шелест листьев на ветру, вот что-то царапнуло полотнище палатки и послышался звук рвущейся ткани. Нервы не выдержали, и я рванул прочь. Спонтанно, куда угодно, лишь бы подальше.

Пахнуло тёплой, влажной листвой, ноги утонули в сочной, искрящейся росой траве. Я стою в тени высокого кряжистого дерева, посреди залитой солнечными лучами лужайки. Неподалёку виднеется грунтовая дорога. Чуть дальше начинается то ли посёлок, то ли городок.

На улочках плотно жмутся друг к другу трёх и четырёхэтажные белые, серые, красные каменные домики с черепичными крышами. «Старинный английский городок» – мелькнула мысль. 

– М-да, вот жил и не мечтал всё это увидеть. А теперь, пожалуйста, и вечный страх в оплату дара, – бормочу сам с собой, что вообще в последнее время начинает входить в привычку.

Послышался звук приближающегося автомобиля.

– О чёрт! – вырывается вместе с осознанием того, что я не в Отражении, и тут же панически меняю дислокацию.

«Ул. Титова дом 26» – значится на ближайшем здании и табличка – «Отдел ЗАГС Чкаловского района г. Екатеринбурга».

– Вот это меня носит, – бурчу.

И главное понимаю, что задерживаться на месте нельзя. Если используют снотворное шансов на побег не будет. Надо попасть в Отражение. Но сколько не стараюсь – не удаётся.

Неподалёку послышался гудок электрички. Опять сваливаю. Новый скачек и накатил запах сена, навоза. Где-то перекликаются петухи, а рядом слышится утробное урчание. Поворачиваюсь на звук, и встречаюсь взглядом с огромным лохматым цепным псом. Явно смесь лайки с кем-то покрупнее.

– Тихо бобочка, тсс хороший, я уже ухожу, – шёпотом обращаюсь к псине и… хотел уже перенестись, но ощущение дежавю меня остановило.

Запах и звуки, всё это уже было. В памяти всплыли картинки далёкого детства: мы тогда жили в Одессе. Дед повёз меня в село. Там я сдружился с соседской девчонкой.

Вспомнилось как по ночам мы частенько выбирались украдкой через окно и гуляли до утра. А однажды я украл огромный коробок каминных спичек. Было весело, как бывает в те мгновения, когда совершаешь что-то запретное. Разожгли костёр в подлеске на краю села. Лето выдалось сухим, и огонь с жадностью накинулся на сушняк под ногами – лес полыхнул. Поднялась шумиха.

Мы как юные партизаны сидели, прячась за точно такой же собачьей будкой возле сеновала. Светало, доносились запахи сена и навоза, недовольно ворчал потревоженный пёс, где-то мычали коровы, блеяли козы, петухи старались перекричать друг друга. Нас нашли. В то утро я впервые познакомился с ремнём и затаил обиду на деда, а тот вскоре умер не прощённым.

М-да уж… воспоминаньице. Но пёс и вправду знакомым теперь кажется.

Я обернулся. Прямо за спиной сидела до слез знакомая парочка перепуганных малышей. Шок? Не-е-ет… меня теперь удивить видимо невозможно.

– Не злись на деда, – спокойно произношу, обращаясь к себе маленькому. – Ещё поймёшь, как тебе будет его не хватать и будешь всю жизнь корить себя за то, что не простил…

Мальчуган хлопал глазами и молчал, боязливо прижимаясь к своей подельнице.

– О! Нашли этого обормота? – послышался такой родной голос. – Спасибо вам, молодой человек.

– Не наказывай его, он и так уже напуган, – попытался вступиться я, но дед уже вытаскивал из штанов ремень.

– Ты иди, иди хлопец. Это уже моё дело, – пробурчал старик.

В последний раз взглянув на дорогого мне человека, я отвернулся и пошёл прочь под звук раздающихся за спиной шлепков и всхлипов.

По-дурацки всё вышло. Вот имел ли я право вмешиваться в прошлое? Хоть убей не помню, как нас тогда нашли, в памяти сохранился лишь факт наказания. А выходит, я сам себя и выдал…

Выйдя за околицу, перенёсся подальше от своего прошлого. Пришлось ещё раз десять переместиться с одного места в другое, пока наконец-то не очутился в лагере возле столовой. Меня окутал сладковатый аромат молочной каши, под котлами тлели угли. И это настораживало. Ведь в тот момент когда уходил, тут всё давно остыло!

– Я вернулся… – косясь по сторонам прошептал я.

На столе миски с парящей кашей, свежий хлеб, масло. И ставшая уже привычной тишина. И как-то не по себе от всего этого стало. И вдруг ясный солнечный день сменился пасмурным небом над головой, а в котле над погасшим кострищем виднелась корочка рассохшейся от времени каши.

– Фух… Ну наконец-то! – в этот раз от души порадовался я.

Первым делом осторожно подобрался к палатке – никого и ничего. Лишь повалившееся сухое деревце, вспоровшее ткань.

Отражение тоже имеет своё прошлое и будущее. И взглянув ещё раз на распоротую ткань палатки, вспомнил сегодняшний марафон по временам и мирам.

– М-да уж, нервы ни к чёрту. Прошлое, настоящее, Основа, Отражение… Или я свихнулся или…