Выпускной вечер изменивший все

6

То, что я сейчас делаю, может разозлить мою маму.

Ветер царапает мое лицо, откидывая назад мои черные волосы. Я систематически набираю и выпускаю воздух изо рта. Каждый вдох должен сохранять мою энергию и помогать мне кататься на этом горном велосипеде. Мое тело качается справа налево, когда я нажимаю на педали ногами, заставляя ржавую шестерню вращаться, а цепь двигаться.

Я несколько часов пытался найти работу в этом районе, я не ожидал, что найти работу только с дипломом средней школы будет так сложно. Возможно, я недооценил отсутствие возможностей трудоустройства в этой стране, но это все равно не удерживает меня от поиска работы.

Однако, прежде чем я снова начну искать работу, мне нужно кое-что сделать. Тормоза издают пронзительный визг, когда колеса велосипеда останавливаются, моя голова поворачивается влево, и мое сердце начинает биться, когда я вижу дом Дейзи. Мой взгляд опущен на асфальт подо мной, это место, где я приземляюсь после того, как меня сбила та машина.

Вспышки того, что произошло той ночью, проносились у меня перед глазами, но я по-прежнему не чувствовал никаких эмоций, кроме всплывающей на поверхность моей прежней физической боли. Я слезаю с велосипеда и позволяю ему упасть на траву рядом с плоским бетонным тротуаром. Мои ноги двигаются, когда я направляюсь к дому, сжимая обе руки.

Дом в еще худшем состоянии, чем я помню, все выглядит запущенным, почти как мой дом, но еще хуже. Тем не менее, состояние дома не является чем-то новым из-за пренебрежения отца Дейзи, но никогда раньше оно не было настолько хуже, должно быть, из-за смерти Дейзи.

Почему отец Дейзи так себя ведет? Именно из-за тяжелого багажа в его сердце он превращается в человека, нуждающегося в помощи. Все это происходит после того, как мама Дейзи скончалась, во время горя он обращается к алкоголю в поисках утешения, но это только ухудшает его состояние, поскольку это становится для него привычкой.

Привычка, которая влияет на любимого человека вокруг него, особенно на Дейзи, потому что она единственная дочь, которая у него была, и единственная, кто остается после того, как все оставили его. Мои воспоминания о Дейзи, большинство из них — это страдания, которые ей пришлось пережить, заботясь о своем отце, но как бы ни было тяжело, она никогда не оставит своего отца, потому что любила его, недостатки и все такое.

Что-то, чем я когда-то восхищался, но теперь, когда я потерял свои эмоции, я не знаю, боготворю ли я ее до сих пор, может быть, и боготворю, глубоко внутри, но я не чувствую этого, как бы сильно я ни старался.

Поднимаясь по ступенькам, я поднимаю руку, чтобы постучать в дверь, но останавливаюсь.

Действительно ли я хочу это сделать?

Могу ли я справиться с этим? Это не имеет значения. Мне нужно знать.

Я стучу костяшками пальцев в деревянную дверь два раза, прежде чем притянуть руку к себе. Я направляю левое ухо на дверь и слышу, как кто-то стонет с другой стороны, затем следует звук падения стеклянного предмета на пол, и он звенит, подпрыгивая, прежде чем откатиться. Это в середине дня; он, должно быть, снова пьет, я делаю шаг назад, прежде чем дверь откроется, чтобы не испугать его.

Я слышу, как механизм замка поворачивается и щелкает, прежде чем дверь медленно открывается. Первое, что бросается в нос, — это вонь гнилых продуктов и затхлый запах, который надолго заперт в этом доме и не имеет выхода. Я игнорирую вонь и сосредотачиваюсь на человеке, который стоит передо мной.

Пьер Брюэр.

Передо мной стоит мужчина с длинными нечесаными черными волосами, тяжелыми мешками под глазами, вздутым от пьянства животом, в грязном свитере-кардигане и с полупустой бутылкой из-под алкоголя в левой руке. После того, как его жена скончалась, он становится оболочкой человека, которым он был раньше, и сейчас он находится в еще худшем состоянии после смерти дочери. Он смотрит на меня с недоумением и немного взволнован.

"Кем ты должен быть?"

Он не узнает меня. «Это я. Ваша подруга дочери, Андре Адамс».

Его глаза расширяются, и оба его плеча расслабляются: «Андре… ты очнулся? Я не знал, что это ты, потому что ты выглядишь так по-другому… Где твоя мама и что ты здесь делаешь?»

«Моя мама работает, и я здесь, чтобы спросить вас кое о чем».

"Спроси меня?"

— Да, кое-что о Дейзи.

«Ох…» Я чувствую исходящую от него грусть, когда упоминаю ее имя. «Пожалуйста, входите».

Мистер Пьер просматривает пустые стеклянные бутылки и просроченные красные буквы, разбросанные по гостиной. Отец Дейзи останавливается, когда доходит до кресла посреди комнаты, напротив телевизора. Я следую его примеру, иду по захламленной комнате и сажусь на диван рядом с креслом.

— Что ты хочешь спросить? Он смотрит на почерневший экран телевизора, делая несколько глотков из бутылки, которую держит в руке.

— Я хочу знать… Как умерла Дейзи?

Он правой рукой тянется к фотографии юной Дейзи с мамой на столике рядом с креслом, и его глаза продолжают смотреть на нее.

«Твоя мать… Разве она не рассказала тебе, что происходит? Потому что именно она помогает мне с похоронами Дейзи…»

«Я думаю, она хотела сохранить это в секрете, чтобы я не пострадал».

«Она хороший родитель… В отличие от меня, я знаю только, как сделать больно любимому человеку».

«Даже если ты плохой родитель, Дейзи всегда любит тебя как отца, несмотря ни на что. Я слышал, как она однажды это сказала».

Он грустно улыбнулся, бросив на меня взгляд: «Спасибо… Но я подвожу ее как отец и как человек». Слеза скатывается по его щеке и капает на фотографию.

— Что именно происходит?

«Полиция сообщила мне, что они нашли ее тело посреди леса возле трассы 81. Полиция также обнаружила на ее теле порезы и синяки, что указывает на конфликт между ней и похитителем, прежде чем ей удается сбежать, выпрыгнув. транспортного средства».

«Но она не ушла далеко, так как поскользнулась и вывихнула лодыжку. Похитителю удается догнать, и он пытается вернуть ее к машине, но она хватает его пистолет и стреляет в него, но промахивается».

Мистер Пьер прекращает рассказывать историю, поскольку выражение боли ясно как день на его лице.

— Мистер Пьер?

Он делает короткий вздох и дрожащими губами говорит: «Похититель был в гневе из-за ее действий… поэтому он поднимает камень среднего размера и разбивает ей лицо…»

Мои глаза расширяются, а руки крепко сжимаются.

"Баш".

Вспышки Дейзи, когда ее лицо бьется камнем, продолжают играть перед моими глазами, кровь брызгает вокруг ее головы и прилипает к камню.

"И бах!"

Мой разум представляет, что с ней происходит. Каждый удар ломает каждую кость в ее голове, в то время как шероховатая поверхность камня разрывает каждую частичку кожи на ее лице, и осколки этой сломанной кости вонзаются обратно в ее череп, пока ее лицо не превращается в красную кашу.

Я слышу ее крик на расстоянии и то, как он медленно превращается в приглушенный звук удушья, когда кровь и слюна перекрывают ее горло.

"И продолжайте бить ее по голове тем же камнем, пока ее лицо не исчезнет..."

На картинке у господина Пьера правая рука дрожит, слезы катятся по обеим его щекам, он делает глоток спиртного в рот из бутылки и вытирает слезы.

— Полиция поймала их?

— Нет, они ушли.

— Как насчет улик? Они наверняка смогут найти по ним убийцу?

«Все улики были заражены по пути в лабораторию. Полиция никак не могла найти преступника».

«Этого не может быть… правда».

«Я даже не могу устроить ей похороны в открытом гробу!» Мистер Пьер хнычет.

Мое сердце колотится так, словно хочет вырваться из груди, а мозг пульсирует от боли, когда мысль о побеге преступника терзает мой разум. Все мои пальцы начинают впиваться в ладони, а сжатые руки дрожат по неизвестной причине. Есть что-то, что пытается вырваться из меня, что-то ужасное, что-то уродливое, но мне удается затащить это обратно в себя.

«Это все моя вина».

«Это была моя вина». Мистер Пьер продолжает повторять слова.

«Это не твоя вина. Это люди причинили ей боль».

«Андре, мне нужно уединение. Пожалуйста».

Я встаю с дивана и иду к лестнице. Когда я дохожу до подножия лестницы, то словно плотина, удерживающая горе господина Пьера, прорывается, и слезы тоски и гнева омывают его лицо. Он начинает плакать посреди гостиной, пока я поднимаюсь по лестнице к комнате Дейзи.

По мере того, как я приближался к ее комнате, я чувствовал, что ее запах становится все сильнее. Мои ноги останавливаются, когда я достигаю двери, ведущей в ее комнату, поворачиваю ручку и толкаю дверь. Мои руки покрываются мурашками, когда мои глаза приветствуют вид ее комнаты. Теплый солнечный свет заливает комнату Дейзи, и в лучах можно увидеть парящие пылинки.

Это все, что я помню: односпальная кровать с вязаным одеялом, которое она сшила, игровой компьютер бездействует в углу ее комнаты рядом с игровой приставкой и книжным шкафом, полным игр и книг. Стену украшает постер ее любимых аниме, таких как Yuri on Ice, Evangelion, Kimi no Todoke и многих других.

Я сажусь на ее кровать и помню, как играл с ней в игры на ее старой игровой приставке. Забавно, что мирские воспоминания, связанные с ней, больше всего я ценю и держу близко к сердцу, потому что я знаю, что больше не испытаю этого с ней. Слеза скатывается по моей щеке, а мое сердце сжимается, пока не причиняет боль в груди, я вытираю ее пальцем.

Я чувствую печаль? Это горе? Почему это так больно, чем все, что я когда-либо чувствовал?

Дейзи, я не знаю, что делать.

Я должен преследовать твоего убийцу? Искать мести? Искать справедливости?

Или.

Я должен двигаться дальше без тебя? Жить другой жизнью? Пытаться забыть о тебе и вспоминать только приятные воспоминания, которые у меня были с тобой?

Дай мне знак, что-нибудь, чтобы показать мне, что ты хочешь, чтобы я сделал. Пожалуйста, покажи мне знак, что ты здесь, в этой комнате, со мной. Я жду ответа в этой тихой комнате, но кого я обманываю? Нет простого ответа на мой вопрос, потому что она ушла. Я встаю с кровати и иду к ее игровому столу, затем прижимаю к нему руку.

«Думаю, я увижусь с тобой позже, и не беспокойся о твоем отце, я постараюсь позаботиться о нем вместо тебя».

Я выхожу из дома после того, как попрощался с мистером Пьером, он был намного лучше, когда я спустился по лестнице. Затем я еду на велосипеде куда-то, куда-то, чего я не знаю, мои ноги продолжают крутить педали, пока я не дохожу до знака с надписью «Шоссе 81». Я не знаю, почему я здесь, может быть, я не мог оставаться в стороне. Когда я еду по пустынной дороге, окруженной густым лесом, которая ведет к городу, мой взгляд останавливается на заброшенной заправочной станции с табличкой «Требуется помощь».

Мой велосипед останавливается на заправке, я паркуюсь и прислоняю велосипед к старому ледяному холодильнику. Когда я захожу на заправку, мои глаза останавливаются на крупном мужчине с веселой бородой, работающем за кассиром. Заправочная станция выглядит нормально по всем стандартам; в нем есть ряд закусок, холодильники, полные напитков, и другие вещи.

Я подхожу к единственному человеку на заправке и прошу о работе. Большой парень сказал да, и наймет меня сразу после того, как я соглашусь с его условием, что я начну сегодня. Большой парень с веселой бородой представляется мне мистером Роджером, владельцем этой заправочной станции.

Мистер Роджер показал мне заправочную станцию, что я должен делать и что мне нужно знать, прежде чем приступить к работе. Затем он дает мне рабочую рубашку, чтобы я использовал ее, и я начинаю работать в ней с полудня до ночи, пока не закончится моя смена на сегодня. Перед тем как приступить к работе, я звоню маме по телефону и сообщаю ей хорошие новости, а затем сообщаю ей, что опоздаю на ужин.

*

Звездное небо сменяет яркое голубое небо с течением времени.

Я расставлял пакеты с «Доритос» на полке, когда мистер Роджер окликнул меня из кассира.

«Прежде чем ты уйдешь, Андре. Ты можешь взять на себя кассу? Мне нужно в туалет, лол».

У мистера Роджера странная речь, потому что он всегда заканчивает предложение аббревиатурой, используемой в текстовых сообщениях.

"В теме." Я заканчиваю свою задачу.

«Большое спасибо, Андре. Мой желудок, ГГ». Мистер Роджер исчезает, спеша в туалет.

Я стою позади кассира и держу форт, ожидая, пока мистер Роджер закончит свое большое дело, потому что слышу, как из туалета доносятся тяжелые стоны. Работа не так утомительна, как я себе это представляю, я делаю то, что говорит мне мистер Роджер, складываю кое-какие вещи, передвигаю кое-какие коробки, и, поскольку клиентов почти не было, работы почти нет. здесь.

Я опустил глаза на бейсбольную биту, спрятанную за прилавком, мистер Роджер сказал, что это для защиты, на случай, если кто-нибудь попытается нас ограбить.

Я жду еще немного, потому что мистеру Роджеру требуется смехотворное количество времени, чтобы выпустить свои экскременты в унитаз.

Черный внедорожник припарковался перед заправкой, я смотрю на него и вспоминаю ту же машину, которая меня сбила. Должно быть, это совпадение, я вижу, как мускулистый мужчина с окладистой черной бородой и черными волосами выходит с водительской стороны, держа телефон возле уха. У этого мужчины тонкие южно-европейские черты лица, густые брови и волосы на теле.

Он входит в магазин, говоря по телефону: «Сейчас я привожу машину, Малака!»

Мужчина заканчивает разговор и прячет смартфон в карман рубашки, подходя ко мне. После того, как мужчина подходит к прилавку магазина, он кладет на него пятидесятидолларовую купюру, и мои глаза расширяются, когда я вижу татуировку на его руке.

Татуировка с перевернутым кинжалом.

Мое зрение краснеет, как будто кровь капает на оба моих глазных яблока.

Баx.

За этим словом следует тихий стук.

Баx!

Я слышу еще один стук.

Баx!!!