День как день, ничто не предвещало беды. Вхожу в собственную приемную, а там Леночка — моя секретарь, довольная до безобразия, что подозрительно.
— Данил Валентинович, вас ждут, — сияя во все тридцать два зуба, с порога оповестила она.
Судя по игривости во взгляде девушки, ждёт не кто иной, как Артём Семиглазов — мой бизнес-партнёр и друг.
— Какими ветрами? — входя в свой кабинет, интересуюсь.
Не то чтобы не рад его видеть, но надо подготовить кой-какие документы перед встречей с крупным заказчиком. Там такой уровень, что обычного менеджера на такое дело не пошлёшь. Так что, время поджимает, а Артём в принципе делами компании никогда не интересовался, исключительно доходом, поэтому вряд ли разговор будет деловой, а о бабах и вечерком как-нибудь потрепаться можно.
— Решил предложить тебе свой пакет акций, — ошарашил меня друг.
Как же не вовремя! Да, к этому давно всё шло, но сейчас? Когда я, как назло, вложил все свои активы в развитие одного из направлений? Не будь он мне другом, решил бы, что это планомерная подстава.
— Тёмыч, ты же знаешь, что сейчас…
— Даня, прости, я ждал, но у тебя вечно то то, то это. Или ты выкупаешь их прямо сейчас, вот здесь, в кабинете, или у меня есть покупатель, но его имя тебе не понравится.
Жесть.
Где взять столько денег? Из ста процентов акций, у меня на руках немногим меньше сорока, примерно столько же разбросано среди сотрудников и прочих мелких акционеров, и у Артема второй по значимости пакет составляющий двадцать процентов. Учитывая стоимость наших акций на рынке, это около полутора миллиардов. Где их взять? Это не миллион, не сто или пятьсот миллионов! Это три раза по пятьсот!
— У меня нет таких средств!
— Да ладно? Там всего-то девятьсот миллионов!
— В смысле девятьсот? — опешил я и невольно дернулся к клавиатуре, собираясь посмотреть что почём на биржах. — Они не могли так упасть в цене!
— Они и не падали, — пожал плечами Артём.
— Тогда с чего такой аттракцион щедрости? Тебе вроде бы деньги нужны были, — всё ещё не понимаю.
— Да, и поэтому часть акций я продал.
— Что?! Кому? И… И почему я об этом не знал?!
— Ты вечно в делах, разъездах. Но всё в рамках лимита, — спокойно отозвался визитер. — Шестьдесят процентов всё ещё на кону…
Без консультации наших юристов тут не обошлось. Вот же, гады!
Достал ли я деньги? Естественно! А ещё узнал имя скупившего акции, и мне поплохело. Конкурент, давно желавший или вытеснить меня с рынка, или подмять. И если ему удастся перехватить существенную долю акций, то хочу я того или нет, просто-напросто произойдёт слияние.
Сознательно ли, или по незнанию, но Артём подставил меня по-полной. И для случайности это слишком. Не исключено, что инициатива исходила не от него, он всего лишь недальновидная или, вернее, эгоистичная пешка, но до чего же злит! Так и рвется наружу вопрос: “За что?” Но гордость заставляет молчать. Что толку от сотрясания воздуха?
Завершив сделку, я вылетел из собственного кабинета, как пробка из бутылки. Теперь ясно, почему уволилась главный бухгалтер. Или боялась, или на неё давили. Уже не столь важно, но однозначно это связано с проворачиваемыми Артёмом аферами.
Кипя от гнева, устроил разнос финдиректору, юристам… Хотелось уволить всех к чертям, но нельзя, кто тогда работать будет? На такие должности замены в один миг не найдешь.
Увы, как бы не срывался на проштрафившихся подчинённых, всё равно не полегчало. Слишком сложно принять тот факт, что вокруг предатели. Я не маленький наивный мальчик, понимаю, что в бизнесе выживают лишь те кто позубастее, но вот так?
Вернулся к себе, надеясь что Семиглазов уже убрался восвояси.
Слава богам, его и след простыл. Хорошо, иначе не сдержался бы, начистил морду.
Как я умудрился пропустить такое?
Засел за бумаги, просматривая ранее полученные отчёты. Да уж… Бардак в чистом виде. Я всегда скурпулезно вникал в общую картину, в некоторые, казавшиеся прежде важными детали, а того что надо не видел в упор.
Ювелирно всё организовано, и чувствуется опытная рука. Явно Семиглазов на такое не способен, нет у него хватки, не делец он, а тут действительно поработали мастера. Все операции с акциями и вводе данных о новом акционере проходили на фоне затмевавших всё своей статистикой крупных сделок. И это был один и тот же человек, на сей момент завладевший едва ли не двенадцатью процентами акций компании!
Промучился, копаясь в бумагах до обеда, рылся бы и дальше, но желудок напомнил, что за всей этой суетой с утра во рту ни крошки не было.
Питаться вместе с рядовыми сотрудниками компании вроде как не по штату, хотя и случается порой, но сейчас не хочу видеть виноватые взгляды замешанных в этом деле руководителей. Может вины они особенно не ощущают, но мне так видится. Их кстати, придется менять. К встрече с заказчиком толком не подготовился, ну да это сейчас меньшее из зол.
Брррр… Всё, стоп, отставить работу, на повестке дня — обед. Может заказать доставку прямо в кабинет? Бесполезно, увязну в бумагах, забыв про насущные проблемы организма. Придется выбраться в ресторан, где я частенько трапезничаю. Хоть проветрю голову немного. Отвлекусь.
Выйдя на улицу, окинул взглядом заснеженные просторы автостоянки и, в не отпускающих сознание невесёлых думах, побрел к цели. Попросил организовать местечко в дальнем углу зала, сел спиной ко входу, надеясь, что так меня не потревожат.
Как же я был наивен.
Едва подали первое, и рядом, словно чертик из табакерки, материализовался Семиглазов.
— Решил загладить вину? — с сарказмом поинтересовался я.
— Улетаю. Зашёл попрощаться, а то ты так прытко смылся, — как ни в чём не бывало отмахнулся садящийся напротив меня человек, некогда самый доверенный, ныне ударивший ниже пояса. — Перебираюсь на Кипр. Там климат — сказка! Не то что тут. Рекомендую! — заливается соловьём, а у меня кулаки сжимаются и лишь сила воли удерживает от мордобоя.
— Как же дружба? Честь? — интересуюсь, хотя самому смешно от этих слов, не потому что это всего лишь пустой звук для меня, потому что для него они ничего не значат, как показала практика.
— А я тебе в верности до гробовой доски не клялся, чай не жена, — усмехнулся Семиглазов. — Ничего личного, амиго, только бизнес. Ладно, вижу, разговор не клеится. Бывай! — произносит и, вставая из-за стола дурашливо машет на прощание рукой, направляясь к выходу.
Словно провоцирует. Спрашивается, зачем вообще сюда приходил? Позлорадствовать?