Ядина

ОЗАРЕНИЕ ЯДИНЫ

Ядина бегает по дому, пытаясь найти Неворону.

— Птичка моя, где ты? Неворона, прости меня, если я тебя обидела! Где ты, Неворона? Мамочки, что это? — Кричит Ядина от страха, увидев воронку, которая кружит ее несчастную подружку. Девочка от страха зажмуривает глаза, но, когда открывает их, страшная воронка никуда не исчезает. Наоборот, диаметр воронки увеличивается все больше, воронка втягивает в себя все мелкие предметы, которые стоят в гостиной!

Алчный зев воронки, находится в нескольких сантиметрах от девочки и, кажется, что вот-вот воронка втянет в себя и маленькую лекарку, но тут девочка открывает глаза и видит свою птицу без сознания. Видит маленькое тельце, которое воронка крутит все сильней. Всякий страх отступает, когда Ядина видит свою маленькую подружку без сознания. Бесстрашно подойдя к воронке, Ядина вытягивает обе руки и кричит:

— Нет! Отдай, Неворону!

Воронка рассыпается, и несчастная птица падает на пол. Ядина кидается к птице. Поднимает ее на руки. Сердце птицы сильно бьется. Обрадованная девочка сосредотачивает, все свои силы и начинает лечить птицу. Проходит час, другой, но птица не приходит в сознание. Она дышит, сердце ее бьется, но глаза ее закрыты. Отчаявшись Ядина, решает прибегнуть к последнему средству, ей нужно освободить сознание потрясенной птицы от увиденного. Она помещает клюв птички себе в рот и закрывает глаза. Кошмары, увиденные бедной птицей, помимо воли Ядины, вихрем врываются в сознание девочки. За несколько секунд перед девочкой пролетает жизнь несчастного семейства. Изабелла, Марк, Роберт, Роберта как живые стоят перед девочкой и рассказывают свои грустные истории. Ядина, как может, пытается облегчить груз неуспокоенных душ. Вдруг, сама того не осознавая, Ядина нечаянно заглядывает за грань, о которой Неворона даже не подозревала. Страшное открытие доступно лишь человеку. И Ядина начинает проваливаться, гораздо дальше того времени, когда началась история Марка и Изабеллы. Перед ней тот же дом, но только, что отстроенный. Стрелка времени перемещается на триста пятьдесят лет назад. Бывший Глава деревни лекарки… Досмотреть Ядина не успевает, крик Прив возвращает Ядину назад, в наше время. Девочка возвращается, сохранив в памяти все, что видела Неворона и еще кое-что, сверх того.

Устроив поудобнее, пришедшую в себя Неворону, Ядина торопливо вбегает в чулан.

— Прив! Я пришла! Прив, что с тобой?

Прив лежит возле стены. На ее руках и ногах все те же оковы. Ей очень плохо! Она дышит учащенно.

— Ядина, помоги мне! Мне так тяжело дышать! Там, где у меня когда-то было сердце, такая боль!

— Ну, это уже, вообще, безобразие! — Кричит Ядина возмущенно, — сколько я буду уничтожать эти железяки! Прив, подружка, потерпи! Сейчас я снова уничтожу эти оковы, и… — Кладет руки на оковы, но на этот раз ничего не происходит, они и не собираются исчезать. — Как же так? Если я не освобожу тебя от оков, то не смогу тебя вылечить!

Пробует на прочность оковы, пытается вырвать их из стены. Все бесполезно.

Успокоившись и сосредоточившись, Ядина уходит мысленно глубоко в себя.

— Я поняла, — вдруг кричит девочка, — я появилась в этом доме не случайно! Корни этой истории, там, в прошлом! Все что началось в деревне лекарки несколько веков назад, должно закончиться здесь и сейчас! Благбрань привез меня из квартала лекарей, то есть из того места, которое раньше было деревней лекарки, в дом, где первоначально поселилась колония людей, ушедших из деревни лекарки. Глава колонии, фанатик, был виновником множества смертей людей. Люди умирали от пустячных болезней, которые мог вылечить даже врач того времени. Но Глава не подпускал врачей и лекарей к дому, в котором жили колонисты. Боль, гнев и безнадежность витали в доме, не находя выхода, пока все население колонии не перемерло и внезапно не исчез последний житель дома — Глава. Через несколько лет после этого, в доме поселилось семейство Марка и Изабеллы. Встречая свой последний час, Глава испугался и послал за врачом. Но вместо врача пришел Он, тот, чье имя нельзя называть. Он пообещал Главе вечную жизнь и новое имя, Темный туман, в обмен на… Но это долгая история! И я ставлю на ней точку! Я, Ядина, прапраправнучка первой лекарки, ставлю точку в этой страшной истории! Пусть придет примирение!

Несколько минут ничего не происходит, потом Ядина вдруг начинает расти, когда рост ее достигает двух метров, и макушка уже упирается в потолок, она дотрагивается двумя пальцами до стены, к которой прикреплены оковы и с легкостью выдавливает часть стены.

Стена падает вовнутрь. Слышится грохот, облако пыли погребает под собой Прив.

В этот момент, привлеченная грохотом, влетает Неворона. Птица еще слаба, но любопытство пересиливает слабость.

— Ядина как высокая сосна! — Каркает птица. — Неворона наверно спит и видит сон! Невороне надо срочно в гнездо, в гостиную! Там солома, там светло! Я сплю, я сплю!

Улетает в гостиную, забивается под диванные подушки и делает вид, что спит.

После того, как пыль чуть-чуть улеглась, Ядина находит на полу бесплотное тельце Прив и выносит ее из чулана в коридор.

По мере того, как она бежит по лестнице к детской комнате, рост ее медленно снижается. Войдя в детскую, девочка чувствует, что какая-то тяжесть оттягивает ее карман. Это одно из звеньев цепи. Ядина даже не помнит, когда успела положить его в карман. Целый день уходит у Ядины, чтобы привести в себя Прив и потрясенную Неворону. Наступает ночь.

— Ну, вот и все! — Удовлетворенно говорит Ядина, Прив. — Сегодня Темный туман за тобой не придет. И твоих ножек, и ручек никогда больше ни коснутся оковы!

Измученная лекарка мгновенно засыпает, лишь коснувшись подушки.

— Спасибо тебе маленькая врачевательница! Большего для меня никто не смог бы сделать!

Прив и Ядина спят. Туман разливается по дому, но не может просочиться сквозь дверь детской.

Под утро Ядине мерещиться, что она слышит звон пересыпаемых монет, но, проснувшись, решает, что ей все послышалось.

А рано утром начались чудеса. В шесть часов утра весь дом и окрестные дома будят звуки клаксона.

Селеста открыла входную дверь и обомлела. К ней бежал ее

мальчик, ее сын.

А Благбрань захлопнул дверь и, не объясняя ничего, развернулся и уехал.

Счастливые мать и сын входят в дом. Раздается шум вновь подъехавшей машины. Возвращается Благбранъ. Ни слова не говоря, выходит из машины и идет к дому.

Отодвигает, оторопевшую, Селесту и подходит к Ядине:

— Я вспомнил название города, — говорит он Ядине, — которое видел на указателе.

— Ты вспомнил? — Кричит девочка восторженно. — Ура! Значит, я скоро вернусь домой! Спасибо, Благбрань!

— Пожалуйста. Но зови меня, теперь, не Благбрань, а дядя Дженри.

— Дядя Дженри… Куда же ты уезжаешь?

— Не волнуйся. Я скоро вернусь. Мы будем теперь видеться часто- часто!

И Благбрань, т. е. Дженри уезжает.

Прошло два дня.

Селеста никак не может собраться с духом и назначить день отъезда Ядины. Она понимает, что с этим домом что-нибудь случится, если в доме останутся только девочка или только мальчик.

Настал третий день. Уже собраны вещи Ядины, уже несколько раз успокаивают плачущего Поля, уже…

Наступает последняя ночь перед запланированным отъездом. Наплакавшись, девочка и мальчик уснули, но в три часа ночи их будит вой пожарной сирены.

Горит дом, в котором живет новая подружка Ядины — Атолка.

Банда пригородчан, наконец, разделалась с Красавчиком, братом Атолки, а заодно и с его семьей.

Дым, крики, суматоха.

Селеста с детьми тоже кидается к месту несчастья.

Атолку удается вытащить из горящего дома, а ее родителей и старшего брата Красавчика, нет. Нутик тоже остался жив, он лижет своим язычком неподвижное лицо маленькой хозяйки, пытаясь привести ее в чувство.

Так как родных у девочки не осталось, Селеста просит перенести до приезда врача девочку в свой дом.

У Атолки нет, не единого синяка, ни ожогов, ни шишек, однако, она не приходит в себя.

Приехавший врач подозревает внутреннее кровоизлияние и не решается пока увозить Атолку в больницу.

Настает вечер, но девочка не открывает глаза. Ядина несколько раз пытается привести ее в чувство, но ничего не получается.

— Это заболела ее душа, ее дух, — говорит она, обращаясь к Селесте, Полю и Невороне. — Я ничего не могу сделать. Если до 12 часов ночи, она не решит сама для себя, что хочет жить, я. Помнишь, Селеста, я тебе рассказывала, что со мной было то же самое. Только у меня был целый год, чтобы прийти в себя, а у нее несколько часов до полуночи.

— Откуда, ты знаешь? — Недоверчиво спрашивает Поль.

— Знаю. Не понимаю, откуда, но знаю. Мама Селеста, Поль идите спать. И, пожалуйста, верьте, верьте изо всех сил, что душа ее вылечится.

Как только Поль и Селеста ушли, Ядина бросается в свою комнату, где теперь вместе с ней живет Прив.

Чтобы Прив не было плохо от солнечных лучей, Ядина, ничего не объясняя, попросила Селесту повесить в детской самые плотные шторы, какие только возможно.

— Прив, Прив ты все знаешь? — Громким шепотом спрашивает она, вбегая в детскую, — тебе не надо пересказывать?

— Да, я все знаю. Но не больше твоего понимаю, что надо делать.

— Пойдем к ней. Она лежит в гостиной на первом этаже. Сюда ее поднимать не стали…

— Пойдем. Нет. Постой! Знаешь, что мне пришло в голову?! Может, мой срок на земле продлили ради этой девочки? А? Как ты думаешь?

— Я не знаю. Давай все-таки спустимся к ней. Вот…

Тихо, что бы ни разбудить Селесту и Поля спускаются в гостиную.

— …гостиная. — Заканчивает Прив предложение, начатое Ядиной. — Я помню, Ядина, эту комнату, будто и не прошло двести лет. В тот день, когда брат заманил меня, я делала здесь уборку. Вот смотри, эту ручку на двери комода я полировала по приказу брата до блеска, когда он…

Смотри-ка, все здесь изменилось, а ручку так и не сменили.

— Прив, Прив, кончай болтать, — торопит Ядина подругу, — часы уже бьют одиннадцать с четвертью.

Давай подойдем к ней.

— Ядина! — Потрясенно шепчет Прив, вглядевшись в лицо Атолки. — Боже мой, я не верю своим глазам! Ядина!

— Ну что, что? — Спрашивает Ядина испуганно. — Говори быстрей!

— Посмотри на нее и на меня. Ты ничего не замечаешь?

— Нет. — Отвечает Ядина недоуменно

— Ну, всмотрись, пожалуйста, в меня! — Умоляюще просит Прив.

— Ну, это уж слишком! — Ядина некоторое время всматривается в Прив, потом шепчет возмущенно, — что это ты начала мерцать? Аж, глазам больно. То появишься, то исчезнешь.

— Нам надо идти! — вдруг говорит Прив изменившимся монотонным голосом

— Куда идти?

— Туда, где все началось! — Отвечает Прив и вдруг, будто подхваченная ветром, не касаясь, пола, плывет по направлению к чулану. — Здесь была колдовская лаборатория, а через стену будуар девушки, замурованной заживо.

— Я-то теперь об этом знаю, а почему ты раньше мне об этом не говорила? — Обижается Ядина.

— Это знание пришло ко мне только сейчас! — Оправдывается Прив.

— Ну, вот, мы пришли! — Сердито говорит Ядина, все еще дуясь на подружку, — и что дальше? Фу, как здесь воняет!

— Мой брат, приковывая меня к стене потайной комнаты, не знал, что за этой стеной есть еще одна комната. И я этого не знала, все эти бесконечные двести лет!

— Ну, зачем ты мне рассказываешь все это? — Раздражается Ядина. — Мне надо Атолку лечить, а я…

— Это очень важно! И сделать это можешь только ты! Войди в чулан, пройди мимо той комнаты, где я была прикована и через отверстие, которое ты сама проделала, войди в помещение лаборатории!

— А ты? — Спрашивает удивленно Ядина

— После того, как ты меня навсегда освободила, я не могу туда войти!

— Бред какой-то! — говорит Ядина, пожав плечами, — ну и что я там должна сделать?

— Ты увидишь это сразу!

— Что увижу?

— Мешок с золотом! Мешок открыт, и груда золотых монет сверкает и освещает все вокруг! Да, а рядом с мешком скелет! Ты как, скелетов не боишься?

— Прив, ты, что обидеть меня хочешь? Сколько я этих скелетов насмотрелась по пятницам! Каждую пятницу у меня были индивидуальные занятия с лекарем-наставником. Так вот, каждый раз на урок он приносил скелеты разных людей. Разного возраста, пола и даже скелеты людей разных эпох. А знаешь, как они отличаются…

— Ядина, пора! — Тихо напоминает Прив

— Мне Атолку лечить надо! — Ворчит Ядина, входя в чулан.

Прив стоит около входа в чулан около пятнадцати минут.

Вдруг весь дом от фундамента до чердака начинает шататься. Дом трясется, сыплется штукатурка.

Звон монет нарастает, да так что становится больно ушам. Слышны пронзительные крики. Кричат разные люди, и все повторяют одно и то же

— Нет! Нет! Нет!

Среди голосов Прив с удивлением узнает свой голос или ей только кажется, что узнает.

Наконец воцаряется тишина, и из чулана выходит Ядина, Прив кидается к ней.

— Ядина, тебе не было страшно?

— Это какой-то театр восковых фигур! — говорит Ядина, стряхивая с себя пыль и штукатурку. — Нас однажды на такой, вместе с классом, в Город возили! И тут то же самое! Я пошла тем путем, о котором ты сказала! Чулан, будуар, лаборатория.

Наклоняюсь, прохожу через отверстие в стене, подхожу к мешку. Вдруг скелет окутывается темным туманом и встает на ноги. Мало того, начинает меня пугать! Меня, представляешь! Но я его толкнула на пол! Он сидит на полу и нудит! «Бери все! Все! Все! Бери все! Ты же любишь брать то, что тебе не принадлежит!». А что брать-то? Что я с этим золотом делать буду? «Все будет твоим! Весь мир будет у твоих ног! Только откажись от лечения девчонки! Вели Селесте сейчас же выставить девчонку на улицу, а потом приходи и забирай золото! Все будет твоим! Все твои желания будут выполнены! Только выброси девчонку на мороз. Сегодня пятница, 13.Канун рождества. Ночь. Мороз».

— Ну а ты? — с любопытством спрашивает Прив.

— Что я? Я люблю брать чужое потихоньку, а когда мне предлагают… Я психанула, пнула со злости мешок ногой! А заодно и скелету досталось! А еще расшвыряла монеты по всему полу. А они тут же в маслянистые черные пятна начали превращаться! Испаряются и шипят! Я, конечно, погорячилась! — смущенно говорит Ядина, — лекарь-наставник мне этого не простит! Этот скелет такой интересный экземпляр был! А ты знаешь, что у лекаря-наставника целая коллекция интересных скелетов, а я…

— А что ты сделала со скелетом? — весело спрашивает Прив.

— Ничего! — смеется Ядина. — Только толкнула! А он сидит и так очумело на меня глядит! Живехонький был, пока я не начала копейки раскидывать ногами по полу! Тогда и он стал оседать и растворятся. И все кричал на разные голоса «Нет!». Мне даже жалко его стало, я хотела сохранить его для науки, но потом увидела, что уже поздно и пошла назад к тебе! Побежали к Атолке! Ну и чего ты мерцаешь?

— Ой, прости. Я хотела, наоборот. Вот, смотри. Сейчас! Я сгущаюсь!

Вбегают в гостиную, подбегают к месту, где лежит Атолка, и только тут Ядина видит то, о чем ей пыталась рассказать Прив.

— Вот это да! — Говорит Ядина потрясенно. — Ты как две капли воды похожа на Атолку. — Вздрагивает, услышав бой часов. — Уже без пятнадцати двенадцать. Ну, скажи же мне, что делать? Прив, пожалуйста, помоги мне! — Увидев, что Прив занимается невесть чем, в тот миг, когда надо бороться за жизнь Атолки, кричит озабоченно. Оставь эту ручку, наконец, в покое!

— Я помогу тебе! — говорит Прив уже знакомым, монотонным голосом, — только нужно, чтобы Атолка тоже положила свою ладонь на эту ручку.

— Но я же не могу подвести ее к этой ручке, она же без сознания. — Озабоченно отвечает Ядина, но вдруг что-то придумав, кричит Прив- толкай диван, на котором она лежит, сюда, к двери! Ой, я же забыла, что ты прозрачная! Ничего не могу сделать! Диван не двигается! Будто прирос к полу!

Девочка почти выбилась из сил, но сдвинула диван лишь на несколько сантиметров.

Все больше и больше впадая в отчаянье, она не замечает, что ее новый брат Поль, привлеченный шумом, вот уже несколько минут стоит за полуотворенной дверью и не может понять, с кем разговаривает Ядина и зачем она двигает диван с больной девочкой.

— Ядина! — Удивляется Поль, — ты зачем это делаешь?

— Поль! Как хорошо, что ты пришел. Помоги мне. Я тебе потом все объясню.

Остается две минуты до полуночи, когда, наконец, диван был придвинут, и Поль с Ядиной хотели вместе положить безжизненную ладонь Атолки на дверную ручку.

— Пускай это сделает Поль. — Прив делает останавливающий жест — Один мальчик уничтожил меня, другой вернет Атолку к жизни.

— Ядина, кто это говорит? — испуганно вертит головой Поль, для которого Прив невидима. — Я никого не вижу!

— Сейчас увидишь. — Отвечает Ядина убежденно. — Ты только сделай то, что говорит голос. Положи руку Атолки на эту дверную ручку. Вот сюда, поверх ладони, которую ты, наверное, не видишь. Все, часы бьют полночь!

В тот момент, когда часы пробили полночь, в доме что-то взорвалось и упало.

Пришедшие утром рабочие обнаружили, что полностью рухнула одна из полуразрушенных стен чулана, как будто в нее ударила молния. Та самая стена, к которой была прикована Прив.

Но это будет утром. А сейчас, в полночь, Ядина не знает, что ей делать, радоваться или огорчаться. Радоваться ли тому, что Атолка пришла в себя или огорчаться тому, что исчезла Прив.

— Скажи что-нибудь, Атолка! — просит она робко, сквозь слезы. — Как ты себя чувствуешь?

— Очень хорошо! — Отвечает Атолка, слабо улыбнувшись. — И Прив вместе со мной, тоже хорошо себя чувствует! А ощущаю я себя странно. Нас ведь двое. Но Прив говорит, что это пройдет. Скоро я сама не буду знать, кто я, Прив или Атолка. А где мой Нутик?

Неворона, сидевшая тихо до этого момента, решает, что пришла пора и ей подать свой голос

— Какой Нутик, кто такой Нутик! — Громко каркает она. — Что это вообще за имя? То ли дело, Неворона! Неворона любит Атолку! Атолка любит Неворону! Может твой Нутик такое сказать?

— Поль, принеси Нутика, пожалуйста! — говорит Ядина, подманивая Неворону к себе.

Поль уходит в детскую, а Ядина садится на диван и вдруг начинает плакать.

На шум вбегает Селеста. Встревожено, оглядев комнату, она спрашивает

— Ядина, что с Атолкой? Почему ты плачешь?

— Я плачу от радости! — сквозь слезы отвечает маленькая лекарка. — Потому что у Поля теперь будет настоящая сестра. И от огорчения. Потому, что в первый раз у меня ничего не получилось с лечением. Это значит, мне действительно пора возвращаться в свой квартал лекарей!

— А кто же спас Атолку? — Удивленно спрашивает Селеста, обняв вернувшегося с Нутиком Поля

— Она сама себя спасла. А Поль и я ей только помогли.

Наступило утро. Но в старом доме, после бессонной ночи все спали. Детская, пустовавшая столько времени, была теперь полна милым детским посапыванием.

Такую картину и застал Дженри и приехавшие вместе с ним родители Ядины, брат-близнец и лекарь-наставник.

Устав сигналить под окнами спящего дома и побоявшись мести за прерванные воскресный сон, Дженри вспомнил, что у него где-то в бардачке машины завалялся ключ от парадного входа. Ведь когда-то этот дом был и его родным домом.

Поэтому, недолго думая, он открыл дверь и провел своих гостей в гостиную. Но при виде сдвинутой мебели и оплавленной ручки ему стало так тревожно, что он поспешил вместе с новыми друзьями в детскую.

Ядина попросила у Селесты повесить самые плотные шторы, какие только можно найти. И поэтому, несмотря на то что на улице было солнечное утро, уже почти перешедшее в день, в детской был не просто полумрак, а было очень темно. И дети проспали бы еще долго, если бы брат Ядины не откинул бы штору, пропуская в комнату солнечный свет.

— Вы мне снитесь, да? — Какое-то время Ядина лукаво смотрит сквозь неплотно сомкнутые ресницы, но вдруг резко подскакивает на кровати, — лекарь-наставник, вы всегда были в белом халате, а сейчас на вас одежда, которую я никогда не видела. Значит, я не сплю? Мама — это вправду вы? А что с твоими волосами? Вы за мной приехали? Поль, Атолка, вставайте! За мной приехали! Селеста! Селеста!

— Что опять случилось? — Испуганно спрашивает Селеста, вбегая в детскую, — что-то с Атолкой? Ой, Дженри и… А кто это с тобой?

— Это лекарь-наставник. — Торжественно представляет приехавших Ядина. — Это — мама с папой. Это мой брат Яд.

— Женьшень! — Поправляет сестру брат.

— Что? — Удивленно переспрашивает Ядина

— Меня теперь зовут Женьшень, — важно отвечает мальчик. — Я снял приступ удушья у женщины-полицейского. Слышишь звук ее машины? Она сама тебе сейчас все расскажет!

В дом Селесты заходят Виктория Сим и дядя Ядины, Ветер. Становится очень тесно, и все решают перейти из детской в гостиную.

— Вообще-то меня зовут Виктория. Но мальчику нравится называть меня официально, а я и не спорю. А имя ему я выбрала сама! Мне разрешил лекарь-наставник! Корень Женьшень лечит столько болезней.

Дядя Ядины покашливает, чтобы напомнить Виктории о цели своего визита:

— Госпожа-офицер, вы ничего не забыли?

— Я, собственно… — покраснев и откашлявшись, говорит Виктория, — находится ли в этом доме господин Дженри С.?

— Да, вот он, я! — Испуганно отвечает Благбрань, то есть Дженри, но бросив взгляд на испуганную Селесту, добавляет, — не бойся сестренка, я не сделал ничего плохого!

— Дженри С. Я должна арестовать вас по подозрению в похищении Ядины шести лет. Полтора года назад девочка пропала при невыясненных обстоятельствах, — строго говорит Виктория, достав ордер на арест

— Меня никто не похищал, — выскакивает вперед Ядина — Я просто обиделась на маму и ушла из дома. Сама.

— А вот врать плохо! — Назидательно говорит Ветер. — Я всегда тебе это говорил! Лжесвидетельство карается…

— Но ввиду того, что вы сами признались в содеянном и привезли родственников девочки к нынешнему месту ее проживания… — продолжает Виктория, дергая Ветра за рукав.

— Ваше наказание сводится… — добавляет Ветер, строя из себя полицейского

— Никуда оно не сводится! — Кричит Ядина возмущенно. — Дядя Ветер, вечно ты… Я же сказала, что он меня не похищал! Это я его похитила! Он бы и рад был бы меня вернуть домой, но я не знала названия Города, а он не обратил внимания на название! У меня и свидетель есть. Неворона лети сюда. Уж она врать не будет!

— Птица врать не будет! — Подтверждает важно Неворона.

— Ух, ты! Говорящая ворона! — Врывается в разговор Женьшень. — Ядина, ты мне дашь с ней поиграть?

— Меня, кажется, вызвали для дачи свидетельских показаний? — тихо и оскорблено шепчет Неворона, а потом внезапно кричит во все воронье горло, — и я не потерплю оскорблений!

Выдав эту тираду, Неворона гордо улетает.

— Неворона, вернись, я не хотел тебя обидеть! — Срывается с места Женьшень и бежит за Невороной.

— Ну вот, главный свидетель улетел! Что будем делать? — Говорит с улыбкой Виктория и рвет ордер.

— Собираться домой! — Подводит итог мама Ядины.

Атолка начинает плакать, Поль ее успокаивает. Ядина тоже начинает плакать. Теперь уже Поль с Атолкой успокаивают ее.

— Дети не надо плакать! — Говорит отец Ядины. — Наши города находятся не так уж далеко друг от друга! И в следующие каникулы мы обязательно пригласим вас к нам, в квартал лекарей! А пока что будете писать друг другу письма.

— Мама-Селеста, неси листок и ручку! — Кричит Ядина, мгновенно успокоившись. — Я буду диктовать тебе адрес. Город «А», квартал лекарей. Успеваешь записывать?

— Да, маленькая, успеваю! — Успокаивает ласково Ядину Селеста

— Улица Гиппократа. Дом номер семь. Мне Яди… — Вдруг Ядина заливается плачем, — лекарь-наставник! Что же это такое? Я же совсем забыла. У меня нет имени! Кому же будут писать мои друзья? Все пропало! Мне стыдно будет вернуться домой!

— Господи! — Белеет Дженри и хватается за стену. — Она опять про имя! Я больше этого не выдержу! Госпожа-офицер, можно я выйду на улицу, иначе я за себя не ручаюсь, меня стошнит прямо здесь!

— Да. Можете идти.

— Виктория, ты совершаешь ошибку! Ты отпускаешь опасного преступника на свободу! А ведь привези мы его, в наш город, в наручниках, тебе бы точно светило повышение по службе!

— А давай поменяемся! — Отвечает Виктория спокойно, — ты научишь меня лечить, а сам будешь ловить преступников!

— Нет. Лекарем надо родиться! — с сомнением возражает Ветер.

— Служителем закона тоже надо родиться! — Гордо подводит итог Виктория.

— О чем вы говорите? — Потрясенно говорит Ядина, обиженно посмотрев на глупых взрослых, — вы что, не понимаете? Это же катастрофа! Лекарь-наставник, но как же так…

— Тише, тише Ядина! Успокойся. Как ты думаешь, зачем я здесь, в этом городке?

Ведь вполне было бы достаточно, если бы за тобой приехали только родители!

— Ты приехал, чтобы дать мне имя? — Шепчет Ядина, еще не веря в счастье, но, уже начиная что-то понимать. — Ты приехал из-за этого?!!!

— Да!

— Ой, мне не терпится узнать, какое же у меня теперь будет имя!

— Подожди. Как всегда, ты не захотела дослушать меня до конца. Итак, — начинает свою речь лекарь-наставник торжественно, — Ядина! Ученица 3 класса, школы врачевателей, находящейся в квартале лекарей. Нарекаю тебя именем… Ядина.

— Но почему? обескуражено спрашивает Ядина

— Во-первых, твои друзья привыкли, так тебя называть. Во-вторых, в твоем классе не осталось ни одной девочки с аналогичным именем. Ввиду необычности обстоятельств на школьном совете решили оставить тебе имя, под которым ты сделала столько добрых и важных дел. Это уникальный случай за всю историю школы. Ты единственная в нашей школе девочка, которая… В общем, ты одна Ядина. И можешь с гордостью носить свое имя!

Прошел месяц

Кухня в доме Ядины. Утро

Ядина вернулась из школы. Вертится вокруг мамы.

— Мама, я получила пять! Представляешь, первый раз за этот год! Мама, ты слышишь?

— Слышу хитрюга! И даже знаю, что ты за это хочешь! Ну ладно, лечи! А то опять убежишь из дома!

— Я вообще-то не хотела никакого вознаграждения за свой труд, но, если ты настаиваешь! Скромно говорит девочка.

— Если настаиваешь! Если настаиваешь! — повторяет Неворона

— Мамочка, я все-таки еще не такая высокая, поэтому наклони, пожалуйста, голову! — говоря это, девочка успевает, одновременно вылечить маму и вытащить красивую заколку из маминых волос, восклицает, — Ну, вот и все! У тебя снова черные волосы!

Воткнув заколку в волосы, красуется перед зеркалом.

— Ага, мне не разрешила себя лечить! говорит вернувшийся из школы Женьшень. — Я столько тебя просил! А Ядина только вернулась…

Видит в волосах у Ядины мамину заколку и задыхается от возмущения, пытаясь что-то сказать. Ядина увидев, что ее кража почти раскрыта, кладет заколку в клюв Невороны и подталкивает ее, побуждая улететь.

— Настоящий лекарь не должен никому завидовать! Вспомни, что произошло в том маленьком городке, где гостила Ядина. — мама значительно подмигивает Женьшеню, — Один брат позавидовал сестре, а скольким поколениям мальчиков и девочек пришлось за это расплачиваться!

Неворона вылетает в открытую дверь, которую забыл закрыть Женьшень. Она поднимается все выше и выше и вот уже становится, виден весь квартал лекарей с высоты птичьего полета. Одинаковые белые домики, с красными крестами на плоских крышах утопают в зелени.

— Неворона, ты где? кричит Ядина — Папа диск про Гарри Поттера купил, самый последний! Иди, будем смотреть!

— Иди, не иди! ворчливо каркает Неворона. — Лети, не лети! Ой!

Неворона возвращается. Кадры меняются так быстро, будто падает с высоты реактивный самолет. И звук тот же самый! Увлекшись перечислением обид, птица ударяется со всего лета обо что-то твердое, из глаз у нее летят искры. Яркие прияркие, цветные прицветные!