Овсянка

9. Полина

Эта репетиция прошла гладко. Пацаны собрались, Деев не отпускал в мою сторону гадких шуточек и не лажал. Даже на сиськи мои уже не пялились, хотя я снова была без лифчика. Нравилось мне ходить без него. И нравилось, когда на мою грудь смотрят. Я знаю, что она у меня красивая, если смотрят – мне не жалко.  

   Закончили быстро, потому что репетировали все старьё. Новым нас Деев пока ничем не удивил.

  – Как насчет того, чтобы в среду устроить вечеринку? – предложила я, когда уже все сложили свои инструменты, закругляясь.

 – О! Я за! – поддержал Витя.

 – И я! – Семен.

   Марк с Захаром молчат, переглядываются. Особое приглашение нужно? 

  – Что за вечеринка? – с наигранным равнодушием уточняет Марк.

  – Папа разрешил у него дома собраться, – объясняю я. – Познакомимся поближе. Мы же команда. Хочу узнать вас в неформальной обстановке. Я же вас совсем не знаю.

  – Без меня, девочки, – бросает Марк и идет к выходу.

  Мудак сраный!

  – Захар? – поворачиваюсь к парню. – У тебя, надеюсь, свое мнение?

 – Да, Поля, – усмехается Захар. – Пойдем к моей машине. У меня подарок для тебя!

  – Для меня? – переспрашиваю я и иду со всеми на выход.

  Что бы там ни было, чертовски приятно!

  Марка мы снова встречаем на парковке, он сидит на мотоцикле, как и в прошлый раз, курит, игнорируя меня всеми силами, но я вижу, как он дергается при моем появлении у машины Захара, которая припаркована рядом. Мы прощаемся с Витей и Сёмой, Марк не смотрит и на них. Да что с ним такое?

   Захар открывает заднюю дверь своей «Хонды», кладет туда свои клавишные, а оттуда вытаскивает картину. Он протягивает ее мне и смущенно улыбается.

  – Охуеть! – только и могу сказать я.

  Еще никто прежде не рисовал меня. Я смотрю на свой портрет, на Захара, на портрет, потом снова на Захара...

  – Поля, тебе нравится? – трет подбородок рукой, нервничает.

 – Спрашиваешь? – выдыхаю я. – Это просто потрясающе! Как тебе удалось добиться такого объема? Что это за техника?

 – Ты тоже рисуешь? – удивляется Захар.

  Он становится рядом со мной и тоже смотрит на портрет.

  – Не так хорошо, как ты, – признаюсь я.

 – Я могу дать тебе пару уроков, – предлагает Захар.

– Серьезно? Это было бы здорово!

– Хочешь, прямо сейчас!

 – Хочу! – соглашаюсь я.

– Поехали к нам! У меня как раз холст на мольберт заряжен.

– К вам это к кому?

– Мы с Марком вместе живем.

 – А! Оу! Я...

  Они педики что ли? Не может быть!

  – Поехали, Поля! – настаивает Захар. – Узнаешь нас получше. Сама же хотела. Мы не звери какие-то. Приставать не будем.

 – Мне кажется, Марк не очень будет рад гостям, – перевожу взгляд на Деева, который все еще сидит, отвернув ебальник.

 – Хуй забей на эту истеричку!

 – Ну, тогда ладно! Только ненадолго!

 – Я отвезу тебя потом, куда скажешь! Не волнуйся!

  Касьянов открывает для меня переднюю дверь, мой подарок кладет на заднее сиденье.

 – Пристегнись, – бросает мне Захар, усаживаясь за руль. Он достает из бардачка сигареты и, щелкнув прикуривателем, закуривает. – Кури тоже, если хочешь.

  Не хочу.

 Он заводит мотор и уверенно выруливает на дорогу. Мы едем достаточно быстро, поэтому доезжаем до дома парней в считанные минуты.

  Захар задумчиво молчит. Я тоже. Это молчание совсем не в тягость. Украдкой разглядываю его красивое лицо и сильные руки, уверенно держащие руль. У него очень длинные, изящные пальцы. Движения Захара небрежны, ведет машину на автомате, наверное, давно водит. Он спокоен, как удав, даже когда нас подрезает  маршрутка.

  Никита бы уже высунул голову в окно и отхуесосил водителя. А этот спокойно перестраивается и бросает мне спокойный улыбчивый взгляд.

  Я немного волнуюсь, идя к малознакомым парням на хату. Маловероятно, что они меня там будут насиловать среди бела дня, скорее, меня волнует то, что я вторгаюсь в их личное пространство, пусть и с разрешения Захара. В мое их тоже придется впустить, в этом же и есть суть узнавания друг друга.

 – Оставь! – говорит Захар, когда я хочу забрать картину с собой. – Я же сказал, отвезу!

  Мне комфортно и спокойно с Захаром. От него веет каким-то невероятным спокойствием, внутренней гармонией, уверенностью. Даже в лифте между нами не возникает неловкости. Он смотрит на меня, а я на него. Меня не смущает его взгляд,  мне нравится смотреть на Захара.

   – Проходи на кухню, – показывает Захар в сторону двери рукой.

   Я разуваюсь, согнувшись в три погибели, стаскиваю кеды, шагаю, не глядя, в сторону, куда мне показал Захар и налетаю на Марка.

  Как он здесь оказался вперед нас? Летел по воздуху?

  Марк в одном полотенце вокруг бедер, с мокрых волос на меня капает вода, прямо на лицо, потому что Марк вцепился в меня руками и прижал к себе. Чтобы я не упала?

  У меня дух вышибает разом, все трясется внутри, когда он меня отпускает и отступает на шаг. Я выдыхаю запах свежевымытого мужского тела и геля для душа и вытираю лицо.

  Марк криво усмехается и обходит меня, направляясь в комнату.

 – Деев, оденься, – бросает ему в спину Захар. – У нас гостья!

   Гостья не жива, не мертва все же проходит на кухню и падает на предложенный Захаром стул. Перед глазами все еще рябит от татуировок Марка. Он меня просто напугал, успокаиваю я саму себя.

  – Давай перекусим? – гостеприимно предлагает Касьянов. – Что ты будешь, Поля? Чай? Кофе? Сок? 

 – Кофе, – только и могу ответить я.

 Сосредотачиваюсь на незаконченной картине, которая стоит у окна на мольберте. Очертания женского обнаженного тела вперемешку с цветами. Как будто эта женщина и есть сама природа. 

 Охуеть не встать! Захар потрясный художник!

  Я посмотрела на парня с еще большим восхищением.

  – Деев, ты будешь жрать? – заорал Захар в коридор. Ему никто не ответил. – Ну и пошел нахуй! – крикнул он в тишину.

  Интересные у них,  однако, отношения...

  – Это он из-за меня так психует? – догадалась я.

  – Ага, – совершенно равнодушно ответил Захар, разогревая в микроволновке бутерброды с сыром и ветчиной.

  Наверное, Захар привык к выпадам Деева. А я? Я смогу привыкнуть? Я должна.

   Парень быстро сварил кофе и накрыл на стол. Было приятно, что он вот так вокруг меня хлопочет. Он для всех гостей так старается? Или я особенная?

  – Давно рисуешь? – для поддержания разговора спросила я.

 – Давай потом поговорим о живописи, – налегая на бутеры, попросил Захар. – Расскажи о себе.  Откуда ты такая красивая свалилась на наши головы?

  Я отчего-то разволновалась. Моя биография получилась скомканной, но я постаралась рассказать Захару свою жизнь с самого рождения и до сегодняшнего дня, в общих чертах и без подробностей. Парень слушал внимательно, не перебивая.

  – Значит, у тебя нет мамы? – подвел он итог.

  – Угу, – протянула я, отхлебывая кофе. Очень, кстати, вкусный.

 – Давно с Болтом?

 – Месяцев шесть, – пожала я плечами.

– Борис Андреевич разрешает тебе спать с взрослым мужиком?

– Мы не... – я впервые покраснела при упоминании о своей девственности. Был бы передо мной Марк, я бы ему ответила! Но с Захаром я не могла вести себя, как сука, он располагал меня к искренности.– Я не сплю с Никитой. Я еще... девственница.

  – Почему? – удивился Захар. – Ждешь совершеннолетия?

 – Нет, – честно отвечаю я. – Я ему не доверяю.

 – Зачем тогда встречаешься с ним?

  Хороший вопрос. Откуда я знаю.

 – Просто он мне нравится, – отвечаю только, чтобы Захар отстал.

– Нравится? – переспрашивает Захар. – Ты просто его не любишь.

  Попал в точку. Ну, доволен? Я не стала его разубеждать.

  – А что насчет тебя, Захар? – перевела я тему. – У тебя есть девушка, кроме Марка?

 – Нет, – рассмеялся Захар, оценив шутку. – Мне одной истерички хватает. 

 – А у Марка есть кто-нибудь?  – почему-то мое сердце замерло в ожидании ответа.

 – Нет, – коротко ответил Захар, и этого было достаточно.    

  Я помогла Захару убрать со стола и вымыла чашки. Я не Королевишна какая-то и не белоручка. Парень открыл окно, и мы покурили. Марк все не появлялся. Неужели ему настолько неприятно мое присутствие?

  Захар достал краски, и я сразу забыла о Марке. Все мое внимание поглотила картина.

  – Возьми кисть, – попросил Захар. Он встал позади меня и положил свою руку поверх моей, судорожно сжавшей кисточку. – Расслабь руку! Не обращай на меня внимания! Я не пытаюсь к тебе клеиться таким тупым способом. – Я попыталась успокоиться, но это было непросто. Лопатками я чувствовала грудь Захара, а от его изящных, чувственных пальцев по моей руке разливался настоящий пожар. Его близость волновала меня. Глубоко и неистово, как женщину. – Нужно оттенять каждый штрих, более темным. – Захар повел мою руку с кистью по холсту, сделал пару мазков. – Попробуй теперь сама.

  Он отступил в сторону, и стало легче дышать. Моя рука слегка подрагивала, но у меня получилось.

  – Мазки жирнее! – уверенно заявил Захар. Я повторила. Касьянов удовлетворенно кивнул головой и забрал у меня кисть. Теперь он рисовал сам, а я просто смотрела, как зачарованная, как кисть легко порхает по холсту, прорисовывая детали. – Нравится? – Я закивала головой. – Это тоже ты, Поля. – Я задохнулась от смущения. Он находит меня настолько интересной, что рисует снова? – Это твоя женственность, – продолжил низким, завораживающим голосом Захар. У меня снова дыхание перехватило от его красивых слов. – Девственная, еще не тронутая женственность, сама природа. Сказочные цветы и диковинные листья растут из грязи и порока, но смотри, как они красивы, нежны и свежи. – Я ничего не ответила. Что тут скажешь, когда все мысли вразброс? – Жаль, что я не смогу  закончить картину.       

  – Почему? – я, наконец, повернулась к парню и посмотрела на него.

 – Я не видел твоего тела, – глядя мне в глаза, ответил Захар. – А абстракция не мой конек. Не думай, что я, таким образом, пытаюсь заглянуть тебе под майку. Я достаточно взрослый, чтобы смотреть на обнаженных женщин без хитровыебанных трюков. Если бы ты мне попозировала, я бы смог закончить. – Я просто охуела от его предложения. Он спятил? – Не отвечай ничего сейчас, прошу! Я не надеюсь, что ты немедленно сбросишь с себя одежду. Тем более, что Деев затаился в темных недрах квартиры. Это не ланч, он такое не пропустит.  Я подожду твоей помощи. Когда ты сможешь мне доверять, у тебя не возникнет стеснения или сомнения. Ты сама с этого кайфанешь, не меньше моего.

  – А если я не смогу?

  – Тогда я ее выброшу, – равнодушно пожал плечами Захар.

 – Выбросишь? Не жалко?

 – Нет, – снова коротко ответил Захар.

  Он накрыл мольберт тканью, спрятав меня саму от меня. Деев это видел? Знает, кого рисует Захар? Хорошо, что я теперь вне досягаемости чужих взглядов.

 – Мне, наверное, пора, – промямлила я.

 Захар только кивнул, и мы пошли обуваться. Теперь я натягивала кеды, внимательно озираясь по сторонам. Не хватало еще раз столкнуться с Марком. Полуголым Марком.

  – Жалко, что Марк не придет на вечеринку, – расстроенно сказала я, когда Захар вез меня домой.

  – Конечно, я с ним поговорю, попробую уговорить, – пообещал Захар. – Раз для тебя это так важно.

 – Мне нужно узнать, что его вдохновляет, чтобы мы написали новый альбом, – честно призналась я. – Вот что для меня важно. Я хочу, чтобы мы двигались и надрали задницу всем группам в мире!

 – Ого! Какие амбиции! – усмехнулся Захар, не отвлекаясь от дороги. – Думаешь, мы способны на такое?

  – Конечно, Захар! Я в этом уверена. Иначе играла бы у Никиты, ну или мало ли где...

  – Ты.

  – Что я?

  – Ты вдохновляешь Деева, – совершенно серьезно сказал Захар. – Он пишет. Начал, по крайней мере. Только пока никому не показывает, даже мне.

    – С чего ты взял, что это из-за меня? – недоверчиво спросила я.

    – Ты ему понравилась. Разве ты не видишь?

  – Что? Да он ненавидит меня. Наверное сидит щас дома и думает, как поскорее от меня избавиться!

  – С чего бы это... – задумчиво-загадочно произнес парень.

   Захар проводил меня до самой квартиры. Он не напрашивался на чай, не распускал руки и не лез ко мне с поцелуями, даже в щечку.

  Уютный парень, подумала я, поставив его картину пока что на пол в спальне. Пока не решила, куда повесить. С одной стороны мне хотелось, чтобы весь мир увидел эту красоту, а с другой, у меня есть ревнивый Никита.

  Я весь день о нем не вспоминала. А теперь у меня стоял перед глазами даже не Захар, а голый торс Марка.

  Я его вдохновляю?