Дочка в рассрочку

Часть 5. Алексей

Вот это конечно неожиданная новость. Милая девочка Мира, наивная и послушная, обошла приказ своей любимой тётушки и смылась из дома. Видимо, раньше она так никогда не поступала, потому что в голосе явно слышалось отчаяние. Она так плакала, что над Новосибирском повисла угроза потопа.

- Тихо-тихо, не части, - начал успокаивать я её, - ты хотя бы документы с собой взяла?

Повисла тягостная тишина, сопровождаемая только всхлипами Мирославы и моими вздохами.

- Паспорта и школьного аттестата хватит? - Справившись с эмоциями, наконец-то спросила она. - Я еще взяла с собой скрипку и немного одежды. Вытащила, когда теть Нина уснула.

- Умница, девочка, - похвалил рыжеволосую, - приезжай в "Империал", мой номер знаешь, буду ждать.

Девушка отключилась, а я огромным усилием воли заставил себя подняться. Тяжелая и долгая дорога вымотала меня и сейчас хотелось только спать. Душ меня немного приободрил, и, надев лишь халат, я сел в кресло. Учитывая то, что девочку мне неизвестно сколько ждать придется, я налил себе немного коньяка, чтобы не быть раздражительным со своей внезапной любовью от недосыпа.

Мирослава приехала достаточно быстро. Сорок минут - и вот она уже стучит в дверь.

- Открыто, - крикнул ей, а сам подобрался в кресле.

Вначале дверь приоткрылась на чуть-чуть, в неё сунулся носик девушки, затем голова.

- Я войду? - Поинтересовалось это видение сюрреализма.

После кивка, она быстро забежала в номер, скидывая на ходу летние туфли, совсем не подходящие для осенней слякоти.

- Там такой сильный дождь, - стягивая со своих рыжих волос мокрую шапку, пожаловалась она.

Желтая куртка оказалась рядом с остальной одеждой на полу. Теперь Мирослава стояла передо мной в вязаном черном платье по колено, красных непрозрачных колготках и держала в руках небольшой рюкзачок с Микки-Маусом.

- Наверно, тебе стоит принять горячую ванну, иначе рискуешь завтра слечь с простудой, - сказал я ей и ткнул рукой в сторону комнаты, где она сможет позаботиться о себе, - там есть еще один халат и пару полотенец. Ляжешь на кровать.

- А ... - покраснела Кулёмина.

- Не буду я тебя насильничать, девочка, - рассмеялся на её детские подозрения. - Лучше поспеши, а то могу и не сдержать обещание.

Мира ойкнула, оставила рюкзак около кровати, а сама побежала в ванную. Стукнулась о притолку дверь, раздалось журчание воды.

Я же с несвойственной мне заботой позвонил на ресепшен, попросив еще одеяло и пару подушек - устроюсь на диване, чтобы лишний раз не смущать девушку.

Когда она вышла из ванной, выпустив за собой облачко пара, укутанная от шеи и до пят в белый казенный халат, мое сердце замерло в порыве нежности. Она была такой беззащитной, что хотелось её уложить в кровать и обнимать, чтобы забыла все свои невзгоды.

Потоптавшись около кровати, Мира приподняла тяжелое одеяло и нырнула под него, только рыжие волосы и остались на виду. Интересно, как бы она отреагировала, если бы я лежал рядом. Дышала бы со мной вместе, согреваясь, рассказывала бы мне о чем-нибудь с присущей ей эмоциональностью и доверчивостью?

Такими вопросами я задавался, проваливаясь в пучину сна, а проснулся уже поздним утром, держа в своих руках рыжеволосую нимфу. Солнцу проникало в комнату сквозь щель не до конца задернутых темных штор. Луч скользил по нежной коже Миры, будто пытаясь приласкать каждую веснушку на её теле. Она порывисто вздохнула и перевернулась в моих руках, прижавшись маленькой крепкой попкой. Кажется, бог решил меня испытать. Как девочка вообще оказалась на диване рядом? Много вопросов, а ответов ноль.

Не удержавшись, я провел рукой по её оголённому плечу, едва касаясь кончиками пальцев. Кожа, тонкая настолько, что были видны вены, тут же покрылась мурашками, а сама Мира притерлась ко мне еще теснее. Мои пижамные штаны в паху резко стали тесны. Света никогда таких желаний во мне не вызывала, хотя я любил её и яркой юношеской любовью, и тихой зрелой привязанностью. Эта же рыжеволосая будила во мне чувства, доколе неизвестные, страсть напополам с нежностью. Желание хорошенько трахнуть это трепетное существо боролось во мне с готовностью обнять её и никогда не отпускать, защищая от всего света.

- Алексей Алексеевич, простите меня, - прошептала едва слышно Мирослава, попробовав выпутаться из моих рук, - ночью такая гроза сильная была, я испугалась, и, не долго думая, забралась к вам.

Поняв, что моё желание недвусмысленно тычется прямо в девчонку, и ей об этом отлично известно, скрываться я больше не видел смысла. Губами коснулся её макушки, вдохнул запах моего шампуня на её волосах, и чуть не застонал от вселенской несправедливости. Ну почему я не встретил Миру раньше?

- Может, все-таки отпустите меня? - Снова тихо обратилась ко мне девушка, застыв недвижимой статуей в моих объятиях.

- Ты стесняешься, Кулемина, или мне кажется? - Одна только мысль о том, что я мог засмущать её заставил мой член заинтересованно дернуться. - Что естественно, то не безобразно, - сказал ей, сам же думая о том, как уладить эту неловкую ситуацию.

- Я раньше никогда не была настолько близка с мужчиной.

Сказала, как отрезала. То есть у Володи в семье теперь есть такой цветок ненюханный, какая прелесть. Лишь бы мои корешки не вырвали, если узнают, что я тут творю спросонья.

В дверь постучали, а затем некто женского пола визгливым голосом уведомил:

- Алексей Алексеич, ваш завтрак готов, могу я войти?

Еще одна проблема на мою голову - местная горничная, считающая, что любой заезжий в эти ебеня бизнесмен посчитает за счастье наброситься на её кости. Знаю я, чем это обычно кончается. Вначале эти девчули беременеют, а потом тянут алименты совершенно космические даже по московским меркам.

- Иди в ванную, прими душ. У нас будет очень длинный день, - обратился я к Мире, а когда она вылезла из постели, крикнул горничной, - Нет, я сам заберу столик. О чаевых не волнуйтесь.

Готов поклясться, я услышал разочарованный стон из коридора.

Через полтора часа мы с Кулеминой, плотно позавтракав, покинули отель, направившись к магазинам. Не мог я позволить ей и дальше ходить одетой в ширпотреб, во-первых, это прикрывает её красоту, а во-вторых, получу втык от сиятельного отца Миры, если он увидит подобную одежду.

Вначале Мирослава не очень охотно ходила по местному торговому центру, теряясь среди витрин, но вскоре бодрой козочкой скакала между полками, радостно восклицая:

- Вы только посмотрите какое симпатичное платье! А какие туфли! - При этом весьма невоспитанно тыкая пальцем в понравившееся, - ух ты, какие брючки!

И платье, и туфли, и брюки действительно были симпатичными, они чудесно смотрелись на изящной фигурке молодой девушки, отлично подчеркивая все достоинства. Мира радостно вертелась около зеркала, пытаясь рассмотреть обновки со всех сторон, обиженно дула губы, когда ей этого не удавалось и освещая все вокруг своей улыбкой, если рядом были зеркала с дополнительными отражающими секциями.

В итоге купили мы всего понемногу и в аэропорт ехали с новеньким большим чемоданом, который девушка сама выбрала.

На паспортном контроле наши документы хорошенько прошерстили, но, не найдя никаких препятствий для посадки в самолет, пропустили дальше. Пятиминутная остановка на проверке ручной клади, и вот мы уже в "белой" зоне, сидим в креслах около нужного гейта и ждем объявления о посадке на борт.

Минут через пятнадцать Мира заерзала в своем кресле.

- Алексей Алексеевич, мне нужно отойти...по делам, - смущенно произнесла она, наклонившись к моему уху и обдав его своим горячим дыханием. Не девчонка, а сплошная провокация.

Кивнув, я достал телефон, чтобы проверить почту. Висело пару непрочитанных писем от банка с предложениями о кредитах, куча спама и сообщение от Светланы, чтобы я срочно ей перезвонил.

- Свет, ну что за первобытный способ связываться со мной, - сколько лет прошло после появления удобных телефонов и быстрого интернета, а моя жена все к ним не привыкнет.

- Где тебя носит, Гурьянов? - в её голосе слышалось раздражение. - Пропал два дня назад, на звонки не отвечаешь. Ты хоть бы сына пожалел, он чуть ли морги уже не обзванивает. Сам знаешь, тяжеловато ему это из Греции делать.

- Меня Володька попросил с одной проблемой разобраться, дорогая, - теперь я даже немного жалел, что не отказал другу. - К вечеру вернусь в Москву.

- Ты даже не в белокаменной? - Кажется, она сейчас сорвется на визг, похожие нотки проскочили в женском голосе. - Какого черта, Гурьянов?

Раньше я не обращал внимания на её дурацкую привычку называть меня по фамилии, как будто с чужим человеком беседу ведет, хотя даже в таком случае было бы неприлично.

- Что ты замолк? - Продолжала трещать в телефоне моя жена, не обращая внимания на то, ЧТО она мне говорит.

- Милая, - держался я из последних сил, чтобы просто не скинуть звонок, - Скоро я приеду и все тебе расскажу, - ну разве что о новой влюбленности умолчу.

- Только попробуй этого не сделать, - рявкнула Света и сама отключилась.

Резко перехотелось куда-либо лететь, наоборот, обуяло желание схватить Миру и уехать туда, где нас не найдут.

Обернувшись, я увидел, как она спешит ко мне. Девушка чуть ли не бежала, а её щеки украшал яркий румянец.

- Что случилось? - поинтересовался у неё, любуясь тем временем совершенно красным девчачьим лицом.

- Там в туалете такое было. Можно я не буду рассказывать, а? -  просяще взглянула она на меня.

- Ну вот что с тобой сделаешь. Хоть мне и чертовски любопытно, что на тебя так могло повлиять, но и пытаться не буду, чтобы узнать, - однажды она расколется, и мне станет известно.

Мирослава спрятала лицо в ладонях, да так и просидела до начала посадки.

Как прекрасно иметь деньги. Эконом-класс стоит в длинной очереди, а мы, имея приоритетную посадку, оказались на борту почти сразу же. Симпатичные стюардессы встретили нас, улыбаясь и подобострастно кланяясь, указали на наши места и сразу же предложили закуски и алкоголь. Я попросил бокал Шардоне, а вот Мира согласилась на простой апельсиновый сок.

- Я стараюсь не пить алкоголь, - ответила она на мой недоуменный взгляд.

Ещё и не пьет - чудо, а не девушка, откуда только такие берутся. Света часто в последнее время прикладывается к бутылке. Начиналось все бокалом вина в обед и на ужин, потом несколько бокалов, со временем и бутылки стало мало моей жене, чтобы чувствовать себя счастливой. В итоге в одной из подвальных комнат был оборудовал винный погреб, святая святых Светланы, куда она не допускала никого, кроме себя самой.

- Мы можем предложить вашей дочери совершенно потрясающие пирожные, - симпатичная стюардесса-блондинка наклонилась прямо над моим креслом, старательно суя своё декольте мне под нос.

- Она мне не дочь.

- Милый, - вдруг повернулась в нашу сторону Мира, - что же ты не сказал, что тут есть чудесные пирожные? Малыш у меня в животике хочет кушать. Несите! - милостиво позволила рыжеволосая фея бортпроводнице. Так поспешила ретироваться. - Алексей Алексеевич, я просто не хотела, чтобы эта девица к вам клеилась, вы же хороший, - попыталась она оправдаться.

- Всё нормально, не стоит беспокоиться, - успокоил я девушку, - или ты думаешь, что на меня впервые вешаются?

Мира обиженно отвернулась и до конца полета больше не встревала в заигрывания вышколенных работниц самолета со мной.

При подлете к Москве я заметил, что погода там куда лучше, чем в Новосибирске, солнце едва скрывалось тучами. Бодрый голос пилота объявил о том, что на улице пятнадцать градусов тепла, а затем о том, что через пять минут мы будем в аэропорте Шереметьево. На деле же посадка затянулась на полчаса, и, когда мы по трапу спускались, я чувствовал себя выжатым, как лимон. Московский паспортный контроль оказался секундным, и, получив чемодан Миры, мы прошли в зал ожидания, где нас ждал не хилый такой "сюрприз" - Володя стоял и махал нам руками:

- А вот и моя дочка! - кричал он, заглушая голоса остальных встречающих.