Песок, оазис, два верблюда

Глава 5

Девушка замолчала и, откинувшись на спинку кресла, продолжала пристально смотреть ему в глаза. И от этого взгляда, холодного и равнодушного, Виктору стало немного не по себе.

- Не ту ты себе профессию выбрала. Хотя, у нас же мораторий на смертную казнь, так что твои таланты в любом случае остались бы не востребованными…

- Спасибо, лестно слышать такую высокую оценку моих скромных способностей, - с лица Евы исчезло то самое немного пугающее выражение, и она легко, не поднимаясь с места, изобразила книксен. – А теперь, если мы закончили раскланиваться, может, все-таки займемся непосредственной работой?

- Конечно, - буркнул Виктор, ставя свою подпись рядом с автографом Агеевой.

- Ну, вот видишь, это было совсем не больно, - проворковала девушка, протягивая начальнику его экземпляр договора. – Надеюсь, ты не будешь против, если мы все заверим у Наташки?

- Конечно, нет, душа моя, - скрипнул зубами Виктор, призывая все мыслимые кары на голову этой заразе, но в кабинет нотариуса, крайне удобно расположенный в соседнем здании, все-таки пошел.

День, тянувшийся до того момента мучительно медленно, как сто тридцатая серия отечественного «мыла», резко ускорился сразу после возвращения от Натальи, которая только хмыкнула, ставя свою заверяющую подпись на Евиной инициативе, и подмигнула девушке. А далее, произошло сразу несколько вещей – Витек с плохо скрываемой досадой пожелал девушке удачного дня и саданул дверью своего кабинета, преждевременно явилась слегка краснолицая после косметолога Виолетта и Еве позвонили из офиса недавно всуе поминаемого Ильи  Алексеевича.

- Добрый день, - в трубке раздался безукоризненно-вежливый женский голос, до которого их Лидочке ещё пахать и пахать. – Вас беспокоит секретарь Пахомова Ильи Алексеевича. Он хотел бы встретиться с вами для обсуждения некоторых вопросов, касательно совместного дела. Какое время вас устроит?

- Если вы не против, я хотела бы обговорить этот вопрос напрямую с вашим руководством. Вы можете сейчас переключить меня на него?

- Секундочку, я уточню, возможно ли это, - отозвалась секретарша. Несколько секунд в трубке слышалась только мелодия Моцарта. «Хорошо, что хоть не «Реквием», а то это было бы слишком символично», - хмыкнула про себя Ева, наблюдая за ерзанием Виолетты, которая из подслушанного разговора поняла, кто и с какой целью звонит её адвокату. Сегодня девушка была одета более скромно – супер-узкие синие джинсы, которые можно было одеть, только предварительно намылившись, ярко-алый топ и черная кожаная куртка. Причем, верхняя часть наряда заканчивалась сантиметрах в десяти от начала нижней, являя миру загорелый плоский животик с золотым сердечком в проколотом пупке.

«Интересно, как она не мерзнет?» - успела удивиться Ева, прежде чем в её мысли ворвался мужской голос.

- Добрый день. Ева Александровна?

- Здравствуйте, Илья Алексеевич.

- Ну что ж, получается, что заочно мы уже знакомы. Я предлагаю исправить эту несправедливость и увидеться, так сказать, с глазу на глаз. Что вы на это скажете?

- Разумное предложение. Я могу подъехать в ваш офис завтра где-то к пяти. Вас устроит? – У Виолетты от желания узнать полное содержание разговора, а не только мельком подслушанные фразы, перехватило дыхание. Еве даже показалось, что у блондинки зашевелились уши.

- Ну, зачем же так официально? Что скажете, если мы с вами сегодня поужинаем вместе?

- Прошу прощения, но такие вопросы я предпочитаю решать в рабочем порядке и все-таки настаиваю на том, чтобы встретить завтра. Если вас не устраивает время, предлагайте свой вариант, я посмотрю, что можно сделать, - мягко, но, в то же время, непреклонно ответила девушка, категорически не желая переносить этот вопрос из работы в свою частную жизнь.

- Ну, что ж, если красивая женщина настаивает, - хмыкнул Пахомов, но по голосу было понятно, что предложение Агеевой его не обрадовало. – Тогда до встречи завтра в пять. Вы знаете адрес?

- Обижаете. Конечно, знаю. До скорой встречи, - Ева, быстренько попрощавшись, свернула разговор и в упор посмотрела на Виолетту, немного сжавшуюся под оценивающим взглядом адвоката. – Теперь вы…

Блондинка насторожилась и втянула голову в плечи.

- Что «я»? – Пискнула девица, с некоторой опаской разглядывая Еву.

- Вы принесли те бумаги, что я просила?

- Да-да, - Вилка пошуршала в сумке и извлекла кипу немного мятой документации.

- И на том спасибо, - вздохнула Агеева, мысленно настраивая себя на конструктивный диалог с этой жертвой красоты. – Как вы, наверное, слышали, завтра я встречаюсь с вашим супругом, - Виолетта закивала, как лошадь на параде, - чтобы обговорить некоторые детали. У вас есть какие-нибудь пожелания или претензии? Я имею в виду, что мне нужно знать, как можно больше о вашей семейной жизни до того, как начнется бракоразводный процесс.

Блондинка, обрадованная наличием свободных, ещё не знакомых с перипетиями её супружества ушей, начала вещать о своей горькой замужней доле. Через пять минут Ева поняла, что либо девице, безусловно, повезло встретить Пахомова, либо она, Агеева, ни черта не смыслит в мужской логике. Виолетта не была дурой в прямом смысле этого слова, но когда и через пятнадцать минут они все ещё не продвинулись дальше дня свадьбы и описания подвенечного наряда невесты, девушка решила, что если Илья Алексеевич когда-нибудь все-таки удавит свою жену, Ева, наплевав на обещание, данное самой себе не лезть больше в «уголовщину», будет его защищать, причем, бесплатно.

- Извините, - перебила Ева, у которой уже началась мигрень от звонкого задорного голоска, не хуже перфоратора долбящего ей разум. – Описание вашего медового месяца на Мальдивах, безусловно, очень захватывает, но нельзя ли перейти ближе к теме нашей встречи?

Виолетта, которая ещё не рассказала о своем первом опыте в дайвинге, немного надула губки, но просьбе вняла.

Если судить по словам почти бывшей супруги, замужняя жизнь была тяжелой и безрадостной: муж не отпускал её тусить в клубах до утра (подлец какой!), заставлял исполнять роль послушной жены перед своими друзьями, таская по выставкам и театральным премьерам, вместо того, чтобы отпустить её, Виолетту, на распродажу в Милан и вообще всячески ущемлял супругу в развлечениях.

И вот появился ОН. Теперь у Евы свело скулы от того потока сиропа, которым буквально сочился голосок её собеседницы.

- Он очень умный, красивый и богатый, - счастливо щебетала девица, уже не отвлекаясь на такую мелочь, как отслеживание реакции Агеевой. – Мы встречались полгода, а потом Илья сказал, что уезжает в Москву на пару дней, ну, я и пригласила Андрея к нам домой…

«Дууура», - мысленно простонала Ева, уже приблизительно зная, что Вилка скажет дальше.

- Мы как раз плескались в джакузи, когда внезапно вернулся муж и устроил безобразный скандал!

«Действительно, с чего бы это?»

- А потом побледнел и схватился за сердце…

«Скажи спасибо, что не за топорик для разделки мяса…»

- В общем, я вызвала «Скорую», но вместо того, чтобы поблагодарить, Илья начал меня оскорблять и, в конце концов, выгнал из дома, - Виолетта завершила исповедь душераздирающим вздохом, всколыхнувшим внушительную грудь, и повисшей на ресницах слезинкой. Весь её вид просто кричал о несправедливых обвинениях и наветах.

«А может, нафиг все? Солью дело, отдам я эту неустойку Витьке, по миру не пойду», - тоскливо размышляла Ева, нисколько не впечатленная ни волнениями верхних девяносто Виолетты, ни её удрученным видом. И, возможно, она так бы и сделала, но женская мстительность, которая всегда была неотъемлемой чертой характера, поставила все остальные чувства и инстинкты на дыбы, и Ева начала полный подробный допрос своей будущей жертвы…

- Все понял? Мне нужно узнать, что это за человек, откуда взялся, чем на жизнь зарабатывает…

- А цвет трусов не нужен? – хихикнул в трубку Кирилл. – А то – запросто.

- Нет, эту информацию можешь оставить при себе, хотя твои наклонности меня настораживают, - отбрила Ева. -  А ещё, сможешь пробить через базу оператора сотовой связи, кто и когда в тот день звонил Пахомову?

- Нууу…

- Не запряг ещё, чтобы нукать. Сможешь или нет? – Девушка остановилась у окна, наблюдая, как шедший с утра дождь сменяется ледяной крупой. Хоть улица и была ярко освещена фонарями, но до стоянки их свет почти не доходил, отчего девушка непроизвольно поежилась – темноты Ева боялась с детства, когда двоюродный брат во время игры в прятки на пару часов запер её в шкафу.

- Смогу, - прервал её размышления Кирилл. – Но сегодня не успею. Давай завтра утречком отзвоню?

- Ну, родной мой, когда у тебя наступает утро, нормальные люди уже обедать садятся, - хмыкнула Ева. – Значит, завтра в восемь часов…

- Нет!

- Да! Завтра в восемь утра я тебе звоню и выслушиваю полный и подробный отчет о проделанной работе. Не будешь брать трубку, приеду лично и организую пионерский подъем.

- Это как? – Насторожился парень, который не был даже октябренком.

- Ооо, - протянула Ева. – Рассказывать бессмысленно, это нужно только почувствовать. Все понял, ретивый отрок?

- Понял, - вздохнул Кирюша. – Ей-богу, лучше бы меня на пару лет посадили, чем теперь быть у тебя в вечной кабале…

- Мысль верная, но запоздалая, - кивнула девушка, отключая телефон и сгребая документы в сумку. Блажь поработать на ночь глядя к ней приходила регулярно, хотя, в последнее время это происходило все реже. Почему-то любимая работа уже начинала напоминать болото, в которое Ева однажды чуть не вляпалась, привлеченная ярко цветущей колючкой - изумрудно-зеленая травка, а под ней ледяная засасывающая грязь.

Сегодня именно Агеева оказалась образцово-показательной работницей, покидающей эту богадельню последней. Немного сонный охранник заторможенно наблюдал по мониторам за происходящим на подведомственной территории и мучился от желания зевнуть. Единственным, что удерживало его от этого шага, был нацеленный глаз видеокамеры, неотступно следившим за охранной трудовой деятельностью.

- Что-то вы сегодня припозднились, - секьюрити потянулся всем телом, не отрывая полупопий от стула.

- Тружусь за весь улей, - буркнула в ответ Ева, сдавая ключи и расписываясь в ведомости. – Счастливо отдежурить.

- И вам того же, - охранник все-таки зевнул и поудобнее устроился на кресле. Теперь уже можно и подремать, все равно никого в здании не осталось…

Ева зябко передернула плечами, стоя на невысоком порожке. Порыв сквозняка бросил ей в лицо горсть жалящих снежинок, заставив охнуть и резко закрыться ладонью. Не хватало только, чтобы что-то попало в глаза, придется вынимать линзы, а водить машину в очках она терпеть не могла.

Стянув потуже воротник пальто и морально приготовившись к форсированию местных луж, Ева рысцой направилась в сторону своего авто. Легкий цокот шпилек глухо разносился по полупустой парковке, а ветер скорбно подвывал в проводах, рождая в девушке желание приехать домой, завернуться в одеяло и впасть в спячку месяца так до апреля. До «Синтроена» оставалось буквально пара метров, когда Ева поняла, что она на парковке не одна. Вроде, никаких посторонних звуков, но ощущение чужого присутствия было таким острым, что девушка резко остановилась и попыталась оглянуться. Но не успела.

Она только начала поворачивать голову, когда сзади раздались тяжелые шаги, и кто-то толкнул девушку на машину. Ева с трудом сдержала крик от боли, огнем охватившей подвернувшуюся щиколотку.

- Тихо! – прошипел низкий мужской голос. – Не дергайся!

Ева и не собиралась геройствовать. Во-первых, она физически намного проигрывала даже среднестатистическому мужчине, а, во-вторых, не могла сделать этого при всем желании: нападавший, придавив её всем нелегким телом к боку железного коня, локтем одной руки нажимал на затылок, а ладонью второй - с силой обхватил шею, пережимая одновременно и трахею, и сонную артерию.

- Я… и не… собираюсь, - с трудом, едва слышно, прохрипела девушка, понимая, что ещё минута, и она просто потеряет сознание.

Мужчина слегка ослабил хватку на её горле и прошептал на ухо:

- Вот и умничка. Поставь сумку на крышу машины, только не надо резких движений.

Ева беспрекословно выполнила распоряжение.

- А теперь закрой глазки и считай до двадцати, если не хочешь, чтобы я тебя нашел и немного подпортил красивое личико…

Девушка немного расслабилась, когда он убрал локоть с её затылка, а в следующую секунду почувствовала, как по щеке скользит что-то холодное. Осторожно скосив глаза, Ева увидела узкое блестящее лезвие, которым он провел вдоль её скулы.

- Я не буду смотреть, - шепотом пообещала она, зажмуриваясь и с трудом проглатывая ком в горле.

- Молодец, хорошая девочка.

Легкий шорох и то самое ощущение, заставившее Еву насторожиться ещё перед нападением, исчезло.

Она честно досчитала до двадцати и после этого, все ещё не оглядываясь, достала ключи из кармана пальто и села в машину. Только закрывшись изнутри, она позволила себе осмотреть стоянку. Никого. Лишь изредка проезжающие по улице машины и стая ворон, которая все никак не могла поделить ветки липы, растущей перед входом в офисный центр.

Слегка подрагивающими руками Ева вынула айфон из внутреннего кармана – 19-38. С тех пор, как она вышла из здания, прошло ровно пять минут, а ей показалось, что минуло несколько дней. Адреналин, все ещё гуляющий в крови, заставил её стукнуть по рулю рукой и зарычать сквозь сжатые зубы.

Похоже, что началось…

«Нужно предупредить Стаса, чтобы увез куда-нибудь Линку», - отстраненно думала она, выруливая на проспект. «Ехать в таком виде к ним нельзя, значит…»

Матвеев ответил после третьего гудка.

- Привет.

- И тебе не хворать. Лина рядом?

- Нет. Я сейчас домой еду.

- Подожди! Ты сейчас где именно? – Уточнила Ева, притормаживая на светофоре.

- Через пять минут буду на площади. У тебя что-то случилось?

- Можно и так сказать. Остановись возле «Детского мира», я подъеду минут через десять. Это срочно.

- Понял, - отозвался Стас. – Жду.

Когда Ева появилась возле магазина-мечты всех советских детей, знакомая Мазда СX-9, уже стояла там. Девушка на минуту замешкалась, чтобы замотать шарфом шею, расцвеченную красными пятнами и, задержав дыхание, мысленно попросила себя успокоиться. Но настолько ушла в самоуспокоение, что подпрыгнула, когда раздался стук в окно пассажирской двери. И только увидев, что в её лубяную избушку ломится не подлый враг, а все лишь Стас, щелкнула замком.

- Привет ещё раз. Что у тебя стряслось? – Стас уселся на пассажирское сиденье и по-собачьи стряхнул подтаивающие снежинки с волос. – Что за срочность?

- Мне сегодня первый звоночек был, - Ева и сама поразилась, насколько нормально звучал её голос.

Матвеев перестал отряхиваться, как сенбернар после купания.

- Что именно и как произошло?

Девушка коротко и по существу пересказала произошедшее, не вдаваясь в особые подробности.

- … а потом позвонила тебе, - закончила она, не сводя зачарованного взгляда с собственных рук, лежащих на руле. Удивительно, но пальцы совершенно не дрожали.

- Показывай ногу, - Стас дернул её за локоть, чтобы отвлечь от глубокомысленного любования собственным маникюром.

- Не надо, просто подвернула, - отмахнулась Ева, но, зная по личным наблюдениям и рассказам сестры, степень упрямства Матвеева, со вздохом развернулась, и протянула ему свою ногу. Стас осторожно стянул сапог и начал прощупывать сустав.

- Вывиха нет точно, перелома тем более. А вот связки наверняка потянуты. Нужно съездить в травму, чтобы исключили разрыв. Давай сейчас отвезу, только Лину предупрежу, что задерживаюсь.

- Нет! Не нужно меня никуда везти, сама завтра утречком доковыляю, – встрепенулась Ева. – Я тебе и позвонила только затем, чтобы попросить – переедете на пару недель к нашим. Если меня прямо на улице, можно сказать, на глазах изумленных прохожих, отловили, то её и подавно одну оставлять нельзя.

- На этот счет можешь даже не думать, - отмахнулся Стас. – Я её к отцу отвезу. Извини, конечно, но с вашей бабкой, она, может, преждевременно и не родит, зато я – запросто. А у папы дом на охраняемой территории, и там сейчас почти безвылазно Лариса сидит.

- А Лариса это?..

- Это моя почти мачеха. Хорошая женщина, и с Линой они ладят. Как раз и присмотрит, и развлечет, - ответил он и задумался. – А с чего ты взяла, что это тебя предупреждали? Может, банальный гоп-стоп?

- Ты сам-то веришь в то, что говоришь? Какой нарик, если пошел на такое, оставит украшения и не попросит вывернуть карманы? У меня в ушах белое золото с бриллиантами, а маргинальные субъекты в дорогих цацках разбираются лучше многих ювелиров … - Ева вытащила из бардачка сигареты и, не обращая внимания на укоризненный взгляд Матвеева, закурила. – Его интересовала именно сумка. Почему?

- Потому что, если у тебя какие-нибудь документы с собой, то, скорее всего, в ней. Вспоминай, кому ещё, кроме Пахомова, в последнее время на больной мозоли потопталась.

- Многим, - призналась Ева, выдыхая густой ароматный дым. – Начиная от собственных клиентов и заканчивая начальством. Опять-таки, моим.

- Талантливая девочка, - кивнул Стас. – Ладно, мы тут можем до утра гадать, кто и за что на тебя зуб заимел. Может, переночуешь сегодня у нас?

Агеева только молча отрицательно покачала головой.

- Точно? Заявлять будешь?

Ева послала ему укоризненный взгляд:

- У меня там все равно ничего особо ценного не было. В банк уже позвонила, карты заблокировала. С собой были только копии документов, оригиналы я из кабинета не выношу. Телефон был на мне, а остальное не жалко, пусть останется ему на бедность.

- Понятно. Тогда поезжай впереди, до дома тебя провожу, - закончил разговор Стас, выбираясь из теплого, хоть и прокуренного салона в стылый декабрьский вечер.

До дома Агеевой они добрались без приключений, что, в принципе, было понятно – сколько ж можно, в конце концов?! Ни на лестнице, ни на площадке тоже никого не было, а Ева ещё раз похвалила себя за то, что после той самой ночи разгула пьяной нечисти, - то есть Линкиного двадцатиоднолетия, в результате которого сестра была обязана отработать светскую повинность в компании Стаса, - навсегда зареклась прятать ключи в сумку и носила их только в карманах.

В самой квартире их поджидал только один злоумышленник – Степан, который, в отсутствие хозяйки развлекся тем, что залез на шкаф и сбросил с него жутко дорогую и стильную икебану, подаренную сотрудниками, не иначе как прознавшими, что Ева ненавидит неживые цветы. Композиция удачно собирала пыль уже несколько месяцев, и теперь остатки былого великолепия неприглядной соломенной трухой покрывали ковер, кровать и даже подоконник.

- Ыыыыы… - смогла выдавить Ева, когда увидела, во что домашний любимец превратил её спальню.

- Ну, здравствуй, сенокос, - поддержал её Стас, предусмотрительно не приближаясь к самому Степану. У них с котом был взаимный пакт о ненападении, который они заключили после того, как мохнатая тварь перегрызла ему шнурки на ботинках, а Стас за это устроил Степе «крещение» - троекратно окунул в ванну, наполненную ледяной водой.

- Не знаешь, из него шапка получится? – Ева кивнула на притихшее животное, клубком свернувшееся под пуфиком и делающее вид, что спит. И только один слегка приоткрытый янтарный глаз сканировал помещение, как луч маяка – пролив в поисках контрабандистов.

- Если только муфта, и то облезлая, - хмыкнул Стас. – Телефон держи под рукой, если что - сразу звони или мне, или охране. Ментам пока объяснишь, что ты от них, собственно, хочешь, успеют прибить несколько раз.

- Ты умеешь обнадежить, - буркнула Ева, пробираясь к кровати и стряхивая мелкое сено с покрывала. – Поезжай уже, тебя там Линка заждалась. Если что, позвоню. Если меня все-таки прибьют – явлюсь тебе призраком и назову имя убивца.

- Не смешно, - раздраженно передернул плечами Стас. – Тебе бы уехать хотя бы на несколько дней. Есть сейчас срочные дела?

- Кроме уборки квартиры и удушения кота? Нет.

- Вот именно. Съезди куда-нибудь, отдохни. Главное, пока глаза не мозоль. Авось, к тому времени, как ты вернешься, кто-нибудь добрый прибьет твоего начальника, а там и надобность в твоих услугах отпадет.

- Не с моим счастьем, - вздохнула Ева. – Но я подумаю. Тем более, что Юлька настойчиво предлагала какой-то тур в Египет, и вылет там чуть ли не через пару дней… Ты выметаться собираешься или нет? Мелкой привет, и не приведи Кришна проболтаешься о сегодняшнем!

- Не учи юриста врать, - отмахнулся Стас и оставил её наедине с погромом и его инициатором.

Через полчаса у девушки от липнущей к коже мелкой травяной пыли зачесалось все тело, заслезились глаза и заскрипели зубы от желания все-таки прибить мохнатую сволочь. От постоянного ползания с тряпкой по полу разболелись коленки и начала ныть поясница. Вдобавок ко всему сказалось напряжение сегодняшнего дня, и Ева поняла, что ещё немного, и она просто не выдержит.

Вытащив дрожащими пальцами сигарету, она попыталась прикурить, но зажигалка искрила и упорно не хотела выдавать пламя. Это стало последней каплей. Швырнув несчастный кусочек пластика через всю комнату, Ева сползла на пол и расплакалась. То, что она могла умереть там, на парковке, девушка осознала сразу, но весь ужас произошедшего дошел только сейчас.

Еву колотила крупная дрожь, в груди, возле сердца, притаился кусочек льда и вымораживал её изнутри. Девушка до крови закусила губы, чтобы не закричать и сжалась в клубок, обнимая свои коленки в тщетной попытке успокоиться. Постепенно рыдания начали стихать, переходя в глухие всхлипы. Ева почувствовала, как о её руки начало тереться теплое пушистое тельце и, подняв голову, встретилась взглядами со Степаном. В глазах кота не было привычного выражения превосходства над прямоходящими подчиненными, чья роль сводилась к открыванию холодильника и почесыванию за ушком. Сейчас он смотрел странно серьезно и, дождавшись, пока хозяйка обратит на него внимание, начал вылизывать мокрые соленые щеки девушки своим похожим на наждачную бумагу языком.

- Степ, фу, - вяло попыталась отбиться от него Ева. Но Степа так просто сдаваться не привык и, не обращая внимания на её возражения, залез на руки и замурлыкал.

- Ты прав, котик. Пошли они все, – разозлилась девушка. – Теперь чисто из женской сволочности не сдамся! Ты меня поддерживаешь?

Кот выразил согласие довольным урчанием и загнал когти хозяйке под коленную чашечку.