bc

Порою жизнь страшнее пьес Шекспира

book_age16+
207
FOLLOW
1K
READ
twisted
bxg
crime
like
intro-logo
Blurb

В новом романе о приключениях Анжелы, её родных и друзей события сменяют друг друга с невероятной быстротой. Здесь и сюрпризы театральных постановок, и страшная история, связанная с маньяком по имени Тень, который задался целью заполучить Анжелу, влюбившись в неё после «Петербургского ноктюрна». А параллельно идёт странная переписка Анжелы с виртуальным другом под ником Верный Рыцарь. Сможет ли Анжела победить собственных демонов, справиться с маньяком и, наконец, обрести покой в душе, пройдя множество испытаний?

chap-preview
Free preview
Часть 1 (главы 1,2)
Предыдущие романы из этой серии: «Крылья Ангела» «Замок Грёз» «Сплетенье судеб» «Петербургский ноктюрн»                                                        Порою жизнь страшнее пьес Шекспира…   Порою жизнь страшнее пьес Шекспира, Она играет, нас опять тасуя, Как карты, изменив любовь земную, И разрушая все основы мира…   Порою жизнь игру рукой холодной Затеяв, наши души не жалеет, И кажется, что было бы честнее Нас отпустить из плена на свободу.   В плену своих мучительных сомнений Мы мечемся, как будто птицы в клетке, И рвутся нити, что вязали крепко Друг с другом нас, не зная сожалений.   И рвутся души, и сердца крошатся, В осколках боли истекая кровью, И нам уже не справиться с любовью, И, кажется, спасенья не дождаться…                                                               Victoria                                                     Часть первая               Мир кулис и мир фантазий                                                    Как тот актёр, который, оробев,                                                 Теряет нить давно знакомой роли,                                                 Как тот безумец, что, впадая в гнев,                                                 В избытке сил теряет силу воли, -                                                                                                      Так я молчу, не зная, что сказать,                                                 Не оттого, что сердце охладело.                                                 Нет, на мои уста кладёт печать                                                 Моя любовь, которой нет предела.                                                    Так пусть же книга говорит с тобой.                                                  Пускай она, безмолвный мой ходатай,                                                  Идёт к тебе с признаньем и мольбой                                                    И никакой не требует расплаты.                                                  Прочтёшь ли ты слова любви немой?                                                  Услышишь ли глазами голос мой?                                                                                               Вильям Шекспир                                            Уже целовала Антония мёртвые губы,                                          Уже на коленях пред Августом слёзы лила…                                          И предали слуги. Грохочут победные трубы                                          Под римским орлом, и вечерняя стелется мгла.                                          И  входит последний пленённый её красотою,                                          Высокий и статный, и шепчет в смятении он:                                          «Тебя – как рабыню… в триумфе пошлёт                                                                                                          пред собою…»                                                                        Но шеи лебяжьей всё так же спокоен наклон.                                            А завтра детей закуют. О, как мало осталось                                          Ей дела на свете – ещё с мужиком пошутить                                          И чёрную змейку, как будто прощальную жалость,                                          На смуглую грудь равнодушной рукой положить.                                                                                                           Анна Ахматова                                                                                                                                                                            Глава первая   Время после трагедии, случившейся с Раулем Леграном на съёмках трюковой сцены, тянулось для Анжелы мучительно медленно. Она добилась, чтобы её выписали, только через неделю. После того раза, когда Жак рассказал, как задержал организатора покушения на у******о, Анжела не заходила к Раулю. Дважды у неё была Ирина. От матери Анжела узнала, что он идёт на поправку, но хирург запрещает ему покидать палату, заставляя соблюдать постельный режим.  А выписать его не обещают раньше, чем через две недели.  Жак приезжал каждый день, иногда с Иришкой, иногда один. И сегодня, в день выписки, он должен был заехать за ней после четырёх и отвезти, наконец, домой. Промучившись всё утро, Анжела всё-таки решилась позвонить матери на мобильный. - Анжела, - обрадовалась Ирина. – Тебя сегодня должны выписать? - Да, я звоню, чтобы узнать, можно ли зайти к Раулю перед выпиской… - Разве об этом нужно спрашивать? Я же говорила тебе, что он ждёт, когда ты зайдёшь. Трубку перехватил Рауль, и Анжела услышала его нарочито обиженный голос: - Ангел, ну что за безобразие! Ирина объясняет твоё упорное нежелание видеть меня всякими процедурами… Если я верно понял, тебя выписывают, и ты решила сменить гнев на милость и заскочить ко мне на минутку? - Какой гнев, Рауль… Мне кажется, ты всё понимаешь, только валяешь дурака, притворяясь обиженным. - Я не валяю дурака и не обижаюсь. Ангел, я просто соскучился. - Рауль, зачем?.. Не нужно так говорить, тем более при маме, - понизила Анжела голос. - Ирина вышла, - усмехнулся Рауль. – Ангел, мы с тобой всегда были друзьями, и всегда скучали друг о друге, если долго не виделись. Мы же договорились, что вернулись к прежним отношениям, верно? - Верно… - Так вот если бы они были прежними, ты бы за неделю семь раз зашла ко мне… Сегодня-то хоть заглянешь? - Да, сейчас приду. - Жду, Ангел, не передумай.   Подойдя к палате, Анжела на секунду замешкалась.  Потом, с досадой тряхнув головой, решительно постучала и распахнула дверь. Ирина, сидевшая на краю постели, и Рауль одновременно взглянули на неё: - Ну, наконец-то, - сказали почти дуэтом и засмеялись, словно нашалившие дети. Ирина встала и пододвинула Анжеле стул. - Как же мне надоела эта кровать! – воскликнул Рауль с раздражением. – Ведь ничего не болит, почему я не могу вставать и выходить на прогулки лишь по той причине, что рана не до конца затянулась? - Ты меня спрашиваешь? – улыбнулась Анжела. - Нет, конечно, просто ропщу на горькую участь. К работе хочется приступить… Хорошо, что Ирина привезла мне Шекспира, учу роль Антония. Мишель заходил, скоро нужно будет начинать репетировать. Хотя Клеопатру они пока так и не нашли. Эх, Ангел, подвела ты нас. - Ничего, ещё найдёте приличную актрису. Было бы намного хуже, если бы вы осознали в процессе работы мою непригодность. А так бы и случилось, уверяю тебя. - Чем собираешься заняться на свободе? - Начну писать. Уже есть план, пока ещё не очень чёткий, но какие-то мысли появились, значит, оформится со временем. Впрочем, мне кажется, что я уже вижу сюжет практически весь, от начала до конца, даже слышу голоса своих героев, только случается, что в процессе работы над романом они, эти герои, мой сюжет ломают, своевольничая и мешая работе. - И что нас ждёт в этот раз? – Рауль внимательно смотрел на неё. - Все мои романы о любви, я не собираюсь менять тематику.  Впрочем, мы с тобой говорили как-то вечерком, о чём будут мои романы. - Я помню… - сказал он со странной интонацией. – Но у тебя с тех пор могли перемениться планы. - Ну что ты, - усмехнулась Анжела. – По части романов мои планы неизменны. Я буду писать именно о том, о чём собиралась. Кстати, Рауль, мне бы хотелось с твоей и маминой помощью подобрать имена для будущих героев. У меня есть кое-какие идеи, но всё же хочу подключить вас к творческому процессу, - пошутила она. - Давай подберём. - Это даже интересно, - улыбнулась Ирина. – Мы с тобой будем соавторами. - Как насчёт имён Элизабет и Виктория? – спросила Анжела. – Почему-то они оба крутятся у меня в голове. Рауль, тебе они нравятся? - Виктория… красивое имя. Да, пожалуй, мне оно очень нравится. - Нравится, нравится, - рассмеялась Ирина. –К тому же, если мой сон что-то значит, то в прошлой жизни меня звали Викторией. Но я могу и ошибаться. Только, в любом случае, имя Виктория для Рауля не пустой звук. У него любимая поклонница Виктория.  - Ну-ка, ну-ка, - попросила Анжела, - с этого места поподробнее. Почему я не знаю ничего о любимой поклоннице? - Ангел, ты не слушай свою маму, она тебе наговорит всяких небылиц. - Никаких небылиц, - возразила Ирина. – Есть у него поклонница, которая пишет ему совершенно невероятные письма – длиннющие и романтичные, а он тает от них, как воск. А знаешь, Анжела, где она живёт? - Откуда я могу знать, если я до этого момента не подозревала об её существовании? - В Новосибирске. - О, так она русская? - Русская. И, заметь, в первом же письме изъявила желание стать его личным Ангелом-хранителем, на что он тут же и согласился! - Это нечестно! – возмутилась Анжела. – Ты отнял у меня это почётное звание! - Ангел, никто ничего не отнимал, и ты тогда ещё не была моим Ангелом-хранителем. Да и вообще, что вы придираетесь? Это же обычный обмен любезностями? - Ну, положим, не совсем обычный. Когда ты получаешь её письма, сияешь, как новенькая монетка. - Приятно, когда тебя любят, ничего не требуя взамен. У неё, в самом деле, письма очень красивые, читать их – большое удовольствие. - Молодая? – спросила Анжела, не сумев вытравить из голоса ревнивые нотки. - Нет, она как раз пишет, что немолодая. К тому же у неё взрослый сын и муж. Да и лица её я не знаю, хотя Ирина уверена в обратном. - Она ему коллажи делает, и там всегда одно лицо у Ангела-хранителя. - Покажешь? Ужасно хочется посмотреть, - заявила Анжела. - Да ради Бога… Можешь хоть сегодня зайти и посмотреть. Ключ у тебя есть. В кабинете на полке стоит толстый альбом в белом футляре, там внутри и письма все, и открытки, и коллажи… всё там. Смотри на здоровье. - Обязательно зайду и посмотрю. Так… Можно считать, что с женским именем мы разобрались. А теперь мне нужно имя для героя. Как насчёт Антуана? Что скажешь, Рауль? - Мне очень нравится, тем более, что это имя носил Сент-Экзюпери. О, кстати, Виктория из Новосибирска ещё до тебя назвала меня Маленьким принцем, даже коллажи есть на эту тему. - Первое, что сделаю, когда пообщаюсь с детьми, пойду в ваш дом и посмотрю альбом. Письма можно прочитать? - Конечно, можно, там нет ничего такого, чем я не мог бы поделиться с тобой. - Спасибо… Ну, что ж, я пойду, пожалуй, - Анжела поднялась, поймав недовольный взгляд Рауля. – Мне ещё собраться нужно, за мной Жак приедет… Она чувствовала, что говорит, в общем-то, до отвращения банальные слова, но ничего другого не приходило в голову. - Ангел, мне здесь ещё долго валяться, - вздохнул Рауль. – Может быть, будешь забегать хотя бы раз в три дня? - Конечно, зайду, - пообещала Анжела, - хотя не думаю, что мама даст тебе скучать. - Детка, я же не нахожусь здесь постоянно, - возразила Ирина. – Давай, сделаем так: когда я буду уходить, позвоню тебе, и, если ты сможешь, утешишь Рауля в моё отсутствие. Анжела с изумлением взглянула на мать, ожидая прочесть иронию в её взгляде, но Ирина смотрела спокойно и даже просительно, и она лишь молча кивнула в ответ. - Ну и отлично, - улыбнулась Ирина. – Будем считать, что мы договорились. А то чем больше дней проходит, тем он сильнее нервничает, желая вырваться отсюда, а нервничать ему как раз нельзя. Она поднялась, чтобы проводить дочь. Рауль, хмуро глядя на Анжелу, протянул ей руку. Она, замявшись на секунду, наклонилась, сжала его ладонь и быстро поцеловала в щёку. - Не грусти, - попросила она его. – Время быстро летит. Не успеешь оглянуться, как тебя выпишут. - Я уже миллион раз успел оглянуться, - проворчал Рауль. – Не привык я, Ангел, к неподвижности… Ладно, иди, но не забывай обо мне, а то я начинаю чувствовать себя заброшенным, особенно в отсутствие Ириш. - Я обязательно зайду. Пока, дорогой, - Анжела вышла из палаты, сопровождаемая Ириной.   За дверью они остановились, неуверенно глядя друг на друга. Ирина первая нарушила молчание: - Анжела, пожалуйста, не бросай Рауля. Вы обязательно должны остаться друзьями… Ему будет плохо, если ты отдалишься… - Мама, и это ты просишь меня об этом?.. - То, что случилось, перевернуло весь мой мир с ног на голову, - вздохнула Ирина. – Особенно после рассказа Жака… Из-за меня у Ринальди появилось желание убрать Рауля. Если бы не наше знакомство с адвокатом, ни он, ни ты не пострадали бы. И что бы ни говорил он, что бы ни говорила ты, от этого чувства вины я ещё нескоро избавлюсь… - Но это же глупо! Ты-то как раз меньше всех виновата. Более того, вся вина на мне, мама, и ты это знаешь. Ни ты, ни Рауль не наделали бы глупостей, если бы не я… Это я не смогла справиться с собой, и только поэтому случилась беда… - Сейчас ты справилась? – Ирина с надеждой смотрела на дочь. Анжела помедлила с ответом, подбирая слова: - Мне трудно ответить на этот вопрос. Но я могу сказать лишь одно: что бы ни творилось в моей душе, это касается только меня. Ни ты, ни Рауль, ни Жак, ни мои дети больше никогда не почувствуют боли из-за этого… - Значит, не справилась… - Почти справилась. Почти, мама… Я не хочу лгать тебе, но ты не должна беспокоиться. Между мной и Раулем никогда больше ничего не будет, кроме дружбы, поверь в это, пожалуйста. - Я верю, детка, верю. Если… если тебе трудно пока общаться с ним, я не стану звонить перед уходом… Вот только не хочу, чтобы ему было больно, а ему больно оттого, что ты избегаешь встреч. - Обещаю – я приду, как только ты позвонишь. Всё нормально, мамочка, я справлюсь. И потом… знаешь, я лишь недавно поняла, как сильно люблю Жака. Люблю, несмотря на все свои заскоки. Так что всё у нас будет хорошо. Мы все будем счастливы. - Я рада, милая, - улыбнулась Ирина. – Беги, а я вернусь к моему ворчливому мужу, почитаю ему Шекспира, чтобы успокоился. Они обнялись, и Анжела в очередной раз подумала о том, что теперь уже не позволит никаким чувствам разрушить жизни близких ей людей.   Дома Анжелу ждал праздничный обед, дети встретили её так, словно она отсутствовала, по крайней мере, год, и она почувствовала себя по-настоящему счастливой. Мальчики не знали, что с ней случилось на самом деле, считали, что она подвернула ногу во время съёмки. Даже Иришке не было сказано всего, чтобы она не слишком волновалась. Она считала, что Анжелу всего лишь немного оглушило во время взрыва. После обеда Анжела поднялась к младшему сыну и долго сидела возле его манежика, любуясь своим мальчиком и его удивительной улыбкой, так сильно похожей на улыбку отца. - Как хорошо, что вы вернулись, - сказала Линда, сменяя её возле Рауля. - Дети страшно скучали без вас. Вы не знаете, когда Ирина собирается забрать Эмиля? - Устали от такого количества детей? – улыбнулась Анжела. - Ну что вы, скорее, наоборот – не хочу, чтобы Эмиль уходил от нас. - Пока Рауля не выпишут из больницы, мама не заберёт его. Но когда выпишут, наверное, он сразу вернётся домой. - А мне кажется, что ему стоит ещё какое-то время пожить у нас, чтобы Ирина и господин Легран могли побыть наедине. - Может быть, они так и сделают, я не спрашивала об их планах, - пожала Анжела плечами. Рауль, встав на коленки, схватился ручонками за бортик манежа и, подтянувшись, поднялся на ноги, радостно смеясь. - Какой он красивый, - с нежностью сказала Линда. – У него самая чудесная улыбка. Когда он смеётся, в комнате становится светлее. - Согласна с вами, Линда. Он у нас замечательный малыш. - У вас все дети замечательные, просто он какой-то особенно… даже не знаю, как сказать… наверное, слово солнечный больше всего подходит. - Наш солнечный мальчик, наш совсем маленький принц… В комнату вошёл Жак, и Рауль радостно потянулся к нему, воскликнув, как и при виде настоящего отца: - Папа! - Иди ко мне, богатырь! – Жак подхватил мальчика на руки и подбросил вверх, несмотря на испуганные взгляды Анжелы и Линды. - Жак, не урони! - Ну, что ты, родная моя, как я могу уронить такое сокровище? Анжела наблюдала за ним, и её сердце переполняло чувство благодарности. - Папа! – ещё раз весело проворковал мальчик и зевнул во весь рот. - Нашему принцу пора спать, - улыбнулась Линда. – А вам, Анжела, отдыхать. - Пожалуй, вы правы. Я немножко устала после больницы. Там ведь совершенно нечего делать, целый день лежишь на кровати и читаешь… - Вот и идите отдыхать, а я уложу Рауля. Словно поняв, о чём она говорит, мальчик потянулся к ней, и Линда забрала его у Жака.   - Ляжешь спать? – спросил Жак, когда они вышли из комнаты Рауля. - Пожалуй, спать ещё рановато… А ты не можешь предложить мне что-нибудь другое? - Ангел, но тебе же отдыхать нужно… - неуверенно произнёс Жак. - Я же не веточка мимозы, успею отдохнуть. Жак, я соскучилась, а ты? - Могла бы и не спрашивать, - шепнул он, обнимая её.                                            Глава вторая   На следующий день, проводив Жака с Иришкой, Анжела почти два часа занималась с Раулем, позволив ему выбраться из манежа и побегать в своё удовольствие. На ногах малыш держался ещё не слишком уверенно, и приходилось контролировать каждый его шаг. Поэтому, когда подошло время прогулки, Анжела уже чувствовала себя усталой, словно бегала кросс. Линда, понаблюдав за ней, решительно забрала у неё сына, заявив: - Всё, Анжела, на сегодня с вас хватит. Отдыхайте. Я уже приготовила обед, и могу гулять, не думая ни о чём. Старших мальчиков я тоже заберу. - Линда, я собираюсь сходить в дом Рауля, мне нужно кое-что посмотреть в кабинете. Ключ у вас? - Да, Жак отдал мне ключ. Я же захожу туда раз в два дня, убираю. Ключ висит возле входной двери на маленьком крючке. - Хорошо, спасибо, Линда. Тогда я немножко отдохну и пойду туда. Когда уйдёте гулять, возьмите ключи от дома, я могу задержаться.   Отдыхать Анжела устроилась в кресле в гостиной с телефоном в руках. Нужно было позвонить Светлане, с которой она не говорила ещё после выписки. Но прежде Анжела вызвала мужа. - Да, Ангел, - сразу откликнулся Жак. – Как ты? Надеюсь, отдыхаешь? - Конечно, Линда все дела берёт на себя, мне остаётся только бить баклуши. Жак, я всё время забываю тебя спросить: откуда у Ринальди были ключи от дома Рауля? - Ну, Ангел, это же элементарно: вытащил ключи из дорожной сумки Ирины, когда она отвлеклась на что-то, и сделал дубликаты. Ей ведь они не могли понадобиться до отъезда, так что возможностей у него было хоть отбавляй. К тому же у него имелся ключ от виллы Ирины, так что мог зайти и тогда, когда её не было дома, на правах друга. Ирина доверяла ему. - Понятно. Больше белых пятен не осталось. - Никаких белых пятен, Ангел, и никаких проблем в будущем. Во всяком случае, я очень на это надеюсь. Чем собираешься заняться? - Мне нужно забраться в кабинет Рауля, он разрешил посмотреть альбом, подаренный поклонницей. - Зачем тебе понадобился этот альбом? – удивился Жак. - Сама не знаю, но ужасно хочется взглянуть на него. Я же собираюсь начать писать новый роман, а имя героини выбрала, как у этой женщины, не зная об её существовании. Такое забавное совпадение получилось. - А как ты, вообще, о ней узнала? - Когда попросила помочь мне с выбором имён для романа, и сказала, что хочу назвать героиню Викторией, мама пошутила, что так зовут любимую поклонницу Рауля. - Понятно, - ответил Жак, по его голосу Анжела поняла, что он улыбается. – Только не уставай и не задерживайся. Я привезу Иришку в три часа, а сам ещё вернусь в агентство. Дома постараюсь быть к семи. - Ну, до семи я точно там не стану торчать. Посмотрю альбом, почитаю письма, и пойду домой. - До встречи, Ангел. Я тебя целую. - Я тоже, - улыбнулась Анжела, отключая телефон. Посидела немного, раздумывая над тем, зачем ей всё-таки захотелось увидеть этот альбом, но ответа на свой вопрос так и не нашла, пожала плечами и позвонила Светке, которая наверняка обижалась на неё за долгое молчание. - Аллё, - голос Светланы прозвучал отчуждённо. - Знаю, знаю, что виновата… - начала Анжела, но Светка перебила её: - Ой, привет, Анжела, я не взглянула на экран, поэтому так сердито ответила тебе. Просто буквально перед твоим звонком позвонила одна мадам, которую я терпеть не могу, вот я и думала, что это она перезванивает. - А что за мадам? – удивилась Анжела, зная миролюбивый нрав подруги. - Ай, да ну её… - раздражённо сказала Светка. – Родительница одного из одноклассников Витьки. Звонит и воспитывает меня. Видите ли, наш ребёнок сбивает её драгоценного отпрыска с пути истинного. Её сыночек должен хорошо учиться, чтобы стать, по меньшей мере, дипломатом, а наш балбес постоянно втягивает его в какие-то забавы, что, с точки зрения мамаши, совершенно непозволительно. - Так пошли её подальше, - возмутилась Анжела. – Ты, наверное, терпишь, вот она и пользуется. - Да я уже скоро пошлю, - вздохнула Света. – Нет, я понимаю, что Витька не образец для подражания, но ведь и плохого он ничего не делает. Она хочет, чтобы я запретила своему сыну дружить с её мальчишкой. А как я могу это сделать? На каком основании? Сказать своему Витьке, что он недостаточно хорош для этого Владика? Согласись, это дико! Хоть в другую школу переводи… В принципе это было бы самым правильным, потому что лицей, в котором Витька учится, он же для детей одарённых, а наш чем одарён? Вот и скачет с двойки на тройку, и, если из класса в класс переходит, то лишь благодаря тому, что он – сын Горелова… - Светуля, а ты не преувеличиваешь? Мне твой Витька никогда не казался глупым мальчиком. - Так он не глупый, он лентяй невозможный! Просто патологический лентяй. Я не могу это принять, я же всегда на пятёрки училась… - Не забывай, кто его отец, - засмеялась Анжела. – Твой муж до сих пор пишет не слишком грамотно, так что сын в него пошёл. Свет, если он тоже станет артистом, зачем ему математика и прочие точные науки? По большому счёту ему и русский язык не слишком нужен, разве что литература. - С литературой у него как раз всё в порядке, воображение отлично работает, и сочинения у него очень хорошие по содержанию. Ему учительница так и ставит – за содержание пятёрки, а за грамотность – в лучшем случае тройку. Разве не обидно? - Обидно, конечно, но что тут поделаешь… - Хочу репетитора нанять. Может быть, хоть немного подтянет его. - Попробуй. - Анжела, прости, я со своими дурацкими проблемами даже не спросила тебя, как ты… Откуда звонишь? - Уже из дома, Светуля. Со мной всё в порядке. - А как Рауль? Я тебя не хотела ни о чём подробно спрашивать, пока ты была в больнице, но я не поняла, что всё-таки случилось. Ты же не должна была сниматься. Даже если ты была там, как ты могла пострадать от взрыва? - Я не пострадала от взрыва. Я просто умерла, вытащив Рауля… - Ты что мелешь? – воскликнула Светка. – Что за слова такие? Ты меня не пугай… - А у меня сердце остановилось, когда я его вытягивала. - Анжела… что значит «вытягивала»? Я не понимаю… Ой… - в голосе Светы послышался ужас. – Ты сделала то же, что Луиза в романе? Ты это можешь?.. - Представь себе, могу… Разве я допустила бы, чтобы Рауль умер? А мне ведь сказали, что он может не выжить. У него во время операции сердце тоже останавливалось… Роже добился, чтобы меня оставили с ним вдвоём… ну и вот… Представляешь картинку – Рауль открывает глаза, а я лежу рядом с его кроватью, и не похоже, чтобы живая, - усмехнулась Анжела. В трубке послышались подозрительные звуки. - Эй, Светка, ты чего там делаешь? Ревёшь, что ли? Ты это брось! Я же говорю с тобой, живая и здоровая, чего теперь-то переживать? - Ага… - всхлипнула Светка. – А если бы ты умерла? - А я и умерла, только врачи меня вернули. Ну, скажи, пожалуйста, как я могла не вернуться, зная, что всем здесь нужна? - Я теперь всё время бояться буду… - тяжело вздохнув, сказала Света. - Чего бояться, глупая? Теперь как раз бояться нечего. Того, кто всё это затеял, Жак поймал, вроде бы врагов у нас больше не осталось. - Вот именно, что вроде бы… Смотри – сколько раз мы уже думали, что больше у нас не осталось врагов… Сначала твой Вадим, потом Вильен… теперь вот этот адвокат… Ужас какой-то… Да ещё и всякие травмы на съёмках. Ты за Рауля боишься, я за Витьку… Хотя Витька у меня, слава Богу, не лезет на рожон, понимает, что каждый должен свою работу делать, и нечего актёру становиться каскадёром. - Но в этот раз с Раулем ничего бы не случилось во время трюка, если бы не взрывное устройство, которое подложили в машину. - Всегда откуда-то берётся это «если»… - Светка помолчала. – Слушай, а как там дела с вашими проблемами другого рода?.. - Говорила бы без обиняков, а то сиди тут да расшифровывай твои слова, - усмехнулась Анжела. – И если я расшифровала их правильно, ты спрашиваешь, как складываются у меня отношения с Раулем, с мамой и с Жаком? - Ну да… - Всё нормально, Светуля. Никогда больше никто не будет страдать от моих заскоков. Разве что я сама… Надеюсь, не слишком сильно… Ты же знаешь, я говорила тебе, что, когда дело дошло до Иришки, я поняла, что это уже последняя капля. Терзать детей я не имею права, да и взрослым нужно отдохнуть от этих проблем – и маме, и Раулю, и Жаку… - А тебе? Разве тебе не хочется от них отдохнуть? - Светуля, это от меня не зависит. Хочется, ещё как хочется… Но я понимаю, что мне придётся жить в мире, разделённом на две половинки. Сейчас мои чувства не так остры, но они есть, и с этим ничего не поделаешь. Но это совсем не страшно, Светка, и не больно почти… Я ведь и Жака люблю. Так что у меня, можно считать, полный порядок в жизни. - Ладно уж, порядок… Ты смотри там… береги себя, пожалуйста. - Обязательно буду беречь. Как такое сокровище не беречь? – рассмеялась Анжела. – Ладно, Светулик, пока! - Пока, Анжела! Звони, не пропадай. - Ты тоже звони. Целую. 

editor-pick
Dreame-Editor's pick

bc

Сломленный волк

read
4.9K
bc

Сладкая Проблема

read
53.5K
bc

Запретная для властного

read
5.8K
bc

Мнимая ошибка

read
45.1K
bc

Сладкая Месть

read
38.0K
bc

Снова полюбишь меня и точка

read
54.1K
bc

Будь моим счастьем

read
15.0K

Scan code to download app

download_iosApp Store
google icon
Google Play
Facebook