Неразрывная нить.

Директор школы шла быстро и Лера едва за ней поспевала, с интересом разглядывая коридор этой школы, в которой девочке предстояло учиться. Впрочем, интересного здесь было совсем мало. Выкрашенные в тусклый цвет стены, простые деревянные полы с облупившимися многочисленными слоями коричневой краски разных оттенков. Директор вошла в высокие двухстворчатые двери кабинета, а Лера немного замешкалась. Взмокшими от волнения ладошками она разгладила подол своей новой форменной юбки, перекинула длинную косу за спину, набрала полную грудь воздуха и только после этого шагнула через порог кабинета. Директор попросила учителя математики ненадолго прерваться и громко объявила ученикам: — Здравствуйте, дети. В вашем классе новенькая. Ее зовут Валерия. На девочку тут же уставились больше двадцати пар глаз — темных, светлых, насмешливых. Но, вроде бы, все смотрели по-доброму. Лера выдохнула. Нет, а правда, чего она так боялась? Это же дети, такие же, как она сама. Раньше, в своем прежнем классе, она прекрасно со всеми ладила. А тут и город поменьше, и ученики должны быть попроще. Лера несмело улыбнулась классу. Вот только, выражение многих глаз сразу же поменялось, как только директор произнесла следующую фразу: — Валерия приехала в наш город из Москвы. Теперь она будет жить в Никольске. — Ух ты, какую московскую фифу к нам занесло, — сразу же послышались ехидные высказывания. — А по виду и не скажешь. В наш Никольск, да из самой Москвы! — А ну-ка цыц! — басом рявкнула директор, привыкшая держать учеников в «ежовых рукавицах». — Валерия, иди садись на свободное место. А вы можете продолжать урок, — кивнула директор учителю математики. Девочка, с лица которой быстро соскользнула робкая улыбка, пошла между рядами, стараясь держаться прямо и смотреть не опуская взгляда. Поэтому она и не заметила поставленную для неё подножку. Громогласный хохот прокатился по кабинету, когда Лера, нелепо взмахнув руками, растянулась в проходе. — Да что же это за безобразие такое! — окончательно вышла из себя директор. — Сергеев, это ты сделал? — Я сама, — пискнула Лера поднимаясь с пола. — Я сама упала. — Неправда, — сурово нахмурила женщина кустистые брови. — Сергеев, выйди из класса и иди за родителями. Жду тебя с ними в своем кабинете. Валерия испугалась. Хоть девочка училась ещё в пятом классе и не владела понятиями психологии, внутреннее чутье ей подсказывало, что её и так не самый удачный приход в этот класс, может стать ещё хуже, если выльется в репрессии для вихрастого Сергеева, что поставил ей подножку. — Пожалуйста, не надо, -— взмолилась девочка. — Я сама упала, я же говорю. -Ой, ну ладно, - смягчилась директор. — Сергеев сядь на место. Я надеюсь, что все будет хорошо и никто Валерию обижать не станет. — Никто новенькую и пальцем не тронет. Новенькую москвичку, — со всей серьезностью заверил Сергеев, в глазах которого, несмотря на угрозы директора, проскальзывали смешинки. Потерянная Лера доплелась до свободной задней парты и, сев за неё, начала доставать из новенького портфеля тетрадки. Учитель математики продолжила урок, а Валерия исподтишка разглядывала своих новых одноклассников. А все-таки, она от них отличается. И форма у неё получше и портфель фирменный. Ну ничего! Лера решила, что на перемене попытается с кем-нибудь подружиться. Её надежды не оправдались. Да, на перемене к ней подходили многие одноклассники. Имя — Валерия для них было тяжеловато, поэтому девочка с улыбкой предложила называть себя Лерой. И тут понеслось: — Ооо, Лера — холера. Точно, холера московская к нам затесалась. Больше всех старался задиристый Сергеев, которого, как оказалось, звали Серегой. Вот его — Сергея Сергеева, почему-то никто не дразнил. Лера, сглотнув горький комок в горле, подумала, что она рискует навсегда остаться для новых одноклассников «холерой». Им не нравилось то, что Лера и одета лучше, и портфель у неё необычный, и обложки на учебниках прозрачные и жесткие. От этого учебники выглядят по другому, не то, что оборванная макулатура у большинства мальчишек в этом классе. Девочку дразнили и подначивали всю первую перемену, а на уроке в неё стреляли шариками жеванной бумаги. Продолжили дразнить и когда прозвенел звонок на большую перемену. Лера с ужасом понимала, что её не приняли и она становится изгоем, хоть и не знала ещё этого слова. Она вышла из кабинета, побродила по коридору, среди шумной оравы спешащих в столовую учеников. Нашла дверь, возле выхода из школы, ведущую в закуток, наподобие котельной. Там уборщицы хранили свой инвентарь. Валерия нырнула в это небольшой помещение и, сев на перевернутое ведро, зажала ладошками лицо. Она не хотела плакать, но слезы потекли сами собой. Переезд в Никольск и так очень тяжело дался, а если ещё и в школе изводить будут, то как ей тут жить? Погруженная в свои переживания Лера не услышала, как в котельную вошел кто-то ещё. Сквозь пальцы она увидела только яркие, девчачьи кеды и с ужасом поняла, что кто-то стоит прямо перед ней. Убрала ладошки с лица, подняла глаза. На Леру смотрела девочка из нового класса. Симпатичная, с густой копной модно остриженных волос. Её зеленые глаза с приподнятыми уголками делали девочку слегка похожей на хитрую лисичку. А бесенок, скачущий в этих глазах, выдавая натуру беспокойную, взбалмошную. — Ну ты даешь, москвичка, — щелкнула жвачкой одноклассница. — Я за тобой шла. Так и знала, что ныть будешь. Вроде из самой Москвы, а такая размазня. — Ты же сама меня дразнила. Холерой обзывала, я помню, — всхлипнула Лера. —И что? Тебя все дразнили. Ты же из столицы, вот и завидуют. Хотя, с виду и не скажешь. Коса какая-то! Вот кто сейчас с косой ходит? Я все смотрела на тебя, ждала, когда ты начнешь отпор давать, а ты нюней оказалась. Ой, ну ты вообще... Одноклассница немного подумала и неожиданно выдала: — Хочешь со мной сидеть? — Но, с тобой же этот сидит... Сергеев. — Да, Сергеев. Я ему нравлюсь, он за мной бегает. Если захочу пересядет, — самодовольно заявила девочка. — Меня Дана зовут. — Дана? Какое имя красивое. Не то что я, Лера — холера. — Согласна, имя у меня неплохое. Мне нравится, необычное. Но, даже к нему, при желании, можно придумать дразнилку. Только никому это в голову не придет. Попробуют, сильно об этом пожалеют. И тебя больше не будут дразнить. Я об этом позабочусь. А ты за это расскажешь мне про Москву. Ты зачем сюда переехала. — Я теперь буду жить здесь, у бабушки. — А родители, они что, в Москве остались? Тебя, значит, к бабушке сплавили, а сами там? — У меня один папа остался, — опустила голову Лера. — Мама погибла в автомобильной аварии, ещё год назад. А мой папа — профессор. Он доктор медицинских наук и все время занят, на меня времени не хватает. Папа принял решение, что я должна теперь жить с бабушкой. — Вон оно как. Ну ладно, пора идти в класс, а то скоро звонок и мы не успеем Сергеева выгнать. Ты идешь? — протянула руку Дана. Лера ухватилась за её ладошку, как за спасательный круг. Серега пытался возмущаться: — А что это я должен пересаживаться? Я не собираюсь уступать этой холере свое место. — Ещё раз услышу про холеру, придумаю тебе столько прозвищ, до конца школы не отлипнут, — рявкнула Дана. — И остальных это тоже касается.