Отдай мне себя

- Лукас, как насчет вместе отпраздновать день святого Валентина? - темноволосая девушка надевала черные шелковые трусики и глядела на высокого стройного блондина, что уже стоял перед ней в сером дорогом костюме. - День Валентина? - он весело присвистнул и стал завязывать галстук. - Что за праздник такой?  - Не прикидывайся дурачком! - возмущенно покачала она головой и накинула на плечи короткий халат.  - Я и не прикидываюсь, - Лукас закончил с галстуком и направился в прихожую обуваться.  Девушка последовала за ним: - Давай отпразднуем вдвоем. - Спасибо, но нет, - подмигнул он ей и стал завязывать шнурки на дорогих кожаных туфлях. - Лукас, имей совесть! - Детка, я уже имею тебя, зачем мне какая-то совесть, - весело покачал он головой и чмокнул девушку в щеку. - Не скучай, - улыбнулся широкой заразительной улыбкой и торопливо вышел из дома. Лука вытащил телефон из внутреннего кармана пиджака и, открыв дверь своего серебристого Порше, устроился на месте водителя. - День Валентина, - хмыкнул он, - ага, прямо сейчас. С родителями меня еще познакомь, - раздраженно пробормотал, набирая номер, как на экране высветился входящий звонок от его помощницы. - Вот бревно мне в глаз, - цыкнул Лукас, словно обжегся, и, морально настроившись на разговор, наиграно деловито ответил. - Да, мисс Тасс. - Мистер Миринати! - по возмущенному тону этой престарелой женщины сразу было понятно "его ждет адова расправа". - Вы где?! - Направляюсь на работу, а что такое, Лоис? - Куда б вы там не направлялись, немедленно в офис! Голос этой старушки вызывал у Лукаса только улыбку, что бы и как бы она ни говорила, а потому и сейчас уголки его губ приподнялись.  - Да ладно тебе, Лоис. Еду я уже, - ответил он и, скинув звонок, завел автомобиль. - Горит у нее там что ли. - Доброе утро, мистер Миринати, -  с трудом, но элегантно поднялась эта высокая седая женщина, придержавшись за подлокотники своего кресла, и на ее рабочем столе оказалась большая папка бумаг. - Ой, нет, - уставился Лукас на свою помощницу. - Только не говори, что это все бесплатные дела. - Двадцать три! - очень сурово и недовольно отчеканила она. - Вы в долгу перед своим положением! Как вы могли накопить столько дел?! Чем вы были заняты? - очень строго, как требовательный учитель, поинтересовалась мисс Тасс. - Ты же понимаешь, Лоис, такое количество бесплатных дел мне и за месяц не осилить, - попытался отмахнуться от этой работенки Лукас, но старушка не собиралась отступать. - Многим из них просто нужен один ваш звонок! - В том-то и дело моя замечательная, мисс Тасс. Если Миринати начнет звонить бесплатно, то мы с вами останемся без денег, - вчитался он в иски, что лежали сверху огромной кучи.  - У вас на уме только богачи и прохиндеи, - махнула рукой женщина и села обратно в свое кресло, вновь придержавшись за подлокотники. - С вашей-то зарплатой, Лоис, - весело усмехнулся Лукас, полностью проигнорировав трудности в движении старушки, - и такое отношение к состоятельным людям.  - Знаем мы почему они состоятельны, - недовольно уставилась она на Луку. - Потому что вы не даете им обеднеть! Вы продали им душу, мистер Миринати. - О да, моя дорогая Лоис, и часть от этого заработка я отдаю тебе. - Он шутливо подмигнул ей. - Я ж для нас стараюсь! - А сегодня лучше постарайтесь для тех, кто действительно нуждается, иначе я пожалуюсь на вас Адриане и Билу! Улыбка слетела с его лица. Лукас удрученно уставился на старушку, затем на кучу бумаг, молча расписался во всех документах за сегодняшний день и направился в свой кабинет. - Займусь, если время будет, - закрыл он за собой дверь.  Глянул на стеклянный стол, на идеальный порядок, царящий на нем, на большое удобное кресло рядом и прошел мимо.  Подошел к огромному окну и открыл жалюзи. Далеко внизу виднелась Вена во всей своей красоте и пестроте улиц. Бесконечные шумные автомобили, улетающие самолеты, вернувшиеся в порт теплоходы; занятые делами трудяги и просиживающие штаны мажоры; кафе, клубы, рестораны. Неимоверное количество незнакомых и знакомых прохожих, невероятный резонанс жизни и абсолютно нигде нет тепла. Глаза радует только ясное небо, да золотое яркое солнце.  Лука облокотился ладонью на окно, наслаждаясь теплыми лучами, проникающего сквозь него, и растерялся в беготне людей, проходящих мимо небоскреба. - На второй линии капитан Мирре. Говорит по личному делу, - чуть прихрамывая, вошла старая помощница все с той же кипой документов и с хлопком обрушила их на стол Лукаса. - Вам придется с этим разобраться! Лукас отвлекся от окна и глянул на бумаги, а затем осуждающе посмотрел на мисс Тасс. Хотел громко выругаться, но вместо этого состроил вежливую улыбку и подошел к телефону на своем столе:  - Я ему позвоню, спасибо, Лоис, - постарался он говорить, как можно, спокойнее. Женщина задумчиво взглянула на открытые жалюзи, некоторое время внимательно глядела на него, а затем, молча, закрыла за собой дверь. Лука тоскливо заскулил, проводив взглядом хромающую старушку, и поднял трубку, зажав кнопку вызова: - Миринати. "Лукас", - послышался тревожный голос на той стороне провода.  - Жорж. Чего у тебя? "Приезжай. Есть срочное дело", - крайне взволнованно отчеканил капитан, а это для него было очень редким явлением. - По телефону не обговорить? "Никак". - Ладно, буду, - согласился Лука и, не успев даже присесть, снова вышел из кабинета. Сел в свой Порше и поехал прямиком в полицейский участок. Половина ребят в форме встретили его веселыми ухмылками, пара знакомых сержантов пожали ему руку, а еще новая молодая секретарша поздоровалась с ним очень многообещающим взором, и Лука не упустил такой возможности познакомиться. А пока он с ней флиртовал, из кабинета на него неодобрительно смотрел капитан Жорж Мирре - темнокожий француз американского происхождения.  Стоило только Луке наткнуться взглядом на его выражение лица, как весь появившийся романтический настрой испарился. - Отвратительно выглядишь, - озадаченно подытожил он, войдя в кабинет капитана и мгновенно забыв о его молоденькой помощнице. В свои почти пятьдесят Жорж мог дать фору любому молодому курсанту и физически, и морально. Однако, годы службы в полиции взяли свое, и средь коротких темных волос затаилась серебряная проседь, а сейчас еще и множество морщин залегло под его уставшими глазами. - Ну? Чего звал? Ты же в курсе как я занят. Девушки на конкурсе купальников меня уже заждались, - весело хмыкнул Лукас, а Жорж раздраженно отмахнулся и поднялся из-за стола. Они пожали друг другу руки. - Пойдем.  Лука направился вслед за капитаном к комнате допроса. - Вот смотри. - Указал тот на стекло в стене, сквозь которое допросная была как на ладони. Там, на металлическом стуле, за высоким столом сидел мальчик, лет одиннадцати - двенадцати. Он неотрывно смотрел на свои руки, постоянно теребил их и нервно цеплял пальцами друг за друга. Настроение Лукаса мгновенно испортилось: - Я детьми не занимаюсь, - отрезал он и уверенно направился на выход. - Подожди, пожалуйста. Это особый случай, - Жорж попросил хоть и виновато, но все же очень настойчиво. - Я тебе всегда помогаю, сухарь ты этакий! Лука знал капитана с его назначения на первую должность в этом участке, и хорошо помнил, как много всего их связывало, а потому остановился. - В двух словах. - Ой, - печально вздохнул Жорж и покачал головой, - в двух словах не получится. - Он выглядел настолько потерянным и удрученным, что даже заинтриговал Лукаса. - Да что не так? -  вернулся он к стеклу и уже внимательно посмотрел на мальчишку.  Высокий для своих лет, тощий, светлые вьющиеся волосы, светлая кожа; в старенькой клетчатой рубашке и синих джинсах, поношенная обувь. Лукаса, как громом ударило. Этот пацан напомнил ему его самого в детстве. Лука руки в карманы убрал и выдохнул, старательно избавляясь от накативших воспоминаний. - Среднестатистический ребенок семидесяти процентов семей Вены, - вопросительно уставился на капитана, а тот торопливо закивал. - Тут все дело в его матери. - Ага, - скептично издал Лукас. - Нет, нет. Не в том смысле, - Жорж нахмурился. - Я должен ей. Понимаешь, тринадцать лет назад совсем юную Милену изнасиловали в переулке возле кафе "Риарда" и мне поручили это дело. А я не нашел насильника. - Жорж, тоскливо поглядел на пацана за стеклом. - Ей было девятнадцать, она была сиротой; только недавно вышла из детского дома, а я не смог найти того гада, что сотворил с ней такое! Бедная девочка, - капитан тяжело вздохнул, и его карие глаза обратились к Лукасу с тяжелым чувством вины. - Она вены себе перерезала. - Что-то я...- ткнул Лука пальцем на пацана. - А он-то, кто? - Я в тот вечер рассказал ей об отсутствии успехов в поисках, о том, что дело закрывают, - Жорж тяжело вздохнул. - Как чуял, что беда случится. Поехал к Милене все объяснить и нашел ее...в крови вся лежала. В больницу привез, а там и выяснилось, - капитан замолк и кивнул на мальчишку в комнате для допроса.  Он сейчас выглядел неуместно слабым и чрезвычайно грустным, отчего Лукас скривился: - А я при чем? - Милена совсем одна. Ей никто не помогает, пособия мизерные, у них есть маленький домик, но денег не хватает. Она работает на трех работах, а потому Сэм предоставлен сам себе, и он шкодит. Чем старше становится, тем больше вытворяет, а в этот раз украл из супермаркета два мобильника. Один, ладно, дешевый, но второй - стоит как шевроле. Лукас, помоги. Из опеки позвонили, сказали или заберут, или пацану светит колония, Милену хотят лишить родительских прав. Она с ума сойдет. Я обязан этой девочке. Я не смог помочь ей тогда, должен помочь сейчас. - Ты на что намекаешь? Капитан видел, что Лука свирепеет на глазах, но отступить он не мог. Не в этот раз.  - На нашу дружбу. Однако, если для тебя это не мотив, то на твой должок, - слегка наклонив голову, многозначительно кивнул Жорж. - Понимаешь? - Понимаешь, - процедил Лукас, - но дети - это не моя стезя. И ты прекрасно об этом знаешь. Опекунство? Социальные работники? Нет уж, уволь. Ты предлагаешь мне дело по защите прав ребенка, за которое я даже не получу денег, - Лукас ошалело развел руками. - Ты хоть понимаешь, что это два кошмара в одном флаконе! - Слушай, кто-кто, но ты должен ее понять, - Жорж поглядел с надеждой, а Лука предупреждающе закачал головой. - Нет, я тут не при делах. И понимать я никого не должен. - Обуздай свой гнев. Она не бросила своего ребёнка, не убила. Она из кожи вон лезет, чтобы воспитать его! - наседал капитан.  - Это ты так говоришь, - фыркнул Лукас, - а она поди такая же тварина, как все. Какого лешего она делала тогда у Риарды? Мужиков цепляла? - Официанткой работала, дурень! - взревел капитан, но, заметив, как гордо вскинул голову Лука, тут же утих и уже спокойно продолжил. - Тебе это пара звонков. Ты лучший адвокат Вены. Имей совесть, у них ведь жизнь рушится! Лука и хотел, по своему обычаю, отшутиться, но не сумел подобрать нужных слов, а потому открыл рот, а затем просто закрыл. - Нет, - и снова направился уйти. - Мистер Миринати! - услышал он сердитый голос вслед и остановился. - Да что вы сегодня все фамильярничаете? - уставился на капитана, а тот указал на стекло, за которым сидел мальчишка.  - Помоги им, и мы в расчете! - Точно? - А это предложение уже смахивало на мотивацию. - Обещаю. Лука на минутку задумался и, наконец, кивнул: - Договорились. Звони соцработнику. - Да что ей звонить. Едет уже где-то. И Милена едет. И пока все они не собрались в единый орущий ком, придумай как разобраться с этой ситуацией. - Ладно, ладно, - снова скривился Лукас, видя какой капитан эмоциональный, и показушно вздрогнул. - Меня от тебя дергает. Сейчас все решу. - Вот дело, - уже с улыбкой вручил ему Жорж довольно толстую папку, и Лука, взяв ее, с тяжелым вздохом вошел в комнату для допросов.  Мальчонка даже головы не поднял. Он продолжал внимательно глядеть на свои руки, пока Лукас усаживался напротив и вчитывался в его личное дело. - Значит ты Сэмюель Ланье, двенадцать лет отроду, родился 12 февраля. Все верно, - прочитал Лукас, исподлобья взглянув на пацана, а тот его проигнорировал. - И ты уже в, - посчитал он нарушения, - седьмой раз творишь разбой. За три года седьмой раз. Рано начал, - вздохнул Лука, но парнишка вновь ничего не сказал. - Ты подрался с одноклассником во втором классе. Однако, - продолжал читать Лукас, - ты ему руку сломал? - он чуть удивленно уставился на пацана и вновь вчитался. - Затем опять драка, мелкое воровство, воровство, в одиннадцать опять драка, и воровство. Список-то прелесть, - зло повернулся он к зеркалу, что служило подобием окна в кабинете, и показал средний палец Жоржу, который явно наблюдал за ними. - Так, - Лукас убрал папку подальше от себя и взглянул на ребенка. - А теперь давай начистоту. Если ты сейчас не начнешь мне помогать, тебя заберет женщина из службы опеки. И это будет не так как раньше. В этот раз домой тебя не вернут. И ты станешь сиротой. Определят тебя как бастарда и запихнут в круговорот системы, где ты будешь никому не нужен и никому не интересен. А потому пути у тебя два: или ты продолжаешь молчать, и я ухожу, потому как понимаю, что обратно к маме ты не хочешь, или ты начинаешь отвечать и тогда ты вернешься домой. У тебя есть 5, 4, 3, 2, 1... Ну прощай, Сэми, приятно было познакомиться, - Лукас уверенно встал и направился к двери как услышал тихий детский голос. - Что вы хотите знать? Он и расстроился, и обрадовался одновременно, повернулся, но обратно за стол не сел. - Во-первых, - начал серьезно, а потом плюнул на все и, с присущим Лукасу искренним детским удивлением, произнес, - нафига ты сломал руку однокласснику? Мальчонка чуть ошалело уставился на него и пробормотал: - Он сказал, что я безотцовщина. Перед глазами всплыла давняя картина из детства. Старая кирпичная школа, зеленый двор; мальчишку в поношенной одежде один гавнюк, словно шарик, швыряет в руки к другому и так по кругу, а в ушах звучат оглушительные крики: "...БЕЗОТЦОВЩИНА... НИЩЕБРОД..." и Лукас снова сел напротив мальца. Почесал костяшкой указательного пальца бровь и хмыкнул: - Обидно конечно, но руку- то зачем? Надо было бить по почкам, там хоть не видно. Мальчик опять удивленно уставился на взрослого мужчину перед собой и пробормотал: - Это случайность. Я говорил учительнице, я его толкнул, а он неудачно упал. - Врешь мне и не краснеешь? - Лука свел брови на переносице. - Я никогда не вру, - вновь опустил глаза к рукам мальчик, - но мне все равно никто не верит. - В четвертом классе я сломал палец одному хулигану в школе, мне тогда тоже никто не поверил. А я просто бросил ему в руки баскетбольный мяч. Кто ж знал, что он такой неумеха, - придался воспоминаниям Лукас. - Ладно, давай так, - уставился он на тощего мальчишку перед собой, - я буду тебе верить, а ты не будешь мне врать. Мальчик недоверчиво посмотрел на него своими голубыми глазами. - С драками понятно, воровал-то зачем? - Когда как. - Ну вот последний раз - мобильники, зачем украл? - А это так важно? - Знаешь, в каждой истории есть хороший герой и плохой, я должен понять который из них ты. Дорогой взял зачем? - Я хотел его подарить, - смущенно пролепетал мальчишка. - Кому? - совершенно равнодушно поинтересовался Лука. - Маме. У нее сегодня день рождения, - грустно всхлипнул мальчик и вытер рукой под носом. - Вот это подарок ты сделал, - вздохнул Лукас и закрыл лицо ладонью. - Значит маму мы любим, - тихо, сам себе подытожил он. - Ага, - всхлипнул мальчик. - Чего ж ты ищешь такие странные способы порадовать ее? Открытку нарисовать что ли не мог? Обязательно воровать? - А почему у нее телефон украли? - мальчишка уставился на Луку, словно спрашивал лично его. - А мой сломан! Она даже позвонить мне не может, потому что у нее нет денег на новые! Что мне еще было делать?  - Да чтоб тебя, - Лукас отвел глаза. Он мог бы ответить философскими фразами, мог бы процитировать гениальные слова богачей и мудрецов, но, по сути, все сводится к одному: - Мир - дерьмо, Сэми, но воровать нельзя.  Мальчик растерянно опустил голову, как вдруг за дверями послышались какие-то неразборчивые голоса: женские крики и громкий бас капитана. Мальчонка ожил и уставился на дверь. - А это, видимо, твоя мама с соцработником встретились, - Лукас поднялся, натянул уверенную улыбку на лицо и вышел из комнаты. В холе царил полный хаос: две женщины кричали друг на друга, а капитан пытался их успокоить. Жорж растерянно уставился на появившегося Луку; тот, весело хмыкнул и рявкнул так, что сам чуть не оглох: "А ну-ка все рты закрыли! Пожалуйста". Присутствующие ошарашенно замолчали и взглянули на адвоката, а Лукас деловито улыбнулся. - Кто мать Сэмюеля Ланье? - Это я, - растерянно уставилась на него молодая женщина в бежевом спортивном костюме, дырявых кедах и со старым потрепанным рюкзаком на плече.  – Я Милена. Одежда явно ее не красила, но сама она внимание привлекала. Золотые длинные волосы, собранные в пучок на затылке, играли солнечными переливами, большие голубые глаза, обрамленные густыми черными ресницами, притягивали взгляд, а широкие пухлые губы заставляли фантазию выдавать довольно приятные картины. Стройная, высокая, с пышными формами. Такую увидишь -   не сразу забудешь. Лукас временно отогнал от себя мысли по поводу совместных утех с этой блондинкой и посмотрел на угрюмого соцработника в брючном костюме серого цвета. - Стоило догадаться, - почесал он бровь. - А вы кто такой? - возмущенно и довольно резко спросила женщина из опеки, чуть шагнув вперед. Ее гундосый голос отравил слух Лукаса, и адвокат скривился, будто попробовал кислый лимон. - Забыл представиться, - широко улыбнулся он, оголив свои ровные белые зубы, и протянул ей руку. - Лукас Миринати, адвокат Милены и Сэмюеля Ланье. Женщина на секунду оцепенела, но руку пожала: - Тот самый Миринати? Приближенный ко двору? - осторожно поинтересовалась она, а Лука кивнул. - Как вам будет угодно. - Разве вы не берете по нескольку тысяч за час? - недоверчиво поинтересовалась соцработник, а Лукас снова уверенно кивнул. - Только не тысяч, а несколько десятков тысяч, - очень довольный собой, изрек он. - Однако и бесплатными делами я заниматься обязан, - вздохнул Лука и развел руками. - Долг обществу. Вот и вам повезло поработать со мной. Или против меня, - состроил он совершенно невинное лицо, а женщина из опеки устало взялась за лоб. - Понятно. - Тогда пройдемте, - открыл Лукас дверь в комнату для допросов, впуская мать мальчика. - А вы пока бумажки свои пишите, - обратился он к социальному работнику, и та просто кивнула. Мать скрылась за дверью, а Лука зло уставился на Жоржа, что виновато поджал губы и торопливо направился следом за женщиной из опеки. Войдя в допросную, Милена тут же кинулась к сыну и, рухнув перед ним на колени, крепко обняла. Мальчонка прижался к ней, тихо шепча слова извинений, и что он не хотел ничего плохого, а Лукас увидев это на мгновение застрял в дверях.  "ТЫ ДАЖЕ МАТЕРИ СВОЕЙ НЕ НУЖЕН!"  Торопливо тряхнул головой и указал Милене на стул рядом с сыном, а сам сел на против. - На этот раз все совсем плохо, - тут же перешел он к делу, и женщина, перестав обнимать мальчика, с улыбкой погладила его по голове и напугано взглянула на Лукаса. - Жорж мне рассказал. Его правда могут забрать? - Не могут, - многозначительно взглянул он на жмущегося к матери мальчика, - а точно заберут, если оставить все как есть. Прошлое ему прощалось в силу возраста, по причине малых потерь, но в этот раз воровство в довольно крупных размерах. Это уже захотят рассмотреть в суде и точно накажут, как только судья полезет в прошлое Сэми. Милена еще сильнее прижала мальчика к себе за плечи: - И что же мне делать? - Вам-то? - Лукас зло взглянул на нее, но отвлекся на ясные, словно небо, чистые голубые глаза. Она и правда привлекательна. У нее красивое лицо, и красивые руки, хоть и без маникюра, но опрятные. Узкая ладонь, длинные ровные пальцы. Неплохо было бы, ощутить их на себе, особенно чуть ниже пояса.  Лука призадумался. А может ухлестнуть за ней? Одна-другая ночка совсем не помешают. Она явно страстная и с характером. Это должно быть весело. Он перевел взгляд на дрожащего ребенка рядом с ней и заставил себя вернуться к насущным проблемам. - В этот раз я помогу. Я ведь ваш адвокат, но обещаю тебе, пацан, - внимательно смотрел он на Сэми, - еще раз ты хоть что-то вычудишь, хоть еще одно дело в этой папочке и тебя заберут у матери. Навсегда увезут в приют. Не будет там никаких объятий, никакой любви. Будешь только ты и твои неуемные ручонки. И виноват будешь сам, потому что думать надо о том, что делаешь. Женщина ошарашенно уставилась на Лукаса и резко поднялась: - Да как вы смеете так говорить с моим сыном!? - Легко, - Лука тоже встал. – Вы - то с ним явно так не говорите, - спокойно отчеканил он, наблюдая как блондинка начинает кипятиться. Она хотела еще что-то сказать, но Лукас поднял руку, останавливая ее, и достал телефон из внутреннего кармана пиджака: - Мне надо позвонить. Ты посиди тут, - указал на мальчика, - а вы пройдите в соседний кабинет подписать бумаги о вызове, - с саркастично- вежливой улыбкой обратился он к Милене, а сам с телефоном вышел. - Судья Лингем? Привет, Шон! Милена поцеловала сына во взлохмаченную макушку и направилась заполнить бланки. Села на потертый кожаный диванчик и начала писать.  Через пару минут вошел светловолосый грубиян и прикрыл за собой дверь.  - Как успехи? Милена скрестила руки на груди и торопливо отвела глаза, уставившись на стену, за которой сидел ее сын. Она до ужаса устала, у нее совсем не осталось сил воевать, и как бы неприятно ей было это признавать, но вся их жизнь сейчас зависела от этого высокомерного и наглого мистера Миринати. Он мало походил на адвоката. Увидь Милена его на улице, сочла бы скорее бизнесменом или держателем стриптиз-клуба. Едкий, гремучий, до омерзения уверенный в себе. В каждом его движении читалась игра, и иногда в уголках губ появлялась дьявольская усмешка, будто он прикидывал за сколько сможет выторговать твою душу. Милена украдкой бросила взгляд на него. Этот грубиян проверял заполненные бланки, которые лежали на маленьком журнальном столике перед ней. Явно хотел что-то сказать, но, уловив ее быстрый взгляд, нахмурился. - Вам нужно хорошо обдумать происходящее, - строго произнес он. - Если не найдете правильный способ воспитания, ваш сын в колонию отправится, и не потому что плохой, а потому что один, и запутался. Этими словами адвокат застал Милену врасплох и ей понадобилось несколько секунд чтобы все осмыслить: - Это, по-вашему, моя вина? - задохнулась она от возмущения и поднялась. - Естественно! Или вы считаете это вина тех, кого он обижает!? - этот светловолосый кретин уставился на нее, словно летающую тарелку перед собой увидел. - Он пацану руку сломал! - Это была случайность! - Да, но эта случайность выросла в целый снежный ком неслучайностей! У него четыре драки и это только официально зарегистрированные.  - Вы ничего не понимаете! - Милена заговорила куда громче прежнего, выходя из себя от такой непомерной наглости.  - Зато вы смотрю все понимаете! - он тоже повысил тон.  - Наш мир, в отличие от вашего, жесток! Люди постоянно пытаются доказать свое превосходство!   - Именно, - согласился адвокат, явно раздражаясь. - И они сделают все, чтобы проучить вас и вашего сына. А вам нечем им ответить. - И поэтому вы предлагаете просто отмалчиваться в ответ на оскорбления других?! – Милена ошарашенно развела руками. - Или знайте как бить или не лезьте в драку, - зло процедил мужчина, внимательно наблюдая за ней.  - Да что вы знаете о нас!? - взбеленилась Милена, опалив его ненавистным взором. - Столько же сколько вы обо мне! - он рявкнул это зло и грозно, но в его зеленых глазах вспыхнул интерес.  Милена кожей почувствовала, как атмосфера между ними поменялась, и испугалась. - Вы избалованный вашим положением богач! - А вы обозленная из-за вашего положения стерва! Такого она не ожидала.  Громкая пощечина раздалась в кабинете, и этот грубиян онемел от удивления. - Ударила меня? - вопросительно уставился он на Милену, а та в ужасе оцепенела. Она прикрыла рот руками: - Я ударила самого дорогого адвоката Вены, - прошептала, начав отступать, хоть и некуда было.  - Теперь я вижу в кого пацан, - хмуро изрек светловолосый дьявол. - А если сейчас откажусь от дела? - он быстро шагнул вперед, заставив Милену рухнуть обратно на диван. - Скажу той мадаме из опеки, что такой неадекватной мамаше, как вы, сына доверять нельзя? - он сунул руки в карманы и навис над ней подобно Дамоклову мечу. - Как думаешь кому поверят? Мне - избалованному богачу или тебе, искательница ты справедливости?  - Вы ведь так не поступите, - губы Милены сами задрожали, и хоть ее одолевал страх, она не могла оторвать глаз от этого зеленого колючего взора.  - А ты как думаешь? - Вы лишите меня сына? - истерика была близка, и он, вдруг, медленно сделал шаг назад.  - Нет, совсем нет. Я помогу в любом случае, я ведь ваш адвокат. Я со всем разберусь, - он постарался улыбнуться ей, как можно спокойнее, и вышел из кабинета, а Милена в ужасе смотрела ему вслед.  Лукас, не оглядываясь, направился прямо к Жоржу и социальному работнику, что сидели за столом в кабинете капитана.  - Ну как вы тут? - весело улыбнулся он женщине в брючном костюме, а та недовольно поглядела на него. - Я полагаю дело закрыто? Мне звонил судья Лингем. Жорж облегченно выдохнул и благодарно кивнул Лукасу, а тот лишь еще шире улыбнулся раздраженной женщине. - Я рад, что мы с вами обо всем договорились. - Из этого мальчика вырастет бандит, - зло фыркнула она и сунула ему в руки документы, поднявшись из-за стола. - И это будет на вашей совести!  - У меня нет совести, - со спокойной ухмылкой ответил ей Лука. - До свидания. - До свидания, - цокая своими каблуками, быстрым шагом социальный работник направилась к лифту, а Жорж откинулся на спинку стула. - Спасибо, Лукас. - Мы теперь в расчете, - грозно взглянул он на капитана, а тот согласно махнул головой. - И что теперь? - Раздался неуверенный голос за спиной, и Лука обернулся.  Милена покрепче прижала сына к себе, с опаской глядя то на капитана, то на адвоката. - Домой идите, - равнодушно поглядел он на нее, не желая больше ни секунды проводить рядом с этой раздражающей громкой женщиной. - Вот так просто? - удивленно и недоверчиво поинтересовался мальчишка, а Лука кивнул: - Со мной всегда просто. - Спасибо, - на прощанье Милена мимоходом посмотрела на адвоката. Рядом с этим странным мужчиной она почувствовала себя будто в западне, и чем ближе он подходил, тем тяжелее ей было дышать. С ним сложно находиться рядом, он словно безостановочно довлеет на тебя, при этом легко и спокойно улыбаясь. Милена вздернула плечами, пытаясь избавиться от нахлынувшего чувства опасности, и торопливо направилась к лифту, как вдруг почувствовала, что рука сына отпускает ее. Сэм бегом кинулся к этому светловолосому грубияну и прижался к его животу. Тот на мгновение оцепенел, а затем осторожно похлопал мальчика по спине и протянул ему руку: - Береги себя, парень. - Спасибо, - крепко пожал ее Сэм и на детском доселе серьезном лице расцвела счастливая искренняя улыбка. - Спасибо большое. В этот момент Милене почудилось будто она потеряла своего мальчика, и страх сковал ее по рукам и ногам - Сэм, идем, - позвала она, и парнишка торопливо направился к ней; однако, уходя, он вновь взглянул на адвоката, а тот неотрывно смотрел на них. Милена нажала на кнопку первого этажа, но оцепенело замерла, уловив взгляд зеленых глаз. Что-то было в них - пугающее, непонятное для нее, неосязаемое, но притягательное и давно позабытое.