Моя тропинка к счастью

Стояла, сводящая с ума, жара. Солнце нещадно палило, иссушая зелень и плавя асфальт. Ветра практически не было, да и то его порывы не приносили облегчения, лишь обдавали тебя жаром, словно проверяя на прочность. Градусник упрямо показывал температуру тридцать семь градусов Цельсия в тени, что указывало на то, что рассчитывать на вечернюю прохладу не имело смысла. Я живу на юге и летняя, изнуряющая жара в наших краях была обычным явлением. Мой родной город Фирион располагается на берегу ласкового моря. Хотя в такое пекло море сильно нагревалось и казалось парным молоком, народ это не останавливало, и все побережье было сплошь усеяно людьми, так что яблоку упасть негде. Шум, людской гомон, рокот моторных лодок разносился на многие метры и отчетливо слышался на возвышении в частных кварталах. Казалось, что жара не действует только на детей. Босоногие мальчишки и девчонки носились по улице и, радостно визжа, обливали друг друга водой из самодельных брызгалок. Мой старший сын уже несколько раз прибегал домой, чтобы наполнить свое водометное оружие и напиться. – Егор, ты может, поешь чего-нибудь? – Да нет, мам, я не хочу, потом. Мы там с девчонками сражаемся! Егор – мой сын с криком настоящего индейца побежал за калитку, продолжать нешуточную баталию. Я улыбнулась ему вслед, ведь не так давно я сама вот также беззаботно носилась по улицам, возвращаясь домой, когда уже стемнело. Правда во времена моего детства это был еще одноэтажный саманный домик, тщательно выбеленный с деревянными зелеными ставнями на окнах. Но время шло, старый дом, несмотря на свой уют, стал ветшать, и папа выстроил новый двухэтажный кирпичный, добротный и прочный. Отец старался сделать дом вместительным, чтобы у всех было вдоволь места. Семья у нас и впрямь была немаленькой, в доме жили мои родители, я вместе с мужем и двумя сыновьями, и мой племянник – сын старшей сестры. Хорошо, что дом был двухэтажным, иначе бы мы все здесь размещались бы с трудом, а так получалось, что почти у каждого была своя комната. – У человека должно быть свое личное пространство. Всегда говорил мой мудрый отец, и он был прав. Первый этаж был уже давно обжитым, здесь было три спальни, гостиная, где за одним большим столом собиралась вся семья, просторная кухня, прихожая и, неотъемлемая часть любого жилища – санузел. Окна спален выходили во двор и на улицу, в зависимости оттого, где расположены спальни. Дом был очень светлым, с высокими потолками и большими окнами. С первого этажа не было лестницы наверх. Чтобы попасть на второй этаж, нужно было выйти во двор, повернуть с крыльца направо и, обогнув дом, подняться по железной лестнице на балкон, весь заросший диким виноградом, что создавало ореол некой сказочности. Но у этой естественной ограды было весьма практичное предназначение – скрывать творящееся от посторонних глаз. С балкона дверь вела в коридор, где находились две отдельные комнаты. На втором этаже пока еще отсутствовала внутренняя отделка, пол и стены были деревянными, отчего повсюду разносился приятный сосновый аромат. Из окон гостиной и родительской спальни открывался чудесный вид во двор. Вся наша усадьба была довольно старой и находилась во владениях семьи больше ста лет. Большинство плодовых деревьев, растущих и плодоносящих и поныне, посажены еще моим дедом, некоторые сажали уже мы с родителями. Учитывая обилие солнечных дней в наших широтах, необходимо было много тени, поэтому помимо яблонь, персиков и вишен во дворе росло много зелени, различных цветов и кустарников. Я очень люблю свой дом и была рада, когда родители предложили жить здесь вместе с детьми и моим мужем. Мой папа всегда хотел иметь большую семью, чтобы в доме раздавались детские голоса, наполняющие все вокруг радостью и весельем. Мой муж мог бы оказывать помощь папе с некоторыми мужскими делами, ведь в частном доме без умелых рук и физической силы не обойтись. Помимо моего отца, мужа Константина в доме жил еще один мужчина, мой племянник Макс – сын старшей сестры. Для проживания племянник выбрал второй этаж, пусть он еще до конца не отремонтирован, но жить там вполне можно было. Главным преимуществом было то, что вход наверх был отдельным, и то, что никто не совал нос в его дела. Макс был уже взрослым парнем и приехал сюда с севера, чтобы получить экономическое образование, в его родном городе Аргете обучение стоило гораздо дороже. Плюсом был еще тот факт, что университет находится недалеко от дома и в этом учебном заведении преподавал экономические дисциплины мой отец. Так что мальчик был под присмотром со всех сторон, что было важно для его матери. Кроме всего прочего мы очень сдружились с племянником, часто общались и вместе курили на балконе второго этажа, не привлекая внимания домочадцев. По сути, Макс был другом и поверенным не только для меня, а еще и для моего мужа Кости тоже. Они часто секретничали, пока я занималась делами, возможно, перемывали кости подругам Максима, потому что когда я поднималась к ним, то они резко замолкали и имели очень заговорщицкий вид. Костя был моим вторым мужем и мое расположение заслужил, благодаря тому, что наладил контакт с моим старшим сыном от первого брака Егором, а это было не просто. Дело в том, что старшенький очень рьяно оберегал меня, видимо боясь, что кто-то посторонний уведет его мать и на всякий случай отгонял всех потенциальных ухажеров. Помню эпизод, когда мы ездили на свадьбу к моей старшей сестре, где я выступала в роли свидетельницы. Так мой сын разрыдался, увидев, что я расписывалась вместе со свидетелем жениха! Тогда ему было четыре. Но в дальнейшем ситуация не менялась к лучшему, поэтому, когда Егор принял Костю, для меня это было знаком и я не стала упускать шанса, желая иметь полноценную семью и радовалась, что сын не будет расти без отца. Но, надо признать, это не единственный плюс, который повлиял на мое решение выйти замуж повторно. Мой избранник был обаятелен, не глуп и хорошо сложен. Наши отношения развивались стремительно, мы вскоре поженились, и у нас родился сын Миша. Со стороны мы создавали впечатление идеальной семьи, многие нам завидовали, и шептались за спиной, мол, парень первый раз женился на женщине с ребенком, надо ж как ей повезло. И поначалу так и было. Костя умел ладить не только с детьми, он очаровал моих родителей, всех моих знакомых и сослуживцев, благодаря легкости в общении и веселому, компанейскому характеру. Я же считала, что обрела, то пресловутое женское счастье и безгранично доверяла своему мужу. Но со временем, в особенности после рождения Мишки, супруга будто подменили, или же с моих глаз спадала пелена влюбленности и начала проявляться способность беспристрастного взгляда на вещи. Во многое я просто отказывалась верить, потому что нормальные люди так не поступают. Вот, к примеру, одна из новелл. Когда мы познакомились, Костя поведал мне удивительную и трогательную историю своей жизни. Как он молодой, трудолюбивый парень, закончивший кулинарное училище был полон надежд стать поваром. Собственно, и познакомились мы с ним на курорте, где он работал на кухне, на соседней базе. В Хартоне, откуда он был родом, у него живет семья мама, папа и старшая сестра, которая была уже давно замужем и жила отдельно от родителей. С отцом Костя ладил плохо, сетовал на его крутой нрав, рассказывая, как за нежелание учиться в детстве отец жестоко его наказывал, избивая сына кожаным хлыстом. В подтверждении своих слов он показывал мне шрамы на внутренней стороне запястий, он пытался защититься и остались глубокие рубцы. Рассказал Костя и о том, что, будучи совсем юным шестнадцатилетним парнем, влюбился он в девушку – цыганку и родила она сына Игоря. Воспитывать его девица не захотела, и Костя принял решение растить сына самостоятельно. Но его сестра взяла мальчика к себе, усыновила его и заботилась о нем, как о собственном ребенке. При этом вся эта история, вроде как, была большим секретом, и вспоминать о ней, тем более упоминать в присутствии родителей не стоило. Ладно, жизнь сложная и непростая штука. Общается с мальчишкой, видит, как он растет в любви и заботе – факт положительный. Познакомил меня супруг со своими родителями буквально перед самой свадьбой. Они очень милые, приветливые люди, которые меня полюбили, а Егора приняли, как собственного внука. После рождения Мишки родители мужа приезжали к нам в гости познакомиться с новым членом семьи. Именно тогда я впервые узнала, что рассказ про Игоря был ложью, мальчишка действительно был сыном Арии – сестры Кости и ее мужа, и никакой истории с цыганкой тоже не было. Видя неудобство своей свекрови, я решила, что весь этот рассказ Константин выдумал, чтобы привлечь мое внимание, хотя, по правде сказать, ситуация вызывала определенное недоумение. Зачем такие сложности? Сегодняшняя жара просто изводила, и день казался бесконечным. Егор злился на меня, потому что мы не пошли вечером на море. А я к вечеру буквально валилась с ног. Предыдущая ночь была почти бессонной из-за жары и всяких мыслей, кроме всего прочего заботы о младшем сыне, которого ни на минуту нельзя было оставить без присмотра. В свои десять месяцев Мишка был очень деятельным ребенком, мог за час с небольшим извозить все вещи, так что я не успевала стирать и мыть. Благо летом все сохнет моментально. Несколько раз в день приходилось делать влажную уборку, чтобы хоть как-то добавить прохлады в жилище. И это еще притом, что моя мама помогала мне с детьми и выступала в роли главной хозяйки дома. Как она еще любила поговаривать: – Я старшая мама! И с этим никто не спорил. Макс наверху изнывал от летнего пекла больше всех, даже вентилятор не спасал. Ощущение было, что ты круглосуточно находишься в сауне, зато аромат сосновый полезен для нервов. Племяш частенько меня сманывал на ночные купания, когда дети уже крепко спали. Это было потрясающе, вода в море не успевала остыть, но была не такой горячей как днем. Мой же супруг после неудачных попыток работать в Фирионе решил податься на заработки в Хартон. Там у его зятя Вовы была бригада по внутренней отделке помещений, он давно звал Костю к себе, но тот все кокетничал, считая себя выше подобной плебейской работы. Но снизошел до подобного, потому что мои сбережения закончились, а его попытки заработать не увенчались успехом. Плюс ко всему Костя был знатным фантазером, и за наш с ним год супружеской жизни, чему верить, я уже сама не имела понятия. Но все же, в силу своих убеждений считала, что брак – дело серьезное, тем более мужчина просил моей руки и просил родить ему ребенка, а, следовательно, нужно дать ему шанс, ведь у него это впервые. Но вот в чем вопрос, сколько может быть этих шансов? Чем больше я об этом размышляла, тем больше приходила к выводу, что все обуславливается количеством терпения, степенью наивности или влюбленности, но и прочей подобной лирикой. От решительных действий меня также останавливали дети, которые были привязаны к нему, и ломать их мир я считала, чуть ли не кощунством. Тем временем день близился к завершению, и солнце стало клониться к закату. Мне еще нужно было искупать детей и уложить их спать. Старший так набегался, что по приходу домой не мог напиться, так угорел, а потом долго мне рассказывал, что он уже не ребенок и ложиться спать в девять часов для него крайне рано, пока не отрубился сидя на кресле возле кровати. Мы с моим отцом переглянулись, посмеялись, и папа переложил Егора на кровать, тот даже не дернулся! Потом нужно было уложить Мишу. И ура! Долгожданная тишина и свобода. Вот-вот должен вернуться с работы мой муж, последняя маршрутка из Хартона до Фириона отходит в восемь тридцать, а значит надо разогреть ужин, нацепить бодрое лицо и быть хорошей женой. Но, сперва, нужно ему позвонить, чтобы понимать успел он на автобус или нет. – Алло, Кость, привет. Как твои дела? – Привет. Да устал, жара неимоверная. – Понимаю, бедный трудяга. Ты едешь домой? – Да, уже скоро, примерно через полчаса буду дома. – Здорово, ну я тогда разогреваю ужин и жду тебя, до скорой встречи, целую. – И я тебя целую, я скоро, жди меня не засыпай. Я положила трубку и пошла разогревать еду, нарезала свежего овощного салата, накрыла на стол и стала ждать. Прошел час – никого. Думаю, блин, может маршрутка обломалась в дороге, чего же тогда не позвонил? Беру в руку телефон, в быстром наборе ищу запись «муж» и нажимаю ее. Пошел гудок, но никто не ответил. Я в жутком недоумении повторяю попытку. Результат идентичный первой попытке. Снова идет гудок, но никто не отвечает. Мое состояние резко приближается к грани истеричности. Из-за нарастающей тревоги и полного непонимания происходящего у меня начинают лихорадочно путаться мысли и трястись руки. Сердце замерло и похолодело. – Что могло случиться? Спрашиваю я у пустоты и не получаю ответа. Начинаю перебирать в голове факты. По всему выходило, что произошло что-то либо из ряда вон выходящее, либо что-то уж очень страшное. Я пыталась себя успокоить, думая, что плохие вести доносятся быстро, а так как никто еще ничего не сообщил, то это добрый знак. Звоню еще раз. – Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети… Казалось, что моему мозгу, как раз не хватало этой фразы, чтобы окончательно взорваться! Не зная, что делать, я мчусь на второй этаж к Максу, чтобы обсудить происходящее и покурить. Вся в слезах, держа дрожащими руками сигарету, я попыталась ее подкурить, но у меня ничего не получалось. – Тетечка, дай я. Сказал племянник, чиркнул зажигалкой и поднес пламя к моей дрожащей сигарете. – Вы что опять с Костей поссорились? Я отрицательно мотнула головой, продолжая трястись, и лихорадочно затянулась. – Да что случилось-то? Ты можешь мне объяснить! Уже начал беспокоиться Максимка, глядя на мое состояние, и сам подкурил сигарету. – Да…Да, я даже не знаю, как объяснить. Выдавила из себя я и поняла, что это немного вывело меня из стопора. – Рассказывай, давай. Я пару раз глубоко вдохнула, чтобы ком ушел из горла. – В общем, ты же знаешь, что Костя сейчас с Вовой работает в Хартоне? – Ну, да ты не тяни, выкладывай суть! – Я вечером его ждала домой. Как обычно звоню ему узнать, когда он будет дома, чтобы разогреть ужин, там, все такое… Я жадно затянулась сигаретой, пытаясь унять нервную дрожь в голосе и теле. – Ну, говорю, ты, когда дома будешь? Он мне отвечает, да уже через полчаса, жди, мол, я скоро. – Ну, пока нет нечего криминального. Резонно заметил Макс. – Так-то оно так, слушай дальше… Я разогрела ужин, не торопясь нарезала салат. Смотрю на часы, уже час прошел, а Германа все нет. Звоню. Гудок идет, но никто не отвечает. – Ну, это еще тоже ничего не значит. – Да, слушай же дальше. Я подождала, мало ли что, может, встретил кого или магазин зашел, увидит, что я звонила и перезвонит. – И что, перезвонил? – Издеваешься? Нет, не перезвонил! Звоню еще раз, снова такая же ерунда. Звонок идет и никто, сука, не отвечает! – Хмм… Только и смог ответить племянник, удивленно подняв брови и шмыгая носом. – Дальше я вообще потеряла счет времени и не знала, что и думать. В последний раз, когда я звонила, телефон абонента был уже выключен! – Странно как-то это. Озадаченно протянул Макс. И начал с задумчивым видом ходить из стороны в сторону. – Я даже не знаю, что думать! Если тебе бы сказали, жди меня, я скоро, а потом никто не пришел и не брал трубку, чтобы ты подумал? – Подумал, что кто-то прикалывается надо мной. – Хмм… Такой себе прикол. Сказала я, закуривая следующую сигарету. От общения с племянником меня перестало трусить, хотя ясности происходящему не добавило. – Так, а он точно так сказал? Может на маршрутку не успел и остался ночевать у родителей? – Да, что же я, по-твоему, дурнее паровоза? Я тебе в точности процитировала нашу беседу! – Ну, ладно, тетечка, не кипятись. Ласково сказал племяш с каким-то виноватым видом. – И что делать? Морги обзванивать с больницами? Не унималась я, потому что не могла до сих пор осознать, что же такого могло произойти, что муж мне не перезвонил, хотя даже если не слышал звонка, видел, что я звонила. – Может у Кости телефон разрядился, и он не смог тебе перезвонить. Выдвинул гипотезу племянник, продолжая расхаживать за моей спиной из стороны в сторону. – Да сейчас-то может быть все что угодно… Все равно, я не понимаю… Если это шутка, то это, как минимум, жестоко. Пожалуй, я не заслуживаю такого отношения. А вдруг случилось что? – Плохие вести доходят быстро… Задумчиво ответил Максим, все больше хмуря брови, что вообще не стыковалось с его всегда веселым нравом. – Да я тоже так подумала. Может, давай еще раз позвоним, вдруг какая-то ясность нарисуется? Предложила я. Мне было важно, чтобы рядом со мной кто-нибудь был в этот момент. Ведь могло случиться всякое, и я явно нуждалась в участии и поддержки близкого человека. – Давай я позвоню. Предложил Макс. – Нет, я сама, просто будь рядом. Прошло уже немало времени с тех пор, когда я пыталась дозвониться до мужа. Уже была глубокая ночь, но сна не было ни в одном глазу. Нужна была какая-то ясность, информация, иначе мозг рисовал самые жуткие картины того, что могло произойти за это время. Признаться, мне было не по себе. Оттого, что я понятия не имела, что случилось, оттого, что я вообще попала в такую ситуацию и оттого, что я не знала, чем это все закончится. Я закурила очередную сигарету и набрала номер мужа. Пошел звонок. Я аж вся съежилась, ожидая ответа. Прошло три гудка, и мое сердце екнуло, на том конце ответил молоденький женский голос: – Алло, коть, ну ты скоро? Мы тут заждались… Я опешила и онемела одновременно. Промелькнула мысль, что каким-то образом Костя потерял телефон, или его украли, ну, в общем, что это какая-то нелепая случайность. Но женский голос развеял мои мысли. – Кость, ты что молчишь? – Это не Костя… Только и смогла выдавить я. Барышня на том конце очень удивилась, услышав в трубке женский голос. – А кто ты такая? – Блин, я кто такая?! Не выдержала я и вложила всю клокочущую ярость в этот дурацкий вопрос! Было слышно, как на том конце кто-то отнимает трубку из рук девицы по характерному шороху, грюканию и шипению, потом все стихло, и в трубке раздались короткие гудки. Немая сцена, к нам приехал ревизор! Занавес опускается. Меня одолевала ярость, обида, разочарование, ненависть и жгучее желание прямо сейчас выбросить все его вонючие пожитки на улицу. Слезы текли сами собой. Вокруг была ночь, а хотелось кричать, словно раненый зверь. Макс, слыша и видя все происходящее, молча, забрал телефон из моих рук, пока я его не разбила, и отошел в сторону. Он попытался набрать номер еще раз, но абонент был недоступен. Я выла навзрыд еще около часа. Племянник всячески утешал меня, но я была непреклонна. Я больше не желала терпеть этого человека рядом с собой, заботиться о нем, улыбаться ему и делить с ним ложе. Вместо прежней любви и терпимости во мне зажглось лютое пламя ненависти и отчаяния. В тот момент во мне умерло, что-то хорошее, светлое и всепрощающее, уступив место холодности, недоверию и отчуждению. В тот момент, я уже четко определилась, что нашему браку конец и чем скорее, тем лучше!