Бойцовая рыбка по имени Ли

Лия Пот лился градом, застилая глаза, но я упрямо продолжала занятие. У меня будет эта чертовая растяжка и идеальный боковой удар! Я создана для долбанного октагона! Мышцы, кажется, не просто тянутся, а трещат, разнося боль от бедер по всему торсу. - Переключись, дура, а то запорешь стретчинг по мышцам бедра! – мужской голос возникает в пустом зале ниоткуда, заставляя вздрогнуть. Противный гад! Мимо пройти не может! Который раз вставляется, когда его не просят. Ну, и что, что мы с ним до десяти вечера в зале пашем, другие домой пошли. Ну, и что, что он красавчик, и я тоже ничего. Это же не повод влезать в мои планы! - Возьми пресс с подъемом, вернее… - мужчина явно был не равнодушен к моим до умопомрачения истязаниям собственного тела. - Я справлюсь. Окей? – рявкаю ему прямо в лицо, потому что Его Величество уже притащило свою мышечную гору ко мне вплотную. - На х**н тебе это, а? – вижу, что он бросил косой взгляд на мое полотенце и ключи от зала, которые выдают тем, кто собирается уходить последним, что закрыть помещение. - Ты к железу шел? Вот и иди. – отрезаю. Не хватало мне еще мамочки в тренажерке. Сама как-нибудь решу, что мне и зачем. Мужчина, явно недовольный таким ответом, развернулся и ушел в другой конец зала, грохотать силовым железом. А я осталась висеть на козле, удерживаясь ногами за шведку, откачивая пресс на весу. Спустя полчаса и выдохнувшись, я все же спустилась на бренную землю и пошагала в душ. Горячие струи немного расслабили измученное тренировками тело и мою давно уже больную душу. Я рвала себя на части в попытке пробиться и хоть чего-то достичь в спорте. Отец когда-то был тренером по кикбоксингу, я просиживала в тренерской по вечерам, ожидая, что из меня тоже что-то выйдет. А потом отца не стало, а без труда со мной ничего не случалось, просто не выходило само собой. Нужно было прилагать немалые усилия, чтобы не расплываться в привычное пухлое состояние, а держать себя кубиком. Ведь замахнулась я ни куда-нибудь, а прямиком в Пирамиду, известный ночной клуб, этакий притон и арену подпольных боев. Знакомый отца обещал прилично заплатить за серию боев, проведенных с победами, поэтому сегодня я рвала, как никогда. Работы для студентки последнего курса педагогического универа просто не было, кроме непосредственного преподавания биологии и ОБЖ. Я же хотела почувствовать себя человеком, увидеть мир, вообще хоть что-то увидеть, кроме своего грязного промышленного областного центра, изрядно отдающего провинциальными замашками. Природа одарила меня хорошей спортивной фигурой, отличной пластикой, коренастым телосложением с подтянутыми выпуклостями и жилистыми связками. Почти глянец! Вот подзаработаю немного, хоть на юг съезжу, море увижу, думала я. И отговаривать меня было совершенно некому, поскольку родителей не стало почти два года назад. Бабушек и дедушек у меня не было. А пара моих подруг-знакомых были всецело «за» любой кипишь, кроме голодовки, ведь они также, как и я были молодыми, мечтали, строили планы. Вот только принцев в моей жизненной стратегии не было вовсе. Не то, чтобы я была мужланкой или страшилкой, но я была точно стеснительной, и эту стеснительность мне помогали преодолеть тренировки и постоянная работа над собой. Год назад за мной пытался ухаживать однокурсник Витя и делал он это вполне красиво. Только вот на вечерней улице встретились нам хмельные парни, от которых Витя ретировался, а я выглядела настолько жалко, что пришлось бить по радостным мордам прямо так, вздымая к небу воздушный подол легкого шифона. Если бы он решил драться, и тело его упало бы на асфальт в первой же попытке, я лично несла бы его домой и обрабатывала раны, подувая на них с сюсканием. Но он трусливо смылся. Человек, испугавшийся боя или уступивший в бою, невыносимый и всячески презираемый мною слабак. Я шла домой, потирая сбитые костяшки, и ругала себя, что не должна больше даже в сторону смотреть таких недомужчин! Серьезным потрясением для меня будет не потеря однажды проклятой девственности, а встреча настоящего мужчины, готового на поступок… С этими мыслями вываливаюсь из душа, едва завернув себя в полотенце. Посреди женской раздевалки вижу вновь этого недоразвитого, точнее гиперразвитого! Стоит, переминается, о чем-то усиленно думает, что явно дается ему с трудом. - Эй! Забыл чего? – кричу ему. - Тебя искал. Вот ключ, ты уходишь последняя. Закроешь, сдашь охраннику. Пока! – он опустил глаза и вышел, протянув мне ключ. И все? Вроде и поругаться захотелось, раз заперся в женскую раздевалку. И в зале чего приставал? А тут… Ну, блин! Часы уверенно показывали одиннадцать вечера и стоило поспешить, ведь утром у меня была назначена встреча в Пирамиде. Быстро переодеваюсь, слегка подсушив волосы и натягиваю кроссовки с футболкой. Лето нынче выдалось не особо жаркое, но я же боец, а бойцы не мерзнут! Оставив оба ключа сонному охраннику на первом этаже, я воодушевлено шагаю домой. Ну, как домой. В общежитие универа, где я пребываю по документам однокурсницы. Светка ухватила хахаля еще на втором курсе и до сих пор благополучно обитает у него, а я отзываюсь на оба имени сразу. Упросила коменданта оставить меня на лето почти слезно. Родительскую однушку сдаю уже второй год, чтобы было хоть на что жить. Закат давно стал сумерками, окрасив все силуэты в безликий и благородный графитовый. Теплый ветерок приглашает еще немного погулять, но ночью как-то особенно одиноко и грустно. Спешу улечься на свою узкую и твердую кровать, потому что под матрацем у меня три половые доски, заботливо выделенные штатным завхозом. Решетчатый остов старенькой кровати совсем провалился. Почему-то вспомнился этот крендель из зала со своими мускулами и васильковыми глазами. Короткая спортивная стрижка, распущенная на прорезях модная майка. Красивая цветная татуха, которую я не успела разглядеть. И чего он ко мне привязался? Помнится, пару дней назад я тоже его видела. - Постой, красотка, как тебя зовут? – слышу позади незнакомый мужской голос. - Меня не зовут, и я не откликаюсь… - ускоряю шаг, готовая в любой момент вывернуться пружиной. И инстинкт не обманывает. Меня цепко хватают под локоть. Мгновение, и я, присев, выбиваю мужчине опору размахом по ногам, и наношу удар сверху, не выясняя, что ему от меня надо. Понятно же… Ускоряюсь, переходя на привычную рысцу, благо, что живу я от тренажерки в шести кварталах.