Загадка Бомарше

Глава 2

Было еще раннее утро, когда Феоктистов проснулся. Ему понадобилось какое-то время, чтобы осознать, где он лежит.  Внезапно он ощутил сильную жажду. Вставать жутко не хотелось, но и терпеть ее он не мог. Не без усилий Феоктистов сполз с кровати, и нетвердой походкой направился к столу. Так как в номере было еще темно, пришлось шарить в поисках графина по нему руками.

Но графина на столе не оказалось. Это моментально вывело Феоктистова из себя.

- Черт побери! Есть в этом паршивом номере хоть капля воды! Хотя бы одна капля! - Со всего размаха его кулак опустился на стол. Не удержавшись на ногах, он полетел в кресло, в котором примостилась на ночь Аркашова. Когда на нее упало тяжелое мужское тело, она закричала.

Ничего не понимающий Феоктистов вскочил на ноги и уставился на женщину.

-  Вы, вы кто? Горничная? Да как вы смеете тут находиться! Что за порядки в вашей гостинице! Я буду жаловаться!

-  Доброе утро, Константин Вадимович, - уже спокойным тоном ответила Аркашова. -  Я не горничная.  Я актриса. Актриса театра, в котором вы будете ставить свою пьесу. И сегодня в девять часов у нас первая репетиция. Пожалуйста, не опаздывайте. А я с вашего разрешения пойду.

Аркашова встала и направилась к двери. Феоктистов несколько мгновений ошеломленно смотрел ей вслед. Внезапно он закричал:

- Подождите, актриса, или как вас там! А почему вы оказались ночью в моем номере?

Аркашова остановилась, повернулась к нему.

- Спасала вашу репутацию, - с глубоко скрытой насмешкой ответила она. -  Неужели вы ничего не помните?

- У меня не бывает провалов в памяти, даже когда я в стельку пьян. А если я вчера и перебрал, то совсем не много. Во всяком случае, не настолько, чтобы ничего не помнить.

- Я вас прекрасно понимаю, Константин Вадимович. Очень удобная позиция все отрицать. Даже такие очевидные вещи, как вчерашний день.

Феоктистов наморщил лоб, пытаясь то ли что-то вспомнить, то ли что-то, наконец, понять.

- Откуда вам известно мое имя?  Вы что рылись в моих документах?

Феоктистов устремился к Аркашовой и схватил ее за руку.

- Стойте! Я сейчас вызову администрацию. Пусть они с вами разберутся, выяснят, что вы за актриса такая!

Вместо ответа Аркашова вырвала из его клешни руку, достала удостоверение из сумочки и протянула его Феоктистову.

- Что это вы мне тут суете, что это за бумажонка? – грубо проговорил Феоктистов. 

- Пропуск в театр, - пояснила женщина. - Вам должны были оформить такой же. Сравните.

Феоктистов поднес пропуск к глазам.

 - Аркашова Елизавета Петровна, - прочитал он. -  Да, действительно. Извините. Так вы, Елизавета Петровна, утверждаете, что спасали мою репутацию? Позвольте вас спросить, каким образом? И почему для этого вам потребовалось провести ночь в моем номере?

- Неужели вы ничего не помните?

- Помню. - Феоктистов напряг память. Но это не помогло, она ему так ничего и не сообщила.  - Нет, ничего не помню, - вынужден был констатировать он. 

- Вчера вам был представлен весь актерский состав, задействованный в вашей пьесе. Дальше это приятное знакомство, как у нас водится, было продолжено в ресторане в неформальной обстановке.

- Я это прекрасно помню. Только причем тут моя репутация? Неужели я устроил скандал в ресторане?

- Если не считать пары стульев, брошенных в официанта, и нецензурной брани, то в остальном, можно считать, вы вели себя почти безупречно.

- Что значит почти? – возмутился Феоктистов - На что вы намекаете? Уж не хотите ли вы сказать, что я еще и приставал к вам?

- Приставали, приставали. И в очень откровенной форме.

- Надеюсь, вы мне ничего такого не позволили?

-  Позволила.

- То есть?

- А что вас так удивляет?

Феоктистов неожиданно для себя почувствовал некоторое смущение. В своей жизни ему доводилось приставать к немалому количеству женщин, но почему-то ему не хотелось, чтобы эта женщина вошла бы в их число. Хотя с другой стороны, какая, в сущности, разница. 

- Ну, ведь вы не могли не видеть, что я смертельно пьян. Зачем вам это? Хотя вы, очевидно, хотите роль в моей пьесе?

- В вашей пьесе я уже имею роль. Но если следовать вашей логике, то для этого мне надо было бы снимать штаны не с вас, а с режиссера театра.

- И что вам это удалось? – вдруг с проснувшимся интересом к теме спросил он. 

- Нет, они на нем очень крепко держатся, в отличие от ваших. Когда же вы их наденете, наконец!

Только сейчас Феоктистов вспомнил, что стоит перед женщиной в трусах и майке. Он стал суетливо натягивать штаны и рубашку.

- Зачем же вы тогда меня раздели? – спросил он

-  А что вас смущает в данной ситуации? – пожала она плечами.

- Ну, вы теперь, очевидно, будете на что-то рассчитывать. А вы, знаете ли, совершенно не в моем вкусе.

- Да успокойтесь вы. Вчера я вам позволила лишь оскорбительные намеки и слова в свой адрес, не больше.

Феоктистов облегченно вздохнул.

-   А я ведь вам поверил. Вы были очень убедительны в своей лжи. Наверное, вы неплохая актриса. А вы действительно будете играть в моей пьесе? Или вы меня опять разыгрываете?

- Простите мне этот невинный розыгрыш. Это вам маленькая месть за вчерашнее.

- А что, я вчера на самом деле был настолько плох?

-  Плохи вы были или хороши, это уже не имеет никакого значения. В настоящий момент важно только то, что у нас через час репетиция. А вам надо еще привести себя в порядок, позавтракать и добраться до театра.

- Я после таких бурных застолий не завтракаю, - пояснил он. - Во рту так противно, что ничего не лезет.

-  А я вообще никогда не завтракаю.

- В таком случае разрешите мне проводить вас до театра. Заодно вы мне покажете дорогу. Я еще плохо ориентируюсь в вашем городе.