Соавторы Бога

3

Черницын  вошел в комнату Радлова  не то как-то нерешительно, не то как-то смущенно. Радлов пожалел, что заставил его прийти к себе,  это он надо должен был идти к нему. Все же мэтр  отечественной литературы, можно сказать почти классик. Когда-то он с увлечением читал его книги. Правда, было это очень давно, когда он, Радлов, был совсем юн. Став постарше, он потерял к ним всякий интерес и даже удивлялся, что могло его привлечь в произведениях Черницына. Теперь казались ему плоскими, лишенными подлинной мысли и воображения. Хотя  Радлов  отдавал себе отчет, что  все же обладали определенными достоинствами, автор был наделен умением, как выстраивать сюжеты, так и вылепливать впечатляющие и достоверные характеры. Впрочем, с точки зрения Радлова, эти положительные качества стоили не так уж  много. И все же, даже вопреки своему желанию, он чувствовал по отношению к этому человеку некоторое уважение.  К тому же Черницын считался одним из самых богатых отечественных литераторов. И не удивительно, были времена, когда тиражи его книг зашкаливали за миллион экземпляров, а в магазинах за ними выстраивались очереди. Правда, все это было уже в прошлом, в последнее время Радлов не помнил, чтобы какой-то его роман вызвал пусть даже небольшой ажиотаж. Впрочем, может быть, он что-то и пропустил, он никогда пристально не следил за литературным процессом.   

Радлов поспешно встал и пошел на встречу Черницыну.

- Добрый день, Сергей Юрьевич. Рад, что вы заглянули на наш огонек.

Радлову показалось, что Черницын подозрительно взглянул на  него. И он понял, что маститый писатель боится оказаться тут предметом насмешек.

- Здравствуйте, Александр Львович. Вы, наверное, удивлены моим появлением.

- Не скрою от вас, удивлен.

Черницын кивнул головой.

- Так я и думал.

- Давайте, присядем, - предложил Радлов.

Они сели напротив друг друга. Радлов выжидающе посмотрел на своего посетителя, но тот молчал. И это молчание   вызывало у обоих ощущение неловкости.

- Я так думаю, нам надо поговорить, - первым прервал его Черницын.

- Раз мы тут оказались оба, то полагаю, это было бы не бесполезно. 

- Я должен дать вам объяснение, почему я тут.

- Сергей Юрьевич, вы ничего не должны. И можете ничего не объяснять. В конце концов, мне или кому-либо еще вовсе не обязательно знать мотивы вашего тут появления.

- Вы так думаете. – На лице Черницына отразилось колебание. - А знаете, вы правы, в таком случае я не буду ничего говорить.

Радлов почти кожей почувствовал, какое облегчение испытал его собеседник. Он всегда был  равнодушен к таким писателям, как Черницын, но сейчас ему вдруг стало даже любопытно, что происходит с ним. 

Радлов внимательно посмотрел на Черницына. Они встречались всего несколько раз, и  Черницын всегда выглядел высокомерно, он смотрел на окружающих людей с высоты своего Олимпа. Но сейчас от этого выражения ничего не осталось, он выглядел растерянным, как человек, не знающий как ему поступить. 

- Тогда о чем мы с вами будем говорить? – спросил Радлов.

- Да, знаете, давайте пока отложим все наши разговоры. У нас же будет еще время?

- Разумеется. Впереди у нас много дней.  Вы планируете находиться тут все это время?  

 Черницын после небольшой паузы кивнул головой.

- Я отменил все дела. Между прочим, меня приглашали в Америку. А я поехал сюда.

- Для меня это большая честь, Сергей Юрьевич. – Это была ложь, никакой чести в этом Радлов для себя не видел, но он понимал, что если не скажет что-то подобное,   Черницын обидится. Но если он надеется, что такое и дальше будет продолжаться, то лучше ему уехать прямо сейчас. Он не намерен его жалеть, кто кто, а уж этот наполненный  спесью человек жалость не заслужил.

- Вы даже не представляете, как мне это приятно слышать, - произнес Черницын. – Не буду отнимать у вас больше времени. Мы еще непременно поговорим. - Он встал и направился к двери.