Жизнь на лезвии бритвы. Книга вторая.

Часть 1. Сюжет четвёртый. Короткий, мирный и завершающий каникулы: Воркаут и пляж.

Сюжет четвёртый. Короткий, мирный и завершающий каникулы: Воркаут и пляж.

- Так, ещё один подход. К снаряду! – сверкнув акульей улыбкой, Франсуа Гийом, наш тренер-инструктор, нажал кнопку пуска на японском двухкасетнике.

Дадли сплюнул на золотистый песок тягучую слюну, подпрыгнул и ухватился безымянными пальцами за перекладину центрального турника…

- Слышь, мелкий, - «мелкий» это ко мне, - готовься, после конкурса я тебя буду убивать… медленно, очень медленно, чтобы ты сдох в мучениях.

- Разговорчики! – Франсуа остановил воспроизведение. – Ну-ка, мальчики, изобразите «флажок»*! Не стоим на месте, дружненько. Я что ли за вас буду элементы показывать? Шевелим «батонами»!

*«флажок» - удержание тела в горизонтальной плоскости при хвате руками за стойку турника.

Делать нечего, Дадли и я синхронно сплюнули. Ухватившись за стойки, мы изобразили и «флажок», и «знамя», так как кузен крупнее меня и шире в кости, поэтому он на флажок не тянет, он и флаг по габаритам перещеголял.

- Я тебе припомню, - обливаясь потом и чуть ли не трепыхаясь от ветра – крепкий такой бриз, продолжал бурчать Дадли. – Это ты, гад, во всём виноват.

Ну да, каюсь, виноват! Как тот Вася, который во всём виноват. Что интересно, десять дней назад братец считал, что это хорошая идея принять участие в соревнованиях по уличным видам спорта. До соревнований на пляже Ля Нартель в Сент-Максиме оставалась неделя, а программа у нас до конца не отработана…

Что-то меня опять потянуло в сторону от основного повествования. Натура – вторая привычка или как-то так. Позвольте по порядку и с кратким экскурсом в историю.

Спецоперация по освобождению невинных дев рыцарями и валькириями верхом на белых единорогах увенчалась полным успехом. Дева освобождена, з****й наказан, сочувствующие и переживающие обзавелись не одним седым волосом. Отец Гермионы, когда узнал, что его «маленькая девочка» махалась со здоровенными мужиками, направо и налево насаждая добро и причиняя справедливость, чуть не поддался шестому греху, зовущемуся «гневом» и едва-едва не нарушил заповедь «не убий». И плевать родителям, что крошка, при нужде, голым кулаком крошит валуны. Надеюсь, уважаемым читателям не стоит пояснять, на кого был направлен гнев мистера Грейнджера и кто чуть не стал невинной жертвой? Стоп, про «невинность» это я загнул, хватанул лишку, но согласитесь, грустно умереть в костедробительных объятиях почти родственника, до этого уцелев в холодных казематах старинного замка. Хорошо, что всё хорошо закончилось. Крёстная и лорд Гринграсс двумя бульдогами с мёртвой хваткой повисли на «папа-ин-лав», что обозначает «тесть» в переводе на «великий и могучий», сумев погасить первую и самую страшную волну гнева. Потом мы разобрали операцию по пунктам и по «косточкам» и выяснили, что родной кровиночке лондонских стоматологов ничего не угрожало и даже выпили совместно по капле виски со льдом в знак примирения, но осадочек, как говорится, остался. Напоследок мистер Грейнджер продемонстрировал внушительный кулак, пообещав открутить «цыплячью головёнку». А что я? Я ничего! Клялся и божился, что больше никогда и ни в жизнь… до следующего раза, благо кровь и магия в свидетели не призывались. Умудрённым людям известно, что дорога жизни от рождения до смерти прямая, как стрела, но до ужаса горбатая, да с семью загибами на версту, а я не привык давать пустых обещаний.

Простая английская девочка Бекки, в одночасье ставшая леди и примерившая графскую корону с девятью зубцами*, попала в церкие руки крёстной и леди Гринграсс. Бекки, превратившейся в аристократку голубых кровей, требовалось узнать и выучить до фига и больше, поэтому коллективным решением высшего женсовета она была отстранена от тренировок у месье Немирова. То, что девочки в магическом мире впитывают с молоком матери, требовалось впихнуть в малышку за месяц, пусть не весь объём, хотя бы малую часть. Обучение это полбеды, Ребекке пришлось вникать в дела Рода де Мендоса. Принцип: назвался груздем, изволь соответствовать, никто не отменял. Её родители уволились с прежнего места работы и переехали в Испанию, запущенное хозяйство требовалось поднимать из руин.

*графские короны имеют девять зубцов.

Да-да, предвижу ваш вопрос касаемо жены и детей бывшего главы рода и хозяина замка. Рассказываю. Отоспавшись, я, как сюзерен личного вассала, пригласил новоиспечённую Леди и консультантов в лице Леди Блек и Лорда Гринграсса и направился в жилую часть замка. Под магическую клятву о правде и только правде, Изабелле, далее много имён и, в конце концов, де Мендоса, было объявлено о смерти мужа. Тю-тю, никакого подвоха, господа, не забываем, что ночью на алтаре почил человек. Почил-почил, не сомневайтесь, домовой эльф Граффи человеком не является ни с какой стороны – магический паразит, этим всё сказано, одна надежда, что из школы выживания имени Кричера выйдет полезный магический паразит. На вопрос, как умер супруг? Я вновь поклялся магией, заявив, что синьор де Мендоса поднял руку на ребёнка и мало того, он хотел жестоко у***ь с помощью ритуала девочку, напрямую связанную с магией родового источника и родом де Мендоса. Заметьте, нигде ни слова лжи. К тому времени Бекки была связана с замком крепче родственных уз. Не вся правда? Да кто ж вам всю правду скажет, наивные. Результатом необдуманных действий стала смена главы рода. Нигде не соврав, я заложил в прелестную головку креольской красавицы мысль об откате за нападение на члена рода. Несовершеннолетнего члена! Граф нарушил непреложный запрет, за что и пострадал. А то, что юная мисс родилась в Англии, так уважаемым предкам не надо было разбрасываться кровью и семенем. Даже детям известно, что девяносто девять процентов магглорожденных на самом деле наследуют кровь магов и сквибов, изгнанных или самовольно ушедших в маггловский мир. Бекки именно такой случай. Изабелла и далее много имен, всплеснула руками и в страхе покосилась на Ребекку и сурового меня, Леди Блек и Лорд Гринграсс почему-то такого страха ей не внушали. Ага, белые и пушистые…, крёстная однажды призналась, что на родовом алтаре в подвалах Гриммо, 12 лично зарезала не одного маггла и пару магов, присовокупив к телам отягощённую убийствами и насилием криминальную составляющую. В целом, в мире стало легче дышать. Мистер Гринграсс лично никого не резал, по крайней мере в нарушении заповеди не сознаётся, зато его головорезы, к слову, с ног до головы в крови и ливере. В общем, дети внушали недетский страх. С чего бы, а? Что увидела Изабелла в детских глазах? Жалость? Именно жалостью там не пахло… Пришлось бывшую хозяйку отпаивать успокаивающим зельем. Боялась она ни сколько за себя, сколько за детей. Бекки, подученная крёстной, под сурдинку, взяла с перепуганной женщины дополнительную клятву лояльности, данную за себя и за детей, опекуном которых она являлась. Лично с моей точки зрения, фрондировать против главы рода это такой экзотический способ самоубийства. Впрочем, лишний раз перестраховаться не помешает, в своей-то голове не знаешь, что творится, а женская так вообще потёмки. Далее девочка объявила, что вдова с детьми бывшего хозяина отныне выделяются в отдельную младшую ветвь рода. Содержания они не лишаются, наоборот, затраты на подрастающее поколение будут увеличены (виру, взятую с торговца, я целиком и полностью передал Ребекке, а сумма там была очень приличная, старый Хуан без штанов остался и ещё благодарил Богородицу, что не без головы), дети должны учиться в лучших школах и получить лучшее образование. Как глава рода, Ребекка разрешает проживать новообретенным родственникам в замке в старых покоях, взамен Изабелла обязана посвятить девочку во все нюансы ведения хозяйства, а к леди Блек и к Лорду Гринграссу она обращается с просьбой подыскать грамотного и толкового управляющего. Домой мы возвратились с победой.

После были усиленные тренировки, в том числе по отработке группового взаимодействия. Здесь нас гонял «Первый», вот уж у кого жалости ни на грош – монстр, но как наставнику ему цены нет. Первого августа у «Первого», заботами работодателя образовалось некое дело в юго-восточной Азии и тренировки были отменены. Подозреваю, в мистере Гринграссе проснулись совесть и жалость или супруга, устав смазывать наследницам зельями и вытяжками ссадины, синяки и мозоли, мужу все мозги выела, дабы бесчувственный чурбан хотя бы дочек пожалел… Как итог, август объявили месяцем без тренировок. Море, пляж, прогулки и экскурсии, уроки и задания на лето для тех, кто недоделал. Дня четыре ваш покорный слуга честно наслаждался ничегонеделанием, на пятый у него засвербило в интересном месте. И тут на беду ему попалось объявление о грядущем празднике спорта на пляже Ля нартель. Честно говорю, не помню, как обстояли дела в прошлом мире, а здесь уличный спорт оказался в фаворе у молодёжи. Некоторые дисциплины давно переросли масштаб двориков, домов и кварталов, в международном олимпийском комитете поставили на голосование вопрос о включении паркура в программу следующих олимпийских игр. Воркаут на турниках был на очереди… Вот мне и загорелось поучаствовать, так сказать, показать удаль молодецкую и вывести дисциплину на новый уровень. Высоко беру, спрашиваете? Отнюдь. Закопавшись в местную профильную литературу, я нигде не нашёл упоминания о музыкальном сопровождении выступлений спортсменов данного направления. В прошлой жизни мне посчастливилось, иначе не скажешь, стать зрителем зрелищного выступления молодой компании, создавших тематический номер. На волне интереса был прочёсан интернет, бескрайние богатства которого выдали замечательные номера участников конкурса по поиску талантов.

Взяв на вооружение честно сворованную идею, я насел на Дадли, который тоже сходил с ума от безделья. Вдвоём мы проели плешь Вернону и насели на месье Немирова. Последний почесал тыковку и свёл нас с Франсуа.

Отнекивался француз недолго, оценив наши фигуры и продемонстрированные на турниках «копьё», «офицерский выход», «флажок» и прочие, он согласился помочь в воплощении идеи, за что мы записали его в соавторы. К вечеру Гийом подобрал забойную роковую тему и началась отработка связок, присоединившиеся к действу девчонки засыпали нас дельными советами. К концу первой недели непрерывных репетиций, совмещённых с тренировками, стало вырисовываться нечто вроде фигурного катания на турниках. Боевой танец, перетекающий в дуэль на мечах и поединок на перекладинах – красиво и необычно. Франсуа чуть ли кипятком не писал от восторга. Неизвестно, возьмём мы первое место или нет, но фурор публики гарантирован. На волне интереса я хотел привлечь к участию Гермиону, но та ловко отмазалась, мотивируя отказ необходимостью занятий с Ребеккой. Под завистливый вздох Франсуа, Герми чмокнула меня в щёку, пообещав «болеть» и держать кулаки за жениха. Отмечу, моя несравненная невеста к своему тринадцатилетию уже начала обзаводиться волнующими холмами и впадинами, фигурка у неё была что надо, на зависть многим – спортсменка, комсомолка и просто красавица! Дафна тоже за лето из котёнка превратилась в вальяжную пантеру с грациозной походкой. Хищница – мужская погибель! Не раз и не два я подмечал взгляды кузена, бросаемые им на Ледяную принцессу Слизерина. Почему принцессу? Потому, что королевский трон занимала другая слизеринка… Давай, Дафна, жги на полную! Покажи класс, бортани Беллу! Георг Гринграсс тоже не страдал слепотой и начал осторожно подбивать клинья к тете и дяде Вернону. Взрослые несколько раз закрывались в кабинете для приватной беседы. Лично я совсем не против породниться…

*****

Та-дам! Да здравствует долгожданный праздник спорта! Ух, сколько здоровья мы на него угробили, не приведи Мерлин.

Настал тот день, настал тот час,

Когда зависит всё от нас,

Остановить к******й спор,

Войну, лишенья и террор.

Как-то так, за минусом двух последних строчек. Нет, за минусом последней. Или двух? Дадли подраться и пустить кровавую юшку ни разу не дурак. Я кузена одного не брошу, Гермиона засядет на замаскированной позиции со снайперской винтовкой, Дафна разработает план войсковой операции, Бекки, Генри и Брайн обеспечивают тыловое прикрытие… Нам акулы нипочём… да, мы акулу кирпичом, кирпичом…

Эх, ещё бы дрожь в коленях унять. Нет, вы неправильно подумали, мы не очкуем, мы мандражируем. Франсуа уже ногти до локтей сгрыз, кто бы его тормознул или навернул по голове чем-нибудь тяжёлым вроде подарочного издания «Истории Хогвартса». Надоел, сил нет, сотый круг вокруг нарезает. Я его сам прибью. Вот уйму дрожь и прибью. Толпа на пляже беснуется, такое впечатление, будто сегодня сюда съехалась вся Европа. Кого тут только нет: немцы, итальянцы, бельгийцы, французы, там вот соотечественники с островов затесались, испанцы мышцами поигрывают. Девчонки: блондинки, брюнетки, рыжие, все фигуристые, спортивные, загорелые и с минимумом одежд - юные нимфы, под отвязную музыку трясут соблазнительными телесами. Наши юные леди гордо задирают носики и обливают распутниц презрительными взглядами, хотя Герми и Дафне уже очень даже есть, чем потрясти… очень, очень даже и фигурки у них после тренировочного лета многим дадут сто очков форы. Не знаю, как по мне, так закрытые пуританские купальники и лёгкие парео на девчатах выглядят намного сексуальней жалких треугольных тряпочек на вытанцовывающих прелестницах.

Перед началом выступлений уличных спортсменов на временном амфитеатре, обращённом к морю, организаторы праздника устроили выбор Королевы вечера. Десятки писаных красавиц дефилировали перед турниками под звуки музыки и весёлое улюлюканье зрителей. Вскоре определилась фаворитка выступлений – длинноногая блондинка с пышной гривой волнистых волос, распущенный веер которых прикрывал округлую аппетитную попку.

Ведущий вечер орал в микрофон, вызываемые на подиум девушки принимали соблазнительные позы. Толпа, на девяносто процентов состоящая из молодых людей, неиствовала. Мир медленно и верно сходил с ума, утопая в море гормонов и умело поддерживаемом адреналиновом угаре. Наконец определились финалистки, одной из которых оказалась давешняя синеокая блондиночка. Леди и джентльмены, теперь я знаю, как развлекаются французские магические аристократы в свободное от работы время… Да вы не напрягайтесь, правильно некоторые догадались. Да-да, сногсшибательная блондиночка, вознамерившаяся примерить королевскую корону, скрывалась под фамилией Делакур. Если быть точным и добавить имя – Флер Делакур. Вейловский шарм валил наповал, некоторые мускульные особи чуть ли не арену выскакивали, во всё горло крича слова поддержки и напоказ играя мускулами.

Как ни странно, никого из моей команды Флер не зацепила. Я и Генри окольцованы, Дадли тоже вот-вот примерит колечко, Лорд Гринграсс таки продавил помолвку по полному магическому обряду и плевать он хотел, что жених дочери «презренный» сквиб. Будущий тесть смотрел на дело и оценивал перспективы, а Дадли успел наглядным примером показать, что чего-нибудь да стоит, и за дешево его не возьмёшь, а просчитав магические векторы и совместимость будущих супругов, «Зеленотравчатые» чуть не кипятком от радости в потолок писали. Младшенькая пристроена за полным магическим партнёром и с поступлением в школу попадёт в руки Помфри, а та уже ни за какие коврижки не отдаст Дамблдору на растерзание будущего целителя с раскрывающимся даром. Старшенькая тоже пристроена, пусть не за магической парой, но это мелочи по сравнению с тем, что Дадли Дурсль по сути Слизерин. Леди Гринграсс уже вожделенно предвкушала реакцию бомонда, когда правда выльется наружу. Ух они и взовьются… Тщеславие не чуждо и скромным леди, прячущимся за пуританскими масками.

Брайан. Ирландцу было пофиг на худосочный французский «суповой набор», как он сам выразился. Наш друг оказался почитателем другого типа фигур. Однажды Дафна развела нашего ворчуна на откровенность, после чего шепнула Гермионе, а та поведала мне, что глазки О`Нила масляно блестят при виде наследницы Буллстроуд или когда мимо проходит Николь Стоун, теперь уже третьекурсница с факультета воронят. Обе девушки обладали героическими пропорциями. Кто бы сомневался, лично не я, но Дафна сумела подписать почитателя ИРА на несколько мелких услуг за обещание посодействовать знакомству… Я больше, чем уверен, тот ещё и должным останется.

Между тем выбор королевы медленно, но верно подошёл к своей кульминации. От музыки и криков я начал глохнуть, причём громче всех разорялась группа поддержки, состоящая из эффектной дамы с тугим узлом золотистых волос на голове и белобрысой девчушки, прыгающей рядом и размахивающей руками на манер лопастей вентилятора. Глядя на даму сразу, можно было сказать в кого превратится юное создание на подиуме через десяток лет, и какой станет младшее поколение. Девочке, на мой неискушённый взгляд, было около десяти лет, в пределах плюс-минус один год. Вот ещё одно расхождение с каноном, в котором Габриель мелькнула совсем уж малолеткой. Здесь она явно постарше. Чуть в стороне от семейства стоял улыбающийся широкоплечий мужчина в свободной футболке и пляжных шортах – Жан-Поль Делакур собственной персоной, как позже выяснилось один из спонсоров сегодняшнего действа. Обаяшка, меценат и просто душка, крепящий связи с обычным миром. Скоро во Франции выборы, я имею ввиду магическую её часть, Жан-Поль один из кандидатов, ну, вы понимаете…

Наконец объявили королеву. Сказать фамилию или в сложившихся обстоятельствах это моветон? Примерив венец, Флер величественно покинула площадку, на которую вызывались спортсмены. Ведущий с приклеившейся на лицо улыбкой, объявил жеребьёвку. Так как Дадли выглядел более солидно, то именно он получил направляющий пинок и отправился тащить из вращающегося барабана номерок с очередью выступления. Практически на месте крутанув сальто, он взлетел на помост, толпа приветствовала эффектный выход. Раскрутив барабан и перемешав шарики, он остановил вращение и отодвинул заслонку…

Нам достался «хвост», после нас было ещё три выступления, а дальше судьи, учитывая мнение зрителей, объявляют победителя. С одной стороны это хорошо. Как говорил Штирлиц, человек лучше всего запоминает конец разговора, вот и мы в конце имеем неплохие шансы учесть ошибки оппонентов. С другой стороны, не очень, Франсуа рискует не пережить сегодняшний вечер, а я могу угодить в тюрьму за у******о. Кто бы его конфудусом приложил?

На улице резко стемнело. Юга, что с них взять? Это в средних широтах солнце закатывается на боковую постепенно и вальяжно, одаривая ушедший день протяжными сумерками, а здесь будто кто лампочку выключил. Чпок, и стемнело, благо человечество додумалось до уличных фонарей и разного типа гирлянд, которыми пляж был увешан, что новогодняя елка. Ни зрители, ни спортсмены не заметили наступившего вечера. По моему света ещё и прибавилось.

- Осталось три выступления и ваша очередь! – заскочила под навес Гермиона. – Готовы?

Насчёт готовности я не уверен, а вот притомились мы точно. Правда невесту расстраивать не стал, а просто изобразил гимнаста обычным перетеканием из сидячего положения в стойку на руках.

- Разминайтесь, - кивнула Герми, - а мы пока подтащим к площадке реквизит.

Из реквизита у нас на выступление был магнитофон с усилителем, микшером и мощными колонками, факелы, накидки и мечи – настоящие двуручные цвайхендеры с затупленной кромкой. Двуручники мы одолжили у клуба реконструкторов, ребята из которого помогали обелить тетушку Петунью. Сейчас полтора десятка молодых и постарше людей высвистывали на трибунах, ожидая обещанного выступления молодых да ранних талантов.

- Краска не размазалась? – скептически осматривая себя насколько позволяла шея, спросил Дадли.

- Нормально, а у меня?

- На жопе влажное пятно, - буркнул кузен. Ещё бы ему там не быть, я от волнения успел пропотеть. Соленая влага, стекая по спине, устремлялась в ягодичную ложбинку, оттого и пятно на обтягивающих шортах.

- Не коричневое? – хохотнул я.

- Вроде нет, загнись, понюхай.

- Ага, себя в з*д поцелуй. Шутник ты, однако.

По замыслу мы изображали стихии-противоположности. Дадли – огонь, я – лёд и воду. Чтобы соответствовать образу, нас с ног до головы разукрасили языками пламени, льдистыми снежинками и водяными завитками соответственно.

- Мальчики! На выход! – под тент заскочила возбуждённая Астория.

- Ну, Дад, ни пуха нам, ни пера!

- К чёрту! – сплюнул кузен, взваливая на плечо свой клинок. Таскать «железо» добровольным статистам мы не доверили. Сами, всё сами. С Генри и Брайана хватит колонок и усилителя, Бекки главная над факелами, Дафна отвечала за магнитофон, Астория за общий хаос, Гермиона за попытку справиться с первородной стихией.