Озарение

32

Максим давно ушел на работу с надеждой на то, что они снова скоро встретятся, а Дана все никак не могла успокоиться. Ею владела подсознательная тревога. С чем она была связана, Дана до конца не понимала, но возникшее чувство не проходило. Еще совсем недавно все было так замечательно, Гершович взял ее работы, пообещал, что скоро она станет богатой. А потом вдруг что-то пошло не так,  эта проведенная ночь с автослесарем, как мысленно стала она называть своего недавнего партнера, все испортила. Теперь она, Дана, сожалеет, что связалась с ним. Хотела же больше с Максимом не встречаться. Так нет, угораздило же ее поддаться искушению. А ведь первое решение было правильным, она сразу поняла, что это не ее человек. Так какое же черта она не послушалась саму себя!

Надо было работать, закреплять успех, но настроение это делать, не было. К тому же новых творческих идей пока тоже не поступало. В голове была какая-то вселенская пустота, и это тоже беспокоило Дану. Конечно, она выложилась по полной, и все же пора бы там чему-то ценному появиться. Это даже странно, не похоже на нее, у нее всегда множество замыслов. Куда же они подевались. Точнее, замыслы есть, но не те, что интересуют  Гершовича. А ей сейчас нужны только такие.

И еще срочно нужен новый мужчина хотя бы для того, чтобы с его помощью растворить внутри нее  неприятный осадок от секса с Максимом. Конечно, такого, как Юлий, ей ни за что не сыскать, но можно попробовать найти хотя бы что-то близкое к нему.  И этим вопросом надо заняться безотлагательно.

Однако на деле Дане пришлось заниматься другим. Позвонила Марина и сказала, что срочно надо встретиться. Дана предпочла бы перенести их разговор на другое время, но она лишком многим обязана подруге, чтобы просить ее даже о  таком ничтожным одолжении.

Когда Дана вошла в кафе, Аничкова уже сидела за столиком и хлебала коньяк. Дана даже на мгновение замерла от изумления. Обычно в такое время Марина спиртные напитки не употребляла. По крайней мере,  она, Дана, что-то не припомнит, чтобы за ней водилось такое.

Дана села за столик напротив Марины.

- Будешь коньяк? – спросила она. – Надо же обмыть твой успех.

- Да, вроде особого успеха и нет, - на всякий случай решила поскромничать Дана.

- Если я говорю есть, значит, есть. Так будешь?

- Я согласна.

- Официант! – на все кафе закричала Аничкова, - еще коньяку.

Дана пригляделась и поняла, что Марина изрядно пьяна. Такой ее она еще не видела.

Официант очень быстро принес заказ. Марина разлила коньяк по рюмкам.

- Пьем за тебя, - уведомила она Дану. Заметив, что та не спешит это сделать, прикрикнула: - Если я сказала тебе, пей, то пей. Поняла?

- Да, - ответила Дана и выпила. 

Коньяк показался Дане очень плохим – какое-то дешевое пойло, но Марине об этом она ничего не сказала.

- Папашка запал на тебя, - вдруг произнесла Марина. – Он целый час расспрашивал меня о тебе.

Дана ощутила сильный прилив волнения.

-  И что ты ему рассказала?

- Не волнуйся, все только хорошее. Сказала, что в академии считали тебя одной из лучших. Тебе повезло, что у него уже не работает п****а, не то пришлось бы с ним спать. Когда он был по моложе, то трахал баб направо и налево. Но сейчас с этой точки зрения ты его не интересуешь.

Мысленно Дана согласилась с Мариной, спать с Гершовича ей

совершенно не хотелось. Будем считать, что в этом аспекте ей действительно повезло.

Дана снова внимательно посмотрела на подругу. Такой она ее еще не видела, это словно другая Марина – растерянная и взвинченная. От былой уверенности в себе осталось совсем немного. В данном контексте Дану тревожило только одно  обстоятельство, насколько эти перемены способны повлиять на нее? 

Дана решила пойти ва-банк. 

- Марина, что у тебя случилось? – спросила она. – Ты не похожа на себя.

В ответ на свой вопрос Дана получила нерешительный взгляд.

- В самом деле, хочешь это знать? – спросила Аничкова.

- Ты же моя близкая подруга.

- Это все из-за гребенного Гребня.

- Из-за того бизнесмена, что был у меня? – удивилась Дана. 

- Из-за него.

- Что же он сделал?

- Ему мало меня, завел еще одну постоянную бабу.

- Ты ревнуешь?

- Ты что дура! – вдруг огласила кафе Марина своим криком. Она была явно возмущено этим предположением.  – Ревновать к этой дубине.

- Тогда что же?

- Ты что не понимаешь, теперь я буду от него получать только половину того, что получала. А другая половина уйдет ей. Я посчитала, мне этих денег едва хватит на скромную жизнь. А у меня одна ипотека, знаешь, сколько съедает.

- Ты брала ипотеку? Не знала.

- А зачем тебе знать. – Несколько секунд Аничкова раздумывала – продолжать или не продолжать эту тему. – Я прикупила себе домик, совсем небольшой, всего каких-то сто сорок квадратов.

- Ничего себе небольшой! – аж присвистнула от изумления Дана. – Это же огромный дом, вернее, даже домина.

- Ты просто не знаешь, как живут люди.  Видела бы ты дома этого Гребня, да и папашки. Вот у них настоящие дворцы. Этот Гребень недавно купил себе… - От нахлынувших воспоминаний  лицо Марины исказила гримасы злости. – Запомни, Данка, все мужики козлы.

С этим суждением Дана была согласна, за одним исключением, Юлий козлом уж точно не был. Но об этом она говорить не стала.

- Чтобы ты теперь станешь делать? – поинтересовалась Дана.

- А что я должна, по-твоему, делать? – даже удивилась такому наивному вопросу Аничкова. – Все то же самое, что и делала. Ничего не изменилось. Буду думать, где найти еще деньги. Поверь мне, это не такой уж и сложный вопрос. Вот к тебе они сейчас сами плывут.

- Что-то не заметила.

- Скоро заметишь.  Гершович, конечно, гад, художникам выкручивает руки. Но в одном он честен, если сказал, что заплатит, значит, точно заплатит ровно столько, сколько обещал. Так что можешь быть уверенна, что свое ты получишь. Но срочно нужны новые работы, он мне сам сказал, что мечтает посвятить твоему творчеству целый зал. – Марина вдруг пьяно расхохоталась. – Представляешь, он так и сказал: «мечтаю». Никогда от него это слово не слышала. Даже не предполагала, что он его знает.

- И когда я должна дать ему новые работы?

Марина пожала плечами.

- Чем раньше, тем лучше. Пока ты ему интересна, но может появится кто-то другой, и он о тебе забудет. Я сама была свидетелем, как это происходило. Не затягивай. Коньяк еще будешь? – посмотрела Марина на пустую бутылку.

- С меня достаточно.

- Как хочешь. А я выпью. Пока.

Это был ясный сигнал, что Дане пора уходить. Впрочем, она и не возражала, наоборот, была этому рада. Сидеть за столом с пьяной подругой ей хотелось меньше всего.