Водоворот

Сцена одиннадцатая

Дивеева  вошла в квартиру, прошла в комнату и огляделась – мужа не было. Она громко и смачно выругалась. Она надеялась, что он уже вернулся. Несколько дней назад отправился на свою малую родину навестить заболевшую матушку. И без того  к распиравшему ее раздражению прибавилась еще дополнительная порция. Нашла дура, когда болеть, а Егору - уезжать в самое неподходящее время. Если бы он был бы в театре, как знать, они совместными усилиями может быть и не допустили  появления в нем  Юхнова. Уперлись бы рогом и не позволили бы этим двум гавнюкам притащить сюда этого скандалиста. Как никак, Егор главный режиссер, большая величина. Да, он по статусу только исполняет его обязанности - ей так и не удалось дожать Любашина и убрать эту мерзкую приставку. Хотя попыток она делала немало. Но старик проявил упрямство  – и ни в какую. Пришлось отступить. Она полагала, что на время, а оказалось, что навсегда. А от этого Юхнова ничего хорошего ждать не приходится. Ей немало о нем известно;  артисты повсеместно от него стонут. Правда, находятся немногочисленные идиоты, которые восхищаются его творчеством, считают чуть ли не гением.

Гений не гений, ей по большому счету на это наплевать, у нее свои задачи. Она столько лет и сил затратила, чтобы занять в этом гадюшнике  ведущие позиции, женила на себе начинающего режиссера, несмотря на разницу в возрасте в семь лет, сделала его главрежем. И когда все было почти уже завоевано, приходит этот варяг. У нее нет сомнений, что он все сделает по-своему. Ни первый раз ему все разрушать, он в этом деле большой мастак. Правда, затем его всегда  с позором выгоняют, и она не сомневается, что то же самое произойдет и в этом случае. Да что с того польза, если  после него останутся одни руины. Что ей делать с ними?  Сидеть на них и с****ь лапу.

От охватившего ее негодования Дивеева  даже стукнула кулаком по столу.  В этот момент раздались звуки открывающейся двери. Дивеева  бросилась в прихожую.

Катя за собой чемодан, вошел Тимощук.

- Ты почему так поздно? - вместо приветствия закричала она на него.

- Я прямо с самолета, - пролепетал ошеломленный таким приемом Тимощук. 

- У нас такие дела творятся, а ты шастаешь неизвестно где.  

- Ты прекрасно знаешь, что я был у родителей. Моя мама…

- Не до нее сейчас, нужно что-то срочно делать.

- Я ничегошеньки не понимаю, объясни мне, - вдруг закричал вышедший из себя режиссер.

- Идем, я тебе все сейчас расскажу. – Дивеева  схватила мужа и потащила в комнату.

Надо отдать ему должное, даже если Егор большим умом и не обладает, но когда затронуты его интересы, схватывают все на лету, подумала Дивеева, завершив рассказ о последних событиях в театре. 

Едва жена замолчала, Тимощук вскочил со стула и пробежался по комнате.

- Вот не вовремя, - заскрипел он зубами. – Маме должны делать дорогую операцию, нужны деньги, а теперь их не будет.

- Да, забудь ты про свою маму.  – Одно  упоминание об этой деревенской бабе мгновенно выводило Дивееву из себя. – Нам о себе надо думать.

Тимощук прекратил свой бег по комнате и остановился возле жены.

- Что же нам делать?

- Не знаю, - огрызнулась Дивеева. – Но делать что-то надо.

- Получается, что я теперь просто режиссер, - вдруг поник Тимощук.  

- Режиссер, - засмеялась Дивеева . – Боюсь, что ты можешь оказаться вообще ни у дел.  

- Как это?

- А очень просто, он выставит тебя из театра под каким-нибудь благовидным предлогом, а Любашин даже не пикнет.

- Лера, ты должна что-то придумать. У тебя всегда это получается.

- Получалось, а теперь не знаю. – Она задумалась. – У нас один путь, надо настраивать всех, кого только можно, против него. Если он столкнется с сопротивлением всей труппы, то дрогнет. И я, надеюсь, уйдет. Понятно, что надо делать?

- Да, - кивнул Тимощук головой. – Другого выхода нет.

Хорошо, что они с Егором в этом деле заодно,  подумала Дивеева. Это удваивает их усилия, одна она бы не справилась. Правда, этого мужу говорить не станет.  Пусть ощущает полную зависимость от нее.