Гарем

Глава 2

                                                                                        Глава 1

В ЗАГСе было душно, и они с удовольствием вышли на улицу. По крайней мере, с удовольствием вышел на улицу Смуров. Судя же по выражению лица  жены, которая несколько минут назад стала уже бывшей женой, ею владели менее радужные чувства.   Но Смурова это уже не волновало, этот развод дался ему с таким напряжением, что ни о чем подобном думать больше не хотелось. Сделано главное, он добился своей цели, к которой шел не один год. И едва дочери исполнилось восемнадцать, объявил супруге о своем намерении.

Что тут же началось, он даже не подозревал в своей жене наличия столько злобности, мстительности, мелочности и узости. До сих пор он воспринимал ее иначе, считал женщиной интеллигентной, достаточно широко мыслящей. Разумеется, за более чем четверть века совместной жизни он хорошо узнал ее недостатки, но, как оказалось, о многих и не подозревал. Да и вообще, она предстала перед ним в совершенно ином свете. Хотя, признавал Смуров, наверное, и он,  в ее глазах стал выглядеть иначе: предателем, отступником, эгоистом. Всех эпитетов, которыми она награждала его, сложно не только перечислить, но и просто запомнить.  Ничего не изменилось даже после того, как он снял свои претензии на их большую  квартиру. А ведь она приобретена целиком на его средства. Но чтобы успокоить страсти он решил не претендовать на нее, отказаться от любого дележа.  Ничего, поживет  в первое время в старенькой небольшой квартирке, оставшейся ему от родителей.   Свобода всегда требует жертв, иначе не почувствовать всей ее сладости. А он столько лет втайне мечтал о ней, она ему грезилась, как любимая женщина. И вот он стоит в шаге от нее. Остались лишь какие-то формальности.

Смуров так глубоко ушел в свои мысли, что даже забыл о шагающей рядом жене. Вернее, бывшей жене, не без удовольствия мысленно уточнил он.

- Представляю, как ты рад, как торжествуешь, - услышал он ее голос.

Смуров остановился. Прежде чем ответить, он несколько секунд рассматривал ее. Не так уж она и стара – они ровесники, но выглядит почти старушкой. Лицо пожухло, кожа дряблая, волосы поседели. И почему она их не красит, выглядела бы чуть моложе. А уж фигура расплылась настолько, что в последнее время он старался не смотреть  на нее голой. Да и одетой по возможности тоже.   Как мало осталось от той красивой девушки, с которой он когда-то познакомился в университете. Все унес ветер времени. Хотя не только он, почему-то с какого-то момента Тамара перестала следить за собой. По крайней мере, делала это как-то небрежно и не регулярно.  А вот он чем старше становился, тем больше уделял  внимание и своей внешности, и своему здоровью. Ходил в бассейн, в тренажерный зал, ел только здоровую и полезную пищу, втирал в кожу дорогие крема. И вот результат, ему редко дают его пятьдесят пять лет. Как странно у них поменялись роли; женщина перестала заниматься своим внешним видом, а мужчина превратил это чуть ли не в культ.

- Можешь думать все, что угодно, - ответил Смуров. Вступать в дискуссию с Тамарой ему не хотелось, перед разводом они вдоволь надискутировались едва ли не на все существующие в мире темы.

- Чем ты собираешься заняться теперь? – не успокаивалась она.

- Поеду в свою квартиру, надо в ней  сделать генеральную уборку.  После смерти родителей там же никто не жил.

- И это все твои планы?  - насмешливо поинтересовалась она.

Планов у Смурова было немало, но он не собирался делиться ими с ней. Не для того разводился. 

- План один – жить.

- А до сего дня ты не жил?

- Жил, но по-другому.

- И чем же плоха была твоя жизнь?

Смуров вздохнул, незаметно для себя он втянулся в очередную  бесплодную дискуссию. Поскорее бы из нее выйти.

- Тамара, жизнь у меня была хорошая, но в какой-то момент мне захотелось чего-то другого. Жизнь коротка, а хочется попробовать многое.

Смуров не стал говорить, что с его точки зрения  их совместная жизнь давно превратилась в чистую формальность, а формальность плавно перетекла в бессмысленность. Даже сексом они перестали заниматься уже лет пять. И не потому, что ему не хотелось, а потому что один вид жены: ее толстых  ляжек, обвислых грудей, складок на животе, жирного подбородка тут же гасил всякое желание делать это именно с ней. Да, что теперь говорить, дело сделано, они развелись. Конечно, есть на душе грустный осадок – столько лет были вместе,  но он справится и с этим. Как и с тем, что отныне будет не так часто видеть детей. Но они уже, слава богу, взрослые, вполне могут обходиться без отца.    

Они подошли к его машине.

- Извини, не смогу тебя подвести. Срочно нужно на работу. Там дел полно. Хочешь, дам денег на такси.

- Ты очень добр, но я уж как-нибудь доберусь на метро, - желчно ответила Тамара.

- Как знаешь. – Ему было все равно. – Тогда до свидания. Если что, обращайся.

Как странно, отметил он про себя, столько лет прожили вместе, а теперь вот расстаемся – а  у него никаких чувств, только желание побыстрей уехать.  Он сел в машину и тут же включил зажигание. Ему не терпелось как можно скорее умчаться  из старой жизни и оказаться  в новой. Хотя, какой она будет, Смуров представлял более чем смутно.

Смуров не обманывал бывшую жену, на работе у него действительно скопилось много дел, так как в последние дни ему было не до них. Правда и сейчас большого желания ими заниматься у него не было, так как, во-первых, он еще не отошел от бракоразводного процесса, а во-вторых, его захлестнуло неудержимое желание подышать воздухом свободы. Сколько он мечтал об этом на протяжении многих лет! И как страстно завидовал тем, кто это делал спокойно, для которых это ощущение  было обыденным. Он смотрел на них завистливым взором и думал о том, какое это счастье ни от кого не зависеть, делать и поступать  только так, как это хочется тебе.  И вот теперь и он принадлежит к когорте этих счастливцев.  К сожалению, это случилось поздно, ведь ему уже пятьдесят пять. И хотя он чувствует себя гораздо моложе и душой и телом, но он-то прекрасно понимает, что это временное явление. Возраст всегда рано или поздно берет свое. А потому дорог не то, что каждый день, каждый час! И надо не пропустить ни одного мгновения.   И он уж постарается. Правда, как он выполнит это намерение, предстояло еще понять. Но Смуров не сомневался, что это ему удастся. В жизни он неоднократно попадал в трудные ситуации, когда не знал, как из них выбраться. Но всякий раз шаг за шагом находил выход. Так случится и на этот раз. По крайней мере, он на это  сильно надеется.

Смуров подъехал к зданию бизнес-центра,  поставил машину на стоянку и  поднялся в свой офис. Все сотрудники были на своих местах, они знали, какой важный день сегодня у их шефа и потому с интересом смотрели на него. Ему хотелось поделиться  с ними своей радостью, но он понимал, что это не тот случай и лучше все свои чувства  держать  при себе. А на людях быть сдержанным и спокойным. Все же развод не свадьба, хотя, что приятней, можно было бы и поспорить.

Как обычно, поздоровавшись с каждым индивидуально, Смуров направился в кабинет к своему партнеру по бизнесу. Хотя по паспорту он был ровно на девять лет его моложе, у него часто возникало ощущение, что Руденский старше его. Это был человек строгих моральных правил; по крайней мере, так он себя позиционировал, хотя Смурову казалось, что делает он это не по убеждению, а по самопринуждению.  Но что хотел он этим сказать или доказать, Смуров до конца не понимал. Впрочем, особенно над этим и не ломал голову. Главное заключалось в том, что они хорошо друг с другом ладили и как совладельцы компании и просто, как люди. Можно было даже сказать, что они друзья. По крайней мере,   Смуров  так считал.  Он  всегда был человеком общительным, но однажды он с изумлением обнаружил, что остался почти без приятелей. Все они куда-то исчезли, отдалились, как поезд от станции. И произошло все это как-то незаметно. Вчера были, а сегодня испарились. А вот Руденский остался,  хотя может только потому, что они вместе работают.

Он вошел в кабинет партнера.   Руденский как-то по-новому посмотрел на него. Но что скрывал этот взгляд, Смуров не разобрал.              

- Тебя можно поздравить или посочувствовать? – поинтересовался Руденский.

- Решай уж сам, - улыбнулся Смуров.

- Знаешь, не могу решить. С утра думаю об этом, но все как-то неопределенно. С одной стороны у тебя разрушилась семья, с другой стороны – ты освободился от бремени, которое тебя тяготило. Что преобладает, вот в чем вопрос? как бы сказал принц датский.

- Если я верно понимаю пьесу, в ней нет окончательного ответа на поставленный вопрос, - произнес Смуров.

-Я почти уверен, что ни в одной пьесе нет окончательных ответов на вопросы. Да они и не для того пишутся.

- А для чего?

- В человеке скапливается нечто такое, что просится выйти наружу. Вот он и садится писать.  Вот, как я понимаю, у тебя тоже скопилось?

- Ты прав. Иначе бы так не поступил. Ты же все прекрасно знаешь.

- Да, - ответил Руденский и задумался. – Как же возраст меняет человека.

- Ты о Тамаре?

- Да. Еще пять лет назад, она была совсем другой. Помню, мы были в театре, так я заметил, что на нее еще поглядывали мужчины.

- Да? – удивился Смуров. – Как мы были семьями в театре, я хорошо помню. А вот то, что на нее смотрели мужчины, как-то не заметил.

- Смотрели, Дима.

- Смотрели, так смотрели, какое это сейчас имеет значение.

Руденский молчал, и это молчание немного удивляло Смурова. Он явно чем-то озабочен.  

- Пока я занимался разводом, у нас в компании ничего не случилось? – спросил Смуров.

- В компании? Нет, в компании, слава богу, все в порядке, все идет своим чередом. Я вот все думаю… -  Руденский замолчал.

- О чем же ты, Игорь, так напряженно думаешь?

Руденский вдруг придвинулся к своему партнеру.

- Какой будет моя жена лет этак через пять? А если такой же, как Тамара? Что мне делать тогда?

Вот что его беспокоит, понял Смуров. Нагляделся на мой случай – и экстраполировал на себя.

- Вроде бы тебе это не угрожает. Женя прекрасно выглядит.

- А ты ее давно видел?

- Где-то с полгода. Мы давно не встречались.  

- То-то  и оно. А я каждый день. И не только в одежде, как ты понимаешь, бывает, что и без нее. И я тебе по секрету скажу, что она выглядит все хуже и хуже. Жировые складки там, где их еще недавно не было. Стараюсь на них не глазеть, даже в самые интимные минуты закрываю глаза. Да что толку, все равно их не увидеть невозможно. Не мне тебе объяснять, какое впечатление они производят на меня.  

- А ты попытался с ней поговорить на эту тему?

Руденский грустно  вздохнул.

- В общем, да, но она ничего не поняла. А  я боялся сказать ей обо всем прямо.

Смуров усмехнулся, ему было не трудно представить этот разговор.   Руденский с самого начала был под каблуком у жены – женщины энергичной, решительной, довольно властной. А главное богатой. Игорь же человек мягкий и даже в чем-то боязливый, никогда не идет напролом, всегда ищет обходные пути. Одно у него достоинство – он прекрасный юрист, только это его и спасает от больших неприятностей. Но если  в бизнесе это качество помогает ему, то в семейной жизни от него пользы никакой. Один вред.

- Всегда можно найти какой-нибудь выход. Подари ей абонемент в фитнес-клуб.

- Именно это я и сделал, но она наотрез отказалась туда ходить. Сказала, что, во-первых, ей некогда, а во-вторых, никогда не любила спорт и все, что с ним связано.  

 Это была правда, к спорту Женя относилась резко отрицательно. Другое дело, литература, о ней она могла говорить бесконечно и со знанием дела, ведь она заведовала отделом критики  в одном литературном журнале. Если она утратит сексуальную привлекательность, но при этом будет, как и сейчас донимать мужа  разговорами об искусстве, выдержать эту нагрузку Игорю может оказаться не под силу.  Все хорошо в меру, а она из тех, кто меру не знает. Ей почему-то кажется, что все должны интересоваться и увлекаться тем же, что и она.

- А давай по коньячку за твой развод, - предложил Руденский.

- Я вообще-то за рулем.

- Первый раз что ли. Довезет тебя Алексей.

Алексей – это был водитель в  компании, они его взяли специально для того, чтобы он развозил их по домам, когда они были не совсем трезвы. А случалось такое не редко, но не потому, что они любили выпивать. И Смуров и Руденский делали это крайне умеренно. Но так как их бизнес целиком зависел от клиентов, то нередко приходилось встречаться с ними в злачных местах, где без выпивки просто не могло обойтись. Вот тогда Алексей им был крайне нужен. 

Руденский разлил по рюмкам коньяк.

- Даже не знаю, можно ли радоваться тому, что человек развелся, но хочу выпить за то, чтобы то, ради чего ты это сделал, свершилось.

- Спасибо, Игорь, я тоже надеюсь на это.

Они выпили, и Смуров почувствовал, как отпустило его напряжение, которое владело им с утра. Он знал про такое  воздействие  алкоголя на него, он быстро раскрепощается.

- И все же, как ты намерен теперь жить? – поинтересовался Руденский.

Смуров усмехнулся.

- Я многие годы жил в состоянии жуткой сексуальной неудовлетворенности. Вот и хочу, чтобы она исчезла.

- Но как ты станешь этого добиваться? У тебя есть план?

- Плана нет. Но есть отдельные разрозненные мысли. Для реализации этой цели, думаю, этого вполне достаточно. У меня есть хорошая работа, которая дает неплохой доход, остальное как-нибудь приложится. Или мы с тобой не мужчины.

- Мужчины, - подтвердил Руденский.

- Тогда давай еще по одной и вызывай Алексея. Поеду домой. Работать я сегодня все равно не смогу, не то настроение.