Три карты

3

Пьер гнал по шоссе со скоростью сто двадцать километров в час. В ушах  до сих пор стоял истошный вопль шефа о том, что он уволен. На душе было  мерзко и отвратительно, как никогда. Пьер нажал на газ и увеличил скорость почти до предполетной. Ему не терпелось оказаться в доме своей матери, предпочитающей загородное уединение бестолковой, по ее словам, сутолоке и суете Парижа.

Наконец, глазам его открылась желанная картина: красивый старинный  особняк с колоннами в обрамлении сочной яркой зелени деревьев и кустарников, за которыми угадывался небольшой пруд.              

Пьер нашел мать в гостиной за  чтением очередного любовного романа, которые она обожала и поглощала  в неимоверном количестве. На саркастические замечания Пьера о том, что  такая литература годится только для того, чтобы  забивать ею  пустые головы нервных и экзальтированных дамочек, мать всегда с достоинством отвечала, что предаваться иллюзиям, которыми в изобилии потчуют читателей авторы этих произведений, совсем не вредно, а иногда очень даже полезно. Потому что иллюзия это сон, а сон просто жизненно необходим человеку, чтобы восстановить растраченные силы  и с избытком накопить новые. А сон наяву не менее полезен, чем настоящий.

 Пьер ее объяснений не принимал. Для чего матери в ее возрасте нужна  вся эта дребедень  так и оставалось для него загадкой, разгадывать которую ему было просто и лень и не досуг.

Мать оторвалась от увлекательного чтения и с удивлением посмотрела на Пьера, появившегося на пороге гостиной.

- Сегодня уже суббота? Странно, утром я думала только четверг,  - рассеянно произнесла она, все еще находясь  во власти только что прочитанных строк. - Как быстро пролетела эта неделя. Я даже не заметила.

- Нет, мама. Сегодня, в самом деле, еще только четверг. - Пьер подошел к матери и нежно  поцеловал ее в щеку.- Прости, это я явился не вовремя. И оторвал тебя от чтения.

- Ну, что ты, что ты, - засуетилась мать и захлопнула книгу. - Я тебе всегда рада. Сейчас ужинать будем.  Жюли приготовила гусиную печенку – твою любимую. Как будто чувствовала, что ты приедешь.

- Мам, не лукавь.  Я же знаю, ты тоже обожаешь эту печенку. И наверняка заказала ее себе на ужин.

- Я уже в таком возрасте, когда могу себе позволить некоторые гастрономические вольности, не думая о последствиях для фигуры, - грустно улыбнулась мать и поднялась с кресла, чтобы распорядиться об ужине.

Через полчаса они уже сидели в столовой за столом, накрытым туго накрахмаленной белоснежной скатертью и наслаждались едой из старинного фамильного серебра, который мать всегда приказывала доставать к приезду сына. В другие дни она довольствовалась обычным фарфором.

За ужином Пьер поделился с матерью событиями последних дней и о своем новом статусе безработного.

- И что ты намереваешься теперь делать? – осторожно спросила мать.

- Не искать новую работу, это точно! Мне надоело быть на вторых ролях, - в запальчивости выпалил Пьер. - Я сам хочу стать хозяином.

Пьер поймал вопросительный взгляд матери и поспешил пояснить свои слова.

-Я хочу издавать свой журнал. Свой! Понимаешь? Тогда никто и никогда  больше не сможет указать мне на дверь.

- Но это же стоит огромных денег, -  с сомнением покачала мать головой.

- Именно за этим я и приехал к тебе. Мама, расскажи мне о дедушкином завещании.

При упоминании о завещании лицо матери сделалось отчужденным. Какое-то время она молчала, затем нехотя начала говорить.

- Существует такое завещание. Только проку в этом никакого.

- Почему? – поинтересовался Пьер.

- Потому что твой дед совсем не думал о семье. Собственная дочь его интересовала меньше, чем какие-то сомнительные фантазии. Он посвящал им большую часть своего времени. А под конец жизни отец вообще  сошел с ума и завещал все деньги какому-то проходимцу. 

- Проходимцу? – Пьер не понял ни слова из рассказа матери.

- Вот именно. Проходимцу. Первому встречному. Тому, кто принесет плод  безумной фантазии отца. Какие-то  там чертежи, которые могут осчастливить не больше ни меньше, как все человечество. Как будто оно в этом нуждается.

- Чертежи? Странно, что ты об этом мне раньше не говорила.

- А о чем говорить? – Мать нервно передернула  плечами, словно из-за двери подуло холодом.  - Я не верю, что такие чертежи существуют. Они – плод болезненного воображения отца. Не каждому удается пережить известие о смертном приговоре. Он чудом остался жив…

- Я знаю эту историю, а вот про чертежи слышу первый раз.  - Пьер с интересом уставился на мать, надеясь, что сейчас услышит что-нибудь действительно интересное.

 -Забудь о них. Не стоит думать о фантоме.

- Кто знает,- задумчиво произнес Пьер.-  А вдруг они все-таки существуют. Мам, что тебе еще известно об этом деле?

- Существует карта с планом местонахождения капсулы с чертежами. Эту карту отец разделил на три части. Одна из них находится  у меня.

- Ты должна отдать ее мне! – горячо воскликнул Пьер.

-  Я уже сказала: забудь об этом. Не трать времени впустую.

- Нет. Я сам должен убедиться, правда это или вымысел.  Иначе я не смогу спокойно жить.

- Но это невозможно. Предположительно эти чертежи находятся в России.

-Значит я еду в Россию, - взгляд Пьера был полон непоколебимой решимости.

- Ты хочешь отправиться в Россию на поиски этих чертежей? – изумилась мать.

- Именно.

- Но ведь это безумие. Где ты будешь искать оставшиеся части карты?

- Я слышал у деда в Москве была семья.

-  Да, но мне о них ничего не известно.

- Я разыщу их, - как одержимый твердил Пьер.

- Мальчик мой, ты затеваешь сомнительное предприятие, - пыталась образумить сына мать.

- У меня нет другого выхода.

- Ну, хорошо. Есть у меня адрес одного человека. Он тебе поможет. Тяжело вздохнув, с видом обреченной мать встала из-за стола и отправилась в свою комнату.