Нереаль - Книга 1. Заключённый

День 2. Горные глубины - часть 3

Тоннель вывел меня к озеру лавы, через которое был перекинут деревянный мост. Это те мосты, про которые говорилось, что доступ к ним на низшем уровне опасен? А в чём опасность? Я пошёл по мосту, нервно оглядываясь по сторонам. Опасность пришла совсем с неожиданной стороны. Прямо под ногами доска треснула. Я перепугался и прыгнул вперёд. Из-за того, что доски обломились окончательно, прыжок получился не очень удачно. Я еле успел ухватиться за край, ударился мордой об пол и повис на руках прямо над жаркой поверхностью огня. Казалось ещё бы немного – и одежда воспламенилась бы. Спасение пришло в лике раба-нали. Благодаря тому, что нали массивнее человека, он легко меня вытянул на твердую почву. Что-то радостно залопотал, затем потянул меня к куче камней. Он разгрёб её, и я увидел что-то с виду длинное, узкое. Чёрт, это же добавочный ствол к лучемёту. Насколько я помню, усиливает выстрел. Я присоединил его к лучевику, в результате чего оружие приобрело немного экзотический вид.

Я взглянул на спасителя. Да что это с ними всеми! Каждый норовит мне что-то вручить. Нали показал рукой в один из коридоров, с виду ничем не отличающийся от других. Я пожал плечами и пошёл туда. В этот раз рукой махать не стал. Если каждому рукой махать, то так и руки поотваливаются.

В коридоре по бокам шли трубы, в которых кое-где были отверстия, закрытые чем-то прозрачным и, судя по всему, температуростойким, так как по трубам текла лава. Что скаржи с этой лавой делают? Купаются в ней, что ли? Хотел бы на это посмотреть. А ещё лучше – сверху полить. Куда меня направил нали? Те священники собирались идти в разные места: один – в деревню, другой – в храм. Возможно идя сюда, я выйду из шахт и приду в одно из этих мест. Нали ко мне дружественно расположены, значит они помогут мне выбраться отсюдова, с этой дурацкой планеты (только бы не сказать подобного нали: для них их планета, наверное, рай).

А пока я находился всё ещё в шахте, потому следовало подумать, как не попасться на глаза врагам. И так уже засветился, хуже некуда. Тут, как назло, я увидел, как сверху прёт огромная братия скаржей, все в бронежилетах. Без оружия – оно им не нужно, у них мааагия!

Быстро сориентировавшись, я шмыгнул в тень за столбом. Шахта, как-никак, тени хватает. Но их слишком много. Вот сейчас они заполонят комнату, и кто-нибудь на меня наткнётся. Положение спас кто-то в той стороне, откуда я пришёл. Там раздались рёв, крики, и все скаржи, рыча, дружно кинулись туда. Крики усилились, затем резко оборвались. Я вздрогнул. Кричал нали. Он пожертвовал своей жизнью ради моей, грешной. А зачем? Зачем все эти жертвы ради меня? Я что, какой-то особенный?

Стараясь, чтобы жертва зря не пропала, я побежал подальше от этих психов.

Затем я увидел дверь. Судя по её размерам, сюда мне и надо. Только вот незадача: она заперта. Рядом, за поворотом, находился центральный отсек управления, туда вела кипа толстых проводов от большой двери, но этот отсек тоже заперт.

Что же делать? Я увидел вентиляционную решётку. Очень похожую на те, что на «Вортексе Рикере», тюремном корабле, на котором я прилетел сюда. Точнее, пролетал мимо и вот, долетался. Аж на ностальгию потянуло...

Сорвав решётку, я скользнул в шахту и через пару минут оказался в комнате управления. Там было пусто, так что большую дверь я открыл без помех. Дверь эта, наверняка, тоже служила барьером между уровнями шахты. Теперь понятно зачем. Рабы нали. Уровни доступа ограничивают их передвижения и уменьшают попытки сопротивления. А я из-за этого страдаю.

Я отпёр изнутри комнату и вышел из неё. Скаржей поблизости видно не было, поэтому я попросту шмыгнул в дверь и побежал, держа пушку наготове.

Это была обитель вагонеток. Множество вагонеток, ездящих по своим делам туда-сюда, рабы нали, грузящие их чем-то, или наоборот разгружающие… Эти вагонетки были не колёсного типа, как обычные: они крепились на рельсу за крючок и свисали с неё. Таким образом эти рельсы можно было проложить в воздухе куда угодно, а вагонетки, благодаря находящемуся ниже точки опоры центру тяжести, могли спокойно гонять по этим рельсам, никуда не сваливаясь. В данном случае они ездили над самым настоящим морем лавы и скрывались за поворотом.

Я пробрался к ним и, улучив момент, забрался в ту, что уже отправлялась. Выглядывая одним глазом, я озирал окрестности. За поворотом точно такая же картина. Сердце ёкнуло от испуга, я едва успел спрятаться, слишком поздно заметив бегемота, стоящего на посту на балконе, прямо на повороте. Хорошее место для наблюдения выбрали ему, гады. Чуть не попался.

Тележка остановилась с сильным рывком. Эти дебилы сделали опять всё не так, как положено у цивилизованных людей. Я вывалился из неё в сторону, противоположную той, с которой стоял надсмотрщик-скарж и наблюдатель-бегемот. Из бегемотов наблюдатели, как из скаржа – балерина. Дальше носа не видят, глаза совсем жиром заплыли. Хочу сказать, что слово «наблюдатель» не совсем верное, но просто ничего в голову иного сейчас не приходит.

И тут я услышал кашель. Кашлял нали, с виду простужен. Он смотрел на меня. Я уже расслабился, ожидая, что начнёт улыбаться, кланяться, даст что-нибудь полезное. Щас, разбежался! Нали и не подумал делать ничего такого, а схватил меня и попытался высунуть на свет – прямо к надсмотрщику на глаза. Я ошалел от такой наглости и ткнул ствол ему прямо в харю. Тот понял и отпустил меня.

— То-то же, — сказал я и стал медленно отступать, прячась за столбами, пытаясь миновать надсмотрщика. Раб нали – вот это и есть типичный раб – спрятался от меня за вагонеткой и заорал, указывая надсмотрщику на меня. Тот сначала не разобрался и выстрелил для порядка полный запал прямо в раба. Тот завизжал, но было поздно. Жаль, однако, не от моих рук сдох. Хотя, если подумать, не стал бы я его наказывать. Всего лишь жалкий раб был…

Затем скарж оглянулся и увидел меня. Он крикнул бегемоту – и они начали палить в мою сторону, пытаясь, наверное, ликвидировать. Бегемот палил по большей части вслепую, поэтому перебил половину рабов и чуть не попал в скаржа, который вовремя успел выпрыгнуть из-под обстрела. Тот рыкнул бегемоту с такой интонацией, что и без слов было понятно: «куда стреляешь, придурок!», но он был достаточно умным, чтобы не открывать ответный огонь.

Я, отстреливаясь, добежал-таки до своей цели – вагонетки, поднимающейся наверх, и запрыгнул в неё, воспользовавшись замешательством скаржа, только что поймавшего затылком ракету бегемота. Лёжа в тележке, я высунул стингер и палил почём зря. Чтобы они не наглели там, внизу, особо. А то скарж, расхрабрившись, чего доброго ещё запрыгнет сюда.

В общем, удрать мне удалось. Вагонетка благополучно достигла верха, а пока снаряжали вторую, я успел затеряться в переходах.

Ещё один скарж на моём пути находился в чересчур опасной близости с красной бочкой. И разлетелся вдрызг. Я подошёл к компьютеру, с которым он работал. В этот момент на экране висело меню с заголовком: «Внимание! Соблюдать осторожность вблизи таридиевых бочек. Взрывоопасно!»

Скарж знал, что опасно, но он никак не мог предположить, что сейчас появится нехороший человек с пушкой и решит, что бочка здесь лишняя. Минутку… Таридиевые бочки??? Мама родная, таридий взрывоопасен? Никогда не слышал. Я скинул рюкзак и стал поспешно выгребать измельчённый таридий оттуда. Стоп, а что это я паникую? Со мной ведь ничего не случилось! Да и сколько раз я попадал пулями в таридиевые глыбы! Жив, и даже ничто не вздохнуло и раза, не говоря уже о крупном взрыве… Так что же, там не таридий? Не-е-ет, начальству виднее. Таридиевые бочки. Там таридий, только похоже специальным образом переработанный. Может даже всего лишь высокая концентрация.

Только как мне это пригодится? Ну и что, что я знаю, что там – таридий? Мне, как и раньше, предстоит решать только стрелять в красные бочки, или нет. Брать содержимое бочки себе в рюкзак я ни под каким предлогом не собираюсь. Не хватало только подорваться где-нибудь. Всё современное оружие, включая даже боеголовки ручных ракетомётов, абсолютно невзрывоопасно. Конечно до той поры, пока его не активировать. Наши, в смысле люди, всё продумали до мелочей. Слишком уж много людей в своё время погибло на различных войнах из-за взрыва своих же складов боеприпасов. Самое интересное, что погибли они как прямо от этого, так и косвенно, то есть из-за того, что боеприпасов-то больше не оставалось.

Неожиданно повеяло прохладой. Стало намного светлее, ход пошёл вниз. Свет резал глаза. Хоть и искусственный свет, а приятно.

В стороне стоял большой агрегат, как я подозревал, для открытия во-о-он тех агромедных загерметизированных дверей. Функционировал агрегат нормально. Пришлось, правда, повозиться, разбираясь с управлением, но в итоге дверь зашипела и откатилась в сторону. А за нею – коридор, из которого повеяло сладким запахом свежего воздуха.

* * *

Уже несколько часов я пробирался по ущелью между скалами. Выход из шахт вёл именно на дно этого ущелья, так что больше ничего, кроме как лазать по камням, я придумать не смог. Хотелось спать… Я не имел понятия, сколько времени я провёл в шахтах. Блин, у меня же есть часы! Я хлопнул себя по лбу и полез в рюкзак. Выудив часы, которые я снял с одного из найдённых мёртвыми людей, я некоторое время рассматривал их. Обычные небьющиеся, водонепроницаемые, вечноидущие. Время на них шло по времени Тереса. Так, во всяком случае, говорил индикатор. Неудивительно, что мне хочется спать. Времени-то сейчас почти тридцать часов. На Тересе сутки длятся тридцать два часа. Я слышал на уроках астрографии, что на Земле сутки – двадцать четыре часа, на Талане – шестнадцать, на Водре то ли пятьдесят шесть, то ли пятьдесят восемь. Не представляю себе сутки в пятьдесят восемь часов. Можно просто свихнуться. Наверняка народ там страшно заторморжен. У нас нормальным здоровым сном считается десять-одиннадцать часов.

Здесь было довольно солнечно, хотя в узкое ущелье свет проникал с трудом. Я счёл это неудивительным, вспомнив слова о двух солнцах.

Надо найти какое-нибудь подходящее место, чтобы отдохнуть. О том, чтобы упасть прямо здесь, в ущелье, и речи идти не могло. Первый же бегемот, несмотря на свою слепоту, наткнётся на меня, просто топая по тропинке.

Должно же быть у нали или скаржей здесь хоть что-то! Или всё-таки придётся заночевать на камне?

Не пришлось. Ущелье в одном месте расширялось, и моим глазам открылась большая долина. Вот и славненько. А я всё-таки боялся, что ущелье приведёт меня в другую шахту. Долину заливал солнечный свет. Я посмотрел вверх, щурясь и прикрывая глаза рукой. Действительно, два солнца. Причём, как и писал тот злосчастный нали, оба сейчас на небосводе, чего он так страстно ждал, чтобы тронуться в путь.

Я увидел далеко, на противоположных концах долины разломы в скалах. Очевидно, ущелье разделялось и вело в разные стороны. Но мне туда идти не хотелось. Подходящее место для сна я уже нашёл. Посреди долины стояло строение, похожее на маленький форт. С большими воротами, невысокими, казалось, стенами, однако подойдя поближе, стало ясно, что до краёв стен не допрыгнуть.

Я попытался заглянуть в щель между воротами и стеной. Видно было какой-то дворик. Как сюда проникнуть? Ворота не открывались, что бы я ни делал. Я обошёл кругом строение, понимая, что надо остаться где-то тут поспать, иначе не выдержу. А земля здесь голая. Ни единого кустика. По пути попалось несколько кроликообразных тварей, щипающих редкую травку.

Стена старая. Даже не старая – древняя. Наверное, для местных это нечто вроде земных пирамид. Античный памятник культуры минувших веков. На стене – всякие абстракционные рисунки. Может, надписи? На всякий случай я поставил на расшифровку один из них. Переводчик, правда, через минуту сообщил, что это не имеет смысла. Скорее всего – просто рисунок или естественное образование, принятое за надпись. Умная штуковина, никак не могу надивиться.

Эх, через стены не перебраться. Я вздохнул. Ни единой крупной трещинки, чтобы воспользоваться, ни даже единого растения, вьющегося по стене. Впечатление такое, словно за этим местом кто-то ухаживает. Да впрочем, ничего удивительного. Просто народ чтит свою культуру, в отличие от некоторых, вроде нас, людей. Сколько уже я здесь, у стен, лажу? Час где-то… Надо срочно что-то соображать. Эх, мне бы сейчас ракетницу!.. Вмиг бы оказался внутри.

Неужели никак не войти? Я сел, свесив ноги, на берегу озерца, находящегося рядом со стеной. Здесь был небольшой обрыв, поэтому мои ноги не касались воды. В раздумье, я глядел на водную гладь, как любил делать в детстве (когда повзрослел, уехал в город, где не было поблизости ни единого озера), и тут я что-то заметил. Прямо из ниоткуда выплыла стайка мелких рыбок. Есть! Чёрный ход. Я несколько минут всматривался в глубину, затем, убедившись, задержал дыхание и прыгнул в воду. О снаряжении я не беспокоился: сам рюкзак непромокаемый, а даже если б и был промокаемым, оружие-то современное. Под водой работает так же безотказно, как и в обычных условиях. К тому же снаряжён я полем, так что из воды вылезу сухой, как гусь.

Подводный тоннель был вполне подходящего размера для нали и тем более – для человека. Я вынырнул, жадно отдыхиваясь – всё-таки очень долго плыл, еле воздуха хватило – и кое-как выбрался. Вход в воду изнутри сооружения было заметить не проще, чем снаружи. Он находился в тёмном углу прямо в прямоугольном столбе, так что обнаружить ход можно было, только захотев отлить и выбрав для этого совершенно случайно именно этот столб. Причём отливать надо было стоя спиной к стене, что, ручаюсь, мало кому придёт в голову.

Итак, я внутри. Для начала неплохо было бы осмотреться. Я обошёл окрестности и не поверил своим глазам. Я по-прежнему снаружи! Только теперь я был зажат между скалой и стенами. Но зато вход отсюда на территорию сооружения был. А также присутствовал вход в пещеру внутри скалы. Я заглянул туда. Вроде бы ничего опасного. Лежит мёртвый нали, на теле открытых ран нет, просто слегка помят… Рядом – стреляные автоматные гильзы. Откуда у нали автомат? Хмм, значит, где-то рядом – люди. Со столбов у стен на меня смотрели хмурые каменные лица. Это отбавляло у меня уверенности в себе, но, скарж возьми, я же прошёл в прошлом пять лет в десанте, и не пристало бравому десантнику бояться всяких каменных страшилок! Дальше проход был блокирован, и за каменными балками, перекрывающими дверной проём, виднелась круглая небольшая комната с бассейном посредине и четырьмя колоннами, подпирающими потолок. Бассейн был достаточно глубоким. Во всяком случае, из-за мутной воды отсюда я дна не видел. Я осмотрелся ещё раз и увидел блеск на стене. Там, подбитая металлом, была выжжена надпись, поучение. «Чтобы искупаться в священных водах, ты должен быть очень внимателен».

Не думаю, что захочу там купаться, тем более что не могу при всём желании по причине перекрытого хода. Быть очень внимательным? Интересно… О чём это? Быть может, это надо воспринимать не как абстракцию, а как указатель на реальный ключ к решётке? Ну-ка посмотрим, чего там такого важного в этом бассейне… Я обыскал всю комнату. И заметил, что одно из каменных изваяний на столбе отбрасывает небольшую тень. Кнопка. Я вдавил угрюмую морду до отказа в стену. Скрипнув, решётки стали медленно подниматься. Я вошёл в комнату. В комнате, как я уже знал, не было ничего необычного, кроме бассейна посредине. Что же такого замечательного в этой лужице? Ну, кроме того, что в ней плавают маленькие рыбки, которым здесь взяться вроде бы неоткуда. Священный бассейн… Глубиной он был до метра. Как раз, чтобы залезть в него и расслабиться. А действительно, может это и есть его предназначение? Надо попробовать. Немного, правда, смущают рыбки. Я опустил ствол стингера в бассейн. Ничего, рыбки даже не дёрнулись. Потом я попробовал опустить туда руку. Тоже ничего не случилось. Рыбки продолжали себе спокойно плавать.

Тогда я решил напоследок умыться и с некоторой опаской выключил поле. И когда я повторно опустил руку, на этот раз уже ничем не защищённую, в воду, с ней что-то сталось. Исчезли все раны и царапины, разлилось прекрасное ощущение теплоты и блаженства. Ух ты! Я разделся и влез в бассейн. Вот это да! Словами не передать. Как будто заново родился. Я лежал долго, наверное, с час. Одно время я погрузился с головой, и только неимоверным усилием заставил себя вынырнуть, иначе бы задохнулся. Теперь я понимаю, что означает «священная вода».

Потом мне всё-таки пришлось вылезти из бассейна. Слишком хорошо – тоже не совсем хорошо. А вдруг это, как н******к? Да и нельзя забывать, где я нахожусь. Осталось замечательное чувство, будто моё тело кто-то разобрал и заново собрал. Даже сонливость наполовину пропала. Немного подсохнув, я оделся. Пора двигаться дальше.

Я пошёл обследовать само строение. Почему я сделал это вместо того, чтобы прямо взять и лечь здесь отдыхать? Хорош был бы я, если б просто упал бы посредине долины, не выяснив, кто стоит за углом.

И в данном случае осторожность себя оправдала. Маленькая дверь, истинный чёрный ход, открывалась, если кто-нибудь становился перед ней. Я думаю, что под плитой был какой-то хитроумный механизм, своего рода первобытный сенсор давления. Дверь ушла в землю, когда я стал перед ней, соображая, что бы ещё попробовать – до этого я долго лазал вокруг, пытаясь понять, как её открыть – и я наконец-то оказался внутри.

Прямо перед моим лицом был пустой бассейн с метр глубиной, а размерами где-то десять на десять. Справа – каменная статуя, стоявшая на самом краю бассейна и этим самым здорово напоминавшая фонтан, готовый наполнить бассейн до краёв. Только на Земле это – писающий мальчик, а здесь… Ну нет, не писающий, это было бы уже слишком, и не какающий – это уж совсем чересчур. Скорее – блюющий идол. Это я так решил, поскольку вода должна была вытекать из его распахнутого рта. А вообще этот бассейн находился в центре длинного коридора. В одном конце которого был поворот налево, и как раз там меня ждал бегемот. Вернее, он меня не ждал, но среагировал мгновенно, чего уже не ожидал я от таких тупых и неповоротливых тварей. После разборки с ним моё защитное поле заметно поредело и почти закончилось.

Между стенами ход сворачивал влево. За поворотом был длинный коридор, в конце которого виднелись ворота. Да, те самые, через которые я не сумел попасть сюда. На одном из столбов, являющихся частью стены, окромя рож и прочей пакости была также надпись. «Только чистые сердцем могут оказать почтение богу познания Чизре». Храм Чизры! Это – храм Чизры, вернее вход в храм, так сказать дворик храма. Чист ли я сердцем? Не ангел, конечно, но и не сволочь. Так, во всяком случае, мне кажется. И передо мной единственная цель: выбраться живым.

Перед воротами коридор расширялся. Прихожая. Большой рычаг, как я уже понял, оперировал воротами. Рядом валялся человек. Вернее, бывший человек. Я его узнал, это один из самых матёрых заключённых на «Вортексе». Я его запомнил, когда меня сажали на корабль. Может, что самый матёрый, потому и забежал так далеко, хотя я вроде бы не чемпион Состязаний, а добрался ещё дальше. Наверное, это потому, что я умнее.

Из его дневника я выяснил, что он заперся во дворике и попытался отсидеться. Дальше записи обрываются. Похоже, бегемот напал сзади. Кто его знает, как этот бегемот там оказался. Уж точно не через подводный тоннель, тоннель слишком маленький для такого урода. Может, он уже и был здесь, просто сидел где-то в засаде, гад. Не от сердечного же приступа умер тот нали, что валяется сейчас неподалёку рядом с гильзами? А может, бегемот просто перелез с чьей-то помощью, хотя, чтоб такую тушу подсадить наверх, надо, по меньшей мере, десятерых скаржей.

Место вроде ничего. Я вышел из дворика и пошёл ко входу в пещеру со священным бассейном, завалился в кустах неподалёку от входа, прислонив голову к камням. Битва со здоровяком здорово разогнала по крови адреналинчик, а заодно и прогнала сон, к тому же тут поработал этот самый священный бассейн нали. Так что, в ожидании ушедшего на пару минут сна, лежу и дописываю события сегодняшнего и прошедшего (того, что забыл записать) дней. Хорошо хоть немного прошедший помню. Всё, теперь буду делать записи при первом удобном случае, а не в конце дня. Ягоды ещё эти. Ох уж мне целебные! Интересно, на кой мне это целение, если б на меня, бессовестно дрыхнущего, наступил впотьмах бегемот… Мало бы что осталось. Да и при свете было бы не легче. Всё равно, что впотьмах, что всветлах дальше своего носа не видят, а результат для меня один…

Пытался заснуть… Не выходит. А всё поле защитное виновато, хоть его заряд и на исходе. Что-то я про него, помню, читал, что заснуть в нём практически невозможно. Ладно, тогда придётся его отключить, всё равно его мало осталось, если что – и так не поможет.

В общем, надеюсь проснуться. В противном случае, что ж... Тем, кто найдёт – Джен Рубецкий, торговец техникой, сержант космического десанта в отставке. Заключённый номер 2235. Передал бы приветы жене и детям, если б были оные…

* * *

Я снова перед воротами замка. Я лечу. Вверх! Касаюсь крыльев птиц. Для них это не более чем ветерок. Вниз! Пытаюсь дотронуться до нали. Тот делает движение, словно отгоняет досадливую муху. Огибаю замок. Какой замечательный вид! Снова вверх! Вниз!..